Готовый перевод The Male God Who Faked BL With Me Turned Out to Be My Roommate / Мой напарник по фейковому фансервису оказался соседом [❤️] ✅: Глава 12

— Байбай, почему молчишь? Неужели получил психологическую травму?

— Тридцать раз за игру убили, трудно не сойти с ума.

Вот так, под уверенные предположения фанатов и зрителей, Цзян Юйбай начал новую игру.

Первые разы, когда его персонаж погибал, Цзян Юйбай ещё ощущал волнение, но к концу стрима, видя своего персонажа на земле, он уже не испытывал никаких эмоций.

Убивают, ну и пусть, всё равно воскреснет.

Насмешки парировал в ответ, ведь у него было много свободного времени, пока он умирал.

Зрители в стриме, с одной стороны, думали, что Цзян Юйбай сошёл с ума, с другой, не отрывались от экрана и придумывали оправдания.

— Байбай просто учится новым тактикам!

За одну ночь Цзян Юйбай понял свой уровень в игре, а зрители оценили его «красноречие».

После завершения стрима Линь Чу позвонил чтобы узнать, как дела:

— Байбай, ты в порядке? Знаю, что тебе плохо, но разве игра, это способ выпустить пар?

— Нет, у меня всё отлично, правда, — ответил Цзян Юйбай, проведший всю ночь за игрой. Он чувствовал себя бодрым, без признаков усталости, даже его обычно бледные щёки порозовели.

— А, ты в порядке? Ну и хорошо, — сказал Линь Чу, не понимая, неужели ему понравилось, что его так унижали.

Цзян Юйбай проспал до полудня, а когда проснулся, увидел множество сообщений от Лу Цзихуая. Их было так много, что телефон начал зависать.

Цзян Юйбай пролистал одно из них, где Лу Цзихуай извинялся за отравление и обещал взять на себя заботу о его питании в будущем.

А также просил спуститься вниз поесть, когда проснётся.

«Наверное, боится, что я умру наверху», — подумал Цзян Юйбай.

Он переоделся, привёл себя в порядок, брызнул водой на лицо, чтобы взбодриться, и, притворившись, что встал давно, спустился вниз.

Лу Цзихуай в полосатом халате сидел на диване в гостиной, читал газету и пил кофе. Услышав шаги на лестнице, он не поднял головы:

— Приготовил кашу, она ещё на плите.

— Спасибо.

Цзян Юйбай не умел готовить, а кухонная утварь у него была скудной, но на плите стоял белый керамический горшок, на стенке которого был изображён кролик, выглядывающий из травы.

«С виду серьёзный человек, а вкус у него такой», — подумал Цзян Юйбай, украдкой взглянув в гостиную.

Возможно, его взгляд был слишком заметен, Лу Цзихуай внезапно поднял голову и встретился с ним глазами.

Взгляды пересеклись, и Цзян Юйбай испугался, быстро отвернулся, налил себе полную миску каши и сел за стол, осторожно пробуя.

Прозрачные зёрна риса медленно таяли на языке, нежная текстура дополнялась сладковатым вкусом, мягко, но с приятной упругостью.

Цзян Юйбай невольно восхитился: такая простая каша в руках Лу Цзихуая превратилась в настоящее искусство.

Цзян Юйбай медленно ел, а Лу Цзихуай, сидя вдалеке, продолжал читать газету; в комнате царила тишина.

Этот спокойный, почти незаметный комфорт был ему приятен, без чужого взгляда он чувствовал себя гораздо свободнее.

Вскоре каша в миске закончилась, но он не хотел нарушать только что установившуюся атмосферу, поэтому продолжал водить ложкой по миске, растягивая время.

— Если не можешь доесть, не заставляй себя.

Неожиданный голос заставил Цзян Юйбая уронить ложку, и она с громким звоном ударилась о миску.

— Я могу доесть, — сказал Цзян Юйбай, поднял миску и быстро доел. Волосы на теле встали дыбом.

— Не нужно заставлять себя, — голос Лу Цзихуая стал мягче. Когда Цзян Юйбай поставил миску, он встал с дивана, взял ложку, которую Цзян Юйбай крепко сжимал: — Играть с едой, плохая привычка.

— Да, — ответил Цзян Юйбай, смотря, как Лу Цзихуай уходит на кухню мыть посуду, и не зная, что делать: — Может, я сам помою?

— Не нужно, ты ещё слаб после отравления.

Миска для каши была без жира, поэтому помыть её было легко. Лу Цзихуай вернулся, протёр стол и протянул ему тарелку с нарезанной звёздочками карамболой.

Раньше он видел её только в книгах, а теперь впервые попробовал этот фрукт.

— Руки чистые? — увидев, что Цзян Юйбай тянется рукой, Лу Цзихуай протянул ему зубочистку.

Цзян Юйбай нахмурился: это странное чувство преследовало его с самого утра, а теперь, увидев зубочистку, оно стало ещё сильнее.

Зубочистка с головой белого кота выглядела как что-то, что дают детям, которые не хотят есть.

А тон, жесты и выражение лица Лу Цзихуая весь этот день напоминали поведение старшего.

— Я не ребёнок, тебе не нужно так себя вести, давай просто будем соседями, здороваться при встрече, — сказал он. На самом деле он хотел сказать, что можно и не здороваться, но вспомнил, что Лу Цзихуай друг его дяди, и совсем игнорировать его было бы невежливо.

— Я дружу с твоим дядей, разве ты для меня не ребёнок? — увидев, что молодой человек покраснел, Лу Цзихуай понял, что его шутка была слишком резкой, и извинился: — За границей редко встречаются такие милые вещи, а ты не отвечал на сообщения, поэтому я сам купил их. Если тебе не нравится, можешь вымыть руки и есть руками.

— Нет, это не нужно, — подумал Цзян Юйбай.

Ленивый до глубины души Цзян Юйбай почувствовал неловкость, но всё же взял зубочистку:

— Спасибо, и спасибо за обед и фрукты.

Жёлтые звёздочки карамболы с белыми кошачьими головками заставили Цзян Юйбая улыбнуться; он подумал, что они действительно милые.

Цзян Юйбай нанизывал одну звёздочку за другой, играя с ними, и вскоре на тарелке остался только один кусочек, выделявшийся на белом фарфоре.

«Что-то не так», — рука резко остановилась.

Он поднял голову, но в гостиной уже не было Лу Цзихуая.

Лицо Цзян Юйбая то краснело, то бледнело: он съел его еду, пользовался его вещами, а потом ещё и накричал на него без причины. Кто ещё, если не ребёнок!

http://tl.rulate.ru/book/5530/190706