Готовый перевод Stingy Can Only Marry a Male Wife / Скупой может жениться только на мужчине [❤️]: Глава 38

Это было уже в восьмой раз, когда Вэнь Цин встречался с мисс Кэ.

— Мастерские готового платья, винные лавки, поместья… Через два месяца у нас ещё будет передаваться косметическая лавка. Неужели дядя Кэ снова захочет её купить? — сказал Вэнь Цин.

Кэ Синьань сначала сдерживала смех, но потом не выдержала и расхохоталась.

Вэнь Цин покачал головой. Слишком большое разнообразие семейного бизнеса было сложно контролировать, поэтому они решили его упростить. Но стоило объявить о продаже, как тут же появились представители семьи Кэ, и в итоге все переданные лавки снова вернулись к ним. Похоже, тут явно действовал дилетант, который просто раздавал глупые указания.

Поскольку они уже хорошо знали друг друга, Кэ Синьань перед Вэнь Цином даже не скрывала своего презрения к отцу.

— Что он вообще понимает? Ему просто нравится видеть свою фамилию на вывесках по всей улице, чтобы потешить своё самолюбие, — сказала она.

К концу её слов голос дрогнул, и на лице отразилась усталость.

Вэнь Цин тоже вздохнул.

— Тебе придётся ещё тяжелее.

— Хэ… Сколько уже лет прошло.

Кэ Синьань усмехнулась без радости.

Она уставилась на чашку на столе, погрузившись в размышления, и долго молчала. Вэнь Цин терпеливо ждал.

Прошло ещё некоторое время, прежде чем Кэ Синьань, наконец, решилась заговорить.

— Я ухожу из семьи Кэ.

Вэнь Цин не стал перебивать, давая ей продолжить.

— Ещё пару лет назад я думала, что если выйду замуж, то смогу сбежать. Но потом он начал тянуть время, и я поняла: зачем прыгать из одной ямы в другую? Если я сама не могу стоять на ногах, то придётся опираться на кого-то другого, а это та же тяжкая жизнь.

— Он — человек расчётливый, жадный и тщеславный. В последние годы моя репутация уже сильно пострадала, и ему становится трудно её поддерживать, поэтому он хочет просто выдать меня замуж. Но я намеренно испортила её ещё больше, настолько, чтобы за меня никто не захотел брать, а потом подсунула ему поддельные бухгалтерские книги, чтобы заставить изгнать меня из семьи.

— И наша встреча — часть этого плана?

— Ха-ха-ха, не зря ты столько учился, сразу раскусил.

Кэ Синьань ничуть не смутилась, ведь между умными людьми и так существует подобное взаимопонимание.

— Я знаю, что старый господин Вэнь и его супруга ко мне хорошо относятся. Мой отец тоже это знает, и это своего рода молчаливая договорённость. Если бы ты согласился, свадьбу можно было бы устроить.

— Но я вижу, что у тебя нет таких намерений.

Вэнь Цин кивнул.

— Поэтому когда я вернусь после этой встречи, я скажу, что ты отказал, и позабочусь о том, чтобы моя репутация стала ещё хуже. Тогда мой отец решит, что я — позор для семьи, и я наконец обрету свободу.

— Неужели нужно заходить так далеко?

Вэнь Цину стало её жаль, ведь для женщины потеря репутации — это особенно тяжёлое и жестокое испытание.

— Я не вижу другого выхода. Я просто устала.

Кэ Синьань закрыла глаза, и в её голосе звучали боль и слабость.

Через несколько мгновений она снова взяла себя в руки, открыла глаза и уже была прежней деловой и проницательной управляющей. Она даже позволила себе несколько шуток.

— Хотя, если бы ты согласился, мне пришлось бы трудно. Молодой и перспективный учёный, за которого все девушки готовы бороться…

— Не смейся надо мной.

Вэнь Цин отмахнулся, не выдерживая её подтрунивания.

— Что ты будешь делать после ухода из семьи Кэ?

— Открою маленькую лавку, заживу спокойной жизнью. За эти годы я кое-что припрятала…

Говоря это, она вдруг осенила себя и оживилась.

— А расскажи-ка мне про свою косметическую лавку?

— Ха-ха-ха-ха-ха, хорошо. Всё равно её купит кто-то из семьи Кэ — либо дядя Кэ, либо ты.

После продажи нескольких лавок, за которыми они не успевали следить, нагрузка на старика Вэня сократилась на треть. Вэнь Цина тоже убедили сосредоточиться на учёбе и отложить все дела до окончания столичных экзаменов.

Огромный кабинет теперь использовался только им одним. Погружённый в написание статей, он сначала не замечал странностей, но во время перерыва Вэнь Цин вдруг осознал, насколько здесь пусто.

Чтобы не мешать ему, слуги старались обходить это место стороной. В тихом кабинете он сидел совсем один. Вэнь Цин взглянул в окно — во дворе стояло несколько старых деревьев, но не было слышно даже птичьего пения.

Ему вдруг стало страшно, и в голове промелькнула странная мысль.

Неужели в доме остался только он один?

Вэнь Цин не усидел на месте и выбежал во двор, растерянно оглядываясь.

Выйдя отсюда, он обязательно встретит слуг. Бабушка велела им не подходить сюда, и он сам слышал эти слова.

Несмотря на эти мысли, он всё равно колебался, а страх внутри него лишь рос.

А что, если он выйдет и никого не встретит?

А если он пойдёт на улицу и там тоже никого не будет?

А если во всём доме, во всей столице, во всём мире останется только он один?

Он понимал, что это всего лишь тревожные фантазии, следствие переутомления от учёбы. Но чем больше он пытался отогнать их, тем сильнее они становились.

В конце концов он почувствовал себя настолько слабым, что его ноги подкосились, и он вынужден был сесть на каменную скамью.

Лунные ворота двора были всего в нескольких шагах, но он не решался выйти.

Подул ветер, зашелестели листья, и несколько лепестков упали на плечо Вэнь Цина.

Он хотел стряхнуть их, но, прежде чем успел дотронуться, почувствовал густой аромат — это был османтус.

Уже октябрь, а он ещё не отцвёл.

В доме в Цзиньпин Фу тоже росло дерево османтуса, только не такое старое, как у деда. Вэнь Цин поднёс лепесток к лицу и вдруг затосковал по матери.

Он вспомнил, как летом она отдыхала в тени этого дерева, лежала в шезлонге, а когда засыпал, она обмахивала его веером. А в августе, когда распускались цветы, она собирала лепестки, и у него появлялся ароматный мешочек с османтусом. Лепестки мыли, делали из них вино и пирожные… Юань Хао очень любил пирожные с османтусом.

После переезда в столицу, хоть они и жили по соседству, они редко виделись. Вэнь Цин учился вести дела, а Юань Хао занимался боевыми искусствами, так что встречались они только за ужином. Позже Юань Хао и вовсе уехал сопровождать груз и должен был вернуться только через двадцать дней.

Двадцать дней…

Вэнь Цин начал считать по пальцам — прошло уже пятнадцать, скоро он должен вернуться.

Не знаю, не случилось ли с ним чего в дороге. Его учитель был в прошлом генералом, так что, наверное, хорошо владел боевыми искусствами. Да и если что, он сможет защититься, ведь он ещё и умеет магию.

Хотя не факт, что всегда получится.

Вэнь Цин вспомнил, как на обратном пути после провинциальных экзаменов им пришлось выбирать из трёх дорог, и на каждой их ждала опасность. В первые два раза Юань Хао едва выжил, и Вэнь Цин боялся, что в третий раз у него уже не хватит сил.

http://tl.rulate.ru/book/5484/184871