Готовый перевод The Last Prayer / Наруто: Последняя Молитва [ЗАВЕРШЁН]: Глава 6. Нарушая Правила (2)

КУРЕНАЙ.

«Слушай, детка, ты испортишь мне данго» – обратилась Анко к своей лучшей и единственной подруге.

Красноглазая красавица ничего не ответила, понимая, что любой данный ей ответ, лишь даст той понять, насколько её разум перегружен стрессом. Повседневная рутина Куренай казалась блеклой по сравнению с двумя положительными основополагающими элементами в её жизни на данный момент времени; два лица, которые вышли на первый план в её мыслях, одно с волосами цвета индиго, выглядящее разочарованным, что её сенсей подвела её, другое же лицо смотрело на неё безучастно, словно ему даже лень напрягаться, чтобы начать ненавидеть её. 

 «Я понимаю, что вся эта история с дочерью Даймё отстой, но ты должна держать себя в руках» – продолжила Анко, с наслаждением проглотив свой зелёный данго. «Никогда нельзя знать наверняка, как всё обернётся. Бывают помолвки, которые отменяются за несколько минут до свадьбы, потому что какому-то другому Даймё или принцу понадобился очередной союз. И даже если Асума женится на ней, то это не по любви.»

 «Не очень-то у тебя получается подбадривать людей» – невозмутимо ответила Куренай, отодвинув красное, белое и зелёное данго в сторону от чая.

 «Обычно я полагаюсь на большое количество алкоголя, чтобы он взял на себя всю тяжёлую работу» – радостно заявила Анко, схватив несъеденные своей подругой данго. «Слушай, твоя маленькая овечка уехала к семье на выходные, и у меня есть время до сегодняшнего допроса, давай выпьем и повеселимся, давай? Заставим парочку симпатичных парней пускать слюнки?»

 «Может быть» – согласилась Куренай, выдыхая. «Я думаю, это может помочь.»

 «И, пожалуйста, потрахайся» – вставила грудастая куноичи, чем быстро заслужила дружелюбный взгляд от красноглазой красавицы. «Что? Прошла уже целая вечность, и с меня довольно. С тех пор, как ты завела этих сопляков, ты вся в делах, и я тебе говорю, что ты не можешь постоянно обходится без члена. У тебя может не оказаться другого способа снять с себя это напряжение.»

 «Ты же знаешь, что я не против какой-то ночной компании» – ответила Куренай. «Просто …» – Куренай замолкла, когда в её сердце и разуме возник образ Асумы, яркий и потрясающий. Какой бы весёлой ни была ночь без последствий с незнакомцем, это всего лишь ничтожная замена тому, что могло бы быть с кем-то, кого ты действительно любишь. Во всяком случае, это просто означало, что она желает от партнёра более эмоциональной связи, о чём Анко, кажется, совсем не переживала.

 «Понимаю» – сочувственно произнесла Анко. «У нас у обеих есть мужчина, которого мы не можем забыть, хотя в моём случае, это из-за того, что я хочу его убить с особой жестокостью. Вот почему я придерживаюсь только физической стороны вопроса, детка.»

 «Я бы так и поступила, если бы могла» – непринуждённо призналась Куренай с ухмылкой. «Ками, насколько проще стала бы жизнь.»

 «Это рай» – ответила Анко с широкой улыбкой. «По крайней мере сейчас. Я уверена, что в конце концов всё изменится, если мне повезёт.»

Куренай и Анко понимали, что перемены неизбежны. Это один из многих принципов, которому учат каждого шиноби листа; выполняя свою работу, они не должны позволять таким моментам одурманить себя, когда что-то начинает идти не по плану. Планы часто проваливаются, и эта неудача может стоить жизни, поэтому им обеим известно, что для того, чтобы выжить, они должны быть в состоянии приспосабливаться. Если ты приспособился, значит сможешь выживать дольше, когда выжить хотят все.  

После минутного молчания Анко призналась своей самой дорогой подруге: «Лично я думаю, что это решающий момент для вас, ребята, но, чтобы ни случилось, по крайней мере, вам станет известно, в какой точке вы с ним находитесь. Это звучит лучше, чем все эти стрессы и тревоги.»

 «Нас приучают терпеть» – ответила Куренай без особой уверенности.

 «Никто не в состоянии терпеть, когда к этому примешивается любовь» – непринуждённо ответила Анко. «В полевых шиноби нет никакого смысла, если они сделали свой выбор в пользу близких, вместо миссии и деревни. Вот почему Анбу буквально скрывают свою личность от общества, всегда отстранённые, потому что таким образом миссия всегда остаётся на первом месте. Если по какой-то грёбаной причине вы с Асумой не сойдётесь, по крайней мере, я смогу посмотреть на одну грёбаную команду восемь на экзамене на Чуннина» – пошутила она с широкой улыбкой.

 «Мне такая мотивация не нужна, чтобы создать лучшую команду для экзамена» – ответила Куренай с чуть большей решительностью, чем намеревалась. Куренай поднесла чашку к рубиново-красным губам, не в силах выбросить из головы образ прекрасного лица Хинаты-тян, на котором отразилась печаль, после того, как ей второй вечер подряд сказали, что сеанса не будет. Добросердечная девушка пыталась смириться с решением своего сенсея, но она никак не могла скрыть того обилия печали, которое лилось из неё. Юная Хьюга так сильно продвинулась вперёд, что её сердце начало трещать по швам по другой причине, отличной от того что было с Асумой, и тогда ей пришлось остановиться. Куренай очень хотелось найти Узумаки-куна и накричать на него за то, что он причастен к тому, что приходится переживать его дорогой ученице. То, что ей не удавалось найти мальчика лишь добавляло градуса к её и без того высокому уровню возбуждения.

 «Да, да» – сказала Анко, легко отбросив разочарование Куренай, словно у её подруги просто был плохой день. «У меня осталось несколько отчётов, которые мне нужно доделать. Увидимся вечером.»

Куренай какое-то время искала голубоглазую светловолосую угрозу, но затем сдалась и отправилась домой, чтобы припасти себе что-нибудь к вечеру. Ей не нужно было наряжаться в свои платья S-Ранга, чтобы просто выпить в кругу друзей в привычном баре для Джонинов, но всё же она всегда была немного озабочена этим, желая выглядеть достаточно сексуально, чтобы застать мужчину врасплох. Одевшись в удобные шорты, оставив большую часть своих ног неприкрытой, а также в обтягивающий красный топ, она встретилась с остальными в «Элитном Алкоголе».

Было приятно проводить время с Анко и с присоединившимся Генмой, Гаем, Югао, Хаяте и Какаши. Несмотря на то, что был ранний вечер, Куренай уже словила свой алкогольный кайф. Это не означало, что она сильно выпивает, скорее наоборот; она выпивает очень скромно, однако её привычная стратегия, когда она делает это с Анко, заключается в том, чтобы напиться раньше и сбавлять обороты ближе к ночи, когда обычно пьяная Анко редко это замечает. Также это имеет дополнительный бонус, в виде отсутствия похмелья на следующий день.

 «Какаши» – произнесла Куренай подсаживаясь рядышком к копирующему ниндзя. «… не мог бы ты объяснить мне, где прячется твой ученик?»

Играя с блюдцем с прозрачной жидкостью элитный Джонин спросил: «Я полагаю, что речь идёт о Наруто?»

Ответив холодным кивком, она заявила не слишком радостным тоном: «Он пропустил две встречи. Такие отсрочки неприемлемы.»

Почувствовав её явное возбуждение, он слегка усмехнулся, надеясь немного разрядить обстановку. «Ма, ну, этот парень, он как сгусток энергии, ты же знаешь. Он не очень хорошо переносит скуку.»

 «Он сказал тебе, с чем он мне помогает?» – её глаза расширились, став больше расстроенными, нежели удивлёнными.

 «Нет» – быстро ответил Какаши брюнетке. «Он просто сказал, что это скучно. Большую часть дня он обычно отсутствует, но лучшие места, где его можно обнаружить, это Ичираку или его квартира. Я предлагаю сначала проверить Ичираку. Там лучше пахнет.»

Удовлетворённая полученной информацией, она просто сказала ему: «Как его сенсей, ты в конечном счёте ответственен за его ошибки, поэтому я жду от тебя, что ты заплатишь за мою выпивку, чтобы возместить это» – Генма и Хаяте рассмеялись, когда она, не получив ответа от знаменитого ниндзя просто ушла, вернувшись к Анко, одно мгновение наслаждаясь тем, что заполучила себе одного из друзей Асумы.

Казалось, судьба была против этого.

Ни Анко, ни Куренай не ожидали, что в бар войдёт Асума, когда его мускулистая рука переплеталась с нежной рукой принцессы Томоко, правда она не была одета как королевская особа народа Страны Огня. Вместо огромного узорчатого платья, с его первозданной чистотой, когда оно было замысловатым в своём внешнем исполнении, она была одета в изящное, но соблазнительное красное королевское платье с вырезом на несколько сантиметров выше колена, с таким, что, когда она присядет, будет видна большая часть её бедра. Её волосы были распущены, шелковисты и длинны, доходя ей до поясницы. Её лицо и шея имели изящную длину, чего поначалу не заметила Куренай, что делало внешний вид той ещё более благородным. Вместе с огромной печалью и душевными страданиями Куренай прикладывалась к бокалу больше чем следовало.

Им объяснили, что Асума, естественно, приведёт её к их столику, поскольку принцесса желает отдохнуть от своей идеальной жизни, чтобы присоединиться к тем, кто имеет более низкое положение. Куренай вслушивалась в каждое его слово, запоминала каждый их совместный жест, но то, что заставляло её сердце проваливаться в желудок, это то, что Асума смотрел на её красные радужки только тогда, когда это требовалось для поддержания вежливой беседы. Это ясно давало ей понять, что Куренай не важнее для него ни в одну ни в другую сторону чем кто бы то ни было за их столиком. Это задело её не сразу, но чем больше она варилась в этом, тем хуже было ей от этого осознания, и вместе с растущим беспокойством росло и количество выпитого ею спиртного.

Когда Анко в конце концов поняла, что Куренай перебрала с саке, она взяла в охапку свою сильно подвыпившую подругу и откланялась, пожелав всем приятного вечера. Обняв подругу за шею, Анко целую вечность добиралась до дома Куренай, постоянно выслушивая слёзные извинения Куренай за своё поведение.

 «Я тааак и-извиняюсь, Анко» – бормотала Куренай с раскаянием в голосе. «Я позволила ему влезть мне под кожу. Позволила ей … тьфу …»

 «Всё в порядке» – дружелюбно ответила Анко, укладывая красавицу на диван. «Если бы она не была принцессой нашей страны, за тебя я бы надрала этой сучке задницу.»

Нежно посмотрев на подругу, Куренай не смогла сдержать слёз, как и не могла сдержать улыбки, в которой расплылось её печальное лицо. «Спасибо тебе! Я хотела … Я была вне себя от злости! Даже не на неё, а вообще на всё!»

 «Вот для чего нужен жёсткий трах, детка» – прокомментировала Анко, но Куренай была слишком погружена в свои мысли, чтобы это услышать. Переживая за неё, Анко была вынуждена спросить у неё: «Мне нужно остаться? Я могу заставить кого-то другого пытать моего пленника вместо меня.» 

Покинув свои мысли Куренай просто покачала головой: «Нет, спасибо, Анко. Отлынивать от своих обязанностей недопустимо. Я … со мной всё будет в порядке. Плюс мне известно насколько тебе нравятся их крики.»

 «Мне нравятся» – усмехнулась Анко. «Ладно, тогда я проведаю тебя завтра» – заявила она, после чего удалилась.

Куренай ввалилась на кухню и, прилично шатаясь, устремилась к шкафу. Пошарив на верхней полке в поисках нужного содержимого, её рука, наконец, опустилась на бутылку саке, которую она хранила для случаев вроде непредвиденной ситуации или праздника. Она обняла бутылку саке, унося его с собой на задний двор, где начала пить его прямо из горла, представляя себе принцессу на одной из мишеней, которую она установила в 27 метрах от себя. 

Метнув Кунай, она промахнулась мимо воображаемого лба и угодила в воображаемое ухо. Она представила себе Асуму на другой мишени и промахнулась также серьёзно. В промежутках между запрокидыванием бутылки, она представляла себе множество лиц: Хокаге, за то, что он допустил это, Хиаши, за это тяжёлое положение Хинаты-тян, свою мать, за то, что она ушла, своего отца, за то, что он умер, Узумаки, за то, что он удостоился того, чтобы стать сосудом для чудовища, забравшего её отца, Анко, за то, что не пытала принцессу, Хинату-тян, за то, что она была такой слабовольной, и самым отчётливым из всех лиц, было её собственное, за все свои неудачи. Каждое из лиц избежало участи попадания куная в лоб, каждое, кроме её собственного, в которое она метнула его с убийственной точностью.

 «Есть кто-нибудь» – раздался громкий и знакомый голос с передней стороны её дома. “Откуда я знаю этот голос?” – смутно поинтересовался её разум, когда её ноги неуверенно зашагали к входной двери. Пройдя пол пути, тот человек не переставал стучаться, и это раздражало её, раздражало настолько, что вынудило её крикнуть: «Ладно! Иду уже!»

Куренай медленно посмотрела на загорелого мальчика со светлыми торчащими волосами и глубокими детскими голубыми глазами. “Ты …” – сконцентрировался её сердитый разум. Он пропустил сеансы, когда не имел на это права. Он стоит у её входной двери, когда не имеет на это права. Он улыбается ей, когда не имеет на это права. С подпитываемым гневом осознанием, она позволила себе немного самолюбия; небольшое освобождение от ядовитого гнева её характера и от добросовестности, которая всегда держала её в узде. Глядя на Наруто, она вспоминала тревогу Хинаты-тян из-за отмены двух последних сеансов, думала о её отце, было так просто выпустить ту беспокоящую ярость, клокочущую в ней.

 «Йо!» – окликнул её Наруто с полуулыбкой, когда Куренай почувствовала, как её тело начало двигаться, словно, не подчинялось её воле, с одной единственной целью: атаковать и уничтожить источник глумления над ней. Со скоростью первоклассного Джонина Куренай сильно ударила ничего не подозревающего мальчика в нос. Она почувствовала удовлетворительный хруст сломанного носа, когда тот отлетел на несколько метров назад. Это был единственный звук, который раздался в ледяной ночи в её квартале. После жёсткой посадки, его руки прикрыли кровоточащий нос, когда он продолжался катиться, до самой остановки.

Она спокойно направилась к нему, не испытывая ни сочувствия, ни сожаления, ни колебаний, когда он невнятно прокричал: «Вто са хрня!» – когда он поднялся, Куренай изо всех сил пнула его в живот, выбивая весь воздух из его лёгких, отправив его лететь через её забор на жёсткую пустынную улицу. Он катился по инерции, и остановившись он схватился за ноющие раны, боль от которых не сможет облегчить никакое количество почёсываний.

Всё ещё направляясь к нему, терпеливая, как заходящее солнце, она наблюдала за тем, как он хватает ртом воздух, схватившись обеими руками за живот, пока он наконец не заметил, что она приближается, и в частности, её лицо. Наруто взял ноги в руки и решил спасаться бегством, а не бороться. Словно выпущенная из лука стрела он бросился прочь так быстро, как только мог, пока не ощутил острую боль, которая стремительно распространялась от задней поверхности его бедра по всему телу, и из-за этого он споткнулся и упал на грязную землю.

На него нахлынул адреналин, из-за того, что он открылся, и когда он небрежно перевёл свой взгляд на заднюю часть левого бедра, то обнаружил торчащий из него кунай. Повернувшись к свирепому Джонину, которая всё ещё спокойно приближалась к нему, когда у неё сохранялось всё то же лицо, он, стиснув зубы, схватился за рукоятку куная и выдернул его, после чего убежал оттуда. К счастью, она не стала его преследовать, Наруто же не останавливался, пока не достиг своей квартиры. Не зная, как ему быть, после того что произошло, он бросился в постель и зарылся в простыни.

Куренай вернулась к себе домой, к бутылке саке на кухонном столе, и заливала всю ночь все свои тревоги.

http://erolate.com/book/1099/27688