Чжоу Сюаньцин вскрыл конверт с особой датой — 5.20.
Он был не силён в математике, но такое особое число, как 520, и его значение знал каждый.
Раскрыв конверт, он сразу узнал почерк Лу Даохэна.
Прочитав первую строку, Чжоу Сюаньцин замер:
— Чжоу-Чжоу, сегодня прошло уже тысяча триста семьдесят дней с тех пор, как я тебя покинул...
Сначала он подумал, что это галлюцинация, что ему просто мерещится его имя в чужом письме. Он усиленно моргнул и снова взглянул на текст — но нет, там по-прежнему было написано его имя.
А дальше следовало:
— Я всё ещё люблю тебя.
— Чёрт побери!
Хотя Чжоу Сюаньцин и водился с грубоватым Инь Мужу, сам он редко сквернословил, но сейчас эти два слова были единственным, что могло выразить его чувства.
А что это были за чувства?
Сравнимо с тем, как если бы он купил лотерейный билет наобум, а проснувшись, обнаружил, что выиграл джекпот!
Его сердце бешено колотилось, ладони покрылись холодным потом, дрожь в руках мешала разобрать буквы, а ноги сами собой подрагивали — это было даже сильнее, чем катание на американских горках.
Он даже не успел сделать шаг к дивану напротив, как дрожь в теле заставила его опуститься на корточки, и он осторожно положил письмо на пол.
Под ним лежала выписка из медицинской карты Лу Даохэна.
Чжоу Сюаньцин одной рукой сжал грудь, другой ухватился за край рубашки, пытаясь успокоиться, и только затем продолжил читать.
Вскоре он высыпал все конверты из сейфа на пол и принялся вскрывать их один за другим.
— Тысяча шестьсот девяносто один день...
— Две тысячи двести пятьдесят шесть дней...
— Две тысячи четыреста тридцать два дня...
— Чжоу-Чжоу, сейчас прошло уже восемь лет и сто шестнадцать дней с тех пор, как я тебя покинул. Как ты поживаешь за эти девять лет? Ты... женился на Инь Мужу?
К этому моменту глаза Чжоу Сюаньцина уже застилали слёзы. Он растерянно облизнул пересохшие губы и смахнул влагу с лица.
Он вспомнил, как Лу Даохэн, только вернувшись в страну, даже несмотря на потерю памяти, выражал недовольство, услышав, что Инь Мужу жил в его съёмной квартире:
— Ты всё ещё с ним общаешься?!
Тогда Чжоу Сюаньцину это показалось странным, но теперь он понял, что Лу Даохэн всё это время ревновал.
Позже его отношение к Инь Мужу стало странным, и Чжоу Сюаньцин решил, что это последствия травмы, из-за которой Лу Даохэн ко всем относился с подозрением.
Но всё оказалось иначе...
Сжимая письмо в руке, Чжоу Сюаньцин вскочил на ноги, охваченный желанием немедленно всё объяснить Лу Даохэну.
Он любит его! Нет, он обожает его!
Раньше он был неуверен в себе, позволил разнице в социальном положении затуманить его разум, не верил, что человек, стоящий на вершине пирамиды, мог опустить взгляд на такого, как он.
Чжоу Сюаньцин решил, что больше не будет ждать — он должен сказать Лу Даохэну прямо сейчас!
В порыве эмоций он не обратил внимания на своё состояние, и когда резко поднялся, из-за того что не ел и долго сидел без движения, его ноги подкосились, и он рухнул на пол.
— Ай!
Не успев добраться до Лу Даохэна, Чжоу Сюаньцин упал, и в суматохе столкнул на пол сейф.
Раздался оглушительный грохот, от которого, казалось, задрожал весь пол.
От удара внутри сейфа открылся потайной отсек, и его содержимое рассыпалось вокруг.
Прямо перед Чжоу Сюаньцином оказался его семнадцатилетний вариант.
Рядом лежали фотографии Лу Даохэна, сделанные несколькими годами позже.
Чжоу Сюаньцин забыл о боли, забыл, что хотел сделать, его взгляд приковали только эти снимки — яркие, солнечные, запечатлевшие его юношескую беззаботность.
Он поднял их, заметив, что фотографии заламинированы в два слоя, словно это величайшие сокровища.
На них они стояли плечом к плечу, улыбаясь в камеру, застывшие в самом счастливом моменте лета.
Чжоу Сюаньцин так увлёкся, что не заметил, как кто-то подошёл сзади. Его глаза видели только рассыпанные по полу свидетельства любви.
Пока тот, кто стоял за ним, не обнял его крепко и не прошептал хрипло, умоляюще:
— Дорогая, не бросай меня...
http://tl.rulate.ru/book/5515/188959
Сказали спасибо 0 читателей