Готовый перевод White Moonlight, But Dark and Possessive / Белый лунный свет, но темный и собственнический [❤️]: Глава 64

— Я разоблачил Сюй Чжоу не для того, чтобы Вэнь Тан была мне благодарна, а ради справедливости, — сказал он.

Чжоу Сюаньцин, заметив, что Сюй Вэй выглядит совсем плохо, прервал их спор и обратился к собеседнику:

— Ладно, хватит. Вэнь Тан не настолько неразумная, а Сюй Вэй больна, не зли её.

Он понимал, что коллега попал под удар из-за этой истории, и после праздников их ждала проверка с кучей отчётов, но в глубине души считал, что Сюй Вэй не сделала ничего плохого.

Даже сам Чжоу Сюаньцин долгое время верил Сюй Чжоу.

После обеда он проводил Сюй Вэй в комнату отдыха, где стояла раскладная кровать для тех, кто задерживался на работе допоздна.

Поправив одеяло, он предложил ей прилечь.

— Я спущусь и предупрежу Ли Цзе. В обед всё равно никого нет, так что отдохни.

Сюй Вэй тихо поблагодарила, не имея сил говорить, свернулась калачиком и закрыла глаза.

Чжоу Сюаньцин зашёл за стойку, сменил Ли Цзе и рассказал ей о состоянии Сюй Вэй.

— Не знаю, что с ней, но последние дни она выглядит всё хуже, — с беспокойством сказала Ли Цзе.

— Наверное, заболела, да ещё и переживает, поэтому медленно поправляется, — предположил Чжоу Сюаньцин.

В детстве он часто болел, и даже обычная простуда затягивалась, если он был не в духе, поэтому хорошо понимал Сюй Вэй.

Вечером, когда он сел в машину Лу Даохэна, было уже за девять.

Казалось, всё вернулось к временам до появления Сюй Чжоу — бесконечные переработки, холодные звонки клиентам и подготовка к экзаменам.

Каждый день был заполнен до отказа.

— Вот мой отчёт о повторном осмотре.

Чжоу Сюаньцин взял протянутый листок, включил свет и увидел, что на снимке всё ещё видны следы гематомы. Врач рекомендовал покой и дальнейшее наблюдение.

— Как так? Прошло больше месяца.

Разве у молодых людей это не должно рассасываться быстрее?

Хотя Чжоу Сюаньцин и хотел, чтобы воспоминания возвращались медленнее, здоровье было важнее.

— Организм — сложная система, особенно мозг. Врач сказал, что всё зависит от индивидуальных особенностей. Возможно, у меня процесс идёт медленнее, чем у других, — спокойно ответил Лу Даохэн.

Его голос, привыкший объяснять студентам, звучал мягко, но уверенно.

Чжоу Сюаньцин повертел листок в руках, но, кроме заключения и рекомендаций, ничего не понял и отложил его в сторону.

— Ну да, после двадцати пяти мужчина уже старичок.

Лу Даохэн едва сдержал улыбку.

Не подозревая, какую опасную фразу произнёс, Чжоу Сюаньцин зевнул, глаза у него заблестели, и он спросил между делом:

— Сегодня же выходной. Врач, который тебя наблюдал, тоже работает?

В салоне воцарилась тишина. Лу Даохэн, не отрывая глаз от дороги, проехал перекрёсток и только потом ответил:

— Да, работает.

Чжоу Сюаньцин снова зевнул, не придав этому значения.

Бедные работники сферы услуг — даже врачи вынуждены дежурить в праздники.

— Поспи пока, разбудим по приезде.

Чжоу Сюаньцин покачал головой.

— Нет, лучше дома в душ и потом.

Он боялся, что уснёт так крепко, что его снова придётся нести на руках.

— А то опять начнёшь дурачиться.

Вспомнив, как Лу Даохэн тогда обманул его, будто бы вытер его насухо, он чуть не умер от стыда!

— Значит, так...

Пальцы Лу Даохэна постукивали по краю руля, губы сжались.

Так он выражал разочарование.

Какая жалость.

Семь дней праздников подошли к концу, и в последний выходной Чжоу Сюаньцин остался дома.

Впервые за это время у них с Лу Даохэном совпал свободный день.

Лу Даохэн не стал будить его, и Чжоу Сюаньцин проспал до десяти.

Дверь в спальню была открыта, и по пути в гостиную он заметил, что кабинет тоже не заперт. Лу Даохэн сидел за столом и что-то писал.

— Не боится, что я разбужу? Почему не закрылся?

Решив помочь, он уже взялся за ручку, когда Лу Даохэн поднял голову и отложил ручку.

— Проснулся?

Чжоу Сюаньцин потрогал голову, нащупал взъерошенные волосы и смущённо кивнул.

— Что делаешь?

Лу Даохэн закрыл ручку колпачком, отложил тетрадь и подошёл к нему.

— Разбираю одно математическое предположение.

— А, понятно.

Впрочем, Лу Даохэн и не ожидал, что он поймёт, и проводил его в гостиную, достал из кастрюли две паровые булочки.

— Перекуси, скоро обед.

Чжоу Сюаньцин взял тарелку, ещё тёплую.

— Говорил же, не надо оставлять.

— Нельзя голодать, — ответил Лу Даохэн.

Булочки были мягкими, с аппетитной начинкой из мяса и маринованной капусты — его любимой.

От удовольствия Чжоу Сюаньцин даже закачался на диване, поджав ноги.

Лу Даохэн сел рядом, не удержался, придвинулся ближе и погладил его по голове.

— Жена, ты такой милый.

Чжоу Сюаньцин подумал: [Неужели он считает меня ребёнком?]

http://tl.rulate.ru/book/5515/188857