Готовый перевод White Moonlight, But Dark and Possessive / Белый лунный свет, но темный и собственнический [❤️]: Глава 122

Чжоу Сюаньцин огляделся по сторонам, но так и не обнаружил камер.

Он тщательно сверил углы обзора и после долгих поисков нашёл миниатюрную камеру, спрятанную в обложке очень толстой английской книги на полке.

Камера была размещена намеренно скрытно, явно не случайно — кто-то установил её специально.

Вернувшись к интерфейсу системы наблюдения, Чжоу Сюаньцин по очереди проверил изображения с гостиной, спальни, гардеробной, кухни и даже…

Ванной комнаты.

Его дыхание перехватило. Возможно, стоило сообщить Лу Даохэну, что за домом кто-то следит.

Может, это какой-то маньяк.

Не исключено, что их записи уже продали за большие деньги на каком-то сайте.

«…»

Холодный страх сдавил грудь Чжоу Сюаньцина.

В голове мелькнула мысль, что, возможно, кто-то пытается похитить государственные секреты — ведь это уголовное преступление.

Лу Даохэн всё-таки профессор престижного университета, молодой и перспективный, автор множества публикаций в ведущих журналах, курирует несколько проектов. Всего год назад он попал в новости благодаря разработке в области big data.

Если дело в этом, нужно звонить на горячую линию 12339.

Чжоу Сюаньцин колебался: то ли написать Лу Даохэну, то ли сразу звонить в спецслужбы. В итоге дрогнувшим пальцем он открыл…

Папку с записями.

Ему хотелось выяснить, с какого момента велась слежка.

Но, зайдя в папку, он обнаружил нечто странное: помимо видео за текущий месяц, все остальные записи были аккуратно рассортированы по месяцам.

«Январь, февраль, март…»

Самая ранняя запись датировалась сентябрём прошлого года.

Он вспомнил, что познакомился с Лу Даохэном как раз в конце августа.

Чжоу Сюаньцин открыл папку за сентябрь. Видео были не стандартно названы по датам, а переименованы вручную.

[Чжоу-Чжоу за завтраком — 07:15; 19:21.]

[Обнимаю Чжоу-Чжоу перед сном — 23:05]

[Чжоу-Чжоу сегодня был дома недолго, переодевался — 07:06]

[Чжоу-Чжоу…]

Записи за сентябрь были немногочисленными, систематизировать их начали только к концу месяца.

Но в октябре видео появлялись ежедневно, с первого по тридцать первое число, словно календарь.

Каждый приём пищи, каждый глоток воды, сон и даже душ — всё было тщательно задокументировано.

Чжоу Сюаньцин побледнел, на виске выступила капля пота.

Хотя на записях иногда мелькал Лу Даохэн, судя по названиям, ситуация была не такой, как он сначала подумал.

Настоящий шпион или маньяк не стал бы давать файлам такие названия.

Очевидно, кто-то установил скрытые камеры специально для слежки за ним.

«Слежка?»

От этого слова у него потемнело в глазах.

С тех пор как он поселился с Лу Даохэном, в доме бывали только Дин Хуэй, Чжао Пин (в тот злополучный день) и Инь Жуму.

Инь Жуму и Чжао Пин даже не заходили в кабинет, не то что занимались подобным.

Значит, оставались только Лу Даохэн и Дин Хуэй.

Если это Дин Хуэй, то её можно понять: сын потерял память, в доме появился незнакомец — естественно, она могла принять меры. Пусть и не самые этичные.

С кем угодно, только не с Лу Даохэном, он готов был смириться.

Но отсортированные и несистематизированные записи лежали в одной папке — значит, кто-то регулярно их просматривал и упорядочивал.

Разве Дин Хуэй, живя за границей, могла этим заниматься?

Чжоу Сюаньцин ненавидел это чувство — будто его лишили всякого права на личное пространство.

Он не из тех, кто копит переживания в себе.

Прожив полжизни, он скрывал от Лу Даохэна лишь одно: воспользовался его амнезией, чтобы остаться с ним и даже заключить брак.

Но это не оправдывало слежку.

Не раздумывая, Чжоу Сюаньцин спустился вниз, поймал такси и отправился в университет Хуада.

Благодаря студенческой внешности и помощи знакомых он без проблем прошёл на территорию и направился прямиком к корпусу факультета естественных наук.

Он хотел спросить Лу Даохэна, что значат эти камеры.

«Может, я всё напрасно усложняю, — думал Чжоу Сюаньцин. — Может, компьютер взломали, может…»

Он и так не блистал интеллектом, а сейчас с трудом подбирал хоть какие-то объяснения, которые тут же рассыпались.

Кабинет оказался пустым.

Неожиданно Чжоу Сюаньцин почувствовал облегчение.

Голова гудела, словно в лихорадке.

Дверь была не заперта — сейчас обеденное время, Лу Даохэн, наверное, вышел перекусить. Можно подождать.

Он машинально опустился в кресло за рабочим столом Лу Даохэна. Экран был заблокирован, но когда Чжоу Сюаньцин случайно задел мышку, появилось окно ввода пароля.

Не думая, он положил пальцы на клавиатуру.

Прежде чем разум успел остановить его, он уже ввёл дату своего рождения.

Щелчок —

Компьютер разблокировался.

На рабочем столе аккуратно располагались три ряда значков, а по центру занимал почти весь экран открытый интерфейс.

Знакомые квадраты, знакомые комнаты.

Даже коробка с едой на краю стола была видна в мельчайших деталях.

Это была трансляция с камер их дома.

http://tl.rulate.ru/book/5515/188914