Готовый перевод Семя зла 2😌📙: Глава 2

Глава 2. Переговоры

Мардж прекрасно знал о привязанности брата к своему котенку. Потому известие, принесенное из Аврората любовником, его немного расстроило. Семейный кодекс предписывал не вмешиваться в жизнь брата открыто, поэтому он по своим каналам послал письмо Мундунгусу. Тот был обязан Дурслям. В свое время Вернон сделал для него прекрасные колеса, что не раз выручало полугобальда, и к тому же дало возможность сохранить ему собственные ноги. По традициям его клана их заменяли механическими протезами-колесами, чтобы быстро передвигаться по рельсам.

Это было своеобразным символом совершеннолетия, самостоятельности гобальда. Своих ног лишаться не хотелось, потому как восстановить их потом было невозможно, даже за огромные деньги у храмовых медикусов. Но особенного выбора у молодых гобальдов не было, постепенно их тела принимали все больше металла в себя. Известные воины и вовсе от человека сохраняли только мозг и семенники, порой даже член заменяли на что-то более оригинальное. Гобальды слыли среди других народов еще теми извращенцами.

У каждого из уважающих себя гобальдов в его личном наборе, постоянно носимом с собой, кроме комплекта для срочного ремонта был еще и обязательный комплект секс-игрушек и грибных зелий, на которые подсаживались гобальды после первых операций по замене органов. Они использовались для наркоза и последующего обезболивания, но в уже зрелом возрасте создавали изрядную зависимость, делая гобальдов-боевиков несколько неадекватными берсерками. Впрочем, такое состояние воспринималось самими гобальдами как прикол.

Но Мундунгус оказался первым, кому удалось избежать многого из традиционной судьбы членов его клана, занимающим далеко не самое высокое положение в их среде, скорее уж одно из наиболее низких. Члены клана не могли себе позволить дорогие протезы, но неплохо зарабатывали на грибных зельях, многие из которых даже среди гобальдов считались запретными и потому востребованными.

Может быть, сыграло роль то, что он был рожден дворфийкой, конечно, весьма низкого положения, попросту проституткой, к тому же с примесью крови гремлинов, о чем говорили ее рыжие буйные волосы. Она была изнасилована в свое время его отцом под воздействием все того же грибного зелья, которое дамочка предварительно опрометчиво решила опробовать сама. Ребенка, имевшего выраженные черты гобальда, да еще и мальчишку, она после рождения с оказией передала его отцу. Мундунгус нес черты трех рас. Был рыж, как гремлин, коренаст и широк в кости, как дворф, имел черты лица и кривоватые ноги, характерные для гобальдов. Короче, полукровка!

Но впоследствии дамочке удалось пристроиться в клан наземников дворфов-торговцев Питегрю. С женщинами у дворфов было так же плохо, как и у людей, и наличие живого здорового ребенка неожиданно сыграло, как выяснилось, для нее решающую роль. Дворфийка, способная иметь детей, ценилась, несмотря на свое первоначальное положение. Глава рода Питегрю выкупил ее у клана Нищих, когда встала проблема для рождения наследника его сыну и его боевому партнеру. Тот факт, что у нее уже есть здоровый ребенок, дал решающий балл при выборе кандидатки на эту почетную роль. Женщина предъявила тут же разысканного здорового пацаненка главе клана, как неоспоримый факт своей женской состоятельности. С этого момента любимцу судьбы Флетчеру неожиданно открылся доступ в тейги дворфов и родственное покровительство уважаемого клана торговцев.

Тем более что его мать, не откладывая дело в долгий ящик и вновь воспользовавшись уже проверенным зельем, быстренько родила наследника. А потом еще и пару девчушек, чем снискала большое уважение в клане. Это внезапно открыло перспективы развития и для клана отца Мундунгуса, потому как дворфы ценили только кровные связи и с чужаками старались дел не иметь. Гобальдов в Подземье уважали, и пусть клан Флетчеров занимал низкий статус, зато был многочисленным и механизированным, к тому же со своим семейным «ремеслом», пусть и не вполне легальным.

Поэтому через мальчонку были тесно завязаны отношения с Флетчерами, которых практичные Питегрю тут же задействовали на перевозках в Подземье. Статус матери Мундунгуса и его самого вырос еще больше, когда наследник стал охотником и за него клану отвалили изрядную сумму. Также возросла сумма возможного выкупа за его сестер, впрочем, этот факт только прибавил им возможных женихов.

Но если бы Флетчер стал окончательно гобальдом, потеряв ноги, он многого бы лишился. Однако судьба вновь сделала кульбит. Согласно традиции, чистокровным гобальдам дорога в тейги была заказана, потеря посредника была невыгодна ни Флетчерам, ни Питегрю, и потому вывела его на поверхность вместе с родичами-торговцами. Тут сказалась его торговая жилка, точнее то, что любую науку полукровка быстро впитывал, и торговые дела, как и посредничество, ему пришлись по вкусу.

Он неведомым образом познакомился с Мардж, покупая у него котят для королевского дворфийского двора. Крысы, они и в Подземье крысы. А кошки отчего-то без солнечного света не размножались.

Уже через Мардж, узнавшей о беде Мундунгуса, Вернон и сделал на пробу ему трансформирующиеся протезы, которые не заменяли ноги, а вживлялись прямо в кости голени. В неактивированном состоянии они напоминали обычные поножи, только несколько массивнее, а при активации – определённом нервном импульсе – становились мощными колесами, способными развивать отличную скорость не только по рельсам, но и по обычной земле. Вечным топливом для них служил специальный состав из крохотных кусочков красного янтаря. Это, пожалуй, было самым дорогим во всем механизме колес.

Вернувшись в Подземье, Мундунгус предъявил данное усовершенствование в клане. Подобный факт утверждал его самостоятельным гобальдом и в то же время не делал изгоем для дворфов.

Покупка янтаря к тому же познакомила его с Артуром и оградила от многих опасностей. Потому как он был первым в их среде, кому удалось оставить ноги, вживив в голени трансформирующиеся колеса. Это вызывало зависть у многих гобальдов. Такие протезы стоили неимоверно дорого, и их могли себе позволить только очень состоятельные гобальды высших слоев. На Мундунгуса из-за них не раз совершались покушения, но он преданно хранил в тайне имя мастера, сделавшего для него подобное чудо. Тайна в этом деле была важна, потому что такого специалиста непременно украли бы на благо империи гобальдов и ее короля. Но, осознав провальность всех попыток, гобальды стали заказывать изделия уже через него. К тому же в них в какой-то момент возникла большая нужда. Поэтому с полугобальдом заключили несколько «королевских» контрактов, одним из условий которых была безопасность последнего.

Гобальды догадывались, что Наземникус нашел где-то мастера наверху. К тому же тот факт, что он примкнул к клану МахУ’Йзелл, тоже останавливало самых рьяных обкуренных бандитов. МахУ’Йзеллы считались отмороженными на всю голову, и у них была фифина.

Сейчас Мундунгус хотел отплатить гремлинам добром и договориться с Верноном об уроках для Билла. К его удивлению, у того самого было к Флетчеру дело большой важности, поскольку Вернон знал, что последнее время тот живет с гремлинами.

— Наземник, а ты ведь вроде как якшаешься с гремлинами, – сразу взял быка за рога Вернон.

— Якшаюсь, Вер, но не больше, чем с Мардж. Сам знаешь, мне с ними сподручнее из Подземья добираться, там теперь совсем наги озверели. Раньше и не вмешивались, с появлением короля гобальдов как с цепи сорвались. И Костяные лорды с ними.

— А это еще что за херь?

— Нежить это наша местная. Хуже Пожирателей, скажу тебе, потому как нежить. С ней только сами наги и справляются. Короче, бываю я у гремлинов, но дел…

— Эй-эй, мне твои дела с гремлинами не волнительны. Что за клан, с которым ты пришел?

Флетчер помялся.

— МахУ’Йзеллы. Сильный клан, партизан-боевиков взрослых много. Фифина есть. Опять же мальков штук семь.

Вернон присвистнул. В сообществе гремлинов фифины были редкостью, они примыкали только к действительно сильным кланам, способным защитить их и их потомство. Партнеров эти дамочки выбирали по собственному усмотрению, и это мог быть даже мужчина со стороны. Порой они как раз клан и усиливали своими любовными связями.

Вернон особо с местными гремлинами дел не имел, разве что на арене. Там он против них не возражал, гремлины были противником сильным и интересным. Они были бойцами от Бога. Частенько их нанимали для разборок между собой торговцы, на бандитские стрелки или воровские сходки.

Хотя Дурсль был официально гражданином добропорядочным, но их семья завсегда была в курсе дел дна общества, потому что бури там, поднимали волну и на поверхности.

Да и по роду деятельности нужно было держать связь с определенными гильдиями. А как без этого? На доход с продажи молотков не прожить, так что через Вернона шло нелегальное оружие для бандитов и снаряжение для воров, а так же ловушки, коими славились гремлины и дворфы. Оно дело такое, что Петунии про этот доход знать не полагалось.

— Значит так, – Вернон шлепнул ладонью по столу. — Мардж, перебирайся в лавку со своими кошаками. Там и клиентов у тебя больше будет, разведешь еще декоративных, как дамочки любят. За Петунией с Арабеллом присмотрите, все же Диди тебе не чужая.

— Не чужая, — согласился Мардж. — Вот только Вер, в нашей семье завсегда пацаны рождались, а тут девка. Ну, да не мое дело, раз Богиня так решила.

Мардж поднялся, разминая с хрустом свою бычью шею.

— Пойду-ка я в Аврорат, — спокойно сказал Арабелл. — Надо собрать ставки. Да и лучше, если я лишку не услышу.

Братья проводили его понимающими взглядами.

— Будь по-твоему, позабочусь о твоих, — Марджори мрачно внимательно глянул на брата. — Эк, Ктулху вывернул щупальца! Ну да не в первой. Но и ты не позорь имя Бойцовых котов.

Вернон фыркнул. Это уже было традиционное семейное напутствие. Потом сжал предплечье брата.

— Я не против, если Петти сойдется с тобой и Аром. У нас с ней как-то не сложилось.

— Думаю, Мундунгус тоже что-то хочет, раз появился тут, — оба Дурсля перевели взгляды на полугобальда.

— Надо, чтобы ты потренировал перед боем наследника МахУ’Йзеллов. Парень будет биться за самостоятельность, – высказал свое условие тот.

— Чужих не тренирую. Ты же знаешь.

— Так ты же хочешь уйти к МахУ’Йзеллам с котенком. Или я чего-то не понял?

Вернон крякнул. Обычно Дурсль вел свои дела только с Наземникусом, но тут был иной случай. Вернон охотников не любил, очень не любил. В их присутствии у него все нутро точно дыбом вставало, возмущаясь самому присутствию ЭТИХ. Он даже сдерживался с трудом. Намного проще было с аврорами. К ним он относился вполне себе спокойно.

— Что посоветуешь? — он перевел взгляд на брата.

— Иди к гремлинам. И помни, что возможна погоня. Я со своей стороны постараюсь их отвлечь поисками в городе.

— Сегодня я приведу Гарри на Тухлую площадь. Если моему пацану с ними понравится, то возьму вашего парня на бои, как своего кошака. Но после боев вы уходите сразу, я вас нагоню на берегу Радуг, — и Вернон кивнул, выходя. Кажется, появилась надежда оставить охотников с носом. Пора было поспешить, он и так опять задержал открытие лавки.

-оОо-

Гарри хмуро глядел на старшую сестру. Сегодня та своим нытьем превзошла все его ожидания. Он очень даже хорошо понимал Вернона, ее мужа. От такого сбежит кто угодно. Шила Петуния, конечно, неплохо, но вот готовила!.. И оправдывала все это тем, что муж ее перебирает вес. Гарри украдкой покинул лавку, а на улице к нему подскочил мелкий Криви, сын молочника.

— Эй, Гарри! Ты уже знаешь, что на Тухлой площади гремлины с ранья развернули палатки? Там, говорят, столько всякой всячины. Айда смотреть!

Мальчишка просто подпрыгивал от удовольствия. Гарри замер. На его памяти к ним в Туре гремлины приезжали дважды. Для их места это определенно было событие, не меньшее, чем приход каравана судов. Последнее случалось чаще.

Потому вся детвора слободки уже тусовалась поблизости от площади, где раскинули свои пестрые палатки и навесы гремлины. Больше всего Гарри интересовали сейчас разные штуки, которыми те торговали, от их обилия разбегались глаза. Однако подойти к гремлинам было боязно. Прошлый раз он был совсем маленьким, когда ходил с Верноном на такой праздник. Тот получал от гремлинов какие-то упакованные коробки. Гарри догадывался, что это контрабанда. В порту этим многие промышляли.

Пара рыжих лохматых близнецов помахали ему, подзывая к своему столу. Они были старше его на пару-тройку лет. Гарри деловито сплюнул и под восторженным взглядом Колина вразвалочку, как местная портовая шпана, отправился к столу. Дети побаивались гремлинов. Поговаривали, что те воруют мальчиков или совращают. Потому поступок Гарри был встречен гулом одобрения его друзей, все еще не решающихся приблизиться к палаткам.

Тут чего только не было! Рыболовные снасти, крючки, блесны, сети, ловушки – и масса бляшек-цепочек-ремешков-пряжек-сережек. Гремлины и сами питали к такому слабость. Гарри завис, увидев наборы пистонов, шутих и салютов на прилавке, за которым стояли два абсолютно идентичных подростка-близнеца.

Он не заметил явно оценивающего взгляда главного гремлина, сидящего под самым большим навесом со своей подругой. Та прищелкнула языком. Действительно, мальчик помимо того, что смел, был еще и прехорошеньким – и на мордашку, и сложением.

Из повозки выглянул их старший. Билл тоже замер, пожирая мальчонку глазами. Тот небрежным жестом откинул с лица волосы, которые определенно просили расчески, у него были невероятно яркие неоново-зеленые глаза, что казалось даже неестественным, особенно в сочетании с гривой темно каштановых волос, даже, пожалуй, темно красных, в которых, точно сполохи огня, мерцали более яркие, может, выгоревшие пряди. Волосы были цвета самого дорогого дерева, поделки из которого привозили иногда из-за моря. Мальчишка имел примечательную и привлекательную внешность, хотя и немного кукольную для портового хулигана, коим без сомнений и был, судя по толпе его фанатов, их виду, разговору и шпанистому поведению. Большие чистые глаза и пухлые невинные губы могли обмануть кого угодно, кроме фифины. Та только усмехнулась. Глаз у дамочки был наметан.

— Экий… Огонек.

Артур тоже внимательно наблюдал за мальком. В том будто дремала неукротимая гремлинская суть, мальчик был слишком неуёмен и энергичен для этого сонного городка, убаюканного сытой жизнью.

— Ну, Огонек, чего таращишься? Хочешь купить? — прищурил глаза один из рыжих.

— На фиг? — протянул Гарри, жадно пожирая глазами все, что было на прилавке. — Я и сам кой-что умею.

— Да ну, — недоверчиво протянул парень. – Заливаешь, небось, — в глазах рыжего плясали черти, прислужники Ктулху, те, что катаются на волнах и топят корабли.

— Что, это? — удивился мальчик, ткнув пальцем в разрисованную картинку.

– Ну, может не так красиво, но взорвется очень даже о-го-го.

Второй близнец вытащил из губ цигаретку, которую до этого посасывал.

— Да врет он.

Гарри оскорбился и даже зашипел от обиды, точно котенок.

— Ладно, не шипи, лучше покажи, что там у тебя есть.

Малец насупился.

— С собой нет, вечером принесу. Вот Ктулху свидетель!

— Ну-ну, — недоверчиво протянул тот, что с цигареткой.

— А чего ты куришь?

— Так известно, болотную траву, тертую со спорами, — удивился парень. – Классно забирает.

— Это пока Моллет не видит, — хмыкнул другой, показав глазами в сторону фифины, торгующейся в этот момент за кожаные ношенные штаны с каким-то бродягой. – Увидит – выдерет.

— Ха! — фыркнул его брат. — Первый раз, что ли?

Гарри завистливо глянул на гремлина.

— Дай попробовать затяжечку…

Рыжий глянул на него внимательно, оценивающе, затем протянул цигаретку.

— Валяй. Только разок. А то задерет с непривычки.

Гарри втянул странный сладковатый дым, после чего вернул цигарку. Вначале никакого эффекта он не ощутил, а потом в голове все крутнулось. Один из рыжих тут же подхватил его под локоть, потому что того шатнуло. Гарри враз стало легко и весело, даже в заду защекоталось и сладко потянуло внутри.

— Супер, — протянул он, смакуя ощущения.

— А то! И башка потом не болит, только трахаться охота. Мы сами траву собирали, незрелую не брали.

— Ну, ладно… мне пора… — шмыгнул носом Гарри. Он заметил вдалеке белокурую головку Диди. Как пить дать, теперь накляузничает Петунии.

— Вечером придешь? — осторожно напомнил один из близнецов.

Гарри кивнул, поддернул штаны и вразвалочку пошел прочь.

За разговором внимательно следило несколько пар глаз одновременно. Главным наблюдателем был Артур, глава клана, крупный массивный гремлин, что было редкостью среди их народа. Он сидел на небольшом трехногом раскладном стульчике под своим тентом. Стул под его весом и вовсе казался смешным.

Гремлин был по традиции одет в кожаную жилетку и брюки. Все это было богато отделано металлом, на груди в несколько рядов висели разномастные цепи с подвесками и навесными замками разных размеров форм и механизмов, в проколотых сосках и ушах покачивались массивные серьги. Грива ярко рыжих волос была собрана на макушке в высокий хвост, точно плюмаж, что смотрелось довольно дико, тем более что прическа была украшена кокетливыми бантиками и заколками-спицами с подвесками. Виски были выбриты и на них что-то было татуировано.

Первый день всегда хлопотный, и Артур собирался отправиться улаживать вопросы с организаторами боев, предоставляя событиям развиваться самим по себе. Тут хватало тех, кто мог присмотреть за караваном.

Остальные члены клана, не менее нарядные и колоритные, раскладывали и нахваливали свои товары: поделки, разные запчасти, «штучки», камни и еще многое, что могло именоваться «официальным». Покупатели всегда находились. У гремлинов можно было купить и самоцвет, и рваные штаны. Они ничем не брезговали.

Конечно, появились авроры – святое дело. К ним вышла Моллет и все вопросы сами собой отпали. Тем более что у фифины было плохое настроение, она беспокоилась за Билла.

С фифинами авроры не связывались, оно выходило себе дороже. А Моллет так и вовсе была колоритной фифиной – ударом кулака могла и повозку перевернуть. Ну, да и Артур был неслаб, но Молли с ее необъятной грудью, гренадерским ростом и круглой, э-э-э, кормой просто повергала блюстителей порядка в шок. К тому же даже на вид обладала она вспыльчивым и неукротимым нравом.

Короче, под желтым кошачьим взором Моллет авроры ретировались, разрешив торговлю на Тухлом рынке. Но не далее!!! Так именовали эту небольшую площадь у доков на окраине Туре. Приличные люди сюда старались и не заходить. Артур же с Августом отправился в тавернию, вознести благодарность Ктулху и узнать местные новости и цены.

К тому же главе клана следовало закупить эль-пивассо, дешевого вина и огонь-воды. Запасы их подошли к концу. Последняя была необходима для большинства зелий, ну а первые два – для долгих зимних вечеров в тейге.

Артур любил Туре. Цены тут были невысоки, а новостей всегда хватало. Сюда стекались все слухи и сплетни, благодаря порту. Часть, конечно, так и оставалась слухами, но многое оказывалось и правдой.

Вернувшись довольно поздно, нагруженные покупками, они с удивлением отметили, что мальчонка, привлекший всеобщее внимание, еще тут. Ну, или уже тут. И уже что-то там вполне так по-свойски обсуждает с близнецами. Ушел он только ближе к полуночи. Билл по-тихому проводил его – кто знает, что может случиться, ночной портовый город всегда опасен.

Артур отметил и это, и то, что мальчишка не отказался от ужина. Моллет накормила его своим фирменным крысиным рагу вместе с остальными. И тот не отказался, подчистил лепешку и спасибо сказал, и только рассмеялся, когда близнецы поведали из чего это блюдо. Он намекнул, что знает место, где можно наловить мясистых морских лягушек. Близнецы тут же загорелись. Лягушки были хороши вялеными, хранились долго и не имели костей – только хрящи. Так что среди определенных слоев населения этот продукт был весьма популярен. Его даже подавали в портовых таверниях к эль-пивассо.

Не удивительно, что близнецы на другой день пропали с рассвета. Но к вечеру все трое пришли загруженные добычей. И уже через час гирлянды лягушек натертых специями и солью висели между повозками гремлинов, подсыхая на ветерке. А малой вновь с аппетитом уплетал крысиное рагу Молли.

Специалистами по отлову крыс был второй сын Артура – Чарли, и его команда: Рональд, Персиваль и Гвеннивер. Из последнего воспитывали фифину, но получалось это весьма странно. Гвенни был младшим и его все баловали. Однако Артур понимал, что в клане нужна еще одна фифина – для младшего поколения, иначе уже скоро боев за ее внимание не избежать, или сыновья начнут уходить в поисках своего счастья. Потому малька и приучали к надлежащему поведению. Хотя и безуспешно, похоже.

К нему подошел довольный Флетчер, окинув взглядом подсыхающих на ветерке лягушек. Он был большим любителем их.

— Я договорился с Виером. Сегодня Билл уже тренировался.

Артур замер. Это было, Ктулху возьми, отличной новостью! Но следовало уточнить и цену.

— Что он хочет за это?

—Он придет в клан, как свободный боевик. Ему надо увезти котенка, иначе его заберут охотники. Котенок ничего не знает, но вроде как уже прилип.

Почему-то переглянувшиеся, Моллет и Артур тут же поняли, о ком идет речь и дружно кивнули. Все складывалось даже лучше, чем они рассчитывали!

-оОо-

Вернон открывал лавку, стараясь не обращать внимания на крики супруги, возмущавшейся тем, что тот вновь опаздывает. Два покупателя, так и не дождавшись открытия, ушли. Вернону это было сиренево. Всю ночь, точнее большую ее часть он провел на арене и сейчас все натруженные мышцы неприятно ныли. Потому и проспал утренние часы. Он думал о своем разговоре с Мундунгусом. Договор уже вступил в силу вчера, он хорошо погонял рыжего молодого гремлина. Из того мог выйти толк. Да и в сексе парень был горяч. Сегодня ему следовало ещё вживить когти.

Рядом крутился Гарри. Ему не терпелось смыться к гремлинам, но сестра была в гневе. И он не хотел оказаться запертым в кладовке до ужина. Хорошо, что его самого предупредила о настроении Петти толстушка Диди. Он только что закончил сортировать гвозди, которые от великого ума Петуния ссыпала в одну емкость, когда убиралась.

И тут появился самый странный человек, которого он только мог себе вообразить. У него вместо ног были колеса! Едва он приблизился, то внезапно колеса убрались, и он встал на ноги, прибавив значительно в росте. Они до этого были согнуты, точно он сидел на своих колесах. Возможно, поэтому ноги были очень мускулисты и кривоваты. А колеса сложились в металлические поножи, защищающие голень и большую часть бедра с внешней стороны. На голове его был шлем, как минимум, с четырьмя парами окуляров и маленькой вращающейся ветрячкой на макушке. Пол-лица занимал респиратор.

Вернон смотрелся рядом с ним как гора, он был весьма внушителен и ростом, и в объемах. Гарри всегда подозревал, что тот вовсе не толст. Но объемные одежды надежно все скрывали, а раздетым родственника он никогда не видел, тот полностью не оголялся даже в спальне, при исполнении своего супружеского долга, который предпочитал почему-то выполнять со спины своей супруги. Впрочем, тут Гарри его понимал. Петти могла довести любого своей сварливостью и не удивительно, что муж не жаждал ее видеть в такие моменты.

Волосы Вернон носил спереди стриженные ежиком, а сзади туго сплетенными в тонкую косицу, украшенную бубенчиком. Такая прическа всегда веселила Гарри, особенно бубенчик. Когда он был маленьким, Вернон успокаивал его, звеня этой погремушкой и потом – когда он разбивал колени или ладони.

Руки Вернона были закованы выше кистей до локтя в металл. Он всегда носил рубахи с длинным рукавом, возможно, стесняясь. Говорили, что ему в юности на руки упали ящики с гвоздями и поломали кости, медикусы поставили пластины, чтобы те срослись, да так и оставили. На все манипуляции медикусов нужны были деньги, и немалые.

— Привет тебе, Флетчер, — буркнул Вернон, не выходя из-за прилавка.

Незнакомец снял респиратор и разулыбался.

— И тебе, Виер. Я по поводу товара.

Вернон кивнул и вышел в подсобку, вынося оттуда пару небольших коробок. Глаза Флетчера замерцали.

— Все, как договаривались?

— Да. Сам сегодня поставлю.

— Свой заберешь?

— Вначале я посмотрю, что там. Котенок, пошли, глянем, что там у гремлинов. Завтра в ночь твоя днюха. Глядишь, и подарок тебе подберем.

Гарри аж подпрыгнул. Про день рождения он и забыл. Ух, ты! Это классно, что Вернон о таком помнит.

— Ну, тогда пошли. Чего кота за причиндалы тянуть? — и Флетчер двинулся вперед. Вернон окинул взглядом лавку. Сегодня бои, а завтра… завтра он покинет это место.

Звякнув ключами, он запер лавку, благо супруга не видела, умчавшись на рынок за покупками. На двери оставил табличку «Ушел за товаром» и неторопливо отправился за Флетчером, утаскивающим свой заказ.

Надо сказать, тот был колоритным персонажем – от вьющихся темно рыжих типично гремлиновских волос, забранных на макушке в высокий хвост, который сейчас был скрыт его шлемом, до широких плеч при сравнительно невысоком росте, придающим мужчине какие-то квадратные габариты, и до мощных кривоватых ног.

Для гобальда у него почти не было механизированных частей, а то, что было, Вернон мог гордиться, было его исполнения, и было вполне трансформируемо, так что человеческой плоти Мундунгус не лишился. Это было одновременно и признаком слабости, и признаком высокого положения. Обычно рядовые гобальды рано начинали себя совершенствовать, едва ли не лет с 11, когда появлялись первые признаки полового созревания. Гобальды были «ранней» расой.

К совершеннолетию они, как правило, если средства клана позволяли, обретали колеса. В целом это был мелкий народ, рядовые гобальды были невысоки и не сильны, только их рэлиты – «тараны», «штурмовики» и «тени» были мощны физически. Самыми крупными были лорды, причем никто из них не стеснялся свою силу преумножать механическим путем.

Один рэлит под своим началом имел от дюжины обычных гобальдов. Чемпион-рэлит мог иметь две дюжины гоблинов и двух рэлитов. Лорд – в зависимости от своего статуса при дворе. Во главе народа стоял король. Иерархия гоблинов представлялась Вернону довольно запутанной. У гремлинов было куда как проще с их кланами, фактически семьями.

В самом Верноне была кровь гремлинов. Но не местных, их семья в свое время перебралась сюда и тут осела. Связь с ними поддерживал Марджори.

В свое время брат сознательно отказался от права наследника продолжить род, отдав эту почетную обязанность младшему брату вместе с приставкой «Мах», выбитой и доказанной на Арене. Он связал свою жизнь с Арабеллом. Вернон усмехнулся. Теперь все будет иначе. Он не раз подсмеивался над парочкой, утверждая, что Арабелл отдал свое сердце не Марджори, а котятам, которых тот разводил. Аврор мог возиться с мохнатыми комками сутками.

За этим и мыслями они пришли к повозкам гремлинов

Котенок приплясывал в нетерпении рядом. Вернон цепко прихватил того за руку. Он знал, что тот уже даже нашел себе дружков среди гремлинов. Но сейчас они шли не через самый спокойный район порта. Тут Вернона немного опасались, потому и котенка никогда не трогали.

Пестрые повозки, оклеенные афишами и рекламными плакатами, порой весьма похабно подрисованными или подписанными, стояли полукругом. От каждой повозки был вынесен навес, под которым стоял прилавок со всякой всячиной. Гарри дернулся в сторону близнецов, вытаращивших на Вернона глаза.

Вернон что-то прикинул и отпустил котенка, прошествовав к повозке Артура и его фифины за Флетчером. Туда же отправился и Билл, бросив взгляд на своих подопечных. Те уже вовсю тискали довольного Гарри.

— Эй, Огонек, у нас есть…

— Тебе отличный подарок!

— Ночью мы проберемся на бои!

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/2711/63636