Готовый перевод Gaining the Favor of a Sickly Male Entrepreneur / Завоевание благосклонности больного предпринимателя: Глава 55

Чэн Шэн даже подумал, что тот просто капризничает, трётся, как будто просит ласки, и потому потянулся, чтобы потрогать его высокий нос. В следующий момент Шан Сыю схватил его за запястье, лишив обе руки свободы, и лишь тогда Чэн Шэн почувствовал лёгкую тревогу. Шан Сыю вовсе не шутил.

— Братец, давай выйдем, — произнёс Чэн Шэн без всякой уверенности.

Шан Сыю молчал. С того момента, как дверца шкафа захлопнулась, он не проронил ни слова.

— Братец, — Чэн Шэн снова позвал его так.

Шан Сыю ответил укусом — нет, не укусом, он бы никогда не стал кусать эти прекрасные руки. Это было скорее прикосновение, отметина, знак владения.

Чэн Шэн вздрогнул и попытался выдернуть руку, запинаясь:

— Братец, я… давай выйдем, и тогда ты сможешь укусить меня, хорошо?

Но губы, зубы и язык не пропустили ни сантиметра его кожи.

Чэн Шэн чувствовал, как пальцы немеют. Зубы, смыкающиеся на костяшках, словно пытались пробить их насквозь, вытянуть из него кости и кровь, пропитать самую сердцевину его существа этим травяным ароматом. Руки больше не принадлежали ему. В душном, тесном пространстве лицо Чэн Шэна покраснело от нехватки воздуха.

— Шан Сыю, — впервые назвав его по имени, Чэн Шэн произнёс это дрожащим голосом, более неуверенным, чем облако, развеянное ветром.

Шан Сыю ответил поцелуем в ладонь.

— Я хочу выйти, — Чэн Шэн отвернулся, руки его дрожали от смущения.

Шан Сыю будто не услышал, сжал его пальцы и начал водить по самому чувствительному месту ладони.

— Я хочу… — повторил Чэн Шэн, но Шан Сыю наконец заговорил, прервав его.

— Шэншэн, — голос его был низким, насыщенным, — сам открой дверь шкафа.

Чэн Шэн сжал кулак и ударил его в грудь, уже не беспомощный и покорный, а затем оттолкнул и распахнул дверцу. Резкий свет ударил в глаза, и он инстинктивно поднял руку, чтобы прикрыть их. Только теперь он разглядел следы, покрывающие кожу.

По тыльной стороне ладони тянулись отметины, словно стебли травы, густо и беспорядочно.

Чэн Шэн обернулся к Шан Сыю, всё ещё сидящему в шкафу. Тот сидел прямо, с видом абсолютной невинности.

Шан Сыю поднял глаза, увидел влажный блеск в глазах Чэн Шэна, его запинающиеся попытки что-то сказать, и уголки его губ дрогнули в улыбке, от которой лицо Чэн Шэна стало краснее цветущего граната.

— Ты… — Чэн Шэн сжал онемевшую руку, возмущённый тем, что только он один переживает этот момент. — Прячась в темноте, как вор, осмелишься повторить то, что сделал, теперь, при свете?

Шан Сыю неторопливо поднялся, улыбаясь:

— Это приглашение?

Чэн Шэн замер, его взгляд застыл, затем он строго, но с обидой произнёс:

— Кто тебя приглашает? По какому праву ты затащил меня в шкаф и сделал такое? Ни слова не сказал, просто взял и… ты неправ.

Шан Сыю задумался:

— Ты спрашиваешь, по какому праву?

Чэн Шэн широко раскрыл глаза, ожидая ответа.

Шан Сыю:

— Сочти, что я повёл себя как дурак.

«?» — если бы он был человеком, то никогда бы так не сказал. Чэн Шэн разозлился, но за гневом последовало разочарование. Все его пылкие чувства, вся искренность — всё было потрачено впустую. Его отец был прав: что Шан Сыю мог найти в нём? Просто хотел поиграть, а получив, потерял интерес. Даже обещания дать не смог.

Глаза Чэн Шэна наполнились влагой, и теперь он корил себя за наивность. Какой же он дурак, позволил себя обмануть, когда тому и дела до него не было.

Шан Сыю, видя, что Чэн Шэн вот-вот заплачет, понял, что ведёт себя отвратительно. Но он хотел видеть его слёзы. Если бы Чэн Шэн тогда, у его больничной койки, не покраснел от сдерживаемых слёз, разве связался бы он с ним? Малыш, едва сдерживающий рыдания, мокрые ресницы, слипшиеся в комочки, рассыпающиеся, как жемчужины.

— Ты просто…

Шан Сыю проглотил остаток фразы, впившись в его губы, мягкие, уходящие в горло.

Чэн Шэн застыл, пока его язык настойчиво исследовал, не закрывая глаз, сначала ударил его по пояснице, и только потом, поддавшись поцелую, разжал ладони и обнял за талию.

Но когда Чэн Шэн обнял его, Шан Сыю прервал поцелуй, отстранившись. Губы разомкнулись. Поцелуй, уже набирающий страсть, оборвался внезапно. Чэн Шэн, не успевший даже закрыть глаза, смотрел на него в замешательстве и непонимании…

Поцелуй прервался, но объятие продолжалось. Чэн Шэн обхватил его шею, глядя на губы, покрасневшие от влажного поцелуя. Бледность сменилась иным выражением — тем, что приносит ветер, пронизанный трепетом целой весны. Он ведь тоже этого хотел. Чэн Шэн пристально смотрел на него, комок в горле будто размокший зефир, сладкий и мешающий говорить.

— Шэншэн, поцелуй меня, — Шан Сыю наклонился, щека коснулась его носа, румянец распространился по бледной коже. — Поцелуй, и я скажу то, что ты хочешь услышать.

Взгляд Чэн Шэна прилип к его чётким чертам, не отрываясь от губ. Он смотрел две секунды, затем без колебаний прижался к ним. Чистый, невинный поцелуй, просто соприкосновение губ.

Шан Сыю отвернулся, и Чэн Шэн замер, весь его порыв, все его исчерпанное мужество — всё было отвергнуто.

http://tl.rulate.ru/book/5581/198075