В тот вечер Чжао Пин попросила Чжоу Сюань Цина прийти домой поужинать.
Семья Чжоу была родом из Северного города. Отец Чжоу, Чжоу Чан Чун, в молодости уволился из армии, получил распределение на работу, встретил Чжао Пин, они полюбили друг друга, поженились и родили Чжоу Сюань Цина. Чжао Пин ни дня не работала, оставаясь домохозяйкой более двадцати лет.
Чжоу Чан Чун был человеком немногословным, но, к счастью, Чжао Пин это не смущало, и семья жила спокойно и благополучно. После того как Чжоу Сюань Цин устроился на работу, он приходил домой по выходным, чтобы поесть.
На этот раз Чжоу Сюань Цин не смог оставить Лу Дао Хэна одного и взял его с собой.
— Если папа начнёт тебя ругать, потерпи, я за тебя отвечу, только не злись.
Он лучше всех знал, каков нрав у его отца, Чжоу Чан Чуна.
Когда он объявил, что гей, отец его не принял и до сих пор надеялся, что Чжоу Сюань Цин «исправится».
— Не буду злиться.
Лу Дао Хэн держал в руках полные пакеты, и только после настойчивых уговоров Чжоу Сюань Цина он наконец прекратил покупать всё новые подарки.
Когда они подошли к жилому комплексу, Чжоу Сюань Цина охватили воспоминания. Он указал на баньян и спросил Лу Дао Хэна:
— Ты помнишь это место?
— Помню, — первая ветка баньяна была низкой, и местные дети уже отполировали её до блеска.
— После школы ты приходил сюда списывать у меня домашнее задание, сидя на ней.
Чжоу Сюань Цин нахмурился.
— Какое списывание? Я просто учился, использовал твои работы для вдохновения!
Сказано слишком грубо.
Он всё-таки выпускник престижного университета с научной степенью!
— О-о, правда? — Лу Дао Хэн рассмеялся, не стал спорить.
Он поднял взгляд на дом, где жил раньше. Теперь там жили другие люди, из окна вился дымок готовящейся еды, на верёвке сушилось бельё — выглядело уютно.
Чжоу Сюань Цин последовал за его взглядом и понял, что тот вспоминает бабушку.
Лу Дао Хэн изначально жил не здесь, но из-за занятости родителей его отправили к бабушке. Позже Дин Хуэй иногда навещала, и они с Чжоу Сюань Цином случайно оказались за одной партой.
Перед отъездом за границу бабушка Лу Дао Хэна умерла.
Чжоу Сюань Цин взял у него два самых лёгких подарочных пакета и сказал:
— Погуляем потом, сначала зайдём.
Дверь в подъезд была сломана, и они поднялись пешком. Привыкнув к лифту, Чжоу Сюань Цин быстро выдохся, поднимаясь на пятый этаж, и вскоре освободил руки — пакеты снова оказались у Лу Дао Хэна.
— Уффф… Давай передохнём! Подожди…
Он, тяжело дыша, опёрся о стену, согнувшись в пояснице.
Лу Дао Хэн мягко улыбнулся.
— В старшей школе ты бегал по лестнице куда быстрее.
Чжоу Сюань Цин, еле передвигая ноги, пробормотал:
— Вниз я быстро бегал, потому что у меня длинные ноги. Но откуда ты знаешь, как быстро я поднимался?
Лу Дао Хэн на мгновение застыл.
Чжоу Сюань Цин тут же уловил этот взгляд.
— Ты следил за мной?
Потом передумал.
— Лестница узкая, я не дурак, не мог не заметить…
Лу Дао Хэн переложил пакеты в одну руку, другой взял его за руку, чтобы тот мог опереться, и они продолжили подъём вместе.
— Я жил напротив и видел, когда у тебя зажигался свет.
Чжоу Сюань Цин широко раскрыл глаза.
— А, вот как…
К счастью, он был простодушным и не стал выяснять, зачем Лу Дао Хэну нужно было знать, когда он включает свет.
У двери квартиры Чжоу было открыто — видимо, их ждали.
— Мам, я пришёл!
Чжоу Сюань Цин распахнул дверь и громко крикнул, но вместо матери увидел отца, сидящего в гостиной и чистящего сельдерей.
— Пап, а где мама?
Чжоу Чан Чун сердито посмотрел на него.
— Взрослый уже, а ведёшь себя как ребёнок.
Чжао Пин вышла из комнаты.
— Чжоу-Чжоу вернулся? Быстро мой руки, я порезала для тебя манго…
Не успев договорить, она увидела Лу Дао Хэна.
— Сяо Лу! Ой! Почему ты не сказал, что приведёшь его?!
— Заходите…
Чжао Пин отодвинула сына в сторону и, забыв о своей материнской заботе, устремилась к Лу Дао Хэну, помогая ему разуться и приглашая войти.
— Не знал, что вам нравится, купил наобум.
Чжао Пин расплылась в улыбке.
— Что за церемонии! Это же твой дом, приходи когда хочешь, зачем подарки?!
Но при этом она тут же принялась разглядывать покупки.
Манго, которое только что предназначалось Чжоу Сюань Цину, мгновенно оказалось в руках у Лу Дао Хэна.
«…»
Чжоу Сюань Цин наблюдал за этой идиллией, оставленный в стороне, и только раздражённо вздыхал.
Вместе с ним в забвении пребывал и Чжоу Чан Чун, лицо которого выражало недовольство.
— Здравствуйте, дядя.
Лу Дао Хэн не сел, а почтительно стоял рядом с Чжоу Чан Чуном, опустив глаза.
— Это Сяо Лу, раньше жил напротив, у Дин Хуэй… ещё помогал Чжоу-Чжоу с уроками…
Чжао Пин расхваливала Лу Дао Хэна до небес.
— Хм!
Чжоу Чан Чун фыркнул, выражая протест.
Чжоу Сюань Цин усадил Лу Дао Хэна рядом и встал на защиту.
— Что «хм»? Ты же говорил, что с мужчиной я счастлив не буду? А мне с ним очень даже хорошо!
Конечно, это было сказано назло отцу, но Лу Дао Хэн, услышав это, повернулся к нему, на миг удивился, а затем улыбнулся ещё шире.
Он отдал Чжоу Сюань Цину манго, которое нарезала Чжао Пин, чтобы тот мог спокойно поесть.
Чжоу Чан Чун чуть не лопнул от злости.
— Ладно, ладно, как знаешь!
Хорошо, что это неправда, а то бы он с ума сошёл!
Он посмотрел на Лу Дао Хэна — вид у того был благородный, интеллигентный, явно образованный человек.
Но как он тоже может любить мужчин?!
— Сяо Лу…
— Дядя.
Лу Дао Хэн проигнорировал его явное недовольство, оставаясь безупречно вежливым.
Чжао Пин вышла из кухни с тарелкой нарезанного арбуза и винограда.
— Лао Чжоу, иди жари мясо! Тебя попросили сельдерей почистить, а ты всё копаешься!
Потом крикнула Чжоу Сюань Цину:
— Это для Сяо Лу! А ты всё себе в рот запихиваешь!
http://tl.rulate.ru/book/5515/188818
Готово:
