Второй том. Глава 2: «Проблемы».
Часть 1.
В любом фильме могло быть несколько неудачных дублей; редко сцены снимались с первого дубля. Даже если бы вы были всемирно известной кинозвездой и обладателе нескольких международных кинопремий, не было никакой гарантии, что у вас всё получится с самой первой попытки. В лучшем случае вы справитесь после четырёх-семи попыток, а в худшем будете пытаться снять одну и ту же сцену более десяти раз, но так и не получите одобрения режиссёра. В такой ситуации любой, будь он актёром или режиссером, начнёт ощущать давление, тяжёлое, как гора.
— Нет, всё не так. Снимаем ещё раз, с самого начала, — режиссёр в бейсбольной кепке, сидящий за мониторами, покачал головой, — Сделаем десятиминутный перерыв.
Это была восьмая попытка Тан Фэна сыграть первую сцену. Он всё ещё не справился.
На протяжении тех десятилетий, что Файнс провёл в киноиндустрии, он тоже бывал в ситуациях, когда ему требовалось более восьми дублей на одну сцену. Однако это была его первая сцена после возрождения. Неудача в самом начале вызвала у Тан Фэна чувство досады, разочарования и нетерпения. Более того, он чувствовал, что сцена, которую они пытались сейчас отснять, совсем не была из разряда тех, которым требуется семь или восьмь дублей.
Она была крайне простой. В начале фильма герой Тан Фэна, монах Тан, шагаем по улицам Китая, неся в руках урну с прахом старого священника. Небо над ним серое и мрачное, а проходящие мимо люди - холодные и безразличные.
Никто не обращал внимания на одинокого монаха. Одетый в черную мантию с капюшоном, закрывающим лицо, Тан казался беспокойным и несчастным.
— В твоём взгляде нет искреннего чувства скорби. Старый священник был Тану отцом, другом, и единственным человеком в мире, на которого он мог положиться. Теперь, когда старый священник внезапно скончался, Тан потерял не только члена семьи, который воспитывал и наставлял его, но и защиту своего сердца от внешнего мира. Тан Фэн, подумай о том, кто тебе дорог, и попытайся проникнуться чувствами Тана, — режиссёр Ли Вэй не сердился на Тан Фэна. Вместо того, чтобы накричать на него, он воспользовался перерывом, и дал молодому актёру несколько советов.
После этого он ушёл, дав Тан Фэну некоторое время для размышлений.
Дорогой человек? Искренняя скорбь?
Тан Фэн сидел один и размышлял над словами режиссёра. Мог ли он неправильно истолковать характер Тана?
Когда он был Файнсом, его окружало мало людей, о которых он заботился. Лерой был одним из них, но этот старик постоянно твердил ему относиться ко всему непредвзято. Независимо от ситуации, он должен быть открытым, а не одержимым злостью или убитым горем.
Добавив к этому своё самосовершенствование в результате сердечной болезни, Тан Фэн выработал себе спокойные увлечения, такие как пить чай и заниматься тай-чи. Благодаря своей чрезмерной беспристрастности и широте мышления Тан редко испытывал волнение.
Монах в Аллее Сатаны был хрупким и чувствительным человеком. Кончина старого священника вызвала у него не только горе, но и чувство утраты и нерешительности. Когда он бродил по людным улицам, его страх перед будущим и беспомощность были очевидны для всех.
— Ладно, давайте попробуем ещё раз! — после десятиминутного перерыва режиссёр позвал всех продолжить съёмку.
Сев за мониторы, он крикнул:
— Три, два, один, начали!
Операторы заняли свои места за камерами. Скрипт-супервайзер вышел вперёд и хлопнул «хлопушкой», ознаменовывая начало съемок:
— Сцена первая, дубль девятый.
Несмотря на яркий солнечный свет. Тан. Фэн должен был представить, что он бродит по мрачной улочке прошлой эпохи, окутанной густым туманом. Он должен был пройти от одного конца улицы к другому, держа в руках старую урну. Это был длинный непрерывный дубль, снимаемый одной одним кадром, поэтому у него не было в этой сцене ни одного перерыва. Даже если бы он успешно прошёл весь участок дороги, одной крошечной ошибки было бы достаточно, чтобы ему пришлось начинать все сначала.
После успешных съёмок в музыкальном ролике в «Как стать настоящей звездой» (где ему тоже, кстати, приходилось сниматься одним дублем), сейчас у Тан Фэна не должно было возникнуть никаких трудностей.
Он шел шаг за шагом, меся грязь под ногами. Люди расступались перед ним, как противостоящее течение, периодически задевая его плечами, спеша в противоположном направлении. Он был единственным, кто шел вперёд. Когда кто-то изредка задевал его плечом, он прятал своё лицо в капюшон, как испуганный олень, и ещё крепче прижимал к груди прах старого священника.
Путь был коротким, но он чувствовал, что он идёт уже целое десятилетие. Каждую минуту и каждую секунду он чувствовал на себе бесчисленные взгляды, оставляющие на его плоти и душе свои следы.
— Стоп! Хватит! — в середине сцены режиссёр снова остановил его.
Тан Фэн был удивлён. Сейчас он приложил максимум своих усилий, стараясь вжиться в роль Тана, но уже через несколько минут режиссёр снова остановил его. Он всё ещё играл недостаточно хорошо?
Тан Фэн подошел к мониторам, ожидая увидеть, что он сделал не так. Он мог не заметить свои ошибки во время игры, но мог легко найти их на видео.
— Тан Фэн, иди сюда, — режиссёр подошёл и взял его под руку, поведя под карниз соседнего здания. Он даже не дал Тан Фэну шанса проанализировать свои ошибки.
— Директор, я прошу прощения.
В первый же рабочий день он оказался в затруднительной ситуации. Тан Фэн чувствовал давление, пытаясь понять своего героя, и давление от неуверенности в себе и проблем, который он создавал для всей съемочной группы.
Если он не сможет успешно отыграть первую сцену, они не смогут перейти на следующий этап. Начиная с самого утра, они работали над этим уже три часа. Три часа непрерывной съемки, с периодическими 5-10-минутными перерывами.
Снова и снова. Плохо. Продолжаем. Снова плохо.
Тан Фэн не был единственным, кто испытывал давление; пока он не получит одобрения режиссёра, вся съемочная группа будет вынуждена работать безостановочно, но они будут в тупике.
Тем не менее, Тан Фэн по-прежнему нёс на своих плечах основную тяжесть давления.
http://erolate.com/book/3653/91417
Готово:
Использование:
