* В этой главе звучат стихи Синь Цицзи (12 в.), поэта и воина, всю жизнь боровшегося за освобождение северного Китая от захватчиков.
-------------------------------------
Горы содрогнулись.
Крепость Даянь подпрыгнула на месте.
За первым взрывом последовал второй.
За вторым взрывом наступила тишина, потому что у всех заложило уши.
Все бегают, кричат и летают вверх ногами.
Затем последовал третий взрыв.
Над северными вершинами раздался громовой хохот, и в ответ затрубили все самки мамонта в окрестных лесах.
(Ли ЧжиФань, фейспалм:) - Чертов маразматик!
(Лиу ЧхэнФэн:) - ... (смеется, хлопнув друга по плечу)
Горный склон на северо-восточной стороне долины откололся и пополз вниз, погребая под собой стоявшие в боевом порядке войска и привязанных лошадей.
Пустив последние горящие стрелы в суйские запасы зажигательных ракет, арбалетчики генерала Хуана бежали, утаскивая своего командира, рвавшегося спуститься с гор и порубить всех на тефтели. Гранитное плато, простоявшее до прибытия генерала Хуана сто миллионов лет, трескалось и разваливалось у них под ногами.
Правый фланг суйской армии побежал наперерез отступавшим в панике солдатам Янь и смешался с ними, сшибаясь лбами и топча многострадальные арбалеты.
В восточной части долины образовался водоворот огня и мяса, который быстро расширялся, вбирая в себя незатронутые паникой армейские части. В воздухе со свистом летали куски камней, горящие обломки, людские и лошадиные головы, кишки и еще какое-то говно, которым начиняют ракеты и которое горит и прилипает к телу.
Левая осадная башня покачнулась и грохнулась на бок, раздавив сто человек.
(Генерал Чжан:) - Конница!!!
(Генерал Вэй:) - Лучники!!!
(Генерал Хуан:) - Ха-ха-ха! (безумный хохот)... Пустите меня, суки! Пустите, я им всем щас, @@@, покажу оккупацию!..
(Ли ЧжиФань, вскочив в седло:) - ЧхэнФэн...
Лиу ЧхэнФэн повернул к другу милое лицо и улыбнулся, как будто солнце наконец осветило долину.
- Ты же знаешь, - сказал он. - Я всегда с тобой. Живой или мертвый.
Один миг - и молодой премьер-министр уже сидит на своем белоснежном стремительном скакуне, бок о бок с царственным другом.
Тонкие ноздри Ли ЧжиФаня подрагивали, он с нетерпением смотрел на ворота и обличьем был как боевой леопард, который не может дождаться, чтобы выпрыгнуть из клетки.
В рядах вражеской пехоты, пытавшейся перегруппироваться в центре долины, послышались предупреждающие крики.
Северные ворота крепости Даянь раскрылись.
Лянские конные отряды в количестве десятков тысяч всадников выходили их них на неторопливой рыси, разгонялись и рассыпали строй, чтобы не быть легкой мишенью для лучников врага. Наращивая аллюр, они делились на два потока, огибавшие суйскую пехоту, чтобы ударить по ней с противоположных сторон.
- Насадили!.. Натянули!.. Пли! - слушалось со стен.
- Ааарх... - хрипели суйские солдаты, получив стрелу в глаз или в горло.
- Пли!.. Пли!.. Пли!..
У старого монаха в часовне свечка еще не догорела, а ситуация в поле уже изменилась на противоположную!
Спасибо тебе, добрый Амитабха!
И я тоже молодец! Как я вовремя помолился!
Теперь солдаты Суя стали мишенью для обстрела.
Лянские конники врезались в их бронированные ряды.
Впереди всех огромный императорский конь, как трехпалубный флагман, рассекал мускулистой грудью человеческое море, топча врагов и раскалывая им черепа.
С высокого утеса на юго-восточной стороне урочища за битвой наблюдал человек.
Человек хорошо умел играть в шахматы.
Генерал ШэньТху, опустившись на одно колено, сказал:
- Мой принц, они пошли в атаку, здесь становится небезопасно.
- Сейчас, - ответил юноша.
Его одежды полоскались на ветру, длинные волосы летели, словно знамя. Его серые стальные глаза внимательно и серьезно наблюдали, как лянское войско уничтожает солдат его страны.
- Ваше Высочество, там скоро не останется никого в живых, нам надо торопиться.
- Да. Безупречное выполнение долга часто наполняет сердце горечью, - равнодушно сказал тот, к кому обращались "Ваше Высочество". - Князь И ЦинЮнь - на пути в город Юэ, мы должны догнать его... (тихий вздох) Единственное утешение, что все идет, как он того желал.
Стоя над грязным и кровавым полем боя, юноша был подобен белому нефриту и своей чистотой напоминал небесное существо. Однако, у находившихся в его присутствии появлялось ощущение, что это не такое небесное существо, которое приносит удачу и выполняет желания, а такое, которое посылают, чтобы забрать с земли душу после смерти.
Он бросил последний взгляд в долину и быстрыми шагами пошел прочь, сопровождаемый генералами свиты.
- Генерал Лу, - сказал он и повернул прекрасное спокойное лицо к генералу. - Вы помните свои приказы. Вам тоже следует поторопиться.
Князь И ЦинЮнь правильно боялся правителя, который имеет путь, и народ готов вместе с ним умереть и готов вместе с ним жить.
В юные годы воин,
Отдыха в битвах не зная,
Властвовал над страной.*
Воины Великого Ляна обрели силу тигров и крылья соколов, потому что сам император Ли вел их в бой за счастье родной земли.
Во имя счастья и добра Ли ЧжиФань так въ@башил мечом по первому ряду суйцев, что сразу у двух солдат отлетели головы, а у третьего - половина руки.
Второй ряд получил во имя мира во всем мире - то, что от них осталось, невозможно было даже разложить на кучки, чтобы написать погребальные таблички.
Третий ряд, увидев, что на них несется главный гуманист и светоч буддизма Поднебесной, умерли сами от разрыва сердца.
Одним движением бедер он послал коня высоко в воздух, и послушный зверь взмыл над головами врагов.
Нагрудный доспех Сына Неба был покрыт темным золотом, два геральдических дракона переплетались у него на груди. Все прочее облачение императора было самым простым, черного цвета, но такая доминирующая аура, исходила от него, что люди склоняли головы и не смели взглянуть.
Могучие мышцы коня Ли ЧжиФаня и его всадника словно были продолжением друг друга - они вздымались, как горы, и натягивались, как канаты.
Конники Великого Ляна в едином порыве утроили натиск, громко славя* бога войны, сошедшего с небес, чтобы сражаться вместе с ними.
-----------------------------
* А-а-а-а! @@ать всех! Нате, суки!
-----------------------------
Там, куда приземлился жеребец императора, от врагов не осталось мокрого места.
Уродливое лицо генерала Лу на несколько секунд выдало его отчаяние.
(Генерал Лу, отрешенно:) - Полковник, организуйте отступление войск, преданных принцу.
(Полковник:) - Господин генерал, но как же...
(Генерал Лу, спокойный и твердый взгляд:) - ?
(Полковник:) - Как же вы?..
(Генерал Лу:) - Не волнуйтесь обо мне, полковник. Следуйте плану нашего повелителя. (говорит сам с собой) Простите меня, повелитель. Первый раз в жизни я не выполню ваш приказ... первый и последний... (громко) Действуйте!
(Полковник:) - Слушаюсь приказания!.. (тише) Генерал... (кланяется, почтительно сложив руки у груди) ...да хранит вас небо!
Изуродованное шрамом лицо генерала не изменило непроницаемого выражения. Он коротко кивнул подчиненному, отпуская его, и отвернулся.
- Лу Сяо! - сказал он. - Найди мне три тысячи верховых, готовых умереть за нашего повелителя…. Помни, все, что у нас есть и наши жизни тоже, принадлежат князю И ЦинЮню.
Он положил руку на плечо Лу Сяо.
Лу Сяо молча кивнул, глядя на генерала такими же, как у него, бесстрашными карими глазами.
Знамена закрыли солнце,
и враг надвигается тучей.
Летят отовсюду стрелы.
К победе воины рвутся.*
---------------------------------
* Цюй Юань (4 в. до н.э.), из стихотворения "Смерть за родину"
---------------------------------
Сотни тысяч людей, занявших обширную долину, все хотели убить друг друга.
Приказы и стратегии больше ничего не значили, воткнув меч или стрелу во врага, каждый искал себе новую жертву. Все, кто еще не умер, были одержимы инстинктом убивать. Люди и кони спотыкались о трупы, которых было больше, чем живых. Копыта лошадей разбрызгивали кровь, словно они топтались по мелководью.
Густой железистый запах крови заглушил все другие запахи. Он затопил пространство между горными стенами, наполнял легкие и туманил разум.
Основные силы тяжелой пехоты Суя, несмотря на численное превосходство, были зажаты в клещи конницей Великого Ляна и осыпаемы стрелами из крепости.
Они начали торопливо отступать к восточной стороне долины, к ущелью, стараясь поддерживать порядок и выйти из зоны поражения стрелков, теряя бойцов с каждым шагом и убивая солдат Янь, мешавшихся под ногами.
С трех сторон у них были озверевшие от резни всадники Ляна, сзади у них был хаос, вызванный бегством стотысячной армии Янь и взрывами ракет. Там падали скалы и метались бешеные лошади.
(Генерал Вэй:) - Пехота, товьсь!
В раскрытые северные ворота Даяня было видно, как строятся пешие фаланги, готовые принять участие в сражении. Они были подобны псам, готовым сорваться с цепи.
Это были северяне Даяня и Северо-запада, они ненавидели Суй.
В это время на востоке долины:
- Ха-ха-ха! Я вам, гады, сейчас покажу оккупацию!
Отступив к ущелью, пехота Суя попала под арбалеты генерала Хуна.
На счастье Суя, находившиеся в резерве конница и остатки пехоты восстановили порядок и с левого фланга ударили по конникам Ляна.
Натиск Ляна на этой стороне ослаб - суйские войска сосредоточили тут все свои оставшиеся силы.
- Лян, ко мне! - закричал Ли ЧжиФань, заставляя конницу оттянуться назад, чтобы перегруппироваться, не прерывая боя.
- Лян, вперед! - вдруг услышал он другой крик.
Пехота подоспела как нельзя вовремя - они с разбега налетели на суйцев, прикрываясь щитами от ударов вражеских всадников.
Генерал Вэй первым воткнул свой меч в живот врагу. Его обмотанная кровавой тряпкой голова служила хорошим ориентиром в гуще сражения.
- Ура-а-а! Нате, суки!
- Хрясь! Бам! Хрясь!
- И-го-го!
Под натиском объединенных лянских сил враги отступали, топча своих и умирая.
Ситуация для суйской армии казалась безнадежной, но тут случилось то, чего враги не ждали.
Из ущелья у них за спиной послышался конский топот и разбойничий свист. Тридцать тысяч всадников Ду Гу Сина и ЧжуГэ Мина, разгоряченные от убийств, вылетели на простор долины, ища бешеными глазами, кого бы еще зарезать. Жестокая битва превратилась в скотобойню.
Ситуация для Суя уже не казалась безнадежной.
Она была, а не казалась.
Конные, пешие, правые, левые, взрывы, стрелы, мечи, и копья - все перемешалось на поле.
Великий Лян сражался за своих любимых.
- За ЧхэнФэна!.. (хрясь!) За маму!.. (бадам!) За ЧхэнФэна!.. За маму!.. За дедушку Тху!.. За дядю Мао!..
Хрясь! Бум! Дадам! Бабам!
Груди вздымались от возбужденного дыхания, лица - разгоряченные и яростные, мечи в руках были, как живые молнии. Их кони, белый и вороной, высоко вздымая сильные колени, несли их сквозь кошмар и хаос сражения. Они были ангелами мщения, сошедшими с небес, и кого не убивал Лиу ЧхэнФэн, того убивал Ли ЧжиФань, а кого не убивал Ли ЧжиФань, того убивал Лиу ЧхэнФэн.
Глаза их встретились:
- Я с тобой.
- Я с тобой.
- Живой или мертвый.
- Ты же знаешь.
Генерал Лу наклонился в седле и обнял Лу Сяо.
- Прощай, сынок, - сказал он. - На том свете встретимся и выпьем - после того как убьем Ли ЧжиФаня.
конец главы
------------------------------------
Почтенные читатели, если вам понравилась глава, поставьте, пожалуйста, лайк. Да хранит вас милостивый Амитабха.
Тысяча благодарностей благодетелям, поставившим лайки и звезды на титуле проекта.
Вы покидаете сайт erolate.com и переходите по внешней ссылке.
Убедитесь, что данная ссылка полностью является доверенной и ограждена от вредоносных влияний.
Если же ссылка показалась вам подозрительной, убедительная просьба сообщить об этом администрации.
