Готовый перевод Gaining the Favor of a Sickly Male Entrepreneur / Завоевание благосклонности больного предпринимателя: Глава 169

Чэн Шэн тяжело дышал в его объятиях, так изматывающе, что Шан Сыю едва не поддался и не согласился.

Он был слишком упрям, Шан Сыю это понимал, но в конце концов, крепко обняв его, покрытого испариной, сжал так сильно, что обоим стало больно, и только тогда с облегчением выдохнул:

— Шэншэн, люблю тебя.

Чэн Шэн издал слабый стон, а Шан Сыю, держа его лицо в ладонях, грубо поцеловал, потом прикусил костяшку его пальца, оставив на ней алое пятно.

Безумная ночь. На следующий день Шан Сыю проснулся один — на подушке никого не было. Чэн Шэн оставил лишь записку, небрежно начертанную:

**[Братец, не провожай. Я ухожу. И… не ищи меня]**

Шан Сыю замер, уставившись в листок, потом поднялся и посмотрел в окно. Горы за ним золотились в первых лучах солнца.

Чэн Шэн исчез так, как он даже не предполагал. Шан Сыю позвонил Мяо Цивэю, чтобы воспользоваться его связями и проверить камеры наблюдения — он должен был узнать, куда ушёл Чэн Шэн.

— Ты же знал, что он сбежит. Зачем тогда вел его туда? — спросил Мяо Цивэй.

— Я разрешил Чэн Шэну уйти, но хотел убедиться в его безопасности. Места здесь обширные, населённые этническими меньшинствами, а Чэн Шэн — чужак, не привыкший к трудностям. Оставить его одного было опасно, — ответил Шан Сыю.

— Думал, ты привяжешь его и притащишь обратно, — заметил Мяо Цивэй.

Шан Сыю промолчал. Мяо Цивэй знал его достаточно хорошо: увидев записку, он действительно хотел так поступить. Но, остыв, обрёл рассудок. Он не был Чэн Шэном и не мог до конца понять его боль. Самые глубокие переживания остаются личными — для того, кто их испытывает, они могут стать катастрофой, а наблюдатель способен лишь посочувствовать.

Проверив уличные камеры, он увидел, как Чэн Шэн сел в такси и направился на вокзал. Используя свои методы, Шан Сыю выяснил следующий пункт назначения — город Алтай.

Он последовал за ним, убеждая себя, что не станет вмешиваться. Ему нужно лишь убедиться, что Чэн Шэн в безопасности, и попрощаться. Но даже выйдя из поезда, среди толпы он напряжённо вглядывался, надеясь найти знакомый силуэт и… вернуть его.

Он больше не был собой, разрываясь между разумом, твердившим «отпусти», и чувствами, шептавшими «ищи».

Выйдя на перрон, он поднял глаза к безоблачному небу, и в голове пронеслось: **[В этом мире не должно быть расставаний, потому что они порождают тоску, а та, накопившись, становится неизлечимой болезнью.]**

Семь часов тридцать семь минут и пятьдесят две секунды без Чэн Шэна — и в груди уже ныло от тупой боли. Наверное, самовнушение. Шан Сыю побледнел, внезапно потеряв опору, и без цели пошёл по улицам.

На перекрёстке его остановил красный свет. Он замер, мрачно глядя вперёд, как вдруг услышал стук копыт. Обернулся — высокий гнедой конь, грива развевалась на ветру. Всадник, игнорируя светофор, рванул поводья и промчался мимо.

Широкие просторы, бескрайняя земля… Глядя на удаляющуюся лошадь, Шан Сыю осознал: искать того, кто хочет исчезнуть, всё равно что искать иглу в стоге сена. Он никогда не найдёт Чэн Шэна. Без камер, без документов — это невозможно.

Он долго стоял на перекрёстке, наблюдая, как проходят люди, и не мог выразить овладевшую им пустоту. Чэн Шэн просил не искать… Шан Сыю запрокинул голову, глядя на клубящиеся облака, которые больше не казались милыми.

Но он будет искать. Он обещал.

Когда они только сошлись, Чэн Шэн как-то спросил:

— Если мой отец прогонит тебя, ты снова исчезнешь?

— Нет. Куда бы ты ни ушёл, я найду тебя, — ответил тогда Шан Сыю.

http://tl.rulate.ru/book/5581/198185