Глава 186: Непреодолимые чувства
Ван Хун поймал и удержал руку Чэнь Жуна до того, как она залезла ему в пах, но едва он вытащил ту из своей одежды, когда другая ее рука начала тянуть его за воротник к себе.
Омега приобрел вид, будто не собирался сдаваться, пока не добьется успеха, отчего его ресницы яростно трепетали. Но из-за наркотического опьянения, его рукам и ногам не хватало нужной силы, и усилия каким-то образом превратились в медленное соблазнение.
Отпустив одну руку, Цилан схватил ту, что шалила у него на груди.
Пока он контролировал эту руку, губы юноши накрыли его рот. Флер омеги странным образом обтекал вампира, совершенно делая его мягким, словно глина. Его ароматный язычок высунулся и счастливо провел по его губам и выдвинувшимся клыкам. Он погружался все глубже и глубже, пока не разделил его зубы и не проскользнул глубже, чтобы погнаться за языком, упиваясь вседозволенностью.
На этот раз дыхание Ван Хуна полностью сбилось с ритма. Он отвернулся, пытаясь избежать встречи с юношей, но чем больше он уворачивался, тем веселее становился Чэнь Жун. Он все смеялся и смеялся, приподнимаясь на локте, чтобы дотянуться до завязок его одеяния.
Он приложил совсем немного усилий, и его одежда наконец распахнулась.
— Как славно, что я еще не придумал тут пуговиц! Хотя в них тожен есть эротическая прелесть…— откровенничал юноша. — Ах, надо придумывать!
Изо всех сил пытаясь оттолкнуть его, Ван Хун дышал все более прерывисто, его лицо становилось все краснее и краснее. Когда он, наконец, не смог больше выносить этого , то схватил его руки и торопливо приказал:
— Прекрати, А Жун! Остановись!
Чэнь Жун огорченно поднял голову и в замешательстве на него посмотрел, обиженно оттопырив по-детски губу.
Когда Чэнь Жун вел себя подобным образом, даже святые не могли устоять перед ним. Дыхание Ван Хуна замедлилось. Он стиснул зубы, сжал его руки и заключил в свои объятия.
Быть скованным ему показалось неудобно. Извиваясь, он обнаружил, что его руки не могут двигаться, потерся лицом о его грудь с тихим хныканьем.
С затылка Ван Хуна одна за одной стекали капли пота, медленно сползая за воротник.
Его кадык дрогнул. Как раз в тот момент, когда он стиснул зубы и крепче сжал кулак, снаружи раздался смех советника.
— От предложенной любви тяжелее всего отказаться, господин, почему Вы так старательно сопротивляетесь?
— Мир, несомненно, быстро меняется, — вмешался другой. — Прошло совсем немного времени, но мой влюбленный мастер уже подражает Люся Хуэй. (Liuxia Hui – синоним человека великой добродетели и нравственности.)
За этими словами последовал взрыв приглушенного смеха.Кажется окружающие прекрасно представляли что творится внутри повозки.
Измученный и вспотевший из-за извивающегося в его объятиях желанного омеги, Ван Хун хмыкнул, услышав эти слова.
Смех снаружи стал громче.
Ван Хун был занят тем, что отворачивался от его губ. Но если бы он ослабил хватку, тело в его руках терлось бы о него еще сильнее.
Беспомощный, он подался вперед и придавил Чэнь Жуна своим весом, чтобы обездвижить его.
Люди снаружи вздрогнули, услышав в экипаже звуки борьбы.
— Господин, да Вы настоящий дикарь, — подавляя смех, прокомментировал охранник.
— Насколько я знаю, у нас нет мастера-дикаря. У нас просто Зверь.
Последовал еще один приступ сдерживаемого смеха.
У Ван Хуна не было времени сердиться. Увидев, что АЖун больше не извивается, он ослабил хватку и слегка приподнялся.
Он посмотрел вниз на его раскрасневшееся лицо и глаза, смотревшие на него с обидой... Стиснув зубы, Ван Хун наклонился и поцеловал краешек его глаза.
— А Жун, я не святой, — с трудом произнес он хриплым голосом. — Боюсь, я не смогу себя контролировать, если ты продолжишь в том же духе.
В этот момент он не мог удержаться от грустной улыбки. Он склонил голову, позволив пряди волос упасть на нос Чэнь Жуну. В его хриплом голосе послышалось одиночество“ " любовь должна быть прекрасной вещью... в прошлый раз я ошибся. Надо было попробовать что- то другое.”
— Любовные игры считаются чем-то прекрасным... В тот раз я совершил ошибку. Следовало поступить как-то иначе.
Как Чэнь Жун мог понять, о чем он говорит? Он просто смотрел на него своими туманными глазами.…
Моцзюй продолжал неуклонно двигаться вперед.
— Господин, вот и лекарство, — позвал его охранник.
По его словам, это успокоительное, которое могло дать жрецу отдохнуть. Хотя это не противоядие от благовония, но снотворное помогало.
— Господин? — спросил охранник, не услышав ответа хозяина.
Ван Хун по-прежнему не отвечал.
Он спокойно смотрел на извивавшегося под ним Чэнь Жуна. Его глаза и выражение лица были одновременно дразнящими и, что более важно, переполненными любовью.…
— Мне оно не требуется, — сказал он не поднимая глаз.
Охранник задержался, желая спросить еще раз, когда кто-то рядом посмотрел на него и прошептал: “молодой господин наслаждается жизнью. Ты действительно тупой!”
— Он всего лишь сын наложницы, — продолжал наблюдать за экипажем охранник. — Это привилегия нашего молодого мастера – хотеть его или нет. Это совсем на него не похоже — не прикасаться его и не отпускать.
Он говорил так тихо, что его слышали только двое мужчин поблизости. Они надменно посмотрели на него, а один из них покачал головой.
— Они оба одаренные небожители, глупец.Даже если бы он был крестьянином его статус был бы выше статуса хмм…. Царственного неодаренного аристократа. — это был тонкий намек на принца.
Сидящий в повозке, Чэнь Жун не могла сдвинуться с места . Он только поднял раскрасневшееся лицо и прошептал:
— Цилан, я весь горю.
Его слова заставили Ван Хуна сглотнуть.
— Все в порядке, я с тобой, — сказал он юноше, и наклонившись, нежно ущипнув его за нос.
Ощутив его дыхание, Чэнь Жун покраснел еще сильнее .
— Мой господин, мой господин ... мой дорогой господин, — шептала он с тоской в глазах и таким соблазняющим голосом, что мало кто смог бы удержаться.
Ван Хун закрыв глаза, прижался к нему своим лицом, слушая его чувственный шепот, он вздохнул.
Почти сразу после вырвавшегося вздоха, его рот переместился, захватив губы А Жуна, поглотив в себя его стоны и шепот
Его ароматный язык и дыхание создавали пьянящий вкус.…
Едва губы Ван Хуна оторвались от его губ, как Чэнь Жун встревоженно поднял голову, и перехватил их. Когда он обвился своим языком вокруг его языка, из его горла вырвался удовлетворенный стон.
— Нам ехать домой, господин? — спросил охранник.
Никто не ответил.
Моцзюй остановился. Вскоре охранник спросил чуть громче:
— Нам ехать домой, господин?
Его голос заставил прийти в себя парочку в экипаже. Ван Хун с трудом перевел дыхание и поднял взгляд. Он открыл глаза, в которых больше не нашлось ни толики ясности, и, полюбовавшись Чэнь Жуном некоторое время, снова закрыл их.
Когда он снова открыл глаза, в них вернулась ясность. Он посмотрел юному омеге в глаза, где увидел свое отражение, и медленно сказал:
— Едем в Храм Сишань.
— ... Слушаюсь.
— Сходи и тоже отправь слуг в храм.
— Да.
Экипажи изменили направление движения.
Не преодолев и ста шагов, движение опять остановилось.
— Это Цилан? — спросила какая-то девушка с приятным удивлением в голосе .
— Я действительно столкнулся с Циланом? Отлично, — не дожидаясь ответа охранников рассмеялся мужской голос.
Ван Хун нахмурился.
Он посмотрел на жреченскую одежду Чэнь Жуна и его завязанный узлом цзы, про себя подумав: "Я едва вышел, и сразу встретил знакомых. Кажется мне слишком долго везло."
Чэнь Жун был монахом, посвященным Небу, что произошло всего несколько дней назад.Детали его устава до широкой публики никто не доводил. Просто принц оставил себе лазейку… Впрочем в свете новых известий ВанХун понимал, что другой устав Небеса и не приняли бы.
Даже если новый Император пока не пользовался уважением аристократии Цзянькана, он все равно обладал божественным правом правителей, правивших на протяжении тысячелетий. И его супруг должен быть в их глазах совершенно чист.
Притворство все еще неотъемлемая часть придворной жизни.
Не только он, но и Принц тоже действовал осторожно... публичное унижение и публичное оповещение о внебрачных связях и изменах в аристократическом кругу – табу.
Похоже, кто-то его подставил.
— Это действительно Цилан? Прошел год, интересно, узнает ли он меня еще? — донесся смех другого молодого человека до молчавшего Ван Хуна.
Этот молодой голос принадлежал кому-то из его кузенов.
— Несколько дней назад я слышал болтающих о вернувшемся Цилане людей. Теперь, когда он вернулся, девушки в городе больше никогда не посмотрят на нас, — пошутил еще один.
При этих словах толпа разразилась смехом.
— Цилан, Цилан, почему ты не выходишь? — окликнул нежный голос девушки.
Ван Хун улыбнулся, прислушиваясь к смеху снаружи. Он накинул рукав на лицо Чэнь Жуна и прикрыл ему рот, чтобы тот случайно не подал голос.
Вытянув руку, он медленно поднял занавеску.
— Что с тобой случилось, Цилан? — с удивлением и обеспокоенностью в голосе спросила девушка, увидев его раскрасневшееся лицо. — Отчего ты так покраснел? Твоя одежда тоже растрепана, — при виде его полуобнаженного верхней части, румянец залил ее лицо.
Тем не менее девушка любопытно вытянула шею, чтобы заглянуть внутрь экипажа.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: идёт перевод
http://erolate.com/book/1285/36236