Поздним вечером посетительница отдыхала в роскошном спа-салоне. Это был высококлассный салон круглосуточного обслуживания, доступный только узкому кругу лиц и снискавший популярность среди богачей, политиков и знаменитостей. В такое место не пустили бы за одни лишь деньги, для пропуска требовалось личное знакомство с влиятельными персонами, что придавало имиджу заведения неприступности.
С довольным видом посетительница поднялась из ванны и обернулась полотенцем. Работница салона, одетая в длинный халат, подала ей напиток. Именно такой прекрасной жизни клиентка и желала.
— Госпожа Ким, прошу, пройдёмте за мной в массажную комнату. — любезно пригласила её прислужница в богатом наряде и провела следом.
В комнате присутствовала и другая посетительница: женщина с бледной спиной лежала на массажном столе лицом вниз.
Ким Хёна слегка нахмурилась. Она хотела побыть одна, ради чего и назначила посещение в поздний час.
«Кто эта женщина? Такая бледная пришла в такое время… Наверно, актриса» — подумала владелица кафе и улеглась на свободный стол, как вдруг…
— Вижу, вы хорошо поживаете. — заговорила таинственная посетительница.
Уши Ким Хёна пронзил знакомый голос. В неверии бывшая сотрудница отеля обернулась на звук и воззрилась на женщину расширившимися зрачками.
— Хан Юли! — вымолвила госпожа Ким.
Давняя знакомая была поражена. Она точно знала, что этим утром Юли впала в кому — так сказал врач —, а, значит, не смогла бы здесь очутиться. Юли же словно прочла мысли прежней коллеги.
— Я и не впадала в кому, это всё ложь. Впрочем, задержись мой спаситель ещё хоть на минуту, я бы и впрямь потеряла сознание в пожаре. — ответила художница.
Хёна пребывала в таком шоке, что могло показаться, будто в неё ударила молния.
— Зачем же было врать? — не понимала она.
— Ради интереса. Откуда Ли Инбэ узнал, что документы — у моего отца? Каким образом Пак Санггу выследил меня и Хеён? Почему Чин Хесон всё обо мне помнит? Я поняла, к кому ведут все три вопроса. — объяснила Юли и, надев халат, встала перед знакомой. — К вам. «Думаю, это случилось перед происшествием, может быть, двумя днями ранее. Президент Чин и водитель здорово повздорили прямо в лобби отеля, из-за чего начальник и приказал своим дурням-подручным увести бедолагу… Подробностей я не знаю. Я лишь подслушала Хеён, пока та беседовала с тобой по телефону, а спустя несколько дней её нашли в реке… Ты действительно не помнишь, что произошло после?» — процитировала Юли ошарашенной госпоже Ким её же слова, глядя ей прямо в лицо. — Я задумалась об этом, когда узнала, что вы лично спрашивали Тхэджуна о моём состоянии. Поняв, к кому тянутся все эти нити, я попросила о вашем прибытии в палату, чтобы узнать, как вы отреагируете, когда увидите меня без сознания. Даже немного удивительно. Я думала, это Санггу напрямую информирует Ли Инбэ, а не вы.
С этими словами Юли протянула листок с фотографией, на которой рядом находились Ли Инбэ и госпожа Ким.
— Как ты…
— Вы же знаете Со Тхэджуна: он способен сделать всё, что угодно. Всё же дело не в этом. Как вы могли так поступить? Ведь и мой отец, и Хеён были вашими близкими друзьями.
— О чём ты говоришь? Разве я сделала что-то не так? Я рассказала им о документах лишь потому, что они их искали. Откуда же мне было знать, что они вот так погибнут?
— Хватит лгать. Вы знали, что Ли Инбэ придёт в ярость от одного только факта обнародования документов. Вы достаточно долго проработали на президента Чина, чтобы знать это, и тем не менее нисколько не задумались о безопасности отца и Хеён! Какое хладнокровие!
Из глотки Ким Хёна вырвался жалобный стон. На минуту в комнате повисла тишина.
— Верно. С чего бы мне о них печься? — с ухмылкой возразила женщина. Лицо стало безэмоциональным, с него начисто стёрлись недавние шок и озадаченность. — Убили бы их, пытали бы, кому какая разница?
Пустое лицо, лишённое всяких эмоций: вот настоящая Ким Хёна. Наконец, Юли поняла, почему ей было некомфортно в компании бывшей коллеги. Эта женщина не выражала никаких эмоций. Хотя лицевые мышцы и двигались, под маской она оставалась совершенно пуста. Хёна оделась в халат и достала сигарету. Сотрудница, заметив дым, спешно шагнула вперёд, но при виде Хан Юли удалилась.
Настала пора Хёна нарушить тишину.
— Родители обращались со мной с тем же безразличием, с каким уклонялись от возврата займов. Это я помню до сих пор. Когда я вернулась домой, в нём царил хаос, а меня поджидали президент Чин и его ребята. Полагаю, ты понимаешь, что они сделали со мной, с обычной школьницей, так радостно дожидавшейся похода в лес вместе с классом.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/1101/28305
Готово:
