Глава 22 – Любопытной Варваре в Озкорпе шейку покусали
Нью-Йорк, район Куинса, дом Паркер.
По возвращению домой, тётя Мэй и тётя Максин просят меня помочь им вытащить вещи из подвала.
У дяди Бена всего две жены, поскольку он оказался бесплодным, но я стараюсь поддерживать его. Ни тётя Мэй, ни тётя Максин не горят желанием делать ЭКО, чтобы родить ребёнка с помощью спермы другого донора. Хоть Бен и не против, но мои тётушки непреклонны в своих решениях.
Хотя есть и другие не совсем законные альтернативы, которые разрабатываются в частных лабораториях, но я думаю ни дядя ни тёти не согласятся.
Я посмотрела на уровень затопления в подвале.
Хм-м, насколько хватает моей сообразительности, я думаю, что у нас протек водопровод под полом. Это печально, чинить то мне придётся, мы не богачи.
Когда я перетащила последнюю коробку, то залезла под лестницу подвала и заметила сумку-портфель матери. Родной матери.
Я взяла её, протёрла от пыли и увидела инициалы МП – Мэйбелин Паркер. На душе стало тяжко, отчего я сжала коричневую сумку, затем бездумно понесла её на нашу кухню.
Дядя Бен резал овощи на доске и обсуждал со своими жёнами вчерашние новости, связанные с ограблением. Заметив меня, мою тоску в глазах, они замолчали.
— Надо же, я совсем про него забыла! Портфель твоей матери, — сказала Мэй, изобразив неловкую улыбку.
— Да, — шепотом промямлила я, затем положила найденную память о маме на кухонный стол.
— Ох, Петра, дорогая! — крепко обняла меня Максин.
Я отстранилась от тёти Максин, но ко мне подошла Мэй, — Она просила его сохранить. Она его увидела в магазине на 9-й авеню. Ей было 19. Ну вот кто в 19 ходит с портфелем? — Мэй присела возле меня, пока я пыталась хоть что-то найти в нём. Она продолжила окунаться в прошлое, — И угадай кто стоял за прилавком?
— Не знаю.
— Твой отец! Так они и встретились.
— Ага. Потом она смогла соблазнить его своей загадочностью и красотой, — дополнив, ухмыльнулась Максин.
— Зачем она просила вас его приберечь? Там же, там же ничего нет, вы смотрели? Там нет ничего… — чуть ли не со слезами на глазах проговариваю я.
Дядя Бен также подошёл ко мне и, выдыхая, пояснил, — Твоя мать была очень скрытным человеком.
— Это я знаю, — кивнула я. После я достала из портфеля фотографию.
На ней я увидела двух молодых девушек. Мою мать и… Это доктор Коннорс? Не может быть!
Я развернула фотографию к двум тётям и дяде, — А это кто? Вы её знаете?
— Одна из коллег твоей матери, — сказала Мэй. Бен и Максин промолчали, не зная ответа на мой вопрос.
Я же перебираю в голове, как это так получается! Одна из тех, за кем я слежу, оказывается была знакома с моей матерью? Может она ещё и Отту Октавиус при жизни знала?
Никакой другой информации от своих близких я не услышала, поэтому вернулась в свою комнату. Уж очень хочется изучить содержимое портфеля-сумки и узнать, не обозналась ли я.
Посмотрю в интернете как выглядит Кэролайн Коннорс и сравню с фотографией.
Закрывшись в комнате, я сначала посмотрела в окно. Гвен помахала мне рукой из соседнего дома. Окна наших комнат друг напротив друга. Я мило улыбнулась и зашторила оконную раму.
Пора приступать к расследованию.
[…]
За пол часа я полностью обследовала портфель, изредка окунаясь в закоулки загадочного детства. Сначала нашла её очки, которые мне также подходят по зрению, и пропуск в Озкорп, видимо ныне недействительный. Затем я нашла непримечательный калькулятор и много рабочих принадлежностей.
Самое интересной находкой стали документы с неизвестной формулой, которые я нашла в потайном отделе портфеля. Они помечены двумя перечеркнутыми кружками красного цвета.
— Что это? — пробурчала себе под нос.
Без понятия, что за уравнение.
— Ноль, ноль, алгоритм скорости распада, — читаю я подпись к формуле.
В дверь комнаты тут же кто-то стучится.
— Сейчас, одну секунду! — говорю я, пряча папку под кроватью.
Я открываю автоматический замок со своей двери и ко мне заходит тётя Мэй. Я даже не удивлена её приходу после случившегося на кухне.
— Всё нормально? — спросила она.
— Да, а что?
— Надо же, как похожа на мать, — говорит Мэй, видя меня в маминых очках.
Я смотрю на достоверное отражение через зеркало и неловко поднимаю оправу очков.
И вправду, я похожа на мать. Хотя я плохо её помню, но фотография с ней имеется.
Тем временем тётя спрашивает, — Можно войти?
— Конечно.
Как только мы остались один на один, Мэй присела на кровать и заговорила, — Я вот что зашла. Я знаю, как тебе трудно без двух матерей и отца. И мы почти не говорим о них…
— Это нормально, — перебиваю её я.
— Нет, это не нормально. Но тут уж ничего не изменишь, — она на секунду замешкалась, а затем сказала то, что я и так уже знаю, — Кэролайн Коннорс. Так зовут девушку на этой фотографии. Она работа с твоей матерью, они дружили. Но после той ночи мы её не видели. Она даже не звонила. Ни разу. Вот такие дела…
Понятно. Этого я всё-таки не могла знать о ней.
Чтобы сменить трагичную атмосферу на более благоприятную, Мэй решила перевести тему к любви, — Как скоро нам с Максин и Беном ждать семейного пополнения?
Я засмущалась и фыркнула, — С чего бы? Если бы появился кавалер, уж ты бы располагала подобной информацией!
— Ну как же. У тебя в друзьях Габриэла Озборн, я думаю выводы очевидны. Её парень – твой парень, разве вы не подружайки с ней и Гвен ещё с того момента, как малявками бегали галопом по офисам Нормы?
— Тетя Мэй! — окончательно выпала в осадок я. Не могу же я рассказать о том, что Габриэла не может нам с этим помочь. А я и Гвен обычные ботанки и лохушки, которых всегда подтрунивает Юджиния. Хотя даже в этом плане Гвен смелее меня.
— Ладно, ладно. Пойду я.
Мэй ушла, оставив меня в блаженной тишине. Я начала шерстить интернет, чтобы узнать больше об авиакатастрофе самолёта моих родителей. Об межвидовой генетике доктора Коннорс я и так знала, только вот её упоминают вместе с моей матерью всего на одном сайте. Если бы я не знала, что они знакомы, то и не поняла бы: информацию об их взаимосвязи либо подчищали, либо изначально не выкладывали.
После повторного чтения статей об генетических разработках и идеях, я вдруг задумалась…
А ведь это очень удачно! Я как раз завтра еду вместе с классом к доктору Коннорс на экскурсию. Да и тем более Гвен у неё обучается как младший генетик, я всегда могу выйти на связь через неё. Они определенно обменялись контактами.
Ну-у-у, спешить не будем.
— Фу-ух, — я выдохнула, полностью искусав краденый карандаш.
— Ох, лишь бы миссис Харрингтон не узнала.
С такими мыслями я и отрубилась.
[…]
Открыла глаза я в студеном помещении: свет тусклый, а в спину задувает сквозняк. Рядом со мной была Гвен. Мы вместе бегали по нему, от кого-то прятались.
— Хи-хи, здесь твоя мама нас не найдёт! — пропела юная блондинка.
Она взяла меня за руку и повела в отсек с красными предупреждающими обозначениями. Возле нас было много маленьких террариумов. Боксы располагались на двух стойках и в них сидели разноцветные паучки.
Когда мы прижались к стойке, то случайно пошатнули её.
— Г-Гвен, они падают, — предупреждаю я.
Стойка с террариумами раскачалась и свалилась на нас.
— Кья-яях! — выкрикнули мы вдвоём.
К счастью, конструкция упала на вторую стойку, но стеклянные террариумы съехали вниз и разбились. Несколько пауков упали прямо на нас.
— Ах, бежим отсюда!
Гвен дёрнула меня, вследствие чего мы упали на холодную, мраморную плитку. Затем я ощутила небывалую боль, сравненную с пытками. Она заставила меня и Гвен визжать, что есть мочи.
— Ува-а-а-а! М-а-маа-а-а!
— Фса-а-ах! П-помогите!
Мы кричали, рыдали и выли. Нас двоих пробирало от спазмов в теле, я чувствовала, как жизнь болезненно угасала. На мне будто бы весит удушающая петля.
Всё закончилось тем, что я увидела свою родную маму, которая звала нас к себе. Затем я отключилась.
[…]
Я открываю глаза, — Вса-ах! Уга-х… уф… Чёрт!
Что это было? То самое воспоминание из детства? Спрашиваю саму себя, не обращая внимания на легкий запашок от тела после пробуждения.
В этом кошмаре я была маленькой девочкой, которая дурачилась с подругой в лаборатории Озкорп. Сначала мы бегали от кого-то вместе с Гвен, а затем мучились в агонии.
Так необычно, что детали кошмара быстро размываются и забываются.
Я встаю и начинаю одеваться, когда слышу стук в дверь.
— Петра? Я услышала крик, ты там в порядке?
Меня окликает взволнованный женский голос. Это моя тетя, тётя Мэй.
Я ненадолго замолкаю, натягивая штаны.
— О, я в порядке, просто ушибла палец на ноге, — отвечаю я.
Видимо я кричала во сне.
— О, хорошо, тогда имей в виду, что у тебя сегодня классная поездка в Озкорп, так что не опаздывай, — cказав это, она уходит, и, судя по шагам, спускается по лестнице.
Главное, чтобы она не проболталась дяде Бену о том, что меня вчера Флэр побила немного.
Я оделась и спустилась вниз. Меня встречает моя вторая тётя - Максин и дядя Бен.
— Петра, возьми с собой завтрак, — говорит он.
— Я перекушу на ходу.
— Дорогая, с тобой всё хорошо? — спрашивает тётя Мэй, целуя мой лобик.
Я отмахиваюсь и, неловко улыбаясь, говорю, — Я просто немного рассеянная, долго не могла уснуть из-за переживаний. Мне уже пара!
Я набиваю рот бутербродом, сделанным дядей Беном, затем выбегаю из дома и жду автобус.
Пока стою на улице, смотрю в телефон и листаю любые научные новости. В основном связанные с Озкорпом и Старк Индастриз. Хотя мне также интересны любые информационные поводы, относящиеся к Аните Старк. Как ни как я ею с детства грезила, а она меня полтора года назад к тому же спасла на своём Экспо.
Вот бы мне такого уровня технологии иметь, я бы наверняка смогла помочь моему кумиру в улучшении её супер костюмов. Но для этого нужны деньги, как и для того, чтобы понравиться нормальному парню…
Хотя мне этого не светит, ведь я терплю Флэр, которая меня задирает.
Я печально вздыхаю, но услышав приближение школьного автобуса, я убираю телефон и вхожу. Как только я это делаю, я вижу светловолосую девушку, машущую мне рукой и зовущую меня сесть рядом с ней.
это Гвен - лучшая подруга. Конечно же не стоит забывать любимую и богатую подружку Габриэлу Озборн. Благодаря ей наш класс и отправляется в такое путешествие, и благодаря ей Гвен смогла попасть на оплачиваемую стажировку.
Я тоже имела такую возможность, но любезно отказалась. Тётя Мэй, тетя Максин и дядя Бен учили меня скромности и бескорыстью, хотя от психологических проблем не уберегли.
Подойдя к Гвен, она подскакивает к креслу у окна, чтобы я могла сесть рядом с ней.
В тот момент, когда я устраиваюсь поудобнее, настолько удобно, насколько это вообще возможно на сиденье школьного автобуса, она взволнованно начинает рассказывать о поездке в Озкорп, мол: Меня там ждут много рассказов об технологичных исследованиях, которые недоступны даже лучшим практикантам и молодым специалистам.
Я просто киваю на ее сумасшедшее количество энергии. Видя, что я задумчивая, Гвен машет рукой перед моим лицом, теперь она выглядит обеспокоенной.
— Петра? Ты в порядке? Я думала, что ты будешь более взволнована этим.
— О да, конечно! Я взволнована, просто плохо выспалась и чувствую себя немного больной, но не беспокойся обо мне, со мной все в порядке. Естественно, я очень рада этому.
— Кошмары из детства? — смело предположила она.
— Гвен, неужели и тебе опять… — недоговорила я, встретившись с ней взглядами.
— Мне тоже снились, но для меня это забытое, кошмарное событие из детства, в отличие от тебя.
Меня по спине тыкает Габриэла. Она всё это время сидела позади нас.
— Петра, всё будет хорошо. Уж как тогда точно не произойдёт. Насколько я знаю, пауки в нашу расширенную программу не входят, — заверяет меня темноволосая подруга.
Гвен бережно хватает меня за руку и пытается отвлечь от удручающих сновидений, — Может после экскурсии ты попросишь у Габриэлы местечко возле Коннорс, рядом со мной? — она поворачивается к ней и спрашивает, — Ты же не откажешь?
— Конечно нет! Тем более ты *любимица* моей матери, и она прекрасно знает, что ты не глупая! Ты нам очень пригодишься, да и приличные баксики накапают… — пытается соблазнить меня Габриэла.
— Да-да, Петра, соглашайся! — ещё больше возбуждается Гвен, предвкушая совместную работу.
Послушав сладкие речи подруг, я просто усмехаюсь, — Если я попрошу и меня примут на работу по твоей указки, Габри, то я навсегда стану известна как выскочка, которая попала благодаря связям. И никто не воспримет меня всерьез. Я хочу попасть туда благодаря своим собственным способностям!
— Хорошо, — в этот раз Габриэла и Гвен сдались. Но через месяцок другой повторят мозговой штурм, я уже привыкла.
Следующее небольшое время мы проводим, разговаривая о повседневных, подростковых вещах: музыка, свежие новости, фильмы или видеоигры. Им всегда удаётся абстрагировать меня от грустных мыслей, даже в том случае, когда Гвен является их первопричиной.
Ох, не могу привыкнуть к её интересу к разным новостным сводкам о надругательствах со стороны женщин. Неужели я слишком мягкая для девушки? А ведь мисс Старк определенна смелая и сильная дама, она бы разочаровалась во мне…
Мой мозг накручивал паршивые мысли на протяжении всей поездки. Сами того не замечая, мы добираемся до места назначения, когда автобус останавливается на стоянке возле башни Озкорпа.
Мы припарковались. Я встаю и следую за остальными моими одноклассниками на улицу, затем классная руководительница проводит нас внутрь Озкорпа. Войдя через электрические двери, мы попадаем в оживленный вестибюль башни, где сотрудники спешат по своим делам. Мы с придыханием рассматриваем Холл где нас уже ждет Кэролайн Коннорс.
Как только все вышли и встали около неё в полукруге, она начинает говорить, — Добро пожаловать, юные специалисты. Надо полагать, вы из Мидтаунской школы науки и технологий.
Она смотрит на нашу учительницу, которая кивает Коннорс.
— Меня зовут Кэролайн Коннорс, и я возглавляю отдел межвидовой генетики, но поскольку сегодня я буду направлять вас по некоторым проектам здесь, в Озкорп, не стесняйтесь называть меня просто Коннорс. И да, вы правило заметили, я левша. Я не калека, я ученая. Ведущая в мире специалистка по герпетологии, то есть по рептилиям и земноводным, если кто не знает.
Она засунула одну руку в карман типичного белого лабораторного халата, который на ней надет.
Её правая рука по локоть отсутствует, её крайне жалко. Вероятно, у неё и мужчины никогда не было с такой травмой.
— Теперь, все, следуйте за мной и держитесь поближе. Не трогайте ничего, к чему я специально не разрешаю вам прикасаться. Я напомню вам сейчас, что Озкорп не несет ответственности за любые убытки, которые вы можете понести из-за вашей собственной небрежности или неспособности следовать правилам. Все ваши родители уже подписали соответствующее соглашение и контракт. Вот почему вам разрешили здесь находиться.
Тетя Мэй тоже подписала этот контракт? Не знала.
Закончив со своим небольшим предупреждением, Кэролайн разворачивается и, не говоря больше ни слова, направляется к гардеробной вместе с нашей учительницей - миссис Харрингтон.
Некоторые ненадолго останавливаются, чтобы поприветствовать доктора Коннорс, Гвен или Габри, но никто даже не удосуживается взглянуть на остальных из нас.
Двух мальчиков ведут в мужскую раздевалку. У нас их всего двое: это Джон, который с младшей школы под опекой шести подруг и Мигель. Он то встречается с Флэр из нашего класса и парой тройкой отбитых баб.
Нас ведут в женскую раздевалку, где нам говорят оставить верхнюю одежду. Там я вижу себя в зеркале.
Выгляжу, как и всегда - достаточно ущербно.
Убрав нашу лишнюю одежду, Кэролайн произносит повторную речь о том, чтобы ни к чему не прикасались без разрешения.
Естественно крайне заметно, что никто больше не слушает. Видя тщетность этого, она сдается и просто выдаёт каждому именные бейджики. Через минуты мы подходим к лифтам, чтобы подняться по ним на нужный этаж.
Это занимает несколько поездок, так как лифты могут вместить только около пяти человек одновременно, а поскольку другие сотрудники тоже хотят ими воспользоваться, нам приходится ждать подходящей возможности.
Почему мы не могли просто воспользоваться лестницей?
Что сделало это еще более скучным, так это то, что Гвен и Габриэла пошли с первой группой студентов, когда я была в последней, поэтому мне даже не с кем было поговорить все это время.
Когда все мы наконец поднялись наверх, Кэролайн ведет нас в хорошо защищенную изолированную комнату, прежде чем остановиться перед ней.
— Прежде чем мы войдем в эту комнату, вы все слышали историю о Капитане Америке?
Все кивают. Было бы чудом найти хоть одну американку, которая не слышала о героине войны и вообще, самой первой Супергероини. Ну как минимум известной нам.
Продолжая, Коннорс говорит, — Тогда я уверена, что вы все также знаете о Сыворотке Суперсолдата и о том, что мы больше не знаем, как ее сделать, из-за того, что последние флаконы были уничтожены после превращения Стефании Роджерс в единственную суперсолдатку.
Открывая дверь и ведя нас внутрь, Кэролайн говорит, — Озкорп - одна из ведущих компаний, взявшая на себя задачу воссоздания Сыворотки, и, хотя мы еще не совсем близко, мы должны быть в состоянии завершить ее в течение следующих 20 лет.
Пройдя через дверной проём, мы оказываемся в маленькой комнате, почти как воздушный шлюз. Там есть большое окно, через которое я вижу лабораторию, полную ученых в белых халатах.
— Здесь вы можете увидеть ведущих людей, которые работают над воссозданием Сыворотки. Их работа включает в себя...
Далее Кэролайн подробно рассказывает о работе, которую они здесь выполняют, и о некоторых методах, которыми они пользуются до сих пор. Естественно, она держит большую часть процесса в секрете.
Глядя рядом со мной, Гвен, кажется, сосредоточена на всем, что говорит доктор. Она даже достает блокнот, чтобы что-то записать.
Глядя на передвигающихся ученых, несущих флаконы с жидкостями всевозможных цветов, я замечаю знакомую мне по фотографиям личность.
Доктор Коннорс здоровается и представляет Доктора Отту Октавиус, которую я и так знаю. Жаль, что она была занята и быстро нас покинула.
Спустя долгое время Кэролайн наконец заканчивает свою лекцию, выводя нас из комнаты, — Теперь давайте посмотрим некоторые другие проекты, которые у нас есть здесь, в Озкорп, касающиеся модификаций ДНК животных.
Выставочные залы, которые они создали, чтобы показать нам свои эксперименты с ДНК животных, находятся на другом этаже.
Направляясь в выставочный зал, я замечаю, что мы явно вошли в более защищаемую зону башни, поскольку охранницы на этом этаже сменили свои пистолеты на штурмовые винтовки.
Кэролайн показывает им свое удостоверение личности Озкорп, и они пропускают весь класс.
— Это одни из наименее опасных животных, которые есть у нас здесь, в Oscorp, но, несмотря на это, пожалуйста, будьте осторожны, чтобы не опрокинуть ни один из их защитных ящиков, — говорит Кэролайн.
Внутри комнаты стоят столы со стеклянными витринами, на которых изображены всевозможные животные, в том числе жабы, скорпионы, ящерицы и многие другие.
Хорошо, что без пауков.
Кэролайн призывает всех нас обойти первый стол, на котором стоят два контейнера. В первом хранятся ящерицы, а во втором - крысы.
— Все, пожалуйста, взгляните сюда. Это один из экспериментов, за которые я отвечаю, и я обещаю вам, что это будет захватывающе, — Кэролайн смотрит на ящериц и объясняет, — Как человек с дистрофией сетчатки, который с каждым днём теряет зрение, или как больная Паркинсоном, которая в ужасе наблюдает за тем, как тело придает её, я мечтаю излечиться.
Я поглощаюсь рассказом Кэролайн Коннорс, которая на одном дыхании продолжает, — Я хочу создать мир без изъянов. Кто-нибудь догадается, каким образом?
Мигель поднимает руку и отвечает, — Стволовые клетки?
— Перспективно. Но я нашла решение более, эм, радикальное, — ухмыляется доктор Коннорс, — Нет идей?
— Скрещивание видов? — делаю очевидное предположение я. Всё-таки я полностью ознакомилась с её научной работой, деятельностью и опубликованными результатами.
— Хах, ну тебе не светит скрещивание с нашим видом. Разве что с более отсталыми, к примеру, с глупыми обезьянками, — отшучивается Флэр, вызывая смех у одноклассниц.
Я же не обращаю на это внимание. Хотя Гвен и Габриэлу эта шутка позабавила. Коннорс ждёт от меня пояснений, поэтому я выхожу чуть вперёд и говорю, — Болезнь Паркинсона начинается от того, что отмирают клетки мозга, вырабатывающие допамин. Но у рыбок Данио есть способность отращивать клетки на заказ. Надо как-то передать эту способность той, о ком вы говорили, и она с… сама себя вылечит.
— Ну да, только у неё плавник на шее вырастит, — добавила Флэр. Смешков уже было меньше.
— А вы кто? — спрашивает Коннорс.
Гвен выступает вперёд, — Мисс Коннорс, это одна из лучших учениц нашей школы.
— Оу, правда?
— Вторая в своём классе. Я пару раз её упоминала в ходе нашей работы, — напоминает Гвен своей руководительнице.
Я же ухмыляюсь, — Вторая?
— Конечно!
— Ты уверена? — переспрашиваю, построив брови домиком и поддев Гвен локтем в бок.
— Абсолютно.
— Вот и хорошо, девочки! Значит я могу продолжить свой рассказ, — хлопает в ладошки Доктор Коннорс и дополняет, — Ящерицы обладают способностью отращивать утраченные конечности. Мы здесь, в Озкорп, пытаемся передать эту способность другим животным и, самое главное, в будущем и людям.
Некоторые из класса издают благоговейные звуки, в то время как другие практически засыпают. Я пользуюсь возможностью и наблюдаю за всем происходящим.
— На данном этапе нам удалось передать определенные гены некоторых видов ящериц крысам. Да, ход разработок протекает неидеально, и мы находимся на расстоянии многих лет от экспериментов на людях, но это все еще революционный прорыв в генной инженерии!
Кэролайн единственной рукой поднимает крышку крысиной клетки, затем достает из кармана нож, — Если кто-то из вас легко пугается, я рекомендую вам отвернуться для следующей части.
Я нахожусь опять-таки в самом последнем ряду. Я совсем не ерзаю, но поворачиваюсь в сторону и случайно сталкиваюсь с одной из сотрудниц. Она роняет папку.
— Извините меня! Вы уронили, — извинилась я. А после поднимаю документы и вижу два перечеркнутых нуля. Как было у той формулы матери, что я нашла в её портфеле.
Темнокожая женщина злобно косится на меня, выдирает папку из моих рук и уходит.
Пока Кэролайн подносит острый край лезвия к ноге крысы и срезает ее начисто, я незаметно ухожу из-под их наблюдения.
Доктор Коннорс и мои одноклассницы как раз увлечены результатами экспериментов, так что моей пропажи не заметят.
Проходя мимо ученых и научных сотрудниц, я незаметно следовала за женщиной, пока мы не попали в секретную часть лаборатории.
Уж очень хочется узнать, что это за обозначения и какое отношение имеют к моей матери.
Остановившись за углом, я заметила код, который ввела сотрудница у входа в отсек.
Я наблюдала, как женщина в деловом костюме входит, в запрещенную для посторонних, комнату – Блок разработки Биокабеля. Через пару минут она вышла с двумя сотрудницами без своей папки, но я-то помню пароль.
Стоит заглянуть.
Я подхожу к двери, приставляю палец к сенсорной панели и делаю несколько свайпов в нужные стороны.
Открыто! Я оборачиваюсь и вижу скрытую тень за тем же углом, за которым стояла я.
За мной кто-то наблюдает?
Протерев глаза, тень пропала. Наверно показалось, параноить ещё рано.
Я осторожно захожу в запрещенный блок.
Этот отсек хорошо освещен и тут полностью автоматизированная система, не требующая постоянно присмотра.
Я подошла к столу, на котором были какие-то маленькие и железные, толи капсулы, толи баки с неизвестным веществом. Целая партия. Взяв одну в руки, я повертела ею вокруг оси, осмотрела. Затем положила обратно и подняла глаза на ещё один закрытый отсек, который видно через защитное стекло с надписью: Ограниченный доступ – ØØ.
Там пауки ткут паутину, значит это специальные контейнеры со сжатой под давлением паутиной. На главном сайте Озкорпа про что-то подобное писали, а именно про упругие биокабеля.
Когда я зашла в маленькой камеру - воздушный шлюз, то произошла отчистка, которая минимизировала количество твердых частиц на моей одежде. Очень полезное помещение в подобных лабораториях.
Я попала внутрь комнаты с пауками, где вращалась машина с двумя перегородками из лотков с паутиной. В каждом лотке были разные пауки, гипнотически создающие свою паутину, которую роботизированные руки извлекали для создания невероятно прочных биокабелей.
Самым захватывающим и ужасающим в этой машине было то, что любой из этих паукообразных мог свалиться на мою голову. Я чувствую неприятные ощущения от пребывания в этом месте.
Я подошла ближе к центру.
Пауки с красно-голубыми лапками и полуночно-синим брюшком спокойно выполняли свою работу, но мне резко поплахело. Зачем я вообще сюда пришла, если недолюбливаю паучков?
Ах, точно, я ищу папку!
Я повертела головой в поисках заветной бумажки, но услышала повторный звук очищения одежды. Значит сюда уже кто-то зашёл и запустил шлюзование!
Господи, я влипла по уши!
От испуга я коснулась натянутых нитей, из-за чего установка с перегородками остановила работу и тихо затрещала, а на меня начали сыпаться пауки.
— Петра! Ты сошла с ума, полоумная ебашанка! — понизив голос, крикнула Гвен, которая вышла из воздушного шлюза.
Так это Гвен, повезло же! Значит она за мной следовала?
— Я-я… черт, пауки! — я крутила головой и шаталась телом, чтобы скинуть их с себя.
Гвен тоже отмахивалась от них. Она схватила меня за руку и вывела из этого отсека.
Как только мы вышли, то направились к выходу. Она открыла главную дверь блока разработок, затем мы осмотрелись по сторонам и незаметно покинули комнату страха.
Она повела меня в неприметный уголок и со шлепком прижала к стенке, — Ты хоть представляешь, что случится, если об этом узнают! А если бы нас укусили как в детстве? Это радиоактивные пауки, идиотка!
— П-прости… — говорю я с опущенным взглядом.
Гвен вздыхает и поясняет, — Нам повезло, что в этих коридорах не стоят камеры наблюдения, так как мисс Озборн не хочет, чтобы в некоторых местах были лишние уши.
— Но это как-то связано с моей матерью! — пыталась оправдаться я.
— это гнездо с 473 пауками. 12 из них генно-модифицированные Мэй Паркер, остальные радиоактивные, это смертельная опасность! После провального эксперимента, который мгновенно прекратили, они были перемещены сюда твоей матерью, чтобы плести биокабель.
— Что, откуда ты владеешь подобной информацией? И почему ты мне не говорила раньше?!
— Пошли отсюда, — потащила меня Гвендолин. Она явно сердита на меня за излишнюю любопытность.
Пока я шла позади Гвен, мы делали вид, что просто чуть заблудились.
Вдруг с ни с того не с сего меня кто-то укусил в шею. Я почувствовала колющую боль, которая заставила чуть вскрикнуть.
— Петра, ты в порядке? — спрашивает Гвен, увидев, как я внезапно вздрагиваю и потираю шею.
— О да, я в порядке, просто затекла шея, — говорю я, преуменьшая ужасные страдания, которые я сейчас чувствую от укуса радиоактивного… или возможно генетически модифицированного паука.
И что мне теперь делать?
Как только мы вернулись к группе, я конечно же отпросилась уйти домой. Сейчас не то время, чтобы устраивать допрос подруги. Но ей теперь не отвертеться от серьёзного разговора со мной!
Оказавшись снаружи, я решила поехать через метро, чтобы быстрее оказаться дома. Сейчас там такие пробки, что такси довезёт меня только к ночи.
[…]
Нью-Йорк, район Куинса. Дом Паркер.
Через два часа я уже была дома, вся в поту.
Во время поездки по метрополитену происходили удивительные события! Я каким-то чудом избила приставучих девушек, которые меня потревожили во время небольшого храпа. По их взглядам я была уверена, что они хотели засунуть бутылку из-под алкоголя в непредназначенные для этого места.
Как-то так получилось, что я их инстинктивно побила. Мне крайне неловко, что я причинила столько боли, хоть и было весело на душе, в её самой глубине.
Я быстро прошла мимо тётя Максин, Мэй и дяди Бэна, которые заметили нездоровый вид.
Самочувствие крайне ужасное, меня тошнит, а сознание уже несколько минут рисует правдоподобные галлюцинации…
Закрывшись в комнате, я сняла мокрую куртку, которая была набита неизвестными предметами. Я это поняла по звонкому лязгу.
Ох, я опять что-то стащила, но уже во время экскурсии! Ладно, сейчас не до этого.
Я выбросила в мусорку прозрачную от пота рубашку, надела майку, чтобы хоть как-то облегчить своё состояние. Выпила жаропонижающих таблеток и облокотилась об стенку.
— П-петра… вдох, выдох. Вдох… ох!
Через тридцать секунд я резко свалилась в холодном поту, пытаясь прийти в чувства.
Что же я делаю? Надо узнать, как поступать при укусе паука. У меня будто бы гипергидроз: из меня льётся водопад жидкости!
В моих апартаментах парилка или это воображение? В любом случае я с трудом могу открыть мокрые глаза.
Спустя секунду я пытаюсь встать: облокачиваюсь о трясущиеся кисти, но просто болезненно сваливаюсь на пол, меня парализовало.
Как же отвратительно измываться на полу, посреди ночи, от холодной, колющей боли. А когда трогаешь любую часть тела - офигиваешь от того, насколько она горячая. Я боюсь представить, какая у меня температура!
Мне снова снились кошмары, а тело невыносимо сильно измывалось и изворачивалась, собирая заносы с деревянных половиц. Я была в каком-то предобморочном состоянии на протяжении всей ночи, более десяти часов! Вроде бы и не спала, но и не могла издать ни одного осмысленного слова или хоть как-то самостоятельно пошевелиться.
Послесловие-факт:
Мэйбелин Паркер как-то раз взяла, в лабораторию Озкорп, маленькую дочь и ребенка подруги Джорджии Стейси. Петра и Гвен сбежали от надзора взрослой и случайно попали в отсек с экспериментальными пауками, которые являлись одной из альтернатив компании к попытке воссоздать сыворотку суперсолдата.
После того как девочек покусали, их жизнь была на волоске от смерти, но Мэйбелин смогла ввести противоядие и спасла их от глупой гибели. Это был единственный раз, когда ученая брала с собой непослушных проказниц.
Щедрые спонсоры: Кирилл Петриенко; Артем Запорожец.
http://erolate.com/book/146/1283
Использование:
Буду Пауком после смерти