Ци И находился в полузабытьи, словно погрузился в сон.
Ему снилось, как мама и папа ссорятся, разбивают вещи; отец обвиняет мать в безумии, а она кричит, что его азартные игры разрушили её жизнь.
Потом они расстаются, снова сходятся, снова ссорятся и снова расходятся…
Этот замкнутый круг стал его детством.
Пока мама, не выдержав, не увезла его за границу, где они действительно прожили какое-то время в тишине.
Но вскоре он стал изгоем в школе из-за языкового барьера и своей худобы. Сначала это были случайные толчки на переменах, потом его стали игнорировать в командных играх, затем насмешки на уроках тенниса, а позже начались открытые издевательства: его толкали к мусорным бакам, крича: «Ты, тощая обезьяна, противный!»
Дома его встречала пьяная мать, которая крушила всё вокруг и кричала как сумасшедшая.
Когда чашка ударила его, он даже не почувствовал боли.
Он, как обычно, молча шёл в кабинет, садился за старый письменный стол, брал учебник и целый вечер включал и выключал настольную лампу…
Он видел, как прислуга смотрела на него странными глазами, и по мере того как мать продолжала сходить с ума, эти люди постоянно менялись.
Он не помнил их лиц, но помнил их взгляды: всегда одинаковые, искажённые, как тёмные водовороты.
Позже, когда на его теле обнаружили синяки, мать обвинили, осудили и признали психически больной.
Его отправили в приют, где директор говорил, что страдания когда-нибудь закончатся. Но взгляды окружающих, намеренная изоляция и агрессивные группы детей были ещё хуже, чем в школе.
Ему нравилось быть одному: это приносило спокойствие.
Он говорил всё меньше, и со временем казалось, что он и правда потерял способность к речи.
Когда тот полноватый мужчина нашёл его и, обняв, зарыдал, он не почувствовал ничего. Его тело покрылось красной сыпью от прикосновения, и он чуть не задохнулся.
Его вернули в Китай, где он получил лучшее лечение.
Жизнь наконец перестала ухудшаться. Хотя этот мужчина не был на него похож, он действительно давал ему чувство безопасности.
Он начал пытаться разговаривать с ним и старался понять его слова.
Мужчина держал его за руку, слёзы текли по его лицу: «Наш маленький И, ты должен быть очень смелым».
В тот момент он тоже почувствовал что-то.
Несмотря на то что многие причинили ему боль, он всё же решил довериться этому человеку.
Жизнь ведь не могла стать ещё хуже, правда?
Позже у него появилось всё, что нужно, но внутри оставалась пустота.
Как будто было место, которое нужно было заполнить, но он не знал чем.
Он часто тихонько подбрасывал теннисный мяч в руке и погружался в бесконечные размышления, пока тренер не подбегал к нему с криком: «Сяо И, почему ты никогда не подаёшь? Я же говорил, что на подачу есть временной лимит! Ты превысишь его…»
Почему он не подавал? Потому что боялся не попасть.
Он был слишком низким, слишком худым, а корт казался слишком большим, слишком высоким. Он не мог контролировать полёт мяча, не мог контролировать своё тело.
Он был никчёмным, он не мог управлять своей судьбой.
Осознав это, он пролежал в постели три дня. Тренера уволили, дядя нашёл ему множество кружков, но он не проявлял к ним интереса. Он ненавидел групповые занятия, предпочитая играть в видеоигры, особенно те, где можно было, несмотря на неблагоприятную ситуацию, повернуть ход игры и привести команду к победу.
Это чувство захватило его, и вскоре он начал участвовать в соревнованиях.
В тех матчах все игроки были уверены в себе, всегда верили в победу, изо всех сил старались взять судьбу в свои руки. Пот пропитывал их одежду, но это не мешало им играть на высшем уровне, даже в проигрышной ситуации, даже с отставанием в экономике. До последней минуты никто не знал, чем всё закончится…
Но Ци И знал, что эта слава не для него.
Пока однажды дядя не спросил: «Сяо И, ты так хорошо играешь, не хочешь стать профессионалом? Я спрашивал у экспертов, они говорят, что у тебя всё в порядке с игрой. Нужно только преодолеть проблемы с общением, пройти тренировки с командой. Хочешь попробовать? Наш Сяо И должен быть смелым мальчиком».
Он дал Ци И бесконечную смелость, и впервые тот сам сказал: «Я хочу попробовать».
И с тех пор он падал и снова поднимался.
Пока не оказался на главной сцене, где встретил лучших игроков со всего мира, и сам смог соревноваться с ними, получив шанс взойти на вершину.
Он наконец понял, что за семя всё это время зрело в его сердце.
Он хотел победить, хотя бы раз.
Взять свою судьбу в свои руки, стать хозяином своей жизни.
В комнате отдыха все были в восторге, никто не заметил, как открылась дверь в соседнее помещение.
Ци И, бледный, с капельницей в руке, стоял позади всех, наблюдая, как Сюй Бо в последний момент демонстрирует невероятную мощь, переворачивая ход матча и сравнивая счёт.
Внутри него что-то рвалось наружу, пальцы слегка дрожали.
Он сжал кулаки, суставы хрустнули, горло сдавила боль, и он едва слышно произнёс:
— Тренер Линь, могу я выйти на следующую игру?
В комнате мгновенно воцарилась тишина, Сун Бо, увидев его, ахнул и бросился поддержать.
Линь Кунь не был сентиментальным, его взгляд оставался холодным и оценивающим.
— Ты уверен, что твоё состояние позволяет тебе выдержать всю игру?
Голос Ци И звучал яснее, чем когда-либо:
— Да, я уверен.
Он хотел победить, ради себя и ради всех.
Линь Кунь на миг замер, потому что в этот момент ему показалось, что в Ци И он увидел тень Бай Юя.
Он отвел взгляд и сказал:
— Хорошо.
http://tl.rulate.ru/book/5533/191575
Сказали спасибо 0 читателей