Готовый перевод Все думают, что он ничтожество / 10 000 человек считают его грязью [BL]: 1. 1. День рождения

1.1. День рождения.

Янь Цю открыл глаза.

Рассвет ещё не наступил, но в особняке уже слышны оживлённые голоса слуг.

Слуги семьи Фу очень профессиональны, поэтому во время работы они не производят много шума, и не мешают отдыхающем на втором этаже. Но его комната находится на первом, и в ней нет шумоизоляции, таким образом он отчетливо может слышать всё, что происходит снаружи.

И хотя, из-за волнения, Янь Цю уснул очень поздно, он не был ни капли раздражён тем, что его разбудили так рано. Он быстро встал, умылся, и вышел из комнаты.

Там он увидел, что слуги, под руководством управляющего, всё вокруг украшают персикового цвета розами в маленьких горшочках. Они заполнили весь двор, от ворот до дверей, образуя настоящее море из цветов.

В это же время небо наконец сменило темноту ночи на бледно-золотистый цвет рассвета, раскрасив двор с розами словно волшебными красками.

Увидев эту картину, Янь Цю ошеломлённо застыл.

В его голове прозвучали слова матери, сказанные несколько дней назад:

“Через два дня твой день рождения, и я хочу устроить по этому поводу банкет”.

Просто всё перед ним было слишком нереальным, поэтому он не удержался, подошёл к управляющему, и осторожно поинтересовался: “Дядя Чжоу, эти цветы?”.

Дяде Чжоу уже более 50 лет, у него элегантный вид, и мягкий характер. Он один из немногих людей в особняке Фу, который относится к нему с добротой.

Услышав вопрос, он сразу же ответил: “Молодой мастер Цю, это розы сорта Джульетта. Они первый сорт цветов выращенных в Англии мистером Дэвидом Остином. Он очень ценный. Старший молодой мастер специально заказал их к сегодняшнему банкету”.

“Их подготовил старший брат?” – Янь Цю был немного удивлён услышав это.

“Верно”, – ответил дядя Чжоу, добродушно глядя на него.

У молодого человека стоящего перед ним, было белое лицо и пара больших глаз, которыми он робко смотрит на окружающих. Его волосы немного длинноваты, и вот-вот закроют уши, но, пока ещё, на мочке его левого уха видна красная родинка, подобно последнему идеальному штриху на белом фарфоре.

Его белые пальцы машинально сжимали подвеску висящую на шее, как часто бывало, когда молодой человек размышляет.

Пусть Янь Цю и получил положительный ответ, но он всё ещё чувствовал себя недоверчиво.

В конце концов, каждый в особняке знает, что именно с Фу Чэньцзэ, его старшим братом, у него самые поверхностные отношения.

Старшего брата с детства воспитывали как наследника, и он имеет спокойную и серьёзную личность.

И хотя он никогда не говорил с ним резко, но всегда был равнодушен.

Янь Цю побаивался своего старшего брата, и никогда не осмеливался первым заговорить с ним, так что их отношения были довольно прохладными.

Неожиданно, старший брат проявил такое внимание к банкету в честь его дня рождения.

И пусть он знал, что этот праздник устраивался не только для него одного, и скорее всего, старший брат сделал это для Фу Шуанчи.

Но он всё равно был немного тронут.

Подумав, он решил поблагодарить старшего брата при встрече.

Когда рабочие и садовники закончили украшать особняк, как раз подошло время завтрака.

Честно говоря, Янь Цю не нравилось есть с ними.

Образование и образ жизни семьи Фу соответствовали западному стилю, но с его опытом жизни в течении 20 лет, он не мог различить назначение различных видов ножей, ложек и вилок.

По этому поводу было много насмешек.

Несмотря на то, что он усердно трудиться, чтобы изучить столовый этикет – пробел, длиной в 20 лет, не мог быть восполнен в одночасье.

Даже если никто ничего ему не говорил, он мог чувствовать презрение, исходящее от окружающих, во время совместных приёмов пищи.

Это ощущение не было очевидным, оно было смутным и лёгким как пёрышко. Но день за днём, пёрышки падали на весы его самооценки, понемногу снижая её, пока она не начала кровоточить.

В сочетании со сценой, которую он увидел в свой первый день в особняке Фу, он испытывал почти непреодолимое сопротивление совместным трапезам.

Но в семье Фу строгие правила. Его отец считает, что приём пищи это эффективный способ поддерживать здоровые отношения в семье. Поэтому, собираться всем семейством на завтрак, обед и ужин – правило, которое никто не может нарушить.

У Янь Цю не было выбора, и он неохотно направился в столовую.

Просто сегодня его шаги немного медленнее и легче, и он хочет сказать “спасибо” старшему брату за завтраком.

Вдруг, стоило ему достичь лестницы, он услышал два голоса доносящихся сверху.

Янь Цю поднял глаза, и увидел старшего брата и Фу Шуанчи.

Фу Шуанчи выглядел так, словно только встал с кровати, на нём всё ещё была пижама, его волосы растрёпаны после сна, и он зевал на ходу.

Старший брат шёл рядом с ним, напоминая ему аккуратней спускаться, и одновременно поднимая руку, мягко помогая пригладить волосы.

Фу Шуанчи уютно потёрся о ладонь старшего брата, с выражением лени и удовольствия на лице, похожий на избалованного кота.

Увидев это, старший брат, неосознанно, с нежностью улыбнулся.

Янь Цю был поражён этой улыбкой, и быстро отвёл взгляд.

Такой взгляд, и такую улыбку, старший брат никогда не показывал ему.

В первый день своего возвращения в семью Фу, Янь Цю услышал, что старший молодой мастер, любил своего младшего брата больше жизни.

И позже, когда выяснилось, что Фу Шуанчи не его настоящий брат, а чужой ребёнок, которого перепутали после рождения, его отношение ни капли не изменилось.

Но ситуация была обратной с его настоящим младшим братом. Они так и оставались незнакомцами.

Янь Цю всё ещё помнил, как слышал от слуг, что изначально, комната для него была приготовлена на втором этаже, рядом со старшим братом и Фу Шуанчи.

Но Фу Шуанчи тогда повёл себя мило и кокетливо, сказав старшему брату, что они пока ещё чужие, и было бы неловко видеть друг друга каждое утро.

И таким образом, Янь Цю переселили на первый этаж, в помещение, которое раньше временно занимала няня.

Янь Цю не возражал, ведь в этой комнате условия были намного лучше, чем там, где он жил раньше.

Пока он блуждал в своих мыслях, те двое уже спустились, Янь Цю быстро сосредоточился, и начал набираться храбрости, чтобы окликнуть старшего брата.

Но перед тем, как он смог заговорить, Фу Шуанчи сделал шаг вперёд и крикнул: “Брат”.

Услышав, Фу Чэньцзэ быстро протянул руку, чтобы поддержать его, и взволнованно спросил: “В чём дело?”

“Ничего, – сказал Фу Шуанчи, проходя мимо Янь Цю, – я голоден”.

“Я попрошу кухню дать тебе булочку на перекус”.

“Не нужно, папа считает, что перекусы вредны”.

Их голоса затихли, и казалось, что они заметили Янь Цю, а может и нет.

К такому пренебрежительному отношению Янь Цю уже привык, но мужество, которое он собирал всё утро, чтобы поблагодарить старшего брата, развеялось в одно мгновение.

Он молча, вслед за ними, пошёл в столовую.

Вскоре, после того как он сел, двери домашнего лифта раздвинулись, и вышли Фу Цзяньтин и Лу Жуань.

“Папа, мама”.

Трое одновременно поприветствовали.

Лу Жуань была одета в длинное бархатное платье винно-красного цвета, с изысканным макияжем и элегантной улыбкой.

На Фу Цзяньтине был чёрный костюм.

Им обоим уже почти 50 лет, но на их телах нет следов прошедшего времени, и выглядят они как молодая пара.

“Мама, ты сегодня необычайно очаровательна”.

Как только Лу Жуань села, Фу Шуанчи сделал ей комплимент.

Услышав это, Лу Жуань улыбнулась: “Только ты умеешь так сладко говорить”.

“Папа, мама, почему вы так рано нарядились?” – продолжил спрашивать Фу Шуанчи.

“Можем ли мы быть такими же праздными как ты? На сегодняшнем банкете будет больше людей, чем в прошлые годы, и мы не можем допустить никаких ошибок. Но ты не воспринимай это слишком серьёзно, просто иди переоденься после еды”.

“Я понял, мам”, – кивнул в ответ Фу Шуанчи.

Янь Цю не задумывался об этом, пока не услышал разговор. Поколебавшись пару мгновений, он спросил: “Мама, а мой костюм?”

Лу Жуань, казалось, была удивлена его словам, замерев на несколько секунд, она повернула голову, и в её глазах промелькнуло замешательство, как будто она не ясно расслышала вопрос.

Увидев это, Янь Цю снова набравшись смелости, спросил: “Костюм, который я сегодня… всё ещё не…”.

“Твой костюм…”. Лу Жуань запнулась, и хотя она намеренно подавила это, Янь Цю мог услышать недоумение в её тоне.

Он уже хотел заговорить, но услышал сбоку голос Фу Шуанчи: “Костюм второго брата уже готов, просто его доставили в мою комнату”.

“О, – вздохнула с облегчением Лу Жуань, её лицо сразу расслабилось, и она сказала Фу Шуанчи, – это хорошо, а то я подумала, что они забыли”.

Она сказала “они забыли”, но прозвучало это как “я забыла”.

Но Янь Цю не было до этого дела.

В это время подали блюда, и с отмашкой Фу Цзяньтина все приступили к завтраку.

___________________

Розы сорта Джульетта

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://erolate.com/book/3797/99393