Готовый перевод Tomorrow's Smooth Road / Завтрашняя гладкая дорога [❤️]: Глава 8

— Он эти дни помогал главному управлению, бегал по делам, — секретарь партячейки указал на бумагу в руках Чжан Ту. — Он дал мне это, сказал, что ещё нужно кое-что отправить, и снова ушёл.

Чжан Ту понимал, что такое решение главного управления наверняка не обошлось без хлопот Сун Яо. Между ними не было никакой родственной связи, и если Сун Яо решил за него замолвить слово, то это была огромная милость. Чжан Ту на мгновение вспомнил старые поговорки о вечной благодарности и готовности отдать жизнь, но пустые слова мог сказать кто угодно. Вопрос заключался в том, как именно отблагодарить, и это стало для Чжан Ту настоящей заботой.

Вечером Цзян Нинчуань закончил работу и принёс Чжан Ту еду. Пока тот ел, он сидел рядом, перебирая в руках бумагу с печатью, глаза его сияли, и радость была видна невооружённым глазом.

За прошедший день первоначальный восторг Чжан Ту от новости поутих, но, видя, как Цзян Нинчуань искренне радуется за него, он не смог сдержать улыбки:

— Ты что, радуешься больше меня?

— Ты останешься здесь, не уедешь, да? — если бы у людей были хвосты, Цзян Нинчуань сейчас бы вилял им от восторга. Он с надеждой смотрел на Чжан Ту, жаждая услышать подтверждение.

Тут Чжан Ту наконец осознал. Все эти дни после разговора с Сун Яо, хотя Цзян Нинчуань по-прежнему заботился о нём с прежней тщательностью, а в некоторых моментах даже проявлял чрезмерную для мужчины душевную теплоту, в разговорах он казался рассеянным и подавленным.

— Так ты эти дни боялся, что я уеду?

— В горах нет ничего хорошего, я… я боялся, что ты больше не вернёшься.

Юноша всегда был немногословен, обычно выступая в роли слушателя и редко высказывая своё мнение. Но когда он говорил, его глаза сияли, а выражение лица было одновременно смущённым и искренним.

Чжан Ту вдруг вспомнил любовные романы, которые любила читать его школьная соседка по парте. Он тоже тайком заглядывал в них во время уроков. Множество историй промелькнуло перед глазами и исчезло, но слова Цзян Нинчуаня оживили в памяти одну из них, и Чжан Ту почувствовал лёгкое смущение:

— Нет, я очень люблю это место.

Тот роман рассказывал о паре, полюбившей друг друга в смутные времена. Позже мужчина из-за семейных обстоятельств уехал в Гонконг, и перед отъездом женщина спросила, вернётся ли он. Он пообещал, что обязательно вернётся, однако уже через год женился и завёл детей, а она ждала его всю жизнь. В конце истории был намёк на то, что женщинам не стоит обманываться мужскими словами о любви, ведь цена может оказаться слишком высокой.

Вспомнив эту историю, Чжан Ту вдруг почувствовал себя тем самым мужчиной, обманывающим свою возлюбленную.

Цзян Нинчуань вырос у бабушки, но после её смерти остался сиротой, питаясь подачками односельчан. На своём пути он не раз слышал сплетни о себе, но не умел давать отпор, отчего становился всё более молчаливым. Он редко встречал людей, которые так открыто проявляли к нему доброту. Большинство смотрело на него с жалостью, но Чжан Ту искренне считал его равным — образованным, добродушным, и общение с ним было настолько приятным, что Цзян Нинчуань невольно хотел его продолжить. Тем более, Чжан Ту спас ему жизнь.

Он не мог выразить свои чувства словами. Просто глядя на Чжан Ту, он будто погружался в огромную мягкую шкуру, желая зарыться в неё глубже, прижаться и остаться там подольше. Теперь человек, дававший ему это чувство опоры, собирался уехать, и никто бы не смог с этим смириться. Желание, чтобы Чжан Ту остался, было так сильно, что, узнав о его решении, первой мыслью Цзян Нинчуаня было сомнение: а есть ли на свете боги?

Конечно, нет. По радио постоянно пели: «Нет в мире спасителя, ни бога, ни царя». Но в тот момент, когда Чжан Ту сказал, что останется преподавать, Цзян Нинчуань в душе тихо поблагодарил небеса.

Изначально договорились, что из больницы Чжан Ту заберут несколько товарищей из «знающей молодежи», и он будет жить в прежнем общежитии. Однако Цзян Нинчуань настаивал на том, чтобы ухаживать за ним. Врач сказал, что хотя гипс сняли, долго стоять всё ещё нельзя, и помощь будет не лишней. Друзья Чжан Ту тоже уговаривали его хорошенько отдохнуть, чтобы не заработать осложнений.

— Это же на всю жизнь, — серьёзно сказала Чжао Чжимань.

Чжан Ту не смог переубедить их и наконец сдался:

— Ладно.

Цзян Нинчуань обрадовался и тут же принялся наводить порядок дома в ожидании дня выписки.

Когда гипс наконец сняли, Чжан Ту, пролежавший в медпункте столько дней, смог выйти. Он едва сдерживал волнение, не слушая многословных наставлений врача, зато Цзян Нинчуань внимательно записывал каждое слово.

Чжан Ту заглянул в его записи — корявые, но старательные строчки.

— Ты неправильно написал этот иероглиф.

— А как правильно?

Чжан Ту взял ручку и написал пример — изящный и живой.

Цзян Нинчуань провёл пальцем по написанному и тихо сказал:

— У тебя красивый почерк.

Врач подшутил:

— Учитель Чжан, ещё не выписались, а уже уроки начали?

Чжан Ту смущённо ответил:

— Красота — не главное, я же не собираюсь быть каллиграфом.

Когда врач закончил, Цзян Нинчуань стал собирать вещи, а Чжан Ту сидел на кровати, глядя на его хлопоты, и ему было неловко:

— Может, я чем-то помогу?

Цзян Нинчуань сдержанно улыбнулся:

— Не надо, я сам.

— Сложить одежду я могу. Это же мои вещи, неудобно тебя постоянно беспокоить.

— Ничего страшного. — Цзян Нинчуаню нравилось делать что-то для Чжан Ту, но, видя его неодобрительно нахмуренные брови, он всё же протянул ему одежду.

Чжан Ту склонил голову, аккуратно складывая рубашки. Лучи солнца, падающие в окно, мягко очерчивали его профиль.

Цзян Нинчуань сидел на табурете и невольно застыл, глядя на него снизу вверх. В голове мелькнула лишь одна мысль.

Он такой красивый.

Прежде чем Чжан Ту успел встретиться с ним взглядом, Цзян Нинчуань поспешно опустил глаза, будто обжёгшись, охваченный смятением.

http://tl.rulate.ru/book/5606/201787