Мо Жэнь приоткрыл глаза. Ему показалось, что он проспал очень долго, как будто до этого и не знал, что такое сон. Он несколько раз медленно открыл и закрыл глаза, и его тусклый и вялый ум постепенно прояснился. Тут же он почувствовал, что лежит на чём-то мягком. Это что? Кровать?

— Наконец-то ты проснулся, — раздался рядом до боли знакомый голос. — Заставил беспокоиться о тебе столько дней! Ты... хорошо поспал?

Мо Жэнь мгновенно пришёл в себя. Он в панике обернулся, и в поле его зрения появился черно-золотой угол рукава. Тут же вся кровь отлила с его лица.

«Здесь хозяин?!» — Как только он это понял, то инстинктивно подскочил. Однако Мо Жэнь был сильно ослаблен, и его попытка подняться привела к тому, что он свалился с кровати. Глухой звук удара был неприятен для слуха, но Мо Жэнь совершенно не обратил внимания на боль по всему телу и с трудом перевернулся, чтобы изо всех сил встать на колени.

«Я не умер... Нет! Важно другое! Я на самом деле спал, когда хозяин здесь? Как самонадеянно!» — как стремительная стрела пронеслась в разуме Мо Жэня мысль, и его сердце заледенело. Мельком он заметил, как хозяин чёрно-золотой парчи резко поднялся. — «Как же он, наверное, зол...»

Холод пронзил сердце Мо Жэня, и он попытался склониться, чтобы попросить прощение, но его дрожащее тело окончательно исчерпало свои силы, и он потерял равновесие.

«Бесполезный кусок дерьма!» — ругался про себя Мо Жэнь. Он закрыл глаза, стиснул зубы и ждал боли от прикосновения с жёстким полом.

Но так и не дождался.

Мо Жэнь почувствовал движение воздуха от широких рукавов, и пара рук подхватила его, заключив в тёплые, крепкие объятия.

— Хозя… — Мо Жэнь беспомощно поднял голову, и его зрачки мгновенно сузились. Перед ним возникло лицо, которое Мо Жэнь хранил в глубинах памяти. Он застыл как громом поражённый.

— Что ты творишь? Как ты смеешь передвигаться при таких ранах?!

Чу Янь был зол и расстроен, и даже дикая радость от того, что его страж наконец проснулся, испарилась. Он никогда не думал, что Мо Жэнь так поведёт себя сразу после пробуждения. Увидев, что раны, которые начали заживать, показали признаки разрыва, Чу Янь почувствовал, что эти раны добавились к его сердцу, и адски болели. Одной рукой он обнял Мо Жэня, а другой — сдёрнул с кровати парчовое покрывало, затем укутал белое, дрожащее от холода, тело. В конце он не смог удержаться и снова впился в стража гневным взглядом.

— Этот... этот подчинённый...

Мо Жэнь недоверчиво смотрел на Чу Яня, не в силах выговорить и слова. В те дни, если слуга ослушается господина, то тут же будет приговорён к наказанию, а в худшем случае — к смерти. Но Мастер Дворца почему-то медлил. Страж скорчился у изножья кровати, дрожа всем телом, а по его лицу скатывался холодный пот. Он был обескуражен от паники, и его тёмные глаза были полны страха и тревоги.

— Хозяин... — хрипло позвал Мо Жэнь, с явной дрожью в голосе.

Вся злость Чу Яня угасла. Он осторожно положил руку на фигуру, закутанную в покрывало и нежно погладил по спине, стараясь не тревожить раны. Терпеливо и мягко он успокаивал:

— Всё в порядке, А Жэнь. Не шевелись, если тебе больно. Это я виноват, что наказал тебя. Такого больше не повторится. Никогда. Ладно?

Губы Мо Жэня шевельнулись, но он не издал ни звука. Он как будто забыл о манерах и правилах, и долго смотрел в яркие глаза Чу Яня, нахмурив брови. Затем он без слов повернул голову, и его бледные губы медленно сжались, а глаза потеряли фокус.

Казалось, он ничего не понял. И в то же время, понял всё. Удивительно... удивительно... это новая жизнь... Значит, он и правда умер.

Неприятные воспоминания прошлой жизни всё ещё были свежи в его памяти. И как речной поток проносились в его голове. В каждой сцене был Чу Янь, и каждая сцена заставляла его чувствовать отчаяние, подобное падению в бездну. Эти воспоминания, в конце концов, замерли на последней встрече с господином в тот снежный день. Мо Жэнь замер, погрузившись в мысли, и его бледные тонкие руки неосознанно сжали край покрывала, что даже вены вздулись. Он почувствовал себя истощённым физически и морально, а его мозг, казалось, заржавел и не мог функционировать.

Взгляд Чу Яня неотрывно следил за человеком в его объятиях, и, естественно, он не упустил то мимолётное горе промелькнувшее меж бровей. Это его озадачило, и он не мог понять, почему Мо Жэнь так отреагировал. Чувство пустоты в сердце вызвало лёгкую тревогу, как будто он упускал что-то важное.

Внезапно в дверь постучали, прервав мысли Чу Яня. Вошла служанка с лекарством прописанным Залом пилюль для Мо Жэня.

Чу Янь посмотрел на небольшую миску и вспомнил, что Мо Жэнь много дней ничего не ел, поэтому приказал сварить лёгкую кашу, и принести как можно скорее.

Вскоре принесли еду, и Чу Янь велел служанке поставить посуду на стол и удалиться. Затем он повернулся к Мо Жэню и сказал:

— Ты должен быть проголодался после столь долгого сна, сначала съешь немного каши, чтобы согреться, а затем выпей лекарство.

Он помог Мо Жэню лечь на кровать и поднял подушку, чтобы тот мог на неё опереться. Мастер Дворца девяти небес привык к тому, что ухаживают именно за ним, и обслуживать людей немного неудобно, но ему было всё равно. Чу Янь взял в руки миску с кашей и сел на край кровати:

— Давай.

В голове Мо Жэня царил беспорядок, и до него долго доходило, что каша предназначалась ему. Он тут же подумал про жизнь в Боковом зале, когда ему иногда везло съесть один-два кусочка хлеба за целый день, что уж говорить о горячей пище. Мо Жэнь почти забыл, как ощущается тёплая еда во рту. Он был в растерянности и сказал в оцепенении:

— Этот подчинённый... благодарит хозяина за награду.

— Это всего лишь каша, за что ты меня благодаришь?

 Чу Янь был не знаком с растерянным выражением лица Мо Жэня и почувствовал, что это что-то новое и не смог удержаться от тихого смеха.

Мо Жэнь был ошеломлён. Он обвинил себя в том, что не смог быстро приспособиться к перерождению, и был груб перед Мастером Дворца.

Перерождение перерождением, но почему хозяин так нежен с ним?

http://erolate.com/book/3790/99060