Большую часть времени, что я её знал, Розалита была одной из самых грустных людей, которых я когда-либо встречал в жизни.

И мне казалось, что я знаю её целую вечность.

Она была одной из тех, с кем мы общаемся каждый день, но никогда по-настоящему не знаем.

Я познакомился с Розалитой, когда учился в начальной школе. 

Розалита была одной из наших школьных уборщиц, она убиралась за нами, какой бы беспорядок мы, ученики, ни устраивали.

Я помню, как наблюдал за ней в нашей столовой, когда мне было шесть лет.

Я сидел за столом с друзьями и ел бутерброд с колбасой, чипсы и пил молоко.

Я посмотрел на неё, когда она прошла мимо, остановившись у соседнего столика, чтобы вытереть его.

Она посмотрела на нас и заметила, что я наблюдаю за ней. 

Она одарила меня самой нежной и грустной улыбкой. 

Я чуть не заплакал, потому что уже тогда почувствовал от неё сильную любовь и большое горе от утраты.

Несколько минут спустя несколько старшеклассников устроили глупую сцену, притворившись, что случайно уронили свои подносы с едой на пол рядом с мусорными баками.

Они ушли, смеясь и повторяя "Упс!" с наигранными голосами.

Не знаю почему, но я встал и, избавившись от своего подноса, наклонился рядом с ней и начал помогать ей с уборкой.

Розалита удивлённо оглянулась и снова улыбнулась. 

Материнская улыбка, полная любви, которая напомнила мне, как выглядела бы моя мама, если бы я сделал что-то, что ей понравилось.

- Спасибо, hijo, сказала Розалита, собирая последние остатки мусора.

- Ты хороший мальчик.

Она подошла и взъерошила мне волосы.

- Ну же, иди играть, hijo.

Я посмотрел на неё, купаясь в сиянии её улыбки, и спросил с детским любопытством:

- Что значит hijo? 

Розалита покраснела, на её смуглых щеках появились яркие красные пятна. 

- Эм, это значит сын, молодой человек, эм, Джонни, верно?

Её глаза наполнились слезами, по её щекам стекали слёзы.

- Да, мэм, ответил я.

Она снова улыбнулась мне той же улыбкой.

- Какой хороший мальчик. Думаю, твоя мама гордится тобой.

Розалита улыбнулась и продолжила:

- Я Розалита, Джонни. Спасибо тебе за помощь. А теперь иди играть!

Я так и сделал.

Но я навсегда запомнил этот момент.

И я вспомнил, как она убирала беспорядок за другими детьми, иногда останавливаясь, чтобы вытереть слёзы с глаз. 

Уже тогда я чувствовал с ней связь, хоть и не понимал этого.

Она была хорошей, но грустной леди, которая с тех пор, всегда мило улыбалась мне.

Я взял себе за правило помогать ей при любой возможности. 

Поднимать для неё тяжёлый мусорный бак или толкать тележку для уборки вверх по склону между главным зданием школы и спортзалом. Она всегда казалась довольной этим и всегда говорила:

- Спасибо тебе, мой маленький hijo (сын).

Наше словесное общение ограничивалось фразами вроде "привет" "пока" "спасибо".

В то Рождество я подарил ей стеклянного ангела, и своей учительнице, миссис Парсонс, я подарил такого же.

Она заплакала, обняла меня и всхлипнула:

- Gracias, mi amado hijo (Спасибо тебе, мой любимый сын)

Я был немного смущён и подумал, что расстроил её этим, и она, заметив это, опустилась на колени и снова обняла меня.

- Я очень рада, Джонни. Ты сделал меня очень счастливой.

После её слов мне стало лучше, и я обнял её в последний раз и пожелал ей счастливого Рождества, прежде чем убежать.

После этого всё изменилось. 

Она улыбалась мне ещё шире, даже если в её улыбке всё ещё был оттенок грусти, и казалось, она всегда была счастлива меня видеть.

Я уверен, и могу с уверенностью сказать, что я был влюблён в неё, словно маленький мальчик. 

Но шли годы, и я, как и все мы, продолжал учиться в школе. 

Я потерял связь с Розалитой после того, как пошёл в среднюю школу, а затем мы переехали.

В течение многих лет я редко, если вообще когда-либо, думал о женщине с грустными глазами, с которой подружился. 

Я был немного удивлён, встретившись с ней снова, когда моя семья вернулась в тот город как раз в мой последний год учёбы.

В самый первый день, я тусовался в кафетерии, заново знакомясь со старыми друзьями, когда один из них толкнул меня локтем и сказал:

- Эй, Джонни, посмотри, твоя старая девушка.

Ещё до того, как я посмотрел туда, куда указывал Мик, я услышал старый знакомый голос, ругавший группу младшеклассников.

Я обернулся и увидел нескольких детей, которые в спешке убирали свой беспорядок, в то время как Розалита грозила им пальцем и называла их маленькими поросятами.

Моё сердце дрогнуло, когда я увидел её, она всё ещё выглядела такой грустной, и на которую у меня теперь была совершенная иная реакция.

Видите ли, мне было восемнадцать, и я уже понял, что питаю слабость к женщинам постарше. 

Не спрашивайте меня почему - я и сам не уверен.

Может быть, это произошло из-за навязчивого образа мамы.

Я много лет мечтал о своей маме.

Из-за этого мои фантазии распространились вовне и включали в себя большинство маминых подруг, нескольких симпатичных учительниц и мою начальницу в продуктовой лавке, где я работал, пока мы не переехали сюда.

Зрелые женщины возбуждают меня.

Теперь я увидел свою печальную Розалиту в новом свете. 

Она всегда мне нравилась, но теперь, после полового созревания, я удивился, что не помню её такой красивой женщиной, какой она была. Кожа Розалиты была цвета корицы, а высокие скулы придавали ей благородный вид. Её чёрные как смоль волосы были собраны в пучок на макушке. 

Я позволил своему взгляду одобрительно блуждать по её пышному телу, я честно признаю, что, как и большинство мальчиков-подростков, я очарован большой грудью, и её грудь, хоть и полностью скрытая под её рабочей одеждой (синим комбинезоном), явно была огромной.

Она была немного ниже ростом, чем я её помнил, ростом примерно в 150-160 см, но комбинезон соблазнительно облегал её стройную попку. 

Я почувствовал, как мой член зашевелился, разделяя мой интерес.

- Увидимся позже, ребята, сказал я, вставая из-за стола. 

Я услышал, как засмеялся Мик, но я проигнорировал его.

Когда-то он был дураком, который им и остался.

Я подошёл к Розалите и сказал:

- Привет, мисс Розалита. Ты меня помнишь?

Она обернулась и оглядела меня с ног до головы своими большими тёмными глазами. 

Посмотрев на меня с минуту, она начала качать головой, но затем остановилась, поднесла руку ко рту и тихо сказала: 

- Это ты, mi hijo (мой сын)?

Я усмехнулся и кивнул.

- О боже, ты стал таким взрослым! воскликнула она и тут же удивила меня, бросившись ко мне и крепко обняв. 

Её руки крепко прижали меня к себе, и я смог подтвердить свои подозрения относительно её большой груди, когда почувствовал, как её мясистая грудь прижимается к моей груди, я чувствовал её грудь даже сквозь бюстгальтер.

- Только посмотри на себя!  воскликнула она, отступив назад и окинув меня ещё одним взглядом.

- Мой милый маленький Джонни стал мужчиной!

На её лице была широкая улыбка, и я чувствовал себя не только возбуждённым этой прекрасной зрелой женщиной, но и счастливым, что смог убрать это печальное выражение с её лица.

Мы поболтали несколько минут, а потом прозвенел звонок на следующий урок. 

Розалита вздохнула, ещё раз обняла меня и сказала:

- Как я рада тебя видеть, Джонни! и отпустила меня.

- Я тебя тоже, мисс Розалита, пробормотал я, чувствуя, как краснею.

Я был не столько смущён, сколько доволен тем, что она, казалось, была так счастлива снова видеть меня.

Выпускной год пролетел быстро, я быстро закончил с большинством занятий, а оставшиеся, добил в конце.

Основной мой интерес был в девушках (я интересовался не только зрелыми женщинами), в ремонте моего старого Форда и бейсболе (я был игроком в школьной команде). 

Я часто видел Розалиту поблизости и останавливался поболтать с ней, всё ещё помогая ей, когда мог, и благодаря чему я получал обьятия и иногда простые прикосновения.

Я мог возбудиться, просто находясь рядом с этой прекрасной мексиканской женщиной, одно её прикосновение гарантировало эрекцию.

Я много фантазировал о том, что сделаю первый шаг к Розалите, но и тут, как и в моих фантазиях о маме или её подругах, я понятия не имел, как подойти к ней. 

Мой сексуальный опыт ограничивался несколькими моментами близости с болельщицей по имени Дениз, которая делала небрежный минет, но делала это с энтузиазмом, но не шла до конца.

Это была домашняя игра в конце апреля, и Западный Риверсайд надирал нам задницы, а мы отставали со счётом 9:1. 

Я был на бите с одним аутом, и я попал за вторую базу, где был их шорт-стоп, и я повернулся ещё до того, как мяч оказался в его перчатке.

У тренера Мансона случился припадок из-за моей лени, и вместо того, чтобы принять душ и уйти, я бегал кругами по полю в течение следующих тридцати минут, а затем мне пришлось собирать и убирать всё наше снаряжение.

К тому времени, когда я принял душ и оделся, я остался один на поле. 

Я поплёлся обратно на школьную стоянку сразу после того, как солнце село и всё погрузилось в тусклые сумерки. 

Я устроил себе хорошую вечеринку из жалости и, ни на что, не обращая внимания, бросал бейсбольный мяч, который держал, вверх и вниз.

Меня вывел из оцепенения пронзительный крик, я резко обернулся и увидел в дальнем конце стоянки, где стояли учителя и персонал, суматоху. 

- РОЗАЛИТА! крикнул я и бросился бежать туда.

Розалита боролась с двумя парнями, которые пытались отобрать у неё сумочку, и она изо всех сил цеплялась за неё. Подойдя ближе, я узнал эту парочку хулиганов, которые постоянно приходили и уходили из школы. Они были слишком заняты сумкой Розалиты, и не заметили моего приближения к ним.

Один из них ударил Розалиту в челюсть, и она упала на колени, всё ещё крепко держась за сумочку.

- УБЛЮДОК! закричал я, бросая мяч в руку парню, который ударил её и ударил его в затылок.

Его колени дрогнули, и он упал на землю рядом с Розалитой, и когда его приятель оглянулся, чтобы понять, что происходит, я влетел в него, бросив его на машину Розалиты. Он ударил меня, задев мой подбородок, и я потерял равновесие.

К тому времени, как я встал на ноги, он поднял своего приятеля, и они вместе убежали. 

В пылу гнева я бросился за ними, но остановился, когда Розалита всхлипнула: 

- Пусть уходят, оставь их, hijo (сын)! 

Мой гнев мгновенно улетучился, когда я повернулся, поспешил к Розалите и опустился рядом с ней на колени. 

- Ты в порядке?

Розалита кивнула и попыталась что-то сказать, а затем просто разрыдалась, уткнулась лицом мне в грудь и проплакала минуту или две. 

Я просто обнял её и попытался что-то сказать, чтобы успокоить.

К тому времени, как она смогла говорить, директор и член школьного совета вышли из школы и бросились к нам. 

Они вызвали полицию, которая взяла показания у нас с Розалитой. 

Я опознал ублюдков, которые пытались ограбить её, и полиция заверила её, что они знают их и не будет никаких проблем с их розыском.

Розалита была очень тихой, говорила очень мало и держалась рядом со мной.

Пока директор Браун и полицейские что-то обсуждали, она наклонилась ко мне и сказала:

- Спасибо тебе, Джонни. Ты храбрый молодой человек.

Она взяла меня за руку и нежно сжала мою руку.

Я покраснел до самых корней и постарался быть скромным.

- Я не сделал ничего храброго. Не так уж и много нужно, чтобы противостоять паре придурков, которые лезут к такой женщине.

Розалита улыбнулась мне и сказала:

- Нет, это был смелый поступок.

Полицейские ушли, а директор Браун похлопал меня по спине и сказал, как он горд. 

Затем он посмотрел на Розалиту и сказал:

- С вами всё будет в порядке, миссис Санчес? Хотите, чтобы кто-нибудь отвёз вас домой? У меня встреча, но я освобожусь минут через пятнадцать.

Прежде чем она успела ответить, я вскочил и сказал:

- Я был бы рад отвезти мисс Розалиту домой, сэр. 

Мы оба посмотрели на Розалиту, и она кивнула и сказала:

- Это было бы здорово, Джонни.

Директор Браун назвал меня хорошим молодым человеком и пожелал нам обоим хороших выходных.

Я помог Розалите сесть в машину и вдруг понял, что впервые вижу её не в рабочей одежде, а в чём-то другом. 

Когда она села в машину, я увидел её ноги, и до меня дошло, что я восхищён её стройными икрами! 

На Розалите была джинсовая юбка до колен. 

Я не мог не улыбнуться, когда мои глаза блуждали по её телу.

Розалита была одета в красивую клетчатую блузку, которая только намекала на её, без сомнения, впечатляющее декольте. 

Я продолжил осмотр и встретился с ней взглядом. 

Я покраснел, когда она улыбнулась мне в ответ, без сомнения точно зная, что я только что делал.

Как только я начал закрывать дверь, она тихо сказала:

- Спасибо тебе, mi hijo (мой сын)

По дороге домой было тихо, Розалита говорила только для того, чтобы обьяснить мне, куда повернуть. Она жила в пяти км. отсюда, и мы остановились перед маленьким домиком на тихой жилой улочке. Её передний двор был безукоризненно ухоженным и украшен великолепными цветочными клумбами. 

- У тебя прекрасный дом. Ты сама сделала все эти клумбы? спросил я.

Розалита посмотрела на свой дом и кивнула. 

- Да, я люблю работать с цветами. После уборки за вами, детьми...

Она замолчала, ухмыльнулась и продолжила:

- Убирать за другими детьми, приятно работать ради такого.

Она потянулась и сжала мою руку. 

- Прости, я не хотела сравнивать тебя со всеми остальными. Ты особенный - ты всегда обращался со мной как с человеком, а не как с уборщицей.

Я пожал плечами и ответил:

- Ты человек, Розалита, и ты особенная. Большинство из нас слишком глупы или слепы, чтобы увидеть это. 

Она улыбнулась мне в ответ.

Я смутился, не зная, что ещё сказать, поэтому открыл дверцу машины. 

- Я провожу тебя до двери, Розалита. 

Я помог ей выйти из машины и понял, что снова уставился на её ноги. 

- Розалита, ты истекаешь кровью!

Она опустила глаза и вздохнула. 

- Si (Да). Я ободрала колени, когда этот подонок ударил меня. Не знаю, что завтра будет болеть сильнее, колени или подбородок. 

Она склонила голову набок, и даже в тусклом свете ближайшего уличного фонаря я заметил небольшое изменение цвета её красновато-медной кожи.

Розалита взяла меня под руку, и я проводил её до двери. 

Она открыла дверь, повернулась ко мне, и мы неуверенно посмотрели друг на друга. 

Мне так хотелось поцеловать её, что я чуть не задрожал от усилий сдержать себя.

- Джонни? сказала она низким и неуверенным голосом. 

- Не мог бы ты зайти ко мне ненадолго... по крайней мере, пока мне не станет лучше...

- Эм, конечно, ответил я. 

- С удовольствием.

http://erolate.com/book/1532/48913