Сегодня суббота, и каждые выходные пациенты открытого отделения могут выходить на улицу.
Летом, когда выпадали выходные, он специально записался на двухдневный тур по Учэну, где поднимался на множество гор и посещал этнографические музеи.
Хэ Линнань встал, нерешительно собираясь выйти из палаты, как вдруг тот самый дядя резко бросился в его сторону и с размаху упал на пол перед ним, изображая «Цзи То, нокаутировавшего Цинь Мяня».
Хэ Линнань поспешил поднять дядю и серьезно сказал:
— Дядя, мне нужно спросить тебя кое-что. Понюхай меня, от меня не пахнет горечью?
Дядя прервал представление, вытянул шею и понюхал:
— Нет, не пахнет, — понюхал еще раз: — Наоборот, пахнешь приятно. Неужели жена приходила?
— ... Хорошо, что нет.
Сказав это, Хэ Линнань направился к двери, но, почти выйдя, вернулся, достал из шкафа два яблока и протянул дяде:
— Я в выходные не буду в палате, съешь их, а то через пару дней сгниют.
Дядя держал в руках два больших красных яблока, морщинки у глаз растянулись, как когти орла, но в черных зрачках читалась детская наивность:
— Как-то неловко.
— Если неловко, тогда поменьше падай передо мной, — Хэ Линнань похлопал дядю по плечу и снова направился к выходу.
Цинь Мянь стоял у круглой стойки медсестер, ближе к палате, и пристально смотрел в коридор. Как только Хэ Линнань вышел, их взгляды встретились.
Сердце Хэ Линнаня ёкнуло. Он неуверенно подошел и поднял голову, только оказавшись прямо перед Цинь Мянем.
Ого!
Цинь Мянь и его одежда были полностью обновлены. Пуховик расстегнут, и он снова выглядел как тот самый модельный стандарт, сошедший с рекламного щита бренда Red Blood!
Хэ Линнань протянул руку, схватил края пуховика Цинь Мяня и застегнул молнию.
В такой холод через десять минут ходьбы мозги замерзнут.
По традиции они пошли в лапшичную, где съели по две больших порции говяжьей лапши.
Хэ Линнань заказал себе суп с лапшой, но не смог съесть, выпив только полчашки бульона.
После еды они пошли в парк, чтобы забрать старый телефон. Хозяин магазина, покраснев, сказал, что не смог его починить и даже потерял несколько винтов, предложив компенсацию. Хэ Линнань, подумав, что тот старался, взял деньги и оставил ему десять юаней за труд.
Собрав обломки старого телефона и винты, они вернулись в гостиницу.
Боясь, что винты порвут карман куртки, он вытащил их один за другим и выбросил в мусорное ведро.
Видео с презентации Цинь Мяня было в высоком качестве в интернете, его можно было скачать заново, но жаль было видео с Хуахуа.
Хэ Линнань вычистил карманы и пристально посмотрел на Цинь Мяня:
— У тебя в телефоне есть Хуахуа?
Цинь Мянь сел рядом, достал телефон, зашел в галерею, и, кроме тренировочных видео, там было сплошь Хуахуа.
Он открыл одно из видео, и на экране появился Цинь Дахай, который начал ворчать:
— Хуахуа, дедушка тебе говорит, нельзя целый день смотреть на дверь и думать, как бы убежать на улицу, понял? В нашей деревне Юьмицунь звери очень сильные, сиди дома. Там гуси, ты с ними не справишься, понял?
Ах, Цинь Дахай говорил о том самом гусе, который мог бы дать фору Джеки Чану.
Хуахуа стояла на узкой деревянной спинке дивана, слушая наставления с грустным видом, щуря глаза, взъерошивая усы и махая хвостом. Ее и так приплюснутый нос казался еще более плоским от недовольства.
Телефон Цинь Мяня сначала был наклонен в сторону Хэ Линнаня, но чем больше он смотрел, тем больше отодвигался. Хэ Линнань, увлеченный Хуахуа, придвигался все ближе.
Как только их руки соприкоснулись, Хэ Линнань, словно от удара током, отодвинулся и выпрямился, сменив тему:
— У Кэлэ все хорошо? Я вижу, он попал в TAS, подписал контракт с ведущим американским клубом смешанных единоборств? Неудивительно, что тогда таился и хныкал, что не может без тебя.
— Кэлэ очень талантлив, — сказал Цинь Мянь.
— Да, талантлив, — продолжил Хэ Линнань. — За три месяца он провел два боя, в последнем победил девятого в рейтинге.
Цинь Мянь улыбнулся, посмотрел на шею Хэ Линнаня:
— Сегодня не надел шарф?
Услышав о шарфе, сердце Хэ Линнаня заколотилось. Что делать: надеть — привлечет внимание, не надеть — голая шея тоже вызовет вопросы.
Хэ Линнань сделал вид, что не понял, и уклончиво ответил:
— А, он в шкафу, этот... — Он долго молчал, не зная, что сказать. Черт, разговор провалился.
— Я возвращаюсь в больницу, — сказал Хэ Линнань, прочистив горло и нарочито легким тоном добавил: — Видишь, я в порядке, тебе не нужно тратить время на меня в Учэне. Мы встретились, ты можешь возвращаться.
Обман, который он использовал с Хэ Сяомань — «когда я полностью выздоровею, я вернусь» — перед Цинь Мянем он не смог произнести.
Цинь Мянь ничего не ответил, молча встал. За все время в комнате он занимался поиском видео с Хуахуа и даже не снял пуховик.
Хэ Линнань понял, что тот снова хочет его проводить, и остановил:
— Не надо, я уже взрослый. Правда, возвращайся к тренировкам, следующая дата боя уже... — Он не смог закончить, заметив, что взгляд Цинь Мяня упал не на его лицо, а на ноги.
Не понимая, на что тот смотрит, он тоже опустил глаза.
Боясь показаться неряшливым, он надел только белые спортивные штаны.
На внутренней стороне штанов темные мокрые пятна расползались вниз.
Хэ Линнань уставился на пятна, с опозданием ощутив тепло на ногах. Он понял, что это такое, и от спины до макушки пробежала дрожь. Он инстинктивно отступил на шаг, отдаляясь от Цинь Мяня.
Стыд и человеческое достоинство.
Именно перед Цинь Мянем они были разорваны на куски.
Он не выздоровеет.
Не сможет выздороветь!
http://tl.rulate.ru/book/5531/190956
Готово:
