Глава14 третий год
И вновь череда будней. В один из дней Лил не выдержал и пристал с вопросом: как так, что Люциус в свои приезды посвящает все время их компании, но ведь его подопечным является и Северус?
- Не переживай им занимается мой брат, - улыбнулся блондин. - Арес ответственно отнесся к этому делу. Мы с ним близнецы.
- А почему тогда вы не вместе? - тут же заинтересовался Джеймс.
- Это было сделано сознательно, по совету лорда Титуса, иначе мы были бы только в паре. Это, конечно, дает некоторые бонусы, но на каком-то этапе делает слабее, потому что оба начинают восприниматься силой как один. Мы вновь объединимся, но позже, когда полностью раскроется потенциал.
Вместо перинки Лилиан получил индивидуальный большой пуховый спальный мешок, изнутри еще и выстеленный мехом, который помогал сохранять его чистоту. Такая уж была особенность меха зверей Даны. Меховые волоски были изнутри, как бы, полыми и собирали в себя жировые выделения человеческой кожи, в каком-то смысле «питаясь» ими. Это позволяло меху оставаться дольше эластичным и не вытираться, чем он и был особенно ценен. Его специально покупали для подкладок тяжелой зимней одежды и покрывал на ложа, хотя он и был чрезвычайно дорог. Наличие этого меха дало понять, что к подарку приложил руку Абрахас, а может и сам лорд Брутус. Спальный мешок создавал Лилиану столь необходимый комфорт и ощущение теплого мягкого гнезда, в которое теперь каждый раз потихоньку напрашивался и Джеймс, после того как все засыпали. Лил не возражал, вдвоем было еще уютнее. Каждый вечер он расстилал его, и каждое утро убирал в свой сундук. Туго смотанный, мешок занимал совсем мало места.
Приближались последние зимние праздники. Лилиан на сей раз уже знал, где он их проведет. А затем было объявлено, что всех ожидает поездка во владения Принцев, точнее в их храм, стоящий в южном архипелаге-сельве Ангелии. Там было множество мелких островов соединенных почти непроходимым природным лабиринтом, создаваемым протоками, речушками и озерами, а так же болотами, постепенно переходящими в океанскую гладь. Часть водных пространств там была пресной, часть – соленой. Эти места просто кишели всякой живностью измененной силой.
Эти края никогда не считались спокойными. Храм бога Войны, стоящий на самом большом из островов, тем не менее, имеющим площадь около десяти километров в радиусе, в котором главным жрецом был лорд Принц, считался едва ли не самым древним в Ангелии. Сейчас тут лордсвовал его сын, Эйлин, потому что Титус стал Царственным жрецом. Он, конечно, частенько наезжал в эти места, но по праву наследования свой титул уже передал, поднявшись на ступень выше. Для Эйлина это было серьезно, тем более что он считался весьма молодым для такого. В это лето он выдержал тяжелые дуэльные бои за это звание, и отстоял его. Так что внезапно Северус тоже поднялся по ступени наследования, равно как и Сириус, ведь Эйлин был его наставником. Подобное неожиданно очень устроило Найджелуса, вначале выступившего против назначения Эйлина, но потом внезапно что-то прикинувшего и поменявшего свое мнение после первой же дуэли – к счастью, блестящей. Не исключено, что именно эта смена настроения бывшего регента сыграла поворотную роль в мнении Совета.
Эти болотистые и опасные края, тем не менее, считались очень богатыми. Тут добывалось золото, которое намывали в протоках, и еще многие редкие минералы, которые искатели находили в естественных и искусственных пещерах под этими островами. Пещеры были заселены аборигенами, которых людьми можно было назвать с большой натяжкой. Они почти не вступали в контакты с местными жителями, однако охотников уважали.
На праздник патроны привычно перебросили Лилиана привычно в храм Богини, остальные Партизаны отправились по домам.
В храмах в это время начиналась череда празднований Смены Солнца, на сей раз уже никто поблажки юной «послушнице» не делал, потому как его ровесницы, которые еще остались, отстаивали все службы в полном объеме. В большинстве это как раз и были мальчики, потому как они созревали несколько позже для службы темной стороне Богини.
Царственная жрица теперь его от себя почти не отпускала, ей постоянно была нужна помощь. Лилиан даже жил в ее покоях. Впервые за все время. Он был этой переменой крайне доволен.
Правда, храмовые покои Жрицы существенно отличались от тех, что ей предоставляли в Хогвартсе. В первую очередь, они были просто огромны, но при этом разделены перегородками и драпировками на множество уютных уголков. Несмотря на гигантское пространство залов. К тому же тут было тепло и сухо. До этого он обычно посещал Жрицу лишь в определённых залах, точнее в одном из них, скорее всего именно приемном. Но теперь Лилиан освоился в этом лабиринте, который к тому же был весьма мобилен, и чувствовал себя как дома. Жрица, как выяснилась, любила перестановки и перемены в своем окружении. Поэтому его уже не удивляли перемещение привычных ковров, драпировок, ширм разного вида и появление новых вещей такого же назначения, которые создавали ощущение пространства в пространстве.
И теперь в этом благоухающем царстве лёгких занавесей, тайных будуаров, кроме нее и доверенных прислужниц, неизменно скрытых темными одеждами до глаз, обитал еще и Лилиан. Спал он в покоях Жрицы на огромном ложе, где можно было при желании потеряться среди подушек, но она всегда прижимала его к себе, и от этого было невероятно хорошо и уютно. Как и в прошлый раз, она ласкала ночами его кожу, и это вызывало уже ощутимые томления и первые эротические сны.
С самого первого мгновения прибытия, после ставшего уже привычным длительного ритуального омовения, старшие доверенные жрицы королевы отвели Лила к ней. Томарвелл в тот момент как раз разоблачалась, освобождаясь от парадной одежды, видно только что прибыв из какого-то храма со службы. Свита с преклонением принимала части ее парадного наряда, убирая их в специальные ларцы. Жрица, сидя перед зеркалом с усмешкой наблюдала за ним в отражении, дозволяя убирать в косу свои роскошные волосы.
Лилиан же с чисто подростковой жадностью наблюдал за тем, как медленно снимаются покровы с его кумира. Наконец Томарвелл осталась лишь в нижней длинной свободной тунике, из тонкой шерсти алого цвета, расшитой по узким рукавам и подолу шелком. Жестом она всех отослала, оставаясь одна с пажом. Те разом исчезли.
- Ну, мое Золотко, ты скучал?
- О да, моя королева.
- Тогда подойди ко мне, Лилиан.
Он быстро выполнил указание. Жрица легким движением сбросила с него легкую купальную простыню, в которую мальчик был завернут. Тот инстинктивно прикрылся.
- Ты вырос, Золотко. Еще немного и ты станешь взрослым, – задумчиво произнесла она.
Он знал, что хорошо вытянулся за осень, но сейчас был этим весьма огорчен. Неужели он вырастет и… ему больше не будет места около Жрицы? Она вновь возьмет себе малыша в игрушки. Видно эти мысли отразились на его лице.
- Глупый. Ты – мой любимый малыш. И все эти праздники ты будешь со мной, чтобы подобные мысли не посещали твою хорошенькую головку, - она приподняла его лицо и припала долгим нежным поцелуем к его губам. Ее язык вновь скользнул куда-то глубже, в горло, и Лил понял, что его ведет. Он только ощутил как его легко, без малейшего усилия, точно малыша, вскидывают на руки и несут в уже разобранную к отдыху постель.
Королева определенно знала толк в ласках – уснул Лилиан совершенно счастливый и измученный неосознанными желаниями, опустошенный и охрипший от стонов. Жрица его нежно прижала к себе и даже появилась маленькая надежда, что он не просто игрушка.
Когда мальчик заснул, упакованный в пуховый кокон, Томарвелл поднялась, поправила ему упавшие на лицо волосы и с нежностью посмотрела на подростка.
- Да, Люциус прав. Ты начинаешь просыпаться, мой малыш, - она задумалась. Меньше всего хотелось в этот период отпускать от себя формирующуюся королеву.
Томарвелл отошла от ложа к той части, где скрытый драпировками, сидел в широком мягком кресле, ожидая ее, Царственный жрец Титус. Он пил уже второй бокал вина, наслаждаясь доносящимися с ложами стонами. Титус не испытывал ревности, скорее наоборот – нечто вроде острого желания присоединиться к процессу пробуждения чувственной сферы младшей королевы. Но спешить не следовало, все еще впереди.
- Он так сладко кричал, моя королева.
- Да, страстный будет малыш, очень восприимчивый, - улыбнулась Томарвелл, принимая из рук Титуса бокал. – Порой мне даже сложно было себя сдерживать.
- Это сила и будущее нашего вида, королева. Вы своей мудростью возрождаете страну.
- Титус, вовсе не мудростью. Оставь это. Уж скорее я эгоистична и воспитываю себе очаровательную младшую спутницу подчиненного типа. Как-то не хочется повторить ошибок Николь… Даже жаль ее. Бр-р-р, как вспомню ее кнут…
- Ну, у Николь просто были свои немного нестандартные вкусы, и она надеялась вам их привить, моя королева. Но можете не сомневаться, она вас любила и любит.
-А я и не сомневаюсь. Она мудро отошла, уступив мне место. Уже за это стоит быть ей благодарной, – Томарвелл сознавала, что с момента появления в ее жизни Золотка действительно ее отношение к Николь внезапно претерпели значительные изменения. Она, наконец, поняла свою предшественницу. Пусть и не пылая к ней любовью, но по крайней мере, смогла оценить ум старшей королевы и ее в некотором роде жертвенность.
- Этот мальчик сейчас фактически лишен корней, и есть такая соблазнительная возможность стать для него всем, - она томно потянулась. - Когда у нас родится малышка, я думаю… Нет, пока не буду загадывать. Не стоит. Вдруг спугну удачу?
Титус внимательно взглянул на свою воспитанницу.
- ТомА, да ты в него влюблен!
- Есть немного. Разве можно не любить эту прелесть? Которую я сама и создаю? Он так очарователен.
Титус рассмеялся, присаживаясь в ногах королевы так, чтобы их лица оказались вровень.
- Моя властная чаровница. Ты же прекрасно знаешь, что я все сделаю для тебя.
- Как поживает твой спутник?
- Замечательно. Большая часть срока уже миновала. Мы оберегаем его. Скоро у Северуса будет маленький племянник.
- Ты мне, наконец, расскажешь тайну своего наследника? Очень милый мальчик, будет сильный охотник.
- ТомА тут и раскрывать нечего. Все давно описано в хрониках и заложено в самом ритуале. Единственным нашим просчетом оказалось то, что носящая жрица сбежала. В смысле Тобиана улучила момент, чтобы скрыться, и мы потеряли ее след. Она оказалась даже более умна и хитра, чем я предполагал.
- Получается... соитие было в истинном боевом облике?
- Да.
- И она… он выжил?
- Ну, мы подстраховались, напоив ее зельями, затормаживающими психику, регенерирующими, кроветворными… разными, – он хитро взглянул на королеву. Та чуть покраснела, выдавая себя. - Риск, конечно, оставался, но мы свели его к минимуму. Нам помогло еще то, что это оказался парень. Мужчины все же крепче. Сейчас уже родился наследник Влада, зачатый так же.
- И вы отпустили ее… его?
- Она скрылась, Томарвелл. Я же сказал. Выскочила замуж буквально с порога храма и скрылась с караваном паломников. Представь сколько в этот день там прошло караванов? Никто и предположить не мог, что она осядет в Туре, в женском облике, откуда был родом один их охранников. Это ведь портовый город, обычно они таким не занимаются. Мы прошерстили все караваны, никто женщины ее внешности не видел. Скорее, скорее всего, она либо пряталась, либо маскировалась. А может переодевалась. А этот маггл выдал ребенка охотника за своего, наверняка надеялся на откуп.
- Получил?
- В полной мере, - зло усмехнулся Титус. - Уже не забудет и больше не появится. Впрочем, это для него и лучше.
- Ты хотел ее вернуть? Храму Матери на твоих землях не помешала бы такая жрица,
- Но она была против. Пусть живет, как сложилось. Эйлин навестил ее и хорошо помог как матери своего наследника. Она даже вроде замуж собирается. Авроры нам тоже нужны. Да и никуда она от нас уже не денется, в любом случае она отмечена силой, выносив наследника. Не исключено, что зачнет еще.
Королева кивнула и улыбнулась. Она знала своего наставника куда лучше, чем он думал. Ох, не просто так тот хлопотал о храме Богини в своих владениях. У него там женщин-то раз-два и кончились. Наверняка что-то придумал.
- А Северус, наследник?
- Он силен, будет достойный охотник. Эйлин его любит. Не исключаю, что именно сила Северуса пробудила Лилиана, ведь дружили они с детства. И Лилиан скрывал наследника флером, иначе мы бы его давно нашли по всплескам. Сама знаешь, как ведут себя наследники в период становления силы, а тут еще и среди потенциальной добычи. Агрессия, конечно, была повышенной, но в пределах нормы аврора. Что и вызвало недоумение. Сила проявилась только уже при доставке, он едва не убил сопровождающего аврора. Тут стало ясно, что ребенок непрост. Скорее всего, вспышку вызвало расставание с Лилианом. Подсознательно он уже ее охранял. Да и сейчас тоскует, но контролирует себя. Мы объяснили ему ситуацию, он умненький мальчик, и контроль силы на высоте. Есть первые проявления грядущего преображения.
- А Лил? Как он к нему?
- Пока не знаю. Кстати, мы вычислили, откуда его кровь. Его отец оказался носителем. Он потомок ребенка рожденного от ночи выпускников из семени Ариана. Шел латентный ген. А его сестра рождена от побочной связи. Сейчас мы помогли им. Женщина вновь в тягости, есть шанс, что родится еще один охотник. Турийка крепкая, мы будем поощрять их.
- Надеешься получить еще одну королеву?
- Кто знает? Конечно, сомнительно. Но носитель крови всяко родится. Мужчину я назначил поставщиком ткани твоему храму, так он будет под контролем. Может, сведешь его еще с парой жриц… в благодарность за хорошую работу.
Томарвелл рассмеялась.
- Хитрец. Но мы тобой довольны.
- Мы? – Титус был несколько удивлен официальному обращению.
- Я и Богиня, – игриво ответила Томарвелл.
- Как же вы, мои царственные супруги, можете быть недовольны нами? - в тон ей ответил Титус.
Оба рассмеялись, после чего слились в поцелуе.
-оОо-
Теперь Лилиан все вечера и ночи проводил в объятиях своей богини, своей королевы.
Весь день в итоге он ходил точно в тумане, с сияющими призрачным светом глазами выстаивал все службы или если так случалось, что их не было, «общался» с Бычком и наставницами послушниц, раскрывающими тайны темной стороны Богини и того, как правильно воздавать ей службу своим телом. Он слушал не слыша, но автоматически запоминая наставления жриц. Позволял себя крутить одевать, украшать, красить… Жизнь начиналась только тогда, когда задергивался полог ложа прекрасной королевы. Старшие жрицы и медикусы по-прежнему регулярно его осматривали, проводили свои процедуры. Он согласен был выполнять все предписания и требования беспрекословно. Жрица порой наблюдала за тем, как ему делают вливания и проводят все эти… неприятные процедуры. Когда было уж совсем противно, она брала его за руку и шептала, что это надо для него, что она им очень довольна. Ради такого стоило и немного потерпеть унизительное неудобство, все это казалось такой ерундой перед властью этих алых завораживающих глаз.
Но праздники подошли к концу. Накануне отъезда, когда Лилиан уже начал понемногу впадать в депрессию, Жрица призвала его к себе, перед тем как идти ко сну.
- Маленький мой, - проворковала своим низким голосом королева, от которого у Лилиана неизменно мурашки бежали по коже. – Золотко, завтра за тобой прибудут твои патроны, чтобы доставить тебя во владения нашего Царственного жреца Титуса. Мы вновь расстанемся и встретимся только летом.
Он бухнулся на колени и почти всхлипнул.
- Не переживай, мое Золотко, мы непременно что-нибудь придумаем. Ты не хочешь напоследок доставить некоторую радость?
- Все что угодно, моя королева! – он по-прежнему стоял на коленях перед ней, сидящей в кресле, на коленях и восторженно на нее глядел.
Королева мягко улыбнулась.
- Помоги мне, моя радость, мне так давно хочется проверить, насколько ты преуспел в темных науках Богини, – она грациозно откинула полу домашнего одеяния, и Лилиан впал в ступор.
До этого момента ему не доводилось видеть своего кумира обнаженным, разве что отдельные части тела: ноги, руки, плечи и никогда ничего больше. На ложе между ними обычно было пуховое одеяло, в которое его кутала королева, точно в кокон.
Но сейчас… у королевы был член. Нет, не так. У нее был ЧЛЕН! Блин, а они хихикали над Бычком.
Королева – мужчина! Да еще какой!
Томарвелл, немного забавляясь, смотрел на его обалделую физиономию с неестественно округленными глазами.
- Похоже, сегодня нас ждет ночь откровений, Золотко. Но что же, уже пора.
Лилиан вдруг испугался, что своей реакцией на эту тайну он оттолкнул своего кумира. И что это он так удивился? Он же видел среди послушниц мальчиков! Кто мешал такому послушнику дойти до вершины? Нет, инстинкт подсказывал, что тут все не так просто. И есть что-то еще…
Но без сомнений королева хуже не выглядела, будучи и мужчиной. Поднявшись, она или… он, легким движением полностью освободился от одежды, скользнувшей драпировкой в кресло.
- Что, теперь не нравлюсь?
Она… нет, он. Он был очень хорош собой, прекрасная фигура с рельефно читающимися, но не перекачанными мышцами, вполне гармоничная, никак не женская, с узкими сильными бедрами и прямыми плечами. Всю левую сторону тела покрывала замысловатая руническая вязь татуировки силы, мерцающей золотисто огненными сполохами под кожей. Она оплетала, как и у других охотников, странным рисунком тело от левой пятки до волос на голове. Лил вдруг четко осознал, что это охотник, причем вовсе не обделенный силой Бога. Он привычно, как всегда в таких случаях, прижал кулачки к груди, восторгаясь и ужасаясь одновременно.
-М-моя королева вы… очень красивы. Но… но как так…
- Тс-с-с. Так ты поможешь мне? - возбужденный член Томарвелл чуть качнулся.
Лилиан опустил взгляд на него и, сглотнув, кивнул.
- Тогда меньше разговоров, я хочу оценить, чему тебя научили, мое Золотко.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: идёт перевод
http://tl.rulate.ru/book/1931/62722
Готово:
