— ... — Уголок рта Чэн Линь Чжоу дёрнулся. — Подбирать мусор — это не пошло?
Как же так получилось, что все остальные вдруг стали мусором?
— Художник должен быть не таким, как все. Ты разве не понимаешь? — сказал Сун Цзинь Юй.
Парень явно не понимал. Его лицо, повёрнутое в профиль, выражало лёгкое разочарование.
Тогда Сун Цзинь Юй снова улыбнулся.
— Попробуй, — сказал он. — Попробуй догнать меня. Если ты достигнешь вершины раньше меня, я подарю тебе что-нибудь.
С этими словами он закрыл окно, нажал на газ и стремительно умчался, оставив парня и его McLaren далеко позади.
Пейзаж по бокам быстро расплывался, а впереди на дорогу проливалось закатное солнце, окрашивая небо в густой, словно масляная живопись, оранжево-красный цвет.
Он почувствовал, как у него в крови зашкаливает адреналин.
В конце дороги росли несколько кипарисов, обычных для этих мест. Их изумрудно-зелёная листва густо покрывала стволы, уходящие высоко в облака. На картинах Ван Гога эти деревья выглядели как пылающие, причудливо изогнутые языки пламени, рвущиеся в ночное небо, словно обладающие бесконечной силой, чтобы вырваться из оков.
Сун Цзинь Юй остановился поодаль, немного постоял в тишине, затем вышел из машины и направился пешком.
У грубой каменной стены он увидел того парня. Машины рядом не было, он стоял в расслабленной позе.
— Как ты поднялся сюда? — Сун Цзинь Юй был очень удивлён.
— Это не твоё дело, — Чэн Линь Чжоу протянул руку. — Подарок.
Сун Цзинь Юй снял с запястья часы и отдал ему.
Чэн Линь Чжоу нахмурился.
Это были те самые часы, которые он оставил у него в прошлый раз.
— Посмотри на заднюю крышку, — он ткнул пальцем.
— Я сам нарисовал узор и заказал гравировку у лучшего часовщика в Париже, — сказал Сун Цзинь Юй. — Теперь твои часы потеряли инвестиционную ценность. Возможно, они вообще ничего не стоят.
Использовать чьи-то часы за миллионы для поделок — это точно признак мотовства наследника.
Чэн Линь Чжоу хмыкнул. Его глубокий взгляд упал вниз, и он на глазах у Сун Цзинь Юя поднёс часы к губам и поцеловал:
— Или это может быть бесценным сокровищем.
...
Сун Цзинь Юй проснулся рано, за окном даже не светало.
Он немного полежал, затем потянулся к тумбочке, достал те часы и провёл пальцем по узору на задней крышке — это был набросок по памяти, парень в баре перед коктейлем с праздничной свечкой, ему было восемнадцать.
Простые, чёткие линии, всего лишь силуэт, который сейчас казался немного наивным.
Но Чэн Линь Чжоу берег их как зеницу ока, хранил в сейфе и даже носить не решался. Недавно он случайно заметил их на фото и сразу обратил внимание, так что Сун Цзинь Юю пришлось солгать, что перепутал, и тихонько забрать их.
— Эти пустяки лучше оставить ему одному, другому незачем их помнить.
Лето уже скоро, и он сможет прикрыть этим шрам на левом запястье.
Умываясь, он почувствовал, как ноют мышцы рук и ног, будто после интенсивной тренировки.
Сегодня Фри останется на попечении Сяо Тяня. Сун Цзинь Юй решил пораньше уйти из дома, чтобы Чэн Линь Чжоу снова не поджидал его за завтраком.
Если уж полностью разрывать отношения...
Размышляя об этом, он спускался по лестнице. Лучше всего отдать ему деньги за дом, чтобы Чэн Линь Чжоу съехал.
Конечно, если он предложит уйти, тот наверняка оставит его здесь, а сам уедет. Но он не мог поступить так.
75 миллионов.
Даже в долг мало кто сможет сразу выложить такую сумму.
Разве что... тот человек.
Тапочки-акулы резко остановились, и Сун Цзинь Юй повернул голову к дивану.
Чэн Линь Чжоу прошлой ночью уснул прямо в гостиной, на столе стояла пустая бутылка из-под алкоголя. Он был крупным, с длинными руками и ногами, и почти половина его тела свисала с дивана.
Взгляд Сун Цзинь Юя остановился на его раскрытой ладони, и он крепко нахмурился.
.
Этой ночью Чэн Линь Чжоу тоже видел сон.
В нём он был маленьким, лет шести-семи.
Действие происходило в роскошной гостиной с огромной хрустальной люстрой, холодный свет которой падал на тёмный диван, где сидел подросток лет пятнадцати.
Тот был одет в голубую блузу с кружевами, белые шорты на лямках и серые гольфы, закрывавшие половину его тонких, белых как снег, ног. На голове у него была тёмно-синяя беретка с чем-то вроде банта сзади, а спереди это выглядело как два хвостика.
Он сидел очень тихо и спокойно, опустив голову и не шевелясь.
Издалека доносились голоса взрослых, смех и разговоры, но слова были неразборчивы, будто отделены невидимой стеной, а подросток казался самой изысканной фарфоровой куклой в центре хрустального шара.
Чэн Линь Чжоу заметил, что у него кровоточит палец.
Сердце невольно сжалось, он нашёл йод, ватные палочки и пластырь и бросился помогать.
В реальности это расстояние он преодолел бы за два шага, но во сне он бежал изо всех сил, и казалось, прошла целая вечность.
Когда он наконец подбежал, кровь уже почти перестала течь, но подросток всё равно мягко поблагодарил его, сказал, что всё в порядке, ему совсем не больно, и погладил его по голове.
— Не шевелись, — строго сказал Чэн Линь Чжоу, взял его за запястье и притянул к себе.
Но пластырь так и не оказался на пальце.
К подростку подошёл кто-то его возраста, обнял за плечи и поднял с дивана.
— Зачем тратить время на сопляка? — сказал тот.
Подросток безмолвно позволил увести себя. Чэн Линь Чжоу увидел, как тот парень прижался губами к его уху и ласково назвал "моей невестой".
Профиль его лица показался очень знакомым.
http://tl.rulate.ru/book/5551/194007
Готово:
