На месте царил полный хаос.
Толпа фанатов у терминала казалась бесконечной. Хэ Линнань предположил, что обычно для Цинь Мяня не устраивали таких масштабных встреч, но на этот раз он вернулся после победы над Леонидом. Перед боем все предрекали Цинь Мяню поражение, а теперь, когда он одержал победу, нашлись те, кто специально приехал в Бяньюэчэн, чтобы встретить его.
Неожиданно на пути появился толстяк, который начал драться с Цинь Мянем.
Фанаты порвали одежду толстяка, обнажив его многослойные складки жира, что представляло крайне неприятное зрелище.
Охранники аэропорта проводили их через служебный выход.
Хэ Линнань оглянулся и увидел, что Бай Тяньмэй всё ещё следует за ним: видимо, её приняли за сопровождающую Цинь Мяня.
Машина для Цинь Мяня уже ждала на парковке.
— Тётя, садитесь в нашу машину, мы вас подвезём, — Цинь Мянь обернулся к Бай Тяньмэй.
Солнцезащитные очки Бай Тяньмэй были раздавлены, и теперь на её лице остался только толстый слой пудры, который не мог скрыть синяки. Она улыбнулась напряжённо и помахала рукой:
— Вы езжайте… Я подожду вашего дядю.
Хэ Линнаня это тошнило. Бай Тяньмэй называла того толстяка «дядей», и это вызывало у него отвращение.
Он хотел просто сесть в машину и уехать, но дыхание сбилось. Он обернулся и посмотрел на Бай Тяньмэй:
— Тётя, найдите мужчину, который не будет вас бить…
— Кого? Твоего отца? — внезапно закричала Бай Тяньмэй. — Твой отец был настолько беден, что воровал деньги с панцирей черепах в храме! Он не бил меня, но если бы он действительно заботился о нас, разве он бы рисковал жизнью, постоянно участвуя в боях? Ничего не добился, только получил необратимое повреждение мозга! Я не хочу провести остаток жизни, ухаживая за инвалидом, я думаю о себе, разве я не права? Как ты смеешь упрекать свою мать, щенок!
Хэ Линнань замер, некоторое время смотрел на Бай Тяньмэй. Возможно, из-за подтяжки бровей, которую она сделала пару лет назад, её выражение лица напоминало разгневанного храмового стража.
Хэ Линнань почувствовал ещё большее унижение, но на этот раз не из-за того, что Цинь Мянь наблюдал за этим, а из-за того, как он сам видел свою мать.
Его не волновало, будет ли у Хэ Жунъяо повреждение мозга и станет ли он инвалидом в старости. Даже если бы он стал инвалидом, это было бы лучше, чем сейчас: по крайней мере, у него был бы живой отец.
Он сел в машину с Цинь Мянем, через минуту выпрямился на сиденье и посмотрел на авиационный ящик у своих ног:
— Твоя кошка не испугалась?
— Нет, — ответил Цинь Мянь.
Белая кошка, как будто поддерживая хозяина, подошла к дверце ящика и потерелась мордочкой о решётку.
— Он не воровал, — начал защищать Хэ Жунъяо Хэ Линнань. — Мой отец никогда не воровал пожертвования. В храме часто оставляли мелочь и сладости на статуях черепах, но он никогда не брал деньги.
Сказав это, Хэ Линнань сложил ладони вместе, имитируя манеру отца, закрыл глаза и приложил сложенные руки ко лбу:
— Сяомань хотела снежных лепёшек, а я хотел конфеты "Белая Крольчиха". Он молился Будде: если увидит эти вещи, то возьмёт, если нет — не возьмёт.
Хэ Линнань улыбнулся:
— Когда он находил лепёшки и конфеты, то говорил, что это Будда их послал, что Будда очень добр к нам с Сяомань.
Цинь Мянь молча слушал, не перебивая.
Хэ Жунъяо получил повреждение мозга ещё до того, как с ним случилось несчастье. Вспомнив об этом, Хэ Линнань посмотрел на Цинь Мяня:
— Ты… проходишь обследования?
— У меня нет повреждений мозга, — ответил Цинь Мянь. — Я прохожу обследования каждый месяц.
— Это хорошо, — кивнул Хэ Линнань.
В машине стало слишком тихо. Хэ Линнань осмотрелся:
— А где Кэлэ?
Цинь Мянь тоже огляделся.
— Он не сел в машину?
— Похоже на то, — ответил Цинь Мянь.
…
Водитель тут же развернулся и поехал обратно в аэропорт.
Хэ Линнань фыркнул и из-за резкого поворота упал на плечо Цинь Мяня, продолжая смеяться.
Он удивился, что в такой момент смог смеяться, представляя, как Кэлэ стоит с растерянным видом. Он смеялся всё сильнее, хотя понимал, что оставить кого-то в аэропорту — это уже нехорошо.
Насмеявшись, он понял, что лежать на плече Цинь Мяня неудобно, и, откашлявшись, выпрямился:
— Прости.
— Ничего, — сказал Цинь Мянь.
Машина вернулась на парковку, и Кэлэ стоял с тем самым выражением лица, которое представлял Хэ Линнань, сгорбившись с большим рюкзаком за спиной.
Кэлэ сел на переднее сиденье, и машина снова направилась в город.
— Учитель Хэ, — сказал Цинь Мянь, — пока живите у меня.
— В Синьти вы жили со мной, можете снова жить у меня… — начал Кэлэ.
— В вашем доме нет лишней спальни, — ответил Цинь Мянь.
Кэлэ, похоже, хотел что-то сказать, но в итоге почесал голову и отвернулся.
Хэ Линнань не видел проблем в предложении Цинь Мяня, он и сам хотел жить у него. У Цинь Мяня случались остановки дыхания, и он не хотел оставлять его одного.
Только когда Цинь Мянь привёл его домой, он понял, почему Кэлэ почесал голову.
Цинь Мянь сказал, что у Кэлэ нет лишней спальни, но проблема в том, что у Цинь Мяня её тоже не было! Квартира была крошечной, с одной спальней, и большая часть гостиной была занята диваном. Он уже два года был знаменит, снимался в рекламе костюмов и часов, а жил в такой маленькой квартире?
И ещё поставил такой огромный кошачий комплекс?
Что это за место? Кроме дивана — только кошачий комплекс?
Хэ Линнань вошёл в квартиру и указал на самый большой прозрачный ящик в комплексе:
— Этот ящик довольно большой, может, мне спать в нём?
Цинь Мянь моргнул, не поняв его шутки, и указал на спальню, серьёзно сказав:
— Спите в спальне, ящик не выдержит вас.
…
Хэ Линнань кивнул. Учитывая, что гостиная была такой заставленной, возможно, в спальне было две кровати. Он сделал пару шагов вперёд, чтобы заглянуть в спальню.
Там не было кровати.
Ни одной кровати?
В спальне был пол, шкаф и телевизор на стене, но не было кровати.
Хэ Линнань не мог понять, поэтому посмотрел на Цинь Мяня:
— Как ты спишь?
— В спальне, — Сказав это, Цинь Мянь, как будто демонстрируя, достал из шкафа одно одеяло и положил его на пол, затем достал второе.
http://tl.rulate.ru/book/5531/190867
Готово:
