Как и было обещано, Алекс вышел из камбуза в фартуке, сняв куртку и пояс и положив их на соседний стул. В его руках был поднос, на котором лежали вафли, сосиски, кленовый сироп, апельсиновый сок, кофейник со свежим кофе, стаканы, кружки и небольшая стопка тарелок и столовых приборов. Примерно через минуту или две в комнату вошла Касуми, одетая так же, как и накануне, и выглядевшая немного потрепанной.

— Кофе, командир? — спросил капитан, заметив состояние Касуми.

— Пожалуйста, сэр! — тепло сказала она. — После почти шестисот лет криосна потребуется некоторое время, чтобы снова привыкнуть спать по-настоящему.

— Согласен, хотя можно адаптироваться по-разному, — сказал Алекс, бросив огненный взгляд на Наталью. Уткнувшись лицом в свой апельсиновый сок, Наталья раздала достаточно еды для себя и Тал, и они сразу же принялись за еду. Касуми точно так же наполнила свою тарелку, будучи голодной, несмотря на поздний перекус.

— Итак, Касуми, я присоединюсь к тебе на гауптвахте, как только пройду регистрацию на «Идущем во тьме», — сказал Алекс, делая паузу между кусочками колбасы и вафлей. — Таал’ани, Натс, чем вы двое будете заниматься сегодня?

— Ну, сэр, я отправлюсь в корабельный отсек «Персея», чтобы убедиться, что все подготовлено соответствующим образом для изготовления шаттла. Мне понадобится помощь Тал, чтобы убедиться, что с компьютерными системами нет никаких сбоев, — тепло ответила Наталья, улыбаясь своему Капитану.

— Тал?

— Прозвище, которое я заработала в галактической сети. Я расскажу вам об этом, как только корабль будет в лучшем состоянии, — пообещала фелкаанка. — Как только я удостоверюсь, что системы в корабельном и литейном отсеках функционируют должным образом, я рассмотрю все тормозящие и автономные системные точки в цифровой сети Персея. Надеюсь, что там больше нет сюрпризов.

— Как и я... Тал, — ответил Алекс с ухмылкой.

— О, и еще одна вещь, о которой я должна упомянуть, — раздался голос Джейсы по внутренней связи. — Заключенная Сюуль’кхани, Шазза, похоже, была без еды и воды с тех пор, как вышла из криостаза.

Удивленный, Алекс обратил свое внимание на командира Маккензи и чуть не рассмеялся вслух. Она жадно уплетала за обе щеки, командир была похожа на рыжего бурундука с непристойно выпяченными щеками. Две другие женщины изо всех сил старались подавить хихиканье, но вместо сердечного смеха они издавали звуки, похожие на свиное фырканье.

Ее лицо сморщилось в замешательстве, когда она не понимала, что все нашли таким забавным. Но до Касуми все дошло через долю секунды спустя. Закатив глаза, она проглотила еду во рту с громким глотком, прежде чем ответить на взгляд, который бросил на нее капитан Томишич.

— В чем дело, сэр?

Быстро придя в себя, он спросил:

— Почему заключенной не принесли еды?

— Я допустила ошибку, проявив осторожность, сэр, я ждала, пока Джейса или наш новый врач дадут мне надлежащий анализ, является ли пища, которую мы едим, токсичной для нее или нет, — Почти грубо ответила Касуми. Уловив едва уловимую перемену в ее тоне, Алекс решил расспросить ее об этом позже.

— Разумный подход к указанной ситуации. — Обратившись к Джейсе, он спросил:

— Джейса, ты можешь дать нам ответ на этот вопрос?

— Да, сэр. Я завершила пассивное сканирование физиологии Шаззы и определила, что она, в частности, как и сюуль’кхани, является формой жизни на основе углерода и сможет без труда потреблять человеческую пищу, — энергично ответила ИИ.

— Очень хорошо Джейса. Командир, приготовьте нормальную тарелку для завтрака, которой хватит, по крайней мере, на две порции, — Алекс указал на оставшуюся еду перед ними. — Она, вероятно, голодна и хочет пить, так что немного еды, вероятно сделает ее немного сговорчивее.

— Сэр, я понимаю, что мы должны накормить заключенную, но почему тем, что мы едим? — спросила Касуми, вставая и не решаясь выполнить приказ.

— Все просто, командир. Уважение к нашим врагам имеет первостепенное значение, особенно к любым заключенным. Мы относимся к ним с достоинством, потому что без этого внешнего проявления уважения мы не более чем животные, — нараспев произнес молодой капитан.

Кивнув, начальник службы безопасности Персея выполнила свой приказ и принесла себе поднос, чтобы положить на него еду и напитки для их заключенной. Остальная часть команды снова начала быструю уборку, обе женщины суетились, чтобы капитан не начал убираться на кухне. Ворча, Алекс потопал к мостику, в то время как Таал’ани и Наталья хихикали над ним. Даже Касуми удалось слегка улыбнуться, когда она закончила наполнять поднос, прежде чем накрыть его и уйти.

Когда все они покинули офицерскую гостиную, голос Джейсы снова зазвучал в коммуникаторе:

— Не забывайте, дамы, монорельсовая система «Персея» снова подключена, так что не бойтесь ею пользоваться

— Спасибо, Джейса, мы так и сделаем, — радостно ответила Наталья. Она и Тал вытащили свои корабельные планшеты из карманов, прежде чем увидели, что Касуми уходит. Посмотрев друг на друга, они обе молча согласились следовать за соблазнительной командиршей, так как она, вероятно, знала, где все находится на корабле.

Им обеим было ясно, что Касуми не в настроении разговаривать, поэтому они держались на почтительном расстоянии позади нее. Вскоре они подошли к двери, которую командир Маккензи открыла легким прикосновением руки. За дверью была большая комната, похожая на маленькую железнодорожную станцию. Различные вагоны в форме капсул выстроились вдоль площади, каждая из которых была соединена с монорельсом.

Мягкие, голубовато-белые огни освещали пространство, придавая ему неземное, потустороннее свечение. Многие вагончики в форме капсул, рассчитанные по меньшей мере на двадцать пассажиров, уже функционировали. Двери на каждой из них открывалась с тихим шипением. Сиденья выглядели мягкими и привлекательными, рассчитанными как на практичность, так и на комфорт.

— Не имеет значения, какую вы выберете, они все могут доставить вас куда угодно, — сказала Касуми, слегка напугав Тал и Наталью звуком своего голоса. Посмеиваясь над ними, она продолжила:

— Такие станции есть в каждом крупном районе корабля, каждая из которых оснащена собственным комплектом железнодорожных капсул. Джейса контролирует подпрограммы, которые обеспечивают функционирование системы должным образом. Куда бы вы ни хотели поехать, просто скажите это вслух, и машина отвезет вас туда.

— Что ж, приятно это знать, — ответила Таал’ани. — Спасибо.

— Не за что.

С этими словами Касуми подошла к одной из открытых машин и села внутрь. Она села и сказала ясным голосом:

— Гауптвахта.

Мгновение спустя двери машины закрылись, унося командира через один из многочисленных туннелей, которые усеивали дальнюю стену.

Ухмыляясь, как идиотки, обе женщины запрыгнули в ближайшую машину и в унисон крикнули:

— Корабельный отсек.

Как и в случае с командиром, двери закрылись, и машина тронулась быстрым, покачивающимся движением. Инерция заставила обеих девушек упасть на сиденья, пока капсула мчалась по монорельсу.

— Думаю она могла бы предупредить нас об этом, — проворчала Тал, потирая ушибленный зад.

— Если честно, я думаю, что ей нравится иногда так пакостить. Можно вспомнить то, что она сделала в лифте до того, как мы встретились с капитаном, — ответила Наталья, поднимаясь и садясь на одно из многочисленных сидений, встроенных в корпус капсулы.

— Кстати говоря, поподробнее, девочка! Я хочу услышать всё! — пролепетала девушка-кошка. Добродушно вздохнув, Наталья продолжила с того места, на котором остановилась, рассказывая подруге обо всех деталях, которые она могла вспомнить. По мере того как она продолжала, глаза Тал становились все больше, и ее разум завертелся от возможностей того, что она сделает, как только Наталья позволит ей.

________________________________________

Касуми Маккензи погрузилась в собственные мысли, пока капсула плавно двигалась по своему пути к тюремному блоку «Персея». Хотя она очень хотела, но знала, что не может никак навредить физически Наталье. Мало того, что у нее была грозная приемная мать Корса, она еще и слишком уважала молодую женщину.

Наталья прошла через серьезное и тяжелое дерьмо и в результате чуть не умерла. Она содрогнулась, при мыслях о том, с чем могла столкнуться Наталья в своей жизни. Немногие женщины могли пройти через такие травмирующие события и остаться в такой форме, как Наталья. Она полагала, что за это ей следует благодарить скрытую материнскую натуру Корсы. Хотя хонтарка не проявляла ее, пока была на борту «Персея», Касуми видела, что под грозной оболочкой Корса прячется настоящая мать.

Ее мысли вернулись к ее капитану и к подслушанному разговору его с Натальей. Она с трудом могла поверить, что он выжил во время резни в Торонто! Она была совсем ребенком и жила в Эдинбурге, когда это случилось. Она вспомнила, что читала об этом в школьных учебниках и из рассказов своего отца, когда он участвовал в войне за объединение.

Неудивительно, что их так тянуло друг к другу, ведь у них обоих почти ничего не осталось от их семей. То же самое можно было сказать и о ней, но, по крайней мере, она познала жизнь с родителями. Нежное прикосновение ее матери и строгое, но доброжелательное поведение отца.

Она вспомнила выражение гордости на лице Уильяма Маккензи, когда она присоединилась к Альянсу человеческих систем в качестве морского пехотинца. Хотя ее мать была встревожена, но была рада, что ее дочь выбрала свой собственный путь.

Легкий толчок вывел Касуми из воспоминаний, когда ее вагон остановился в районе гауптвахты. Сделав глубокий вдох, она встала и вышла из открывающихся дверей, бодро шагая по направлению к ближайшему лифту. Пройдя через еще один ряд вращающихся дверей, она повернулась на каблуках лицом к ним и крикнула:

— Палуба три-три-семь.

С легким ощущением падения, лифт начал свой спуск, и Касуми вернулась к своим внутренним тревогам. Она мечтала о капитане Александре Томишиче, как впервые влюбившаяся старшеклассница, но это чувство было глубже. В нем было что-то такое, что притягивало ее к нему, почти как мотылька на пламя. И все же самая большая проблема заключалась не в том, чтобы приблизиться к нему. Нужно было пройти через Наталью, чего она не хотела делать, но, возможно, все же придется.

Она обдумывала свое решение о том, что делать, как раз в тот момент, когда кабина лифта остановилась, и двери открылись. Отложив на время свои мысли, Касуми собралась с духом и направилась к занятой камере с подобающей солдату манерой. Когда она приблизилась, двери открылись перед ней.

Камера была такой, какой она ее оставила, с двумя охранниками, стоявшими по стойке смирно, когда она вошла. Массивные роботы выглядели почти комично, когда отсалютовали ей, но Кас было не до шуток.

— Вольно, — рявкнула она, и оба охранника вернулись к небрежной, бдительной позе над камерой.

Звук ее голоса, должно быть, разбудил Шаззу. Холмик, спрятанный под одеялом ее кровати, зашевелился. Сев, женщина с эбеновой кожей повернула голову из стороны в сторону, разминая затекшие суставы. Громко дыша, она откинула одеяло и грациозно выпрыгнула из кровати.

Злобно глядя на Касуми, она стояла перед своим тюремщиком в одних красных трусиках, избавившись от рубашки, так как от нее воняло. Кас была немного ошеломлена смелостью женщины, но внимательно осмотрела ее физическую форму.

Будучи почти такого же роста, как Таал’ани – около шести футов трех дюймов, – на женщине сюуль’кхани не было ни одной лишней унции жира. Ее ноги были явно сильными, четко очерченные мышцы были заметны невооруженным взглядом, хотя форма их была уникальной. Они были похожи на задние ноги четвероногого животного, как у волка или козы, хотя у нее были плоские, похожие на человеческие ступни, с пятью пальцами и ногтями на ногах.

Ее бедра были красиво округлыми и изогнутыми, такими же мускулистыми, как и ноги. Они выглядели примерно на сорок четыре дюйма в окружности. Выше был высеченный мышцами живот и тяжелые, набухшие груди. Они гордо покоились у нее на груди, манящие и внушительные, чашечки примерно размера Е. Крепкие, четко очерченные руки и плечи округляли фигуру женщины, легко делая ее одной из самых крепких женщин, которых Касуми когда-либо видела.

Она зачарованно оглянулась на ноги Шаззы, полностью понимая, как этот незваный гость опередил их команду, пока они преследовали ее. Она подняла глаза, чтобы встретиться взглядом с заключенной, и обнаружила, что, несмотря на красоту, ее овальное лицо было хмурым.

Ее зеленые глаза уставились на Кас так, словно она пыталась проделать дыру в ее черепе. Странной вещью, которую она заметила, было то, что глаза сюуль’кхани слегка светились, что безмерно очаровывало командира, но она встряхнулась и вспомнила, зачем она здесь.

Передав поднос одному из охранников, который автоматически взял его у Касуми, Касуми положила руку на панель, которая находилась слева от нее на стене, прямо на краю защитного поля. Введя несколько команд, края камеры загудели, когда скрытые механизмы ожили.

По обе стороны поля вытянулись длинные металлические руки, скользя навстречу друг другу. Непосредственно перед тем, как они соприкоснулись с полем, руки согнулись в L-образную форму, которая при соединении образовала прямоугольник. Руки надавили на поле и в нем образовался проем в форме треугольника.

Мгновение спустя внутри камеры поднялся небольшой пьедестал. Касуми взяла поднос у охранника и протянула его через отверстие, подняв крышку, которая сохраняла еду теплой и подрумяненной. Запах завтрака заполнил камеру, и после нескольких пробных вдохов Шазза шагнула вперед. Ее голод был очевиден. Она на мгновение заколебалась, как будто не была уверена, можно ли есть эту еду.

Пожав плечами, Касуми протянула руку, схватила с одной тарелки сосиску и сунула ее в рот. Она позволила сладкому и пикантному запаху мяса, обмакнутого в клен, прокатиться по ее языку, застонав в знак признательности за земное лакомство. Увидев это, Шазза убедилась и принялась за еду так быстро, что чуть не опрокинула на себя стаканы с кофе и соком.

Воспользовавшись моментом, Шазза поставила поднос на краю кровати и принялась за еду. Тихие хрюкающие звуки, которые она издавала, говорили о том, что она наслаждается вкусом еды, или что ей все равно, и она просто счастлива, что у нее есть чем набить живот. Как бы то ни было, прошло совсем немного времени, прежде чем она разделалась с мясом на подносе, но уставилась на вафли, не понимая, что с ними делать.

С подозрением взяв одну из вафель, она лизнула ее, поморщившись от вкуса жареного теста. Касуми, едва сдерживая смех от того, как ела сюуль’кхани, постучала по подиуму, привлекая внимание чернокожей женщины. Указывая прямо на маленький кувшинчик с кленовым сиропом, Кас сделала руками отрывистое и обмакивающее движение.

Скорчив гримасу, Шазза все равно попробовала, подумав, что это был странный способ, которым эти люди потребляли свою пищу. Разорвав вафлю на четыре кусочка поменьше, она обмакнула один кусочек в сироп и отправила его в рот. Удивление отразилось на ее лице, когда легкий, землистый и карамелизованный аромат поразил ее вкусовые рецепторы. Она никогда раньше не пробовала ничего столь экзотического или восхитительного! За считанные секунды она разорвала оставшиеся вафли и обмакнула их в то, что осталось от кленового сиропа.

На этот раз командир не удержалась и громко рассмеялась над тем, с каким остервенением пленница набросилась на свой завтрак. Шазза перестала объедаться только для того, чтобы проглотить то, что было у нее во рту, и высунула язык в сторону Касуми. Это только заставило Кас смеяться еще громче, пока роботы-часовые странно смотрели на нее.

Не прошло много времени, как заключенная сюуль’кхани очистила тарелки от любых следов пищи, будучи зверски голодной. Она несколько мгновений потягивала сок, прежде чем залпом осушить весь стакан, наслаждаясь вкусом яркой жидкости. Допив напиток, Шазза поставила его на стол, странно глядя на кружку с кофе.

Как и в случае с соком, она сделала глоток, позволяя вкусу напитка покрыть ее язык. Несмотря на горечь, Шазза обнаружила, что ей скорее понравился вкус, и выпила черную жидкость залпом. Поставив кружку на стол, она с тоской посмотрела на пустой поднос.

http://erolate.com/book/3093/72456