Готовый перевод After Divorce, My Rival Became My Child's Father / После развода мой враг стал отцом моего ребёнка: К. Часть 38

Шэнь Ифань всё ещё беспокоился. Передав детей няне, он взял деда под руку:

— Не упрямься. Ты же помнишь, как в прошлом году потянул спину и месяц пролежал?

Забота тронула старика, но вслух он пробурчал:

— Ты что, за дурака меня держишь? Завтра утром покажу тебе тайцзицюань с мечом!

Беседуя, они прошли в восточный кабинет.

Комната была оформлена в традиционном стиле — здесь Шэнь Юэтэн обычно занимался каллиграфией. В кабинете стояла кушетка, на которую Шэнь Ифань усадил деда, а затем сам налил чаю и поставил чашку на столик.

Пока он хлопотал, старик не сводил с него глаз, лёгкая улыбка играла на его губах. За эти годы внук сильно изменился, и Шэнь Юэтэн радовался этому, хоть и переживал за него.

Когда Шэнь Ифань подал чай, старик указал на место напротив:

— Садись.

Шэнь Ифань опустился на кушетку и протянул деду массажёр с полынью, чтобы тот мог разминать ноги.

Они поговорили о делах компании, и Шэнь Юэтэн, услышав, как ловко внук решает проблемы, сочетая стратегическое мышление с дипломатичностью, не мог скрыть гордости.

Закончив деловую часть, Шэнь Ифань снова налил чаю.

На этот раз Шэнь Юэтэн заговорил первым:

— Сегодня днём приходил Ду Цзэмин, долго играл с проказниками.

Шэнь Ифань промолчал, лишь перебирал в руках дедовы чётки из янтаря.

Старик, видя, что внук не раздражён, продолжил:

— Ифань, за эти годы Цзэмин доказал, как дорожит детьми. Да и к тебе относится с искренней заботой. Не хочу вмешиваться, но такого мужчину днём с огнём не сыщешь. Чего ты ещё ждёшь?

Шэнь Ифань на мгновение задержал чётки на запястье, затем ответил:

— Ду Цзэмин годится детям в крёстные отцы, но не в отцы настоящие.

Шэнь Юэтэн: […]

Шэнь Ифань посмотрел на деда:

— Если мы поженимся, семья Ду не позволит мне не рожать. А если у Цзэмина появятся свои дети, что будет с Цзямином и Цзяжуй?

Шэнь Юэтэн тут же парировал:

— Все мои активы перейдут к ним.

— Дедушка, ты всё упрощаешь. Дело не в деньгах.

Он помолчал, затем добавил:

— Сердце у всех несправедливо. Никто не будет любить чужих детей больше своих. Если моим детям суждено расти в ревности и обиде, я лучше обойдусь без отца для них.

Шэнь Юэтэн понял его и забеспокоился ещё сильнее:

— То есть ты вообще не планируешь жениться? Или только на том условии, что у супруга не будет своих детей?

Шэнь Ифань усмехнулся:

— Возможно, я всё же женюсь. И Ду Цзэмин не исключение — если он согласится на вазэктомию, я подумаю.

Шэнь Юэтэн: […]

Он-то думал, что внук сильно изменился, но сегодняшний разговор доказал: свинья грязи найдёт. Шэнь Ифань по-прежнему мастер язвительных замечаний.

Беседа ни к чему не привела. Но, в отличие от ситуации трёхлетней давности, теперь дед и внук научились уважать мнение друг друга.

Шэнь Юэтэн, например, считал, что всё ещё можно уладить — ведь Шэнь Ифань не вынес Ду Цзэмину окончательный приговор.

А Шэнь Ифань думал, что Ду Цзэмин рано или поздно отступит, избавив его от лишних слов. Да и сколько отказов он уже выслушал?

Упорство Ду Цзэмина поражало Шэнь Ифана. Сначала он даже гордился своей властью над ним, но со временем начал подозревать, что женитьба на нём — это какая-то обязательная цель в жизни Ду Цзэмина, без которой тот не сможет «завершить квест».

Но если Ду Цзэмин проявлял настойчивость, то один человек, напротив, оказался безжалостно холоден.

Перед сном Шэнь Ифань читал детям сказки, и, глядя на их спящие лица, он невольно вспомнил того самого человека. Сходство было очевидным, особенно у Цзямина — вылитый Хэ Юань. Если бы не миниатюрное телосложение, унаследованное от Шэнь Ифана, они были бы как две капли воды.

Ду Цзэмин, видевший Хэ Юаня, наверняка догадывался, но больше не задавал вопросов, продолжая относиться к детям с неизменной теплотой.

Иногда Шэнь Ифаню это казалось издевкой судьбы. Биологический отец детей исчез, даже не попытавшись связаться с ним. А тот, кого он всегда избегал, оказался куда более преданным.

Шэнь Ифань не хотел быть дураком, но и подлецом становиться тоже не собирался. Возможно, ему и Ду Цзэмину действительно пора поставить точку…

В тот же день в международном аэропорту молодой учёный с тяжёлым багажом вышел в зону прилёта и увидел табличку со своим именем.

[Добро пожаловать на родину, доктор Хэ Юань!]

Встречающие тоже заметили его. Человек, похожий на руководителя, подошёл и крепко пожал руку:

— Доктор Хэ, мы рады вашему возвращению.

Хэ Юань вежливо улыбнулся:

— Благодарю за тёплый приём.

Хрустальная люстра рассыпала золотистые блики по роскошному банкетному залу, где проходил приём для сливок научного и бизнес-сообщества. Хэ Юань, недавно вернувшийся на родину с прорывной технологией, стал центром всеобщего внимания. Но, несмотря на льстивые речи и восхищённые взгляды, он казался равнодушным — профессиональные успехи не смягчили напряжение в его глазах.

Пробираясь сквозь толпу, он заметил двух человек, окружённых важными персонами. Один из них был Шэнь Ифань, его бывший муж. Три года не оставили и следа на том изысканном лице. Идеально сидящий тёмный костюм подчёркивал стройную фигуру, выделяя его среди остальных. Во время разговора Шэнь Ифань слегка задирал подбородок, а в его красивых глазах сверкала привычная резкость. Всё это казалось Хэ Юаню одновременно знакомым и чужим. От одного взгляда его сердце учащённо забилось.

Рядом с Шэнь Ифанем стоял мужчина не столь изысканной внешности, но высокий и статный, с открытым лицом. Он непринуждённо держал бокал, одной рукой в кармане, а взгляд его постоянно возвращался к Шэнь Ифаню — с какой-то необъяснимой сосредоточенностью и… близостью.

[Господин Ду прямо глаза проглотил], — донёсся шёпот за спиной Хэ Юаня.

[Ха, да кто не знает о его чувствах к господину Шэню? Десять лет как собака бегает, даже железо за это время нагрелось бы], — подхватил второй голос.

[Говорят, те близнецы господина Шэня — вылитый Ду Цзэмин].

Пальцы Хэ Юаня судорожно сжали ножку бокала, заставив жидкость вздрогнуть.

[Разве не ходили слухи, что их семьи породнились три-четыре года назад? Как раз подходит по возрасту детей…]

Слова «брак» и «дети» вонзились в сознание Хэ Юаня, как нож. Он опрокинул шампанское, но холодный напиток не смог погасить внезапно вспыхнувший гнев.

http://tl.rulate.ru/book/5605/201765