Обучение обеспечению герметичности закончено. Закупоривание милфы № 1
Отъезжая от дома Ханивеллов, я размышлял об успешном обмене, который я только что пережил. Сэмми в этот самый момент лежал голый со своей матерью в её постели и занимался с ней Бог знает чем. Я чувствовал любопытное удовлетворение, но всё ещё был напряжен, как будто ждал, что что-то произойдет, что, конечно, и произошло. Я взглянул на мать.
— Ты готова к завтрашнему дню? — спросил я.
Мама откинула перегородку сиденья и придвинулась, чтобы положить голову мне на плечо. — Завтра? А что произойдет?
— Что ты хочешь, чтобы произошло, мама? — спросил я, кладя руки на руль. Я почувствовал, как она подняла голову с моего плеча и посмотрела на меня.
— Сонни, наши отношения изменились, но это потому, что мы кое-что добавили к ним. Теперь мы — мать и сын, и — мужчина и женщина. Ты был в моем теле, я откликнулась и приняла тебя, а ты просто отдал меня Сэмми. Позволь мне на мгновение стать матерью и рассказать тебе о том, что значит быть мужчиной. До сих пор ты был чувствительным мальчиком, позволяя мне, нам, всем милфам из твоего Списка исполнять свои фантазии о том, чтобы быть мужественным молодым парнем с бесконечной энергией. Им это нравилось. Мне это нравилось. Но "герметичность", закупорка хуями — это не чувствительный, романтический опыт. Я сомневаюсь, что кто-то из нас добровольно согласился бы на это.
— А как насчет того, чтобы ебать своих сыновей? — спросил я, возможно, заговорив, когда мне следовало бы помолчать.
Мама сдвинулась и прижалась ко мне всем телом. Она не стала снова надевать лифчик, поэтому её освобожденные груди бугрились внутри обтягивающего свитера, прижимаясь к моей руке.
— Сонни, я не знаю, каждая ли женщина, у которой есть красивый сын, задумывается о том, каково это — поебаться с ним. Можно сказать, что только те, кто подавлен, не думают об этом. Я думала, но отбросила эту мысль, потому что я твоя мать, а я не могу быть одновременно женщиной и матерью, или я так просто думала. Теперь, хорошенько выебанная и собирающаяся завтра быть использованной для воплощения твоих фантазий обо мне, я обнаружила, что, да, я могу быть и матерью, и женщиной. Но не одновременно, не в одно и то же время. — Она, казалось, встряхнулась, отстранила своё тело от моего и села напротив двери, подтянув колени и глядя на меня.
Я остановился на красный свет и посмотрел на неё.
— Сонни, закупорка хуями — это не романтика. Это использование для вашего удовольствия. Ты понимаешь это. Тебя использовали все мы, включая меня. Мы пригласили тебя, не отказывали тебе. Мы поощряли тебя, желая тебя. Мы соблазнили тебя, приняли тебя. Там где… …"зеленый", — указала мне мама.
Светофор сменился, и я посмотрел в зеркало, чтобы увидеть, что за мной скопился транспорт. Если бы они только знали, что происходит в моей машине, они бы ждали с терпением, но только если бы получили полную информацию. Я отвернулся от своей растрепанной матери и поехал дальше по направлению к нашему дому.
Мама вернулась к своей теме: — …Там, где девушка твоего возраста должна отказать тебе, оттолкнуть, чтобы посмотреть, будешь ли ты продолжать свои попытки залезть ей в трусики, мы этого не делали. Если бы мы, любая из ваших милф, оттолкнули бы тебя, это разрушило бы и тебя и вместе с тобой тот момент, и он никогда бы не повторился. Ты бы никогда бы больше не подошел ни к одной из нас. Но успех порождает уверенность, а уверенность игнорирует сопротивление. Ты добился успеха, потому что мы все этого хотели. Это единственное объяснение. О да… ты красивый, сексуальный, привлекательный … все это… но ты бы не выебал пять… шесть взрослых женщин, потому что был настолько неотразимым. Они, т.е. мы просто сами хотели этого. Когда я сидела и смотрела, как ты берешь Лору, миссис Уиллс, я была очарована сценой, как мой сын ебёт женщину прямо на моих глазах, и хотя я думала о том, чтобы присоединиться, я не хотела мешать происходящему. Когда ты застал меня с Джорджией, я уже хотела только одного — чтобы ты выебал нас обеих. С шарадами было покончено. Когда ты рассказал мне о "Списке милф" и цели сделать нас всех "герметичными", признаюсь, я обрадовалась. Я хотела этого. Но Сонни, ты должен понять, что лишь немногие женщины попросят об этом. Лишь немногие посмотрят тебе в глаза и попросят хуй во все свои дырки. Это то, что мужчины делают с ней, и она принимает это. Именно это принятие является её сутью. Ты должен это понять.
Я остановился у знака "СТОП" на нашей улице и посмотрел на неё.
— Закупорка хуями — это использование нас. Ты используешь нас для своего удовольствия, и ключ к нашему удовольствию именно в том, что нас используют. Мы хотим, чтобы вы маневрировали вокруг нас, входили в нас, брали нас, ебали нас. Но дело не в том, чтобы быть вежливыми, спрашивать или пытаться сделать так, чтобы мы чувствовали себя комфортно. Нет ничего удобного в том, чтобы иметь мужской дрын в своей жопе, но это может возбуждать. Нас возбуждает желание, чтобы нас имели. Это чувство похоти в вас, когда вы используете нас, возбуждает. Мы все — матери, женщины, которые достигли пика сексуальности и теперь работают на износ. Мы находимся в конце нашего сексуального совершенства и можем видеть конец нашей сексуальной молодости, когда все изменится на что-то другое. Это нас пугает. Многие женщины просто перестают быть сексуальными, чтобы избежать этого страха. Мы не так уж сильно отличаемся от них. Но когда пять молодых людей пытаются взять нас, использовать нас, мы не хотим ничего, кроме как лежать и наслаждаться этим, но мы не хотим, чтобы нас за это отчитывали. Это не вопрос ответственности, это вопрос того, что тебя используют, берут, овладевают тобой с явной целью доставить тебе удовольствие. Мы хотим быть безумными как в последний раз в нашей жизни. Милфы получили вас. Пришло время вам использовать нас. Закупорка — это использование женщины. Я хочу быть использованной. Я хочу быть объектом твоего вожделения и быть способом твоего удовлетворения. — Моя мать обняла себя, сжимая свои груди между своими руками, и она выглядела так сексуально в этот момент. Мой хуй зашевелился, и я почувствовал, как он возбуждается.
— Сонни, это последний совет, который я, вероятно, дам тебе, но если вы собираетесь герметизировать нас, вы должны быть готовы просто использовать нас. Самое удивительное в "Списке милф" то, что у тебя все мы — в очереди, и ты собираешься дать каждой из нас то, что мы никогда не осмелимся взять для себя. — Она колебалась. — Я не смею говорить за других, но я думаю, что это касается их всех. Взять нас по отдельности — это была только твоя заслуга, но отдать милф их сыновьям — это будет ключевой момент. То, что ты только что сделал для Алиссы и Сэмми, должно было быть сделано до того, как милфа сможет подчиниться, чтобы использовать её для закупорки. Я так думаю.
Мама высвободилась и сгорбилась, склонив голову, её голос прозвучал негромко и тихо.
— Поскольку у тебя уже была я, я думаю, я хочу, чтобы ты привел Лору. Она — прирожденная покорная. Я не помню, говорила ли я тебе об этом раньше или намекала, но в ней глубоко сидит потребность быть использованной, больше, чем у других женщин, даже больше, чем у меня. Но её нужно дразнить, унижая и отвергая. Её нужно унижать, но не делая ничего грубого или действительно унизительного. Я думаю, угроза "увольнения", что она служанка, что от неё ждут, что она будет служить, не заботясь о своем удовольствии, будет достаточно. Я хочу, то есть, я предлагаю, чтобы вы взяли её с собой завтра и заставили её прислуживать нам, как служанку. Вы можете попросить её прибраться, приготовить полотенца. Возможно, она настроит орально мальчиков, прежде чем они выебут меня. Используй её как горничную, служанку, а потом, если ты захочешь выебать её, пока меня трахают, она будет кончать, кончать и кончать.
Моя мать подняла на меня глаза.
— И я тоже. — Её глаза не мигали. — То, что она смотрит, знание, что она там… на месте, наблюдает, как меня используют, — вот о чем я всегда мечтала. — Мама закрыла глаза.
Я кивнул, тяжело сглатывая. Боже, как же я хотел выебать её прямо сейчас. Думаю, она тоже этого хотела, но нам нужно было вернуться домой и лечь в постель, чтобы отдохнуть. Я планировал оргию в первый раз и решил, что должен быть свежим и отдохнувшим. Мне было интересно, сработает ли это.
— Как ты думаешь, она согласится?
— Не спрашивай, просто скажи ей. Со всеми нами, со всеми милфами, пришло время быть авторитетным. Но скажи четко: это фантазия, и она закончится. Убедись, что вы все ясно понимаете это. Мы не согласны быть твоими куклами, когда вы только нас захотите. Мы не можем этого сделать, и это нереально.
— Как ты думаешь, мы сможем вернуться к нормальной жизни?
Мама пожала плечами. — Я думаю, что после того, как через вас пройдем все мы, вы найдете себе подруг и будете жить дальше. А когда тебе понадобится кого-нибудь поиметь, а ты устанешь, ты вспомнишь о своей непробиваемой милфе из твоего прошлого и хорошенько её отъебешь!
— Мастурбатор, — пробормотал я.
— Что?
— Мастурбатор. Чтобы вызвать эрекцию, когда ты устал.
— Я думаю, вы все ещё слишком молоды, чтобы беспокоиться о том, что можете устать, в этом смысле. Но когда-нибудь это может случиться, и я могу быть полезной тогда, будучи использованной сейчас.
Она махнула рукой: — Домой, Джеймс (по всей видимости цитата, приказание кучеру – прим. пер.).
http://erolate.com/book/2021/56175