Всё началось, когда в университете рано утром в среду во время весеннего семестра отключилось электричество. Я была помощником заведующего кафедрой английского языка. Для большинства я была секретаршей, и была тем клеем, который удерживал кафедру английского языка вместе и работала с максимальной эффективностью. К сожалению, из-за отключения электричества, а с ним и моего компьютера, я мало что могла сделать. Обслуживающий персонал сообщил, что проблема будет решена ближе к ночи, и профессор Лейн сказал мне взять выходной на сегодня.

По дороге домой я купила немного продуктов, задаваясь вопросом, будет ли мой сын дома к ужину. Мой муж точно будет, Пол был очень строгим менеджером по обработке данных в крупном банке и был... самым пунктуальным человеком, которого я когда-либо знала. С другой стороны, мой сын Джон, аспирант в университете, был более непредсказуемым... отчасти это было связано с его постоянно меняющимся графиком работы, он работал на химическом факультете, работая над получением учёной степени в области биохимических исследований и помогая в исследованиях и разработке новых фармацевтических препаратов.

Я была немного удивлена, увидев машину Джона возле нашего дома вместе с спортивной машиной, припаркованной рядом. Я предположила, что это мой сын и один из его приятелей решили потусоваться у нас дома, поиграть в видеоигры.

Я вошла домой через кухню и убрала продукты, не слыша своего сына или его друга. Я предположила, что они в его спальне, убивают монстров в его X-BOX. Только проходя через гостиную, я услышала странный шум.

Это был женский крик.

- ДА-А-А-А! ТРАХНИ МЕНЯ, ДЖОН, ТРАХНИ МЕНЯ!

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что происходит. Она так громко кричала, что казалось, что наверху кого-то убивают.

- ДА-А-А-А! ТРАХНИ МЕНЯ СВОИМ БОЛЬШИМ ЧЛЕНОМ!

Почувствовав слабость в коленях, я повернула налево, внезапно захотев выпить, и пошла прямо к бару Пола. Это оказалось ошибкой, поскольку я поняла, что теперь нахожусь прямо под спальней Джона. Пока я наливала себе бренди, крики женщины дополнились шумом пружин его кровати и глухим стуком изголовья о стену, снова и снова. Я непреднамеренно наполнила весь свой бокал и села на любимое кожаное кресло Пола, у меня подкосились колени.

По мере того, как крики женщины становились всё громче, я не могла не задаться вопросом, что, чёрт возьми, он с ней делал. Я была немного ошеломлена. За двадцать семь лет совместной жизни мой муж ни разу не заставлял меня так кричать. Я сделала большой глоток бренди и уставилась в потолок, открыв рот в изумлении, что женщина может издавать такие звуки.

Я никогда не считала себя ханжой... просто неопытной. Я выросла в религиозно-консервативной семье и вышла замуж за такого же религиозно-консервативного мужчину. Пол был хорошим человеком... верным человеком во всех своих обязанностях по отношению ко мне, хотя и не очень изобретательным, в постели или вне её. Мы были первыми и единственными партнёрами друг друга, и даже в самом начале страсти и волшебства, которых я ожидала от секса, не было.

Пол, как и каждый мужчина в его семье, был воспитан так, что секс должен был восприниматься им как рутинная работа по продолжению рода, либо как к разрядке, при достижении слишком сильного давления. В лучшем случае мы занимались любовью примерно два раза в неделю, и я не могу честно сказать, что у меня когда-либо был оргазм с Полом. Конечно, было приятно, но всё укладывалось в две минуты прелюдии, а затем он трахал меня и кончив, засыпал. 

Редким событием было, когда он позволял мне оседлать его в позе наездницы, но это случалось очень редко. Оральный секс был вне зоны комфорта и появился лишь в последние несколько лет, когда у него начались проблемы с эрекцией, и всё происходило совершенно односторонне, я сосала его член, потому что он считал куннилингус чем-то противным.

- КОН-ЧАЙ, КОН-ЧАЙ, ДЖОН! ЗАСТАВЬ МЕНЯ КОНЧИТЬ!

Я слушала рыдания и крики этой женщины в течение почти двадцати минут с короткими паузами между её страстными криками, я была шокирована. Это в три раза дольше нашего обычного секса с Полом, и, насколько я могла судить, мой сын всё ещё не закончил. Её оргазмы продолжались, но скрип пружин и стук кровати продолжались, как и её стоны, которые постепенно становились всё громче, пока не прошло, по крайней мере, минут двадцать пять.

- О БОЖЕ, ДЖОН! ТРАХНИ МЕНЯ! ДАЙ МНЕ СВОЙ БОЛЬШОЙ ЧЛЕН НАВСЕГДА! ЗАСТАВЬ МЕНЯ КОНЧИТЬ!

Её крики удовольствия усилились, я уже допила весь бренди, а затем услышала, как мой сын издал бычий рёв, и чуть не уронила бокал, когда до меня дошло, что я слышу, как мой сын кончает. Я поставила бокал и на мгновение закрыла уши руками, пытаясь заглушить шум моего сына и какой-то женщины, испытывающей оргазм, которого я никогда не испытывала.

Когда наконец наступила тишина, я с трудом поднялась на ноги и дрожащими руками налила себе ещё один полный бокал бренди, и едва рухнув обратно в кресло, услышала их смех и шум душа в ванной наверху. Я нервно заёрзала, задаваясь вопросом, стоит ли мне уйти и притвориться, что я ничего не знаю.

Мои мысли были достаточно туманными, быстро допив бокал бренди, я решила вернуться в свою машину и уехать. Я решила, что это лучше, чем сидеть здесь и ждать их появления. Они снова занялись сексом.

Хоть я и не могла слышать их так же хорошо, как в спальне моего сына, было ясно, что мой сын и эта женщина занимаются сексом в душе. Она, казалось, не могла произнести ни слова, но её крики были громкими и отчётливыми, и я снова задалась вопросом, что такого делает мой сын, что она издаёт такие звуки. Меня лихорадило, возможно, отчасти из-за большого количества, выпитого бренди, но также и из-за тепла, которое распространялось по моему телу, особенно между ног, груди и лицу. Мне не нужно было заглядывать под своё платье, чтобы распознать сексуальный румянец, распространяющийся по верхней части моей груди, шеи и лица.

В моём внезапно слегка опьянённом состоянии мне пришло в голову, что меня возбуждают звуки, которые я слышу, а также внезапные образы моего сына и его таинственной девушки и того, что они могут делать друг с другом, которые проносились у меня в голове. Я задавалась вопросом, в какой позе они это делали, мой сын трахал её сзади... Пол никогда не делал этого со мной. Моя рука медленно проскользнула под моё платье, и я сжала её своими бёдрами, чувствуя мощный прилив сексуального удовольствия. Моё сердце бешено билось, а голова гудела от алкоголя и изумления.

Крики достигли апогея, и я снова услышала, как мой сын снова заревел, как животное во время спаривания, а затем ещё несколько минут был слышен лишь шум душа. Когда они вышли из душа, я уставилась в потолок, пытаясь отследить их движения по звукам. Наконец, я услышала голоса и шаги, когда они спускались по лестнице.

Я была тихой, как мышь, когда они прошли мимо, и не заметили меня. Я увидела Джона и лишь мельком молодую девушку... на несколько лет моложе его, высокую и стройную, с каштановыми волосами и в джинсах. Глубоко внутри я почувствовала укол ревности и задалась вопросом, почему.

Открылась входная дверь и я услышала её слова:

- О боже! Это машина твоей матери? Она дома? Как ты думаешь, она нас слышала?

В голосе Джона было некоторое веселье, когда он ответил:

- Я сомневаюсь в этом. Впрочем, в этом нет ничего особенного. В конце концов, мне двадцать четыре. Давай, Келли, я провожу тебя до машины.

Дверь закрылась, и я снова осталась одна. В наступившей тишине я обнаружила, что мой бокал с бренди снова опустел, и налила себе ещё один, и вернулась на своё место, не включая свет. Прошло несколько минут, пока я представляла, как Джон и его подруга страстно целуются возле нашего дома, в моей голове всплывали образы того, как они целуются, того, как Джон лапает её идеальную задницу. 

Входная дверь открылась и снова закрылась. 

На мгновение воцарилась тишина, а затем мой сын неуверенно сказал:

- Мама? Ты дома?

Я услышала шаги и увидела, как он прошёл мимо, и дойдя до кухни, сказал громче:

- Мама... где ты?

Я немного хриплым голосом ответила:

- Я здесь, милый.

Джон появился в дверном проёме.

- Что ты делаешь, сидя тут в темноте, мама? спросил он слегка удивлённо.

- Просто хотела немного выпить, дорогой, ответила я, стараясь не заплетаться в словах.

Джон ничего не сказал, но вошёл в комнату и включил лампу рядом с диваном, прежде чем сесть. Я улыбнулась ему, пытаясь сравнить сидящего рядом со мной мужчину с тем маленьким мальчиком, которым он всегда был для меня. Его длинные волосы были мокрыми и были зачёсаны назад. Он был одет в футболку и синие джинсы, на ногах у него были кроссовки. При росте в 185 см. и весе в 90 кг, он напоминал моих братьев и моего отца больше, чем своего собственного отца. Пол был худым парнем, на 12 см. ниже своего сына. Его тёмно-карие глаза смотрели на меня с удивлением и любопытством. Я уставилась на него, не зная, что сказать. Он был таким же бесстрашным, как и всегда.

- Итак, я полагаю, ты слышала, как мы с Келли занимались этим, да?

Я кивнула и, пытаясь улыбнуться, ответила:

- Эм... да.

Я почувствовала головокружение, когда алкоголь начал по-настоящему действовать на меня.

Джон улыбнулся так же, как улыбался, будучи маленьким мальчиком, пойманным за руку с банкой печенья в руках.

- Ты злишься, мама?

Я медленно покачала головой, отчего у меня закружилась голова. 

- Н-нет, наконец ответила я. 

- Ты взрослый мужчина. Я бы не рекомендовала позволять твоему отцу застать тебя за этим.

Я вздохнула и сказала:

- Я не злюсь, но я...

Джон наклонился вперёд, наморщив лоб от любопытства. 

- Что, мама?

Я знала, что это неуместно, что мать не должна обсуждать такие вещи со своим сыном, но из-за алкоголя и моей собственной потребности знать, я ответила:

- Мне просто интересно, что ты делаешь... что Келли, кричит так громко?

Рот моего сына открылся от удивления, его глаза расширились, прежде чем он откинулся назад и засмеялся.

- Ты же это несерьёзно, мама!

- Нет, я серьёзно! ответила я, алкоголь подавил мои запреты.

- Я замужем за твоим отцом двадцать семь лет, а он никогда... я никогда так не кричала, когда мы занимались любовью. Никогда!

Джон снова засмеялся, казалось, он был не против услышать жалобное признание своей матери. 

- Ну, значит отец делает что-то не так.

Я сделала глоток бренди и вздохнула.

- Может быть, мне стоит попросить тебя дать ему несколько советов. 

Я засмеялась, забавляясь собственным словам.

Мой сын облизнул губы, на его лице появилось задумчивое выражение, и он сказал более низким, дразнящим голосом:

- Я могу научить тебя парочке вещей, и ты сможешь научить им отца.

Я чуть не уронила свой бокал.

- Джон, я твоя мать! Это не смешно!

Джон придвинулся немного ближе ко мне.

- Я серьёзно, мама. Ты заслуживаешь правильного отношения, и если отец не выполняет свою работу, может быть, я смогу помочь!

Я допила свой бокал, хоть и не была уверена, то ли для того, чтобы не отвечать ему, или чтобы набраться смелости.

- И чему ты можешь меня научить? наконец сказала я напряжённым, но любопытным тоном.

Джон подвинулся к краю дивана, его колени почти касались моих.

- Боже, мама... с чего мне начать? он насмешливо погладил свой подбородок, словно был в глубокой задумчивости, а затем щёлкнул пальцами.

- Я знаю, расскажи мне о папиной оральной технике.

Я почувствовала, как тёплый румянец на моей коже начал гореть, когда я насмешливо фыркнула:

- Какая ещё техника? Твой отец никогда... я замолчала, моё смущение временно пересилило мою алкогольную наглость.

- О мама, выдохнул Джон, возможно, с искренним недоверием в голосе, когда его рука опустилась на моё колено, нежно сжимая его.

- Ты хочешь сказать, что отец никогда не лизал твою киску?

Это была словно пощёчина.

- БОЖЕ МОЙ, ДЖОН! закричала я, частично от страха, а частично от гнева.

- Я твоя мать. Ты не... мы не можем обсуждать такие вещи. Ради бога, ты мой сын!

Джон не убрал руку и, казалось, проигнорировал мой гнев, спокойно ответив:

- Да, я твой сын и меня бесит, что отец так поступает с тобой. Я имею в виду... чёрт возьми... лизание киски один из важнейших ключей к хорошему оргазму. Мужской язык для того и нужен, чтобы медленно скользить вверх и вниз по половым губам женщины, обвивая её клитор и погружаясь глубже в её сладкую плоть, делая её всё более и более влажной для... он сделал паузу и потёр промежность, и я заметила его стояк.

Внезапно я поняла, что каким-то образом пальцы Джона проскользнули под подол моего платья и теперь покоились на моей обнажённой коже.

- Я имею в виду, что женщина заслуживает оргазма от языка своего мужчины... это помогает в дальнейшем достижении других оргазмов позже!

Я вздрогнула, закрыла глаза и прошептала:

- Ты... ты лизал киску Келли, прежде чем трахнуть её?

Я отчаянно хотела услышать его ответ и в то же время боялась. Мой сын усмехнулся, и положил вторую руку к моей другой ноге. Подол моего скромного платья каким-то образом задрался выше колен.

- Пока у меня не заболели язык и челюсть, мама. Я уверен, что она кончила дважды, прежде чем мы начали трахаться. Она любит мой язык.

Он произнёс это таким непристойным образом.

- Ты хочешь сказать, что тебе никогда не лизали киску?

Я медленно покачала головой из стороны в сторону и прошептала:

- Никогда.

Джон наклонился вперёд, его руки поднялись вверх и задрали моё платье.

- Это так неправильно, мама, сказал он, его голос был одновременно грустным и серьёзным. 

Он облизнул губы и сказал:

- Я знаю, ты подумаешь, что это ужасная идея, но, мама, я бы хотел показать тебе, насколько это приятно. Я с удовольствием полижу твою киску.

Я застонала, чувствуя что-то чудесное внутри себя, что заставило мои трусики намокнуть.

- Ах, это... инцест, сынок. Это неправильно. Я, мы не можем... эм, нет!

Джон придвинулся немного ближе, и я почувствовала себя ужасно смущённой, когда запах моей возбуждённой киски донёсся до моих ноздрей, и если я смогла почувствовать свой запах, то и мой сын тоже это почувствовал.

- Я не вижу в этом ничего неправильного, мы делаем это из любви. Ты всегда учила меня, что любовь это самое важное, что могут разделить мужчина и женщина. Ты знаешь, что я люблю тебя. А ты любишь меня, мама?

Я вздрогнула, когда почувствовала, как его руки на моих бёдрах начали медленно скользить вниз.

- Разве ты не любишь меня, мама? мягко повторил Джон, его взгляд был таким пристальным, что я не могла выдержать его.

- Конечно люблю, я твоя мать, слабо ответила я, но затем попыталась придать своему голосу уверенности.

- Я твоя мать, Джон, и именно поэтому мы не можем этого сделать! Это неправильно!

Джон одарил меня своей бесшабашной улыбкой и сказал:

- Может быть, это и неправильно, но я думаю, тебе нравится эта идея. Ты возбуждаешься прямо сейчас, думая об этом, не так ли? он наклонился ближе, его лицо нависло над подолом моего платья так близко, что он мог бы зацепить его зубами.

Он глубоко вдохнул и сказал:

- Я чувствую, как ты возбуждена, мама. Я чувствую запах твоей киски.

- Н-нет, я не такая! застонала я.

Пальцы Джона поднялись вверх по моим бёдрам, и он дразняще покачал головой.

- Да, ты такая, мама. Уверен, сейчас ты промокла насквозь. 

Я дёрнулась, когда почувствовала жжение у себя между ног, когда его большие пальцы внезапно прошлись по моей киске, обводя мои припухшие губы, прилипшие к моим трусикам. Глаза моего сына расширились от приятного удивления, когда я простонала:

- Пожалуйста... когда он снова коснулся моей киски.

Затем я почувствовала, как его пальцы зацепились за мои трусики. Я простонала:

- Пожалуйста, сынок... ты не можешь... я подняла свои бёдра, и мой сын стянул с меня трусики.

Джон поднёс мои мокрые трусики к своему лицу, и прижался своим носом к мокрому пятну на них.

- Ты чудесно пахнешь, мама, сказал он, а затем уверенно провёл языком по пятну на трусиках.

Ухмыляясь, он сказал:

- Как я и ожидал, у тебя замечательный вкус.

- Ах, Джон, всхлипнула я, когда почувствовала небольшой оргазм у себя между ног.

Это тёплое чувство распространилось по всему моему телу... мои соски так набухли, что причиняли боль, царапаясь о ткань моего бюстгальтера, и я была беспомощна, и проводила руками по своей груди.

Мой сын задрал моё платье, обнажив мою аккуратно побритую киску, и буквально облизнул губы, когда посмотрел на моё раскрасневшееся лицо, его глаза встретились с моими.

- Мама ... тебе это понравится!

Он раздвинул мои ноги шире, чтобы дать себе больше места, и когда он высунул язык, снаружи раздался автомобильный гудок, и мы оба замерли, когда снова послышался гудок. Это был обычный способ Пола сообщить, что он дома.

- Чёрт возьми, сказала я от разочарования, с небольшим огоньком стыда глубоко внутри, осознав, что я ни в малейшей степени не испытала облегчения от того, что приезд моего мужа домой помешал мне сделать что-то неестественное с моим единственным сыном.

Я попытался встать, но комната слегка закружилась, и я поняла, что пьяна. Джон протянул руку, чтобы поддержать меня, и я вцепилась в него.

- Отведи меня наверх, милый, простонала я. 

- Отнеси меня в мою кровать.

Джон кивнул, делая паузу только для того, чтобы поднять мои трусики с пола и засунуть их себе в карман, затем он удивил меня, подхватив меня на руки и быстро идя по коридору и вверх по лестнице, двигаясь быстро и грациозно, словно я ничего не весила, и не останавливаясь, пока не уложил меня в постель.

- Скажи... скажи своему отцу, что у меня головная боль.

Я увидела, что мои трусики торчат у него из кармана.

- Отдай их мне и ничего не говори об этом Полу.

Я слышала, как открылась входная дверь и мой муж крикнул:

- Я дома!

Джон покачал головой.

- Согласен, мы не будем говорить об этом отцу, но закончим этот разговор позже!

Он вытащил трусики и ещё раз понюхал их. 

- Я сохраню их, чтобы напомнить себе, что у нас с тобой есть незаконченное дело. 

Он взглянул на свои наручные часы и покачал головой. 

- О, чёрт. Я опаздываю в лабораторию.

Мой сын наклонился и быстро поцеловал меня в губы. 

- Я вернусь домой поздно... сегодня вечером у меня много работы в лаборатории.

Он подмигнул мне, повернулся и вышел за дверь, засунув мои трусики глубоко в карман своих джинс.

http://erolate.com/book/3910/108631