* Всем персонажам восемнадцать лет и больше.*

Тоня сидела за обеденным столом, разложив перед собой книги и тетради, и занималась. Она училась на втором курсе местного колледжа и работала над тем, чтобы получать хорошие оценки, чтобы перевестись в действительно хороший четырехгодичный колледж. На следующий день у нее были последние экзамены в этом году, и она усердно изучала каждый предмет, полная решимости преуспеть, чтобы попасть в выбранный ею колледж. Она сидела в наушниках и слушала музыку во время работы. На ней была укороченная майка на тонких бретельках без бюстгальтера, и форма ее сосков была четко очерчена тонким серым материалом. Ее длинные темно-каштановые волосы были распущены, и она держала голову опущенной к своим книгам, в то время как ее отец, Ларри, сидел напротив нее, разложив перед собой собственные документы. Но Ларри уделял больше внимания своей грудастой двадцатилетней дочери, чем работе, где он пытался наверстать упущенное.

Тоня всегда была симпатичной девочкой, а также умной и преданной учебе. Она также стала гораздо больше папиной дочкой с тех пор, как ее мать ушла от них пару лет назад. Ларри любил свою дочь больше, чем кого-либо другого, и вскоре после того, как его бывшая ушла, он понял, что был намного счастливее, когда в доме были только они вдвоем. Но теперь, с парой больших красивых сисек и телом, которое было заманчиво соблазнительны, Тоня заставляла его думать, что ему следовало уделять больше времени новым отношениям, а не посвящать ей всю свою жизнь.

Было неправильно смотреть на нее так, как смотрел он, пялясь на то, как ее пышные сиськи покачивались и сминались вместе под ее откровенным топом. Без бюстгальтер она ходила исключительно дома, на самом деле, в топе, который был на ней сейчас она никогда не выходила из дома. Здесь же она была гораздо более раскованной, и пару раз он подслушал, как она говорила своей подруге Рейчел, что ей не нравится, как парни ее возраста ведут себя рядом с ней, особенно если на ней надето что-нибудь, открывающее грудь. Было практически невозможно найти одежду, которая преуменьшала бы ее природные качества.

Он знал, что ей было нелегко быть настолько соблазнительной, намного превосходя своих подруг и если уж на то пошло их матерей.

Ларри поймал себя на том, что пялится, когда она еще немного наклонилась вперед и в итоге прижала свои полные дыни к столу, расплющив их по поверхности, заставив свою плоть вздыматься над верхушкой с низким вырезом. В его горле пересохло, а член начал гудеть от теплого покалывания, пока он смотрел на замечательные округлости своей дочери и думал о том, чтобы прикоснуться к ним.

Ее кожа выглядела такой гладкой, а ее спелые холмики такими стройными и невероятно упругими, особенно учитывая их размер. Не то чтобы это было чем-то таким, на что отцу девочки следовало обращать внимание, но если бы кто-нибудь когда-нибудь спросил его, у кого самые удивительно сочные сиськи, которые он когда-либо видел, ответ был бы прямо там, дома, у его единственной дочери. Но это был вопрос, на который он никогда бы не ответил правдой. Казалось невозможным признаться в этом даже самому себе, но теперь он не мог удержаться, чтобы не представить, как берет их в свои руки, сжимая и массируя, пока ее соски не набухнут и не затвердеют. Затем он представил, как засасывает каждый из этих драгоценных комочков в рот и слышит страстные вздохи своей малышки от удовольствия.

Прежде чем он осознал, что это происходит, член Ларри стал ноющим и твердым, как железный прут, упирающийся в ширинку его штанов. Взгляд на милое личико Тони подтвердил, что ее внимание было приковано к её книгам и бумагам. Он сунул руку под стол и несколько раз сжал свой твердый член. Это был сумасшедший поступок, но он не мог контролировать огромную волну любви и желания, которые он испытывал к своей драгоценной дочери. Она была просто слишком милой, и у нее было слишком гладкое и чувственное тело, чтобы его игнорировать, даже для ее собственного отца.

Ларри начал подумывать, что ему следует просто ускользнуть в ванную и хорошенько разрядиться, но это показалось такой возмутительной идеей. Это был не первый раз, когда он мастурбировал на фантазии о своей дочери, но он никогда не делал этого, когда она была прямо там, в доме. И все же у него никогда раньше не было такого потрясающего вида на ее сочные сиськи. Нельзя сказать, что она никогда не носила откровенные наряды по дому, но сейчас они были прямо перед ним, вдавливаясь в столешницу и почти выскальзывали из верхней части ее майки.

Несмотря на то, что Тоня уткнулась лицом в учебу, Ларри не понимал, как она могла не осознавать, как выставлены напоказ ее сиськи. Может быть, она думала, что он так же сосредоточен на своей работе, как и она на своей. Но это было не так. Это просто казалось невозможным. Полные, круглые груди его девочки были прикрыты едва ли более чем наполовину и маячили перед ним на расстоянии вытянутой руки. Ларри снова сжал свой член под столом. Теперь он был тверд как камень, и это образовывало безошибочно узнаваемую выпуклость под его брюками. Его тайное сжимание только усугубляло ситуацию.

После еще нескольких минут нерешительности, которая также принесла еще несколько минут вожделенного разглядывания потрясающих сисек его дочери и тайных прикосновений к его члену под столом, Ларри, наконец, решил пойти подрочить. Тогда он, возможно, смог бы сосредоточиться на своих документах. Он встал и быстро повернулся к ванной на первом этаже, прежде чем Тоня успела заметить твердую выпуклость спереди на его штанах. Если повезет, звук в ее наушниках не позволит ей даже заметить, что он ушел.

Ларри тихо закрылся в ванной и запер дверь. Было огромным облегчением расстегнуть молнию на штанах и вытащить свой болезненно набухший член. Стоя перед раковиной, он спустил штаны и трусы ниже яиц и взял свой стержень в кулак с приглушенным вздохом облегчения. Трудно было поверить, что он на самом деле ласкал свой твердый член, пока его дочь находилась в другой комнате. Он заставил себя приглушить свои стоны, так как в противном случае Тоня легко услышала бы его, если бы вынула наушники.

Это было так неправильно — гладить свой толстый, твердый член при собственной дочери, когда она была не более чем в нескольких шагах от него, но в то же время это заставляло его член пульсировать еще сильнее. Он почувствовал, как все его тело покалывает от удовольствия, когда он тихо поглаживал свой возбужденный член, и думал о Тоне, сидевшей за обеденным столом со своими большими, красивыми сиськами, прижатыми к столу. Ларри не мог представить ничего более совершенного или красивого. Он задавался вопросом, такие ли они на ощупь мягкие и упругие, какими выглядят, и представлял, как держит их в своих руках, как ее соски набухают и становятся твердыми, когда он играет с ними.

Открыв на мгновение глаза, Ларри заметил флакон ароматизированного лосьона для кожи, который нравился Тоне. Он воспользовался моментом, чтобы брызнуть немного себе на руку, и снова начал поглаживать свой член. Теперь его кулак скользил гладко и свободно по его ноющему стержню. Его член набух еще больше при мысли о том, что тот же лосьон, которым его малышка натирала свою безупречную кожу, теперь смазывал его нетерпеливые движения. Он представил, как она втирает лосьон в свое спелое, молодое тело после ванны, уделяя особое внимание своим великолепным сиськам, смазывая их, пока ее розовые соски не становились толстыми и твердыми.

Член Ларри теперь был почти болезненно твердым, а запах лосьона его дочери ударил ему в голову и вдохновил его на еще более яркие видения сладкого тела девочки. Он видел свою дочь в бикини достаточно много раз, чтобы иметь очень хорошее представление о том, как она выглядит обнаженной, но он умирал от желания увидеть последние детали собственными глазами — ее толстые соски и раздутую киску. С этими ее образами в его сознании в сочетании с ароматом ее лосьона, это была самая реалистичная фантазия, которая у него когда-либо была о ней. Он мог видеть, как она сидит сейчас перед ним, чувственно втирая крем в свои полностью обнаженные дыни, дразняще играя со своими набухшими сосками. В этот момент она смотрела на него горящими глазами, умоляя о папиной любви.

Ларри начал задыхаться, когда его член наполнился пульсирующим жаром. Его кулак сжался и быстро двигался по всей длине. Он, наконец, хрюкнул, чувствуя, как задрожали его колени, в то время как сперма вырвалась из головки его стержня и забрызгала раковину.

Через минуту, отдышавшись, он смыл свою сперму и вытер свой член влажной салфеткой для лица. Он натянул штаны и трусы обратно и застегнул молнию, а затем вернулся в столовую мгновение спустя, когда его разум прояснился и он смог сосредоточиться на своей работе, а не на отвлекающих сиськах своей дочери-подростка.

Но когда Ларри снова сел за стол, Тоня оторвалась от своей работы и вытащила наушники. Затем она подняла руки и выгнула спину, вразвалку потянувшись, прижимая свои сиськи без лифчика к скудному топу, натягивая тонкий материал на свои твердые соски. Облегчение, которое, как думал Ларри, он испытал после своего тайного сеанса в ванной, было почти забыто, когда он наблюдал за движением Тони. Когда она согнулась обратно, она заметила внимательный взгляд своего отца.

- Куда ты ходил? - спросила она. - Я посмотрела, а тебя не было.

- Только в ванную, - туманно объяснил он.

- Правда? - она казалась настроенной скептически.

- Да, а что?

- Только то, что тебя не было довольно долго.

- Ну, ты была так сосредоточена на своей работе, я не думал, что ты заметишь.

- Конечно, я бы заметила, - запротестовала она.

- Скучала по мне? - с улыбкой поддразнил ее отец.

- Ужасно, - улыбнулась она в ответ.

- Ну, парню иногда нужно сходить в туалет, - усмехнулся Ларри.

- Хм, конечно.

Выражение лица Тони, а также тон ее голоса заставили Ларри задуматься, подозревала ли она, чем он занимался. Она была права насчет того, как долго он был в ванне, но он решил, что это была всего лишь паранойя из-за чувства вины за свою маленькую неосторожность.

- Как продвигается работа? - спросил он, пытаясь уклониться от темы.

- Хорошо, за исключением того, что у меня начинает двоиться в глазах.

- Да, у меня так же, - ответил он, заставляя себя не смотреть на отвлекающие сиськи девушки. - Может быть, нам стоит сделать перерыв и ненадолго уехать отсюда.

- Я бы с удовольствием, папа, но у меня завтра два последних экзамена. Мне действительно нужно продолжать заниматься.

Тоня выглядела раздраженной. Ларри никогда не приходилось давить на нее, чтобы заставить учиться, поскольку она всегда оказывала на себя более чем достаточное давление. Если уж на то пошло, отцу девочки пришлось научить ее ценить перерывы и перезагружать свое душевное состояние.

- Разве не ты только что сказала, что у тебя скоро начнет рябить в глазах?

Его дочь ухмыльнулась, признавая, что он был прав.

- Кроме того, - продолжал Ларри, - когда ты в последний раз ходила на настоящее свидание? И я не имею в виду те разы, когда ты ходила в кино с Рейчел и ее братом.

- Пфффф. Может быть, когда я встречу парня, с которым смогу провести больше тридцати секунд тогда и будет что-то такое.

- Хм, - нахмурился Ларри. - Ты проводишь со мной больше тридцати секунд.

- Это другое. Ты мой отец.

- Да, но я все еще парень.

- Ммм, не напоминай мне.

- Прости, что? - сказал он, глядя на свою дочь широко раскрытыми от удивления глазами.

- Ничего. Забудь об этом. Давай просто скажем, если бы ты не был моим отцом.... - она оборвала идею на полуслове с загадочной улыбкой.

http://erolate.com/book/3634/90146