Так что я не мог понять, почему Эмма Анатольевна решила оставить меня после пар, и какой именно это серьезный разговор меня ждёт.
Как только все оставили класс, подшучивая между собой и гикая надо мной, пару ребят даже меня стукнули в спину, крутя у головы пальцем, Эмма Анатольевна встала из-за стола и подошла ко мне.
— Итак, Дима, почему ты трогал свое хозяйство во время моего урока?
Эмма Анатольевна называла меня по имени уже второй раз за урок! Похоже, она действительно разозлилась.
Я был растерян и напуган.
Я не знал, что ей сейчас ответить. Эмма Анатольевна, как я знал, была мокрая фантазия всех учеников колледжа. Думаю, каждый из учащихся представлял её в своих фантазиях. И вот я не был исключение. Ох, как я же обожал представлять учительницу, мастурбируя, забравшись под теплый плед холодными зимними вечерами.
Я представляю, что мы с учительницей остаемся наедине, а она наклоняется передо мной, демонстрируя свои белые шелковые трусики.
И вот сейчас, совершенно, как в моих фантазиях мы с ней и остались наедине. Но не думаю, что она поспешит, исполнить всё, что я захочу.
— Эмма Анатольевна, поверьте, я не виноват, — растеряно пробормотал я.
Анатольевна усмехнулась, и эта улыбка немного взбодрила, потому что я понял, что оно не настроена слишком воинственно, не собираясь устраивать скандал на весь колледж.
Поэтому набравшись мужества, я продолжал:
— Поверьте, я совершенно не со зла. Ну, вы просто такая…
С моих губ едва не сорвалось «сексуальная», но успел спохватиться, решив, что нужно хотя бы попытаться подобрать нужные слова, поэтому решил проглотить лишние эпитеты.
Не мог же я сейчас ей прямо выложить все мои чувства к ней, рассказать, как она мне безумно нравилась.
Возможно, мой взгляд сам всё выдавал, потому что Эмма Анатольевна тихо спросила:
— Дима, может быть я тебе нравлюсь?
Правда ударила мне в лицо, и я за затрясся.
Я не мог совладать совершенно с собой. Мои руки тряслись, ноги одеревенели, а сердце стучало, как отбойный молоток, готовое выскочить из груди.
Эмма Анатольевна подошла ко мне ещё ближе, между нами оставалось расстояние, где-то в 2 шага, но и этого было достаточно, чтобы мне показалось, что мы итак через чур близко находимся друг к другу.
— Мне приятно знать, что я тебе нравлюсь, — не дожидаясь моего ответа начала учительница.
— Эмма Анатольевна, но вы не только мне нравитесь? Вы разве не обращали внимание, как на вас пялится весь класс?
Моё заявление, как мне показалось, немного удивило учительницу, поэтому она с возмущением воскликнула:
— Дима, что ты такое говоришь? Я же ваша учительница! А не какая-то студентка. Я старше любого из вас больше чем на 5 лет.
Как ни странно эта разница в возрасте для меня не казалась существенна. Её сексуальный образ никогда не выходил у меня из головы.
Почему-то мне только сейчас пришло в голову, что может даже быть, учительница всё делала непреднамеренно, и это я только себе нафантазировал, что она эксгибиционистка, которая старается постоянно демонстрировать своё полуобнажённое тело. Может быть, и правда ей было жарко.
Может быть, она реально случайно наклонялась так, что всегда были видны её белые трусики под короткой юбкой.
Боже, я сам, кажется, во всем запутался!
Или, возможно, это так на меня гипнотизирующее действовало присутствие сексапильной учительницы. Но сейчас, я был по-настоящему растерян, не зная, что сказать и думать. Поэтому все, что мне оставалось, это молчать.
Я опустил голову, как-будто признавая вину.
— Эмма Анатольевна, обещаю, больше не буду так делать.
Она сделала ко мне ещё один шаг, протянула руку и взяла за подбородок, поднимая его, чтобы я мог посмотреть ей в лицо. Наши глаза встретились.
Я увидел ее улыбку, которая расширилась, и теперь она мне по-настоящему улыбалась.
— Что ты обещаешь? Не возбуждаться на меня? Не знаю, как насчёт других, но мне кажется, ты влюбился в меня.
Моё сердце билось 1000 ударов в минуту.
— Эмма Анатольевна, — сиплым голосом прошептал я.
Неужели я теряю дар речи? Так и было, я не мог сказать и слова. Да и что я хотел сказать?
— Дима, я вижу ты хороший и искренний мальчик. Тебе просто не хватает смелости признаться в своих чувствах…
Её голос показался мне слаще меда.
Я посмотрел в ее большие глаза, которые сейчас мне показались почему-то на одно мгновение грустными.
Весь этот разговор, напугал меня до такой степени, что из моей головы вылетело, что я так сильно хотел в туалет!
Но знаете что? Самое ужасно во всей этой ситуации это то, что я об этом вспомнил, когда почувствовал, что моя система неожиданно дала сбой и взорвалась! Потому что по моим ногам потекло что-то тёплое.
И я прекрасно знал что это.
Я побледнел.
Боже, надо же так пасть лицом в грязь, когда такой романтический момент. Не знаю, о чём бы мы сейчас с ней говорили.
Может быть, даже я чуть бы осмелел и признался Эмме Анатольевне в своей любви пробудившейся к ней с первых дней, как она появилась в нашей аудитории…
Может быть, и она призналась в моих чувствах…
Но всё что она мне сказала так это было:
— Дима, ты описался!
Весь побледневший, понимая, что больше не могу себя сдерживать я рванул к двери.
Глядя на меня со стороны можно было бы подумать, что в колледже начался пожар и ревет на всё здание сирена.
Но сигнал Sos ревел в моей голове.
Мне было так стыдно.
Но мой член не хотел прислушиваться ко мне, и продолжал бесстыже течь, да так сильно, словно в трусах прорвала водопроводная труба.
Вот кому-кому, а моему члену точно совершенно не было стыдно. Ведь именно он выскочил предательски из трусов, прямо на уроке учительницы, а потом ещё вот нацедил лужу в кабинете экологии!
http://erolate.com/book/883/20016