День выдался необычайно жаркий, учитывая, что лето ещё не началось. Сидя на уроке истории, Броуди смотрел в окно, и монотонные звуки бубнящего Мистера Филка были вытеснены из его сознания щебетом птиц за окном. Если бы он не был уверен, то мог бы поклясться, что сейчас середина лета. Дневные грёзы Броуди были грубо прерваны куском скомканной бумаги, ударившим его по правой стороне лица. Вернувшись к реальности, он заметил, что все в классе роются в своих рюкзаках, и только тогда понял, что только что произошло. Мистер Филк попросил студентов представить свои домашние задания, которое как вспомнил только что Броуди, он на самом деле не делал.

- Ах, Мистер Тернер, не ошибусь ли я, предположив, что вы не выполнили задание, как обычно? сказал мистер Филк покровительственным тоном, когда весь класс остановился, чтобы посмотреть на Броуди, несколько шепотов и смешков эхом разнеслись по классной комнате.

- Эм, нет, мистер Филк, я забыл его сделать, ответил Броуди.

 -Где же я это уже слышал ранее? риторически спросил Мистер Филк.

- Ну что ж, это была последняя капля, мы идём в кабинет директора вместе с вами, молодой человек, заключил Мистер Филк.

Броуди застонал, собираясь с вещами, и встал со своего места. Он вышел из класса и направился по коридору к кабинету директора, где занял своё место.

- Директор примет вас сейчас, мистер Тернер, сказала секретарша, не глядя в его сторону, и продолжила легко стучать по клавишам своего компьютера, Броуди встал, прошёл в кабинет директора и опустился на стул перед столом директора.

Директор уставилась на него поверх своих маленьких очков в оправе, её лицо казалось почти пустым, показывая только намёк на раздражение.

- Броуди, сколько раз это ещё будет повторяться? сказала она очень ровным, но твёрдым тоном.

- Что именно, мама? саркастически отозвался он.

- Ты прекрасно знаешь, что именно! Мы договорились, что ты дашь новой школе шанс, и до сих пор ты тот единственный ученик, который чаще всех попадает в этот кабинет, и всегда по одной и той же причине - учителя жалуются, что ты никогда не делаешь домашнее задание, сказала она, ожидая ответа, который, как она знала, не получит. Броуди просто сидел и смотрел в пол, не желая отвечать.

- Броуди, я не собираюсь просить тебя снова, сказала она строгим, будничным голосом.

- Эта школа отстой, этот город отстой, и я ненавижу всё здесь. И вообще, зачем тебе понадобилась эта дурацкая работа? риторически спросил он.

Миссис Тернер глубоко вздохнула от разочарования, снимая очки, её пронзительные зелёные глаза смотрели на него очень устрашающе. Броуди стал бунтовщиком с тех пор, как достиг половой зрелости, но это не было состязанием для сурового, строгого характера его матери. Глядя на него, она не могла не заметить, как сильно её сын похож на её собственного отца. Броуди был ростом 6 футов 2 дюйма и имел очень широкие плечи. Он унаследовал своё телосложение от своего деда, так как ни один из его родителей не был выше 5 футов 7 дюймов в высоту. Разглядывая черты лица и фигуру сына, она так напоминала ей отца, что у неё мелькнула мысль, и в этот момент в голове словно зажглась лампочка.

- Знаешь, когда я была в твоём возрасте, у моих родителей был очень "уникальный" метод дисциплинирования, начала она говорить очень методичным тоном.

- У каждого из них был свой метод дисциплинирования, и они менялись в зависимости от тяжести наказания, продолжила она, водружая на лицо узкие очки в прямоугольной оправе.

- Первый способ моя мать использовала много раз. Этот метод применялся к нам, когда мы были непослушны или грубы, или не выполняли наши домашние дела, сказала она, передвигая предметы на своём столе.

- Всякий раз, когда кто-то из нас выходил из-под контроля, мы были вынуждены чистить всю обувь в доме, каждую до единой. Это может показаться не очень жёстким наказанием, но представь себе, что тебе нужно почистить более 20 пар грязных, вонючих, ботинок, прежде чем лечь спать, и если мы заканчивали достаточно рано, то могли поужинать, а если нет, то ложились спать голодными, сказала она, щёлкая мышкой, сидя на своём стуле, словно она была занята чем-то на своём компьютере во время разговора.

- Второй был более прямой. Когда мы выходили из-под контроля, наш отец просто кричал на нас, и мы не могли сидеть до конца дня, сказала она, спокойно отодвинув стул в сторону, встала и подошла к деревянному шкафу, стоящему в углу. Она стояла перед шкафом, перекладывая какие-то вещи, Броуди не мог видеть, что именно она делает, но честно говоря он потерял интерес к разговору около 5 минут назад. Он сидел там и мечтал, пока некий громкий шум не вернул его к реальности. Он посмотрел перед собой и понял, что это был за шум. Мать довольно сильно ударила по столу короткой деревянной палкой.

- Поскольку мы с твоим отцом никак не можем достучаться до тебя, я думаю, что должна попробовать один или сразу оба этих метода, чтобы добиться от тебя хоть какой-то уступчивости, сказала она, проводя тонким пальцем по короткой длине палки. Броуди недоверчиво посмотрел на неё, словно она окончательно сошла с ума. Он хотел было возразить, но она прервала его:

- Прежде чем ты начнёшь жаловаться, подумай вот о чём:

- Если ты не выполнишь то, что я тебе скажу, то я лишу тебя доступа к интернету, мобильному телефону и видеоиграм. К тому времени, как мы закончим с тобой, тебе будет казаться, что ты живёшь в каменном веке, сказала она довольно резко.

- Ты не можешь этого сделать! возразил он в ответ.

- Ох, я не могу этого сделать? Не забывай, что мы платим за всё это, и у нас есть полное право отнять всё это у тебя. Всё, что мы обязаны сделать, так это кормить тебя, обуть и одеть тебя, и убедиться, что ты получишь хорошее образование, с двумя пунктами мы справились, последний пункт - это то, почему мы сейчас здесь. А теперь встань и повернись, пока я не отлупила тебя и не лишила тебя всех развлечений, сказала она, явно довольная собой за то, что придумала эту идею.

Броуди что-то пробормотал, встал и повернулся, ссутулив плечи. Он слышал стук высоких каблуков матери, пока она обходила стол и встала позади него. Без всякого предупреждения Броуди услышал громкий чмокающий звук и мгновенно почувствовал, как его ягодицы нагрелись до температуры, более горячей, чем поверхность Солнца. Его лицо исказилось, и не успел он опомниться, как второй удар пришёлся ему по заднице. 

Возможно, со стороны, эта сцена казалась довольно неловкой, поскольку со стороны всё выглядело так, словно миниатюрная женщина шлёпала по заднице парня почти в два раза больше неё. Дженис не хотела заходить слишком далеко, поскольку, в отличие от отца, знала разницу между дисциплиной и жестокостью. Сила, которую она использовала, не была большой, но чувствовалась намного хуже, так как область удара была широкой, а дерево - толстым. Её удары пришлись в общей сложности на 10 раз, кажется не слишком много, но Броуди чувствовал, как его зад горит в огне. За все 17 лет, что он прожил на свете, его ещё ни разу не шлепали.

Дженис расправила белую блузку, подошла к своему стулу и снова села, её лицо слегка покраснело, но она изо всех сил старалась скрыть чувство удовлетворения, словно от победы.

- Ты можешь уйти прямо сейчас, но не забывай, что по возвращению домой, у тебя теперь есть обязанности по чистке обуви, сказала она, поворачиваясь на стуле к компьютеру и начиная печатать какой-то документ. Броуди вышел из кабинета директора и вернулся в класс, он не сказал никому ни слова за весь остаток дня, и даже когда он вернулся домой, он был очень тихим. Он вошёл в парадную дверь и прошёл прямо мимо отца, направляясь в свою комнату. Джон был потрясён тем, что сын даже не взглянул на него, и сразу же понял, что произошло. Вскоре после этого Джон услышал, как машина его жены остановилась на подъездной дорожке, и услышал, как открылась и закрылась дверь. Он услышал стук её каблуков, пока она направлялась к двери, этот звук, который он начал презирать, казался ему высокомерным. Когда она появилась в дверях, Джон бросил на неё сердитый взгляд.

- Что за чертовщина, Дженис? Что ты сделала на этот раз? спросил он её громким шепотом.

- Я наказала его! Так как ты слишком ленивый чтобы быть "главным мужчиной" в этом доме. Ты должен быть для него образцом для подражания, ответила она, проходя на кухню и наливая себе стакан воды. В течение следующего часа муж и жена препирались и спорили о состоянии их семьи, их браке и о том, какой сукой она стала. Казалось, прошла целая вечность, но Дженис разозлилась и вышла из комнаты, направляясь в спальню, чтобы принять душ перед сном. Подойдя к спальне, она заметила, что в ней горит свет, медленно подошла к двери и заглянула в комнату, не зная, что её там ждёт. Сначала она заметила, что Броуди сидит на полу перед её шкафом с открытыми дверцами, а вокруг него куча её туфель.

Она лучезарно улыбнулась, решив, что наконец-то достучалась до него. 

В момент, когда она собиралась войти и похвалить его за послушание, заметила, что у него на коленях лежит тряпка для обуви, но он ею не пользуется. Потом она заметила, что он только и делает, что нюхает стельки её туфель на высоких каблуках, словно это какой-то наркотик. Он зашёл ещё дальше, и начал лизать те места, где обычно располагались её пальцы ног и ступни. Дженис медленно попятилась и встала у стены, словно прячась от убийцы. Она пыталась осмыслить то, что только что увидела, но не могла понять, что же это такое было сейчас. В голове у неё вертелись всевозможные объяснения, но ни одно из них не подходило под обьяснение. После того, что казалось вечностью, она решила попытаться сделать вид, что ничего не видела, поскольку понятия не имела, как с этим справиться или что сказать, если столкнётся с ним лицом к лицу.

- Скорее всего, в этом нет ничего особенного, я просто слишком остро реагирую, прошептала она себе под нос, снова надевая туфли на высоких каблуках и тяжело ступая, направляясь к своей комнате, чтобы убедиться, что он услышит её шаги и перестанет делать то, что делает, и когда она вошла в комнату, то обнаружила, что он вытирает её туфли тряпкой, как будто ничего необычного в этом не было.

- Броуди, достаточно, у меня был длинный день, и мне нужно принять душ, сказала она, снимая с плеч шарф. Она всегда носила шарф, независимо от погоды, по её же словам, они были "в тренде".

- Но ты сказала... начал он, но она прервала его.

- Я сказала, достаточно, сказала она сердитым голосом, почти лая на него.

Броуди встал и вышел из комнаты, оставив всё как есть. Он прошёл в свою комнату и бросился на кровать. Удивительно, но после всего, что ему пришлось пережить сегодня, он не злился, хотя и начал обижаться на мать за её отношение к нему. Броуди лежал в постели и смотрел в потолок, думая о том, что ему не терпится закончить последний год учебы в школе и уехать подальше от дома, очень далеко. Не прошло и минуты, как Броуди погрузился в глубокий сон.

Дженис вышла из душа и заметила стопку туфель, всё ещё лежащих на полу возле шкафа. Обычно это сильно раздражало её, но она не могла не заметить, что все туфли, которые Броуди “чистил”, были на высоких каблуках. Затем она сосредоточилась на каблуках, которые Броуди облизывал и обнюхивал, и заметила, что носок ботинка всё ещё блестит от его слюны. Дженис никак не могла взять в толк, что к чему, и решила оставить всё как есть. Она бросилась на кровать, завернувшись в одно полотенце, и тут же уснула.

http://erolate.com/book/260/1515