Готовый перевод White Moonlight, But Dark and Possessive / Белый лунный свет, но темный и собственнический [❤️]: Глава 80

Чжоу Сюаньцин открыл глаза, видя лишь торжествующую радость и неистовое нетерпение в опущенных ресницах Лу Даохэна.

Как же это сексуально!

Ему нравился такой Лу Даохэн, но в то же время его слегка тревожило, насколько далеко тот зайдёт. Прижавшееся тело было твёрдым и тяжёлым, а сам Чжоу Сюаньцин полулежал в кресле, опуская руку вниз.

«Ммм…»

Неизвестно, за что он зацепился, но человек, целовавший его в уголок губ, отстранился, создав между ними расстояние.

Чжоу Сюаньцин был в самом разгаре страсти, и, почувствовав, что тяжесть на нём уменьшилась, инстинктивно потянулся вперёд.

С точки зрения Лу Даохэна, Чжоу Сюаньцин выглядел ошеломлённым: он запрокинул голову, уставившись на него мутным, растерянным взглядом, с алым языком, высунутым в немом требовании.

«Дорогая, не искушай меня».

Он поднял его, усадил прямо и глубоко вздохнул.

Эта машина была слишком тесной для двух высоких мужчин.

Чжоу Сюаньцин сидел у него на коленях, чувствуя его жар, но смятение в глазах не исчезало.

Когда это он его соблазнял?

Разве не Лу Даохэн довёл его до такого состояния, а теперь просто держит, не говоря ни слова?

«Жарко…»

Чжоу Сюаньцин слегка разозлился, поёжившись. Место, где их тела соприкасались сквозь два слоя ткани, пылало так, что он не знал, то ли отстраниться, то ли прижаться ещё сильнее, отчего всё его тело будто загоралось.

Так целуешь или нет?

Раздражённо надув губы, он запустил пальцы в короткие волосы Лу Даохэна, наслаждаясь их мягкостью, а затем погрузил их глубже.

У Лу Даохэна были густые, тонкие и пушистые волосы, которые немного успокоили зудящее желание Чжоу Сюаньцина.

«Не шевелись».

«Что за жадность? Даже голову трогать нельзя?»

Целовал как хотел, а вот Чжоу Сюаньцину нельзя ни пресс потрогать, ни волосы — этот человек только берёт, ничего не давая взамен!

С этими мыслями он недовольно хмыкнул, достигнув предела раздражения.

Лу Даохэн резко наклонился, и Чжоу Сюаньцин, потеряв равновесие, откинулся назад, ударился о спинку переднего сиденья и отскочил, вцепившись в Лу Даохэна.

«М-м… что ты делаешь?!»

Лу Даохэн молча перевернул его и усадил обратно на сиденье.

Чжоу Сюаньцин был по-настоящему зол, с блестящими от слёз глазами.

Какой же он невыносимый! Больше ни за что не даст себя поцеловать!

Машина была узкой, поэтому Лу Даохэн не пересел на другое место, а встал на одно колено перед ним и серьёзно спросил:

— Дорогая, ты всегда будешь меня любить?

— …

Помолчав и увидев его пристальный взгляд, Чжоу Сюаньцин едва заметно кивнул.

— Угу.

— Дорогая, ты будешь любить меня вчера, сегодня и завтра?

— …Угу.

Глупости, разве стал бы он позволять целовать себя, если бы не любил?..

Как только он кивнул, Лу Даохэн приподнялся, поймал его взгляд и уставился.

— Ч-что такое?

Взгляд Лу Даохэна был полон одержимости и агрессии, словно у льва, выслеживающего добычу, отчего у Чжоу Сюаньцина пробежала дрожь.

Не успев толком осознать происходящее, он почувствовал, как его руки на коленях связаны.

Распущенный галстук превратился в оружие, обвившее его запястья.

— Отпусти…

Теперь Чжоу Сюаньцин действительно испугался. Он не понимал, что задумал Лу Даохэн, но его взгляд казался пугающим, будто он хотел его сожрать.

Чжоу Сюаньцин хотел объяснить, что не против быть «съеденным», но только не связанным.

Однако Лу Даохэн не дал ему говорить, затянул узел намертво, встал на одно колено рядом с ним, наклонился и начал жадно покусывать его губы.

Слова Чжоу Сюаньцина превратились в тихие стоны.

— Как сладко…

Стоя на коленях на сиденье, Лу Даохэн смаковал вкус, дыхание становилось всё тяжелее.

Чжоу Сюаньцин покраснел и отвернулся, но его подбородок тут же развернули обратно, заставив прижаться к горячему, взволнованному телу.

— Отпус…

— Не двигайся, дорогая.

Лу Даохэн снова тяжело вздохнул, будто достиг предела терпения.

— Твои руки непослушные, — прохрипел он. — Они повсюду оставляют огонь, и мне хочется сделать что-то ещё более неприличное.

Он посмотрел на Чжоу Сюаньцина с мольбой в глазах.

Тот покачал головой.

— Всё равно нельзя меня связывать. Немедленно развяжи.

Он не хотел, чтобы их первый раз прошёл со связанными руками — ему ещё стыдно было.

— Нет. Ты почти свел меня с ума своими прикосновениями.

— Дорогая, твои руки такие мягкие, такие нежные… Так и хочется засунуть эти белоснежные пальцы в рот, покрыть их слюной, чтобы всё твоё тело пропиталось моим запахом.

Чжоу Сюаньцин застыл, долго не приходил в себя.

Сегодняшний Лу Даохэн был странным.

— Ты пьян?

Кажется, он впервые видел Лу Даохэна в таком состоянии. Неужели в пьяном виде он становился… таким буйным?!

И даже играл в связывание?!

Лу Даохэн вздохнул, будто недовольный его оцепенением.

— Не смотри на меня так, словно мы в нашем доме за границей, где ты просто лежал и позволял мне делать что угодно. Улыбнись мне.

— Дорогая, улыбнись, ладно?

http://tl.rulate.ru/book/5515/188873