Второй том. Глава 3: «Проблемы (2)».
Часть 2.
«Хрупкость. Чувство хрупкости. Может, мне стоит начать думать о каких-нибудь несчастных вещах», — Тан Фэн глубоко вздохнул. Он закрыл глаза и зарылся головой в свои руки.
Погрузившись в темноту, Тан Фэн мог слабо слышать тихую болтовню людей, проходящих мимо его трейлера. Он задавался вопросом, не говорят ли они о нем. Возможно, они говорили о том, что он потратил их утро на одну жалкую сцену. О том, сколько часов плёнки он потратил, так и не сумев выдать ничего, кроме кучи мусора.
Тан Фэн почувствовал себя немного несчастным, когда эта мысль всплыла в его голове. Но вместо того, чтобы, как обычно, сознательно проигнорировать эти мрачные мысли, он ухватился за них и окунулся в них с головой.
Он вспомнил, как родители бросили его на улице. Это было немного похоже на ситуацию Тана в фильме. Он никогда не видел лиц своих родителей. Когда его поднял какой-то незнакомец, он, вероятно, плакал, чувствуя холод и голод. Его естественным инстинктом, как младенца, было плакать от дискомфорта. Он и не догадывался, что в тот момент на нём было поставлено клеймо нежеланного ребёнка.
Сидя у окна в детском доме, он мечтал о том, чтобы быть нормальным. Он хотел укрыться в тёплых руках матери и играть, как все нормальные дети. Он хотел сидеть на плечах отца, подпрыгивая вверх и вниз с каждым его шагом. Он хотел, чтобы кто-то рассказывал ему сказки перед сном, целовал в лоб и желал спокойной ночи. Он мечтал о детстве, которого у него никогда не было.
Но его просто некому было баловать. У него не было человека, который подбросил бы его высоко в воздух. И у него не было никого, кто мог бы прочитать ему сказку на ночь или нежно поцеловать в лоб.
Он мог только сидеть у окна и надеяться, что кто-нибудь придёт и заберёт его из этого приюта.
Суровая реальность, в которой он жил, заставила его рано повзрослеть. В то время как все вокруг него бегали и играли, он научился заботиться о себе. Он научился мотивировать себя на учёбу и вовремя принимать лекарства.
Он не раз мечтал о том, чтобы стать птицей, расправить свои крылья и пролететь высоко над землёй. Но он мог только сидеть возле футбольного поля и наблюдать, как другие дети его возраста играют в футбол со своими друзьями. Поскольку у него не было друзей, никто никогда не приглашал его играть в футбол. Дети любили шум и суету; им не хотелось играть с ребёнком, который не мог делать ничего, кроме чтения книг.
В этом возрасте у детей не было никаких злых мыслей. Они просто следовали своим естественным инстинктам. Тем не менее, их грубые слова и действия зачастую были самыми обидными.
…
Когда Лу Тянь Чэнь толкнул дверь в трейлер, он застал Тан Фэна, калачиком свернувшимся на диване. Актёр словно задыхался от своих эмоций, издавая звуки, напоминающие крики брошенного котёнка. Сяо Юй сказала ему, что съёмки проходят для Тан Фэна не очень хорошо, поэтому он решил понаблюдать за всем лично.
— Тан Фэн, что случилось? — Лу Тянь Чэнь оказался неожиданно тёплым для человека, который всегда казался холодным и безразличным. Его голос был лёгким, словно он говорил с ребёнком. Он не хотел обращаться с Тан Фэном как с ребенком, но, застав актёра совершенно незащищённым, он не знал, что ему ещё делать.
— Они говорят, что я скоро умру, — приглушённый голос Тан Фэна раздался откуда-то со стороны его коленей; в его голосе не было привычной спокойной и приветливой интонации.
— Кто тебе такое сказал? — Лу Тянь Чэнь подошёл и присел рядом с ним на корточки.
Тан Фэн всё ещё прятал голову между коленей, ёжась на диване.
Лу Тянь Чэнь окинул его взглядом, остановившись на его босых ногах. Каждый его палец был скручен калачиком, дрожа с каждым словом Тан Фэна.
— Каждый... каждый ребёнок, — Тан Фэн видел кольцо окружающих его детей, топящих его в своей болтовне.
«Ты такой же, как мы. Нас всех бросили наши родителями, но я думаю, что твои родители действительно ненавидели тебя. Потому что ты болен! Учитель сказал, что ты можешь умереть в любой момент, и что долго ты не протянешь. Вот почему никто не хочет тебя усыновлять. Потому что ты слабее котёнка! Вы даже не проживёшь столько, сколько живут кошки!»
«Уходи! Не подходи к нам! Ты болен! Я не хочу заразиться».
«Что? Ты хочешь поиграть с нами в баскетбол? Нет, мы не хотим играть с тобой. Ты нас пугаешь».
— Многие, многие люди.
Держа руку на лбу, Тан Фэн глубоко вздохнул. Его почти поглотила тёмные уголки его памяти; воспоминания, о которых он хотел забыть.
Когда его, наконец, захотели усыновить, он был так счастлив, что чуть с ума не сошёл. Он был счастлив и одновременно взволнован. Он боялся, что спугнёт своих новых родителей, если его сердце вдруг забарахлит. Он не хотел доставлять им проблемы и делать их несчастными, поэтому он заставлял себя быть взрослым и постоянно улыбаться.
Когда над ним издевались в школе, он заматывался в одеяло и тихо плакал в своей спальне, ни с кем этим не делясь.
Вытирая слезы, он всё равно оставался сильным, взрослым и оптимистичным Файнсом.
— Я в порядке, — Тан Фэн, наконец, поднял голову.
Сквозь невыплаканные слёзы он увидел обеспокоенное лицо мужчины, склонившегося над ним.
http://erolate.com/book/3653/91420