"Держись подальше от моего дедушки!" — крикнул молодой голос, прозвучавший так, словно его произнесли через заложенный нос.
"Нет, Удон! Уходи отсюда, сейчас же!" — настойчиво крикнул Хомура, когда его внук прыгнул перед ним и Кохару, а вскоре к нему присоединились Конохамару и Моэги. Он не хотел, чтобы его внук со своими друзьями находился здесь прямо сейчас. Они были всего лишь относительно свежими Генинами и поэтому бессильны помочь ему и Кохару. Да даже если бы они являлись Джонинами, это, скорее всего, было бы бесполезно.
Ксанна и Наруто вздрогнули от лёгкого удивления, нахмурившись из-за того, что не ощутили присутствия троих детей. Детей всегда было трудно чувствовать с помощью её восприятия негативных эмоций, так как они редко испытывали отрицательные эмоции достаточно сильные, чтобы их можно было зарегистрировать. А причина, по которой Узумаки не уловил их благодаря Сендзюцу, аналогично наделяющим его сенсорными способностями, была банальной... их присутствие чакры слишком слабое.
"У тебя есть внук, старик?" — нейтрально спросил блондин.
"Не прикасайся к нему! Он никогда ничего тебе не делал." — приказал Хомура.
Наруто оскалил зубы в коротком рычании на эти слова и тон, после чего заговорил: "Я не убиваю детей, если у меня нет выбора, ты, усохший мешок дерьма. Эти трое не пострадают, что бы здесь ни случилось, чего нельзя сказать о тебе." — Он не знал, что у Хомуры осталась семья, но в конце концов это не имело значения. Он был почти уверен, что родители Удона мертвы, так что это заставит его чувствовать себя дерьмово из-за убийства деда мальчика, но он всё равно собирается это сделать.
Хомура вздохнул с облегчением, но тут Конохамару решил открыть рот: "Если ты хочешь навредить дедушке Удона, то сначала тебе придётся пройти через нас!" — Удон и Моэги кивнули, явно соглашаясь со словами.
Наруто приподнял бровь, глядя на дерзких сопляков, легко заметив, что все трое почти буквально тряслись в своих сандалиях от страха.
"Обычно меня, возможно, впечатлило бы то, что вы трое ещё не испачкали свои подгузники, но меня ещё ждут другие дела, и убийство этих двух высохших черносливов — одно из них. Они подстроили покушение на мою жизнь, и я не позволю им уйти безнаказанными."
Ишида был пощажен, потому что его дочери умоляли сохранить ему жизнь, а сам человек, по правде говоря, на данный момент был для него не более чем букашкой. Эти же двое продали его Орочимару и, возможно, Акацуки, тем самым прямо покусившись на его жизнь. Это явно не то, что он или Ксанна согласны понять и простить.
Бисеринки пота потекли по лицам двух старейшин, когда ситуация стала ещё более напряженной, и они ответили на это обвинение: "Мы ничего подобного не делали. Правда, это мы предложили Цунаде, чтобы за тобой наблюдали из-за подозрительного поведения, но мы никогда не стали бы заключать сделки с таким предателем, как Орочимару, или с врагами Конохи."
Наруто снова нахмурился. Они говорят правду; и он, и Ксанна единодушно уверены в этом. Казалось, что здесь он сам ввёл себя в заблуждение.
"Так значит, Данзо действовал в одиночку в этом деле?" — спросил он.
Оба старейшины кивнули, и Кохару заговорила: "Это то, во что мы верим."
Наруто зарычал в расстроенном гневе, отчего старики и дети настороженно отшатнулись назад, но сейчас он не обращал на это внимания.
Он ненавидел старейшин до глубины души и действительно желал прикончить их. Именно из-за них он потратил столько лет впустую, проваливая Академию, и он знал это. Ему потребовалось долго копаться и размышлять, прежде чем он, наконец, отследил ниточки до них, но он сделал это. Как оказалось, они предложили стареющему Сандайме разделить ношу в управлении деревней, взяв на себя руководство Академией. По правде говоря, это был просто их способ нанести удар по Джинчурики Кьюби, не попав при этом в неприятности.
На его пути возникло так много препятствий и преград, и всё только потому, что они не смогли удержаться от того, чтобы наброситься на кого-то, даже если это была не та цель. Не то чтобы попытка нападок на Ксанну привела бы к чему-нибудь, кроме их грязной смерти.
'Обуздай свою ненависть, или она овладеет тобой.' — Её мысленного голоса оказалось достаточно, чтобы успокоить его; он ценил слова, которые демонесса впервые произнесла ему давным-давно. Много лет назад, ещё до того, как он освободил её от печати, он не испытывал к Конохе ничего, кроме ненависти, и часто предавался мрачным мечтам о том, как он сожжёт её дотла и истребит всех её жителей, кроме Теучи и Аяме.
У Ксанны имелся большой опыт в том, что такое ненависть и на что она может сподвигнуть человека. Она не будет останавливать его от разрушения Конохи до основания, точно так же не станет препятствовать ему с убийством старейшин прямо сейчас, если он того захочет. Тем не менее, она надеялась, что в этом случае он будет полностью контролировать себя и решит сделать это движимый собственными намерениями, вместо того, чтобы позволить слепой ненависти управлять своими решениями.
Наруто всегда ценил её слова превыше всего остального и относился к ним серьёзно. Её советы всегда помогали ему держать под контролем собственные эмоции, а доброта Аяме помогла ему увидеть, что в людях тоже есть добро. Это потребовало больших усилий, но в конце концов он смог сосредоточиться на хороших вещах в своей жизни и решил просто наслаждаться временем в обществе Ксанны, вместо того, чтобы мстить людям, которые причинили ему боль в прошлом.
Не то чтобы он не мстил им многими способами, но он не делал это своей главной целью. Те, о ком он заботился, всегда имели больший приоритет, чем те, кого он ненавидел.
Сделав глубокий вдох, он задумался над тем, как ему следует поступить. После того как выяснилось, что они не имеют никакого отношения к попытке покушения на него, Ксанна потеряла интерес к лишению их жизни, так что решать их судьбу придётся именно ему.
Его руки чесались от желания убить их. Годы гнева и разочарования кипели под поверхностью и требовали удовлетворения за причинённое ему зло, но он держал эмоции в узде.
Действия и последствия.
Если он убьёт их, его желание отомстить будет удовлетворено. Цунаде избавится от их назойливого и воинственного образа мыслей. Сопливый пацан, дрожащий перед ним, останется совсем без семьи.
Если он пощадит их, то они могут продолжить извергать своё дерьмо и давать в основном нежелательные советы, но он не станет лишать другого ребенка единственной семьи по такой причине. Его, конечно, разозлит, если он позволит им выйти сухими из воды, но они всё равно умрут через несколько лет, потому что являются старыми, как грязь.
Но внезапно на него снизошло вдохновение.
Если он желает причинить им настоящую боль, то убивать их — не лучший вариант, потому что смерть болезненна только для тех, кто остаётся позади. Есть нечто, чего он может их лишить, что они ценят больше, чем собственную жизнь.
Он одарил их зловещей ухмылкой, заставив их снова отшатнуться назад.
"Я пощажу вас, но хочу получить кое-что взамен."
"Чего ты хочешь?" — осторожно спросил Хомура. Они мало что могли дать ему, не причинив вреда Конохе в будущем, и он полностью ожидал, что требование окажется необоснованным.
"Вы уйдёте из Совета и проживете остаток своей жизни как обычные гражданские, никогда больше не вмешиваясь в дела деревни." — заявил Наруто с окончательностью в тоне.
Кохару и Хомура заартачились при одной только мысли об этом. Они всю жизнь служили деревне в том или ином качестве, и отказаться от этого было для них немыслимо. Они даже не знали, что с собой делать, если им придётся жить как гражданским лицам.
"Ты не можешь ожидать, что мы..." — попыталась возразить Кохару, но её прервали.
"Вы можете либо уйти в отставку сами, либо я отправлю вас на покой своими когтями."
Трое детей испуганно напряглись. Они некоторое время хранили молчание в надежде, что всё разрешится само собой, без борьбы, но больше молчать они не могли.
"Дедушка, пожалуйста, просто сделай так, как он говорит, и уйди на пенсию. Это лучше, чем умереть, не так ли?" — взмолился Удон, поддерживаемый Конохамару и Моэги.
Старейшины в раздумье поджали губы и решили согласиться. По крайней мере, в таком случае они могут попытаться вернуть в Совет после ухода Узумаки.
Они кивнули в знак согласия, и Наруто, не теряя времени, изложил им свои требования: "Напишите заявление об отставке прямо сейчас и передайте детям, они отнесут его Цунаде."
Он только что почувствовал, как его Теневой Клон рассеивается, и пройдёт совсем немного времени, прежде чем его снова отыщут. Ему требовалось поскорее закончить всё здесь и двигаться дальше.
Старейшины быстро написали свои заявления об отставке и передали их Конохамару, после того как Наруто проверил их на удовлетворительность.
"И на всякий случай, если вы рассчитываете перехитрить меня..." — сказал он и прижал свои ладони к их предплечьям, оставив там метки Хирайшина.
"Что это такое?" — нахмурившись, спросила Кохару, уставившись на маленькую чёрную печать, которая теперь заметно выделялась на её морщинистой коже.
Наруто лишь ещё раз зловеще ухмыльнулся.
"Хирайшин но Дзюцу (Техника Летящего Бога Грома)!"
Оба старейшины обнаружили, что на их лицах выступил холодный пот, когда блондин внезапно растворился в воздухе. Угроза была очевидна. Узумаки способен добраться до них в любой момент и убить по своему желанию. Он мог бы даже сделать что-то столь простое, как например, телепортировать взрывную метку к печатям Хирайшина на их коже.
То, что он владеет Хирайшином, безусловно, объясняло, как ему удаётся передвигаться по деревне, в то время как его дом по-прежнему окружён этим барьером.
В любом случае, теперь они не могли рисковать отказаться от своего соглашения, когда над их головами завис топор палача. Для Узумаки не составит большого труда выяснить, если они это сделают, ведь у него, без сомнения, есть и другие метки Хирайшина, разбросанные по деревне. Все, что ему нужно будет сделать, это телепортироваться и спросить любого случайного жителя деревни о том, кто числится в Совете, находясь под действием Техники Трансформации.
Конохамару, Удон и Моэги не обладали такими же знаниями об этой технике, но они поняли неприкрытую угрозу. Они решили позаботиться о том, чтобы Цунаде не позволила старейшинам вернуться в Совет, даже если старики попытаются это сделать...
XXXXXXXXXXXXXXX
'Это было дьявольски коварно в своей жестокости, любимый.' — одобрительно промурлыкала Ксанна.
На первый взгляд, пощадить старейшин, лишь потребовав от них уйти в отставку, могло показаться милосердным, но для людей, которые превыше всего ценят свою способность служить деревне, это было намного хуже, чем убить их. Теперь у них в жизни не останется ничего, кроме бесконечного свободного времени, чтобы размышлять о том, что они потеряли, а также ощущения бесполезности, потому что их цель была внезапно отнята у них. Тот факт, что это позволило Наруто избежать чувства вины за то, что он лишил молодого парня единственной семьи, был просто вишенкой на торте.
Если они попытаются нарушить своё слово, то будут жить в постоянном страхе, а если не сделают этого, то будут жить бесцельно.
'Я знаю, выражение их лиц было воистину прекрасным.' — ответил Наруто с усмешкой. — 'Готова ли ты к заключительному акту, любовь моя?' — спросил он с чувством предвкушения.
'Я уже не в силах дождаться.' — откликнулась она с нетерпением.
Как они и планировали, Ксанна перестала скрывать свою чакру, и они оба вспыхнули могущественной аурой, объявив о своём присутствии даже тем, кто не являлся Сенсором. В качестве последнего штриха, Ксанна направила огромное количество своей собственной силы в горло Наруто. Как только он ощутил огромную концентрацию чакры там, он зарычал так громко, как только мог, — его голос обрёл силу, намного превышающую ту, на которую был способен каждый из них в отдельности.
Коноха и большая часть её окрестностей сотрясались от громоподобного рёва разгневанного бога; все животные в округе либо начали спасаться бегством, либо прятаться в укрытия. В самой деревне каждый человек почувствовал, как его кости дрожат от ужаса, и каждый ребёнок заплакал от страха. Рёв оказался достаточно мощным, чтобы заставить стены и окна вибрировать по всей деревне.
Восприятие негативных эмоций Ксанны позволило им ощутить волну инстинктивного ужаса, прокатившуюся по деревне, отчего они оба довольно усмехнулись. Это рёв послужил вызовом для воинов деревни, говорящим им, что они находятся под угрозой силы, намного превосходящей их. Теперь предстояло увидеть, у кого хватит смелости ответить на этот вызов.
Ожидая прибытия шиноби Конохи, Наруто стоял на пустой тренировочной площадке, окружённой деревьями которые раскололись от силы его рёва. Его голосовые связки уже давно зажили от повреждений, которые были нанесены этим действием, и он потёр слегка побаливающее горло.
'Что ж, это было весело...и болезненно.' — прокомментировал он.
'Это было крайне возбуждающе, вот как это было. Если бы нам не предстояло сражение, я бы изнасиловала тебя прямо сейчас.' — ответила Ксанна, её голос тлел.
'У меня появилось искушение наплевать на план и сразу после этого трахнуть тебя.'
'Как бы это ни было заманчиво, мы приложили слишком много усилий, чтобы отказаться от всего сейчас, не говоря уже о том, что мы отстаём от графика.'
'Верно, но мы всё равно можем заняться чем-нибудь полезным, пока Коноха меняет трусишки и ищет нас.' — Наруто мысленно посмотрел на неё с весёлой усмешкой и хлопнул в ладоши.
Сосредоточившись внутрь себя, он надавил на природную энергию, которая по-прежнему пребывала в его катушках, всей тяжестью своей жизненной силы, запечатлевая её своими характеристиками. Как только дело было сделано, он успокоил её и направил к Восьми Вратам, чтобы энергия стала частью его тела.
Услышав в своём сознании почти оргазмический стон Ксанны, когда его жизненная сила стала ещё сильнее, Наруто на мгновение усмехнулся, а затем снова успокоился и стал черпать ещё больше природной энергии из окружающей среды, на этот раз направив её для поддержания Режима Мудреца.
Закончив свои приготовления, Наруто стоял, скрестив руки на груди, и ждал, когда прибудут первые смельчаки.
http://erolate.com/book/4285/152814
Готово:
Использование:
