Мама вернулась через несколько часов . Она заглянула в мою комнату, и я, едва шевеля языком, объяснила ей что простудилась. Она принесла мне стакан воды и аспирин, и, к счастью, оставила в покое. Я проспала всю ночь,и с трудом открыла глаза, когда она заглянула ко мне утром, перед уходом на работу. Она оставила мне коробочку с антибиотиками, чмокнула в потный лоб и уехала. Едва стих шум мотора ее машины, я резко села в постели. Сна не было...

Я некоторое время лежала в постели в каком-то необычном оцепенении, надеясь, что все произошедшее со мною вчера окажется сном. В комнате было непереносимо жарко, и я почувствовала, что вся промокла от пота под одеялом. Со стоном, я заставила себя пошевелится. Откинула одеяло и села на постели. Я ощущала внутри себя большую тяжесть, а мой животик вздулся еще больше. Я сидела, и он будто давил мне на колени. Я рассеяно погладила его. Что делать дальше? О клинике не могло быть и речи, иного метода избавится от заполнявшей меня кладки я не знала. Оставалось смирится и продолжать быть невольным инкубатором для яиц той необычной твари. У червей не было зубов, и эта мысль успокоила меня. В моем сознании вообще творилось черти что. Обстановка была страшной кошмарной, а я ощущала себя мирной и даже умиротворенной.

У меня возникло непонятное желание найти просторное затемненное и прохладное место. Раньше чем я поняла, что делаю, я уже медленно к подвалу. Голая, с отвисшим раздутым животом, я медлительно спустилась по резкий лестнице на подгибающихся ногах. Тут было мрачно и прохладно. На меня снизошло какое-то необычное умиротворение. Я села посередине полупустой комнаты, прямо на цементный пол, чувствуя, как славно он холодит мою попку. Я вновь начала аккуратно мять мой распухший живот. С каждой секундой я ощущала, как необычное возбуждение, уже испытанное мною вчера, накатывает на меня снова со странной силой. Мое сердце вновь яростно застучало. Появилось чувство волнующее и немножко пугающее, скоро должно случиться что-то, и я ожидала этого с трепетом.

Я откинулась назад, опираясь на локти и качнула бедрами, сводя и разводя колени. Я тихо застонала от фурора, почувствовав, как яйца перекатываются внутри меня. Мне показалось, что они начали слегка пульсировать. Похоже, они вызревали очень быстро. Черт возьми, я испытала легкость, смешанное с фурором, похоже, моя несуразная обстановка должна была скоро разрешится. Похоть росла во мне с каждой новой пульсацией яиц в моем теле. Она становилась все больше насыщенной, я уже непроизвольно подергивала низом живота и часто дышала.

-О господи! — услышала я пораженный вскрик.

Моя сестра Хана стояла на верхней ступени лестницы, и с ужасом и шоком глядела на меня. Я глядела, как она спешно спустилась по лестнице и кинулась ко мне. Мое возбуждение необычным образом возросло еще больше, когда я глядела на нее. На ней были лишь розовые пижамные шорты и свободная рубашка. Вид пухлой оттопыренной попки сестры вызвал у меня такой приступ мечты, что закружилась голова. Она будет присутствовать при рождении моих деток.

Я не знала, отчего она оказалась в подвале и меня это, безусловно, не волновало. Хана в одну минуту стала для меня самым вожделенным объектом сексуальной мечты. От мысли ,что ее эластичную невысокую фигуру облепят черви, у меня рот наполнился слюной.

— Что за черт? Ты в порядке Эми? — сказала она, ошарашено глядя на меня своими круглыми крупными голубыми глазами.

Я посмотрела на нее остекленевшим взглядом.

— Я чувствую себя необычно — с трудом выдавила я.

Она схватила мена за плечо и стала сбивчиво говорить о том, что теперь она позвонит маме, в клинику, что мне непременно помогут. Она встревоженно прервалась на полуслове, когда я сладостно застонала. Фурор внутри меня добился пика, и я не сумела сдержаться. Хана побледнела и заорала, глядя на мой раздутый живот. На натянутой коже возникли заметные вытянутые бугры, которые, змеясь, поползли вниз, к лобку с узкой полоской тёмно-каштановых волос, которые я выстригла по нынешней моде. Я почувствовала, что черви вылупились из яиц и начали двигаться наружу. Один за другим ,два за раз, три, четыре, они, переплетаясь, поползли наружу. Их определённо было не меньше сотни. Это было самое необычное обескураживающее и восхитительное, что когда-либо случалось со мною. Всякий сантиметр моего чрева, желудка, кишечника, исключительно кишечника, щекотали сотни маленьких присосок. Это легко сводило меня с ума.

Краем глаза я заметила, что Хана бросилась к лестнице. Я едва поспела схватить ее за край рубашки и притянула к себе с силой, которую от себя сосем не ждала. Она кричала и билась в истерике, упрашивая отпустить ее, но я не могла, не хотела! Чего она так опасается, глупышка!? Тут нет ни чего ужасного! Глупенькая Ханна Я еще сильнее стиснула рукой ее рубашку. Я хотела сказать ей, что бы она утихомирилась, но не смогла, лишь забулькать горлом. Мой пищевод заполнили шевелящиеся изгибающиеся черви, которые медленно ползли вверх к моему горлу. Из моего полуоткрытого рта выплеснулась густая слюна, а следом возникло извивающееся серо-белое тело. Хана заорала еще громче и неистово забилась в моих руках. От вида, вытянутого судорожно дергавшегося тела, соскользнувшего с измазанного чем-то клейким подбородка сестры, Хану едва не стошнило. Я почувствовала, как первый червь добрался до шейки матки. Щекоча узкий проход, он начал выдавливаться наружу. Я застонала, смакуя замечательное чувство от того, что он протискивается, раздвигая шейку матки. Мое влагалище заполнило дергающееся теплое тело. Я не могла поверить, что это происходит со мною.Теперь, больше всего, я опасалась потерять сознание от наслаждения .

http://erolate.com/book/768/13822