— Хм. — Шан Сыю перед уходом ещё раз окинул взглядом своих соседей по комнате и попросил Се Юна оставить заранее приготовленную карту. Это была подарочная карта в торговый центр рядом с университетом, где можно было купить еду — подарок, который всегда легко принять, ведь он не выглядел слишком дорогим.
Чэн Шэн ничего не знал об этом и только во время прощального ужина с Шан Сыю выпалил:
— Им всем ты сделал подарки, а мне?
Он упрямился. Из-за начала учебного года Шан Сыю не разрешил ему жить за пределами кампуса, а Чэн Шэн просто хотел после окончания военной подготовки, когда занятий будет меньше, чаще бывать дома или чтобы Шан Сыю сам приезжал к нему. Но Шан Сыю отказался и настоял на том, чтобы Чэн Шэн жил в общежитии.
Шан Сыю заменил воду на персиковый сок, чувствуя дискомфорт из-за слишком сильного кондиционера в ресторане, и равнодушно ответил:
— Если будешь жить в общежитии, снимешь все свои телесные цепочки. И после этого ещё просишь подарка? А от кого мне тогда ждать подарка?
Он велел Чэн Шэну жить в общежитии, а тот в ответ потребовал снять цепочки, сказав, что их неудобно будет прятать под одеждой. Шан Сыю мог понять: эта скрытая под одеждой интимность предназначалась только ему, и если бы её увидели другие, он бы разозлился. Но он и так знал, что Чэн Шэн не любит носить такие вещи — снятие цепочек было на руку кому-то другому, и говорить об этом он не хотел.
— Тогда не заставляй меня жить в общежитии.
Так вот в чём дело. Шан Сыю подпер щёку рукой, слегка опустив глаза, и в его расслабленной позе появилась какая-то нежность, которая поймала Чэн Шэна в свои сети.
— Двадцать-тридцать километров — даже если ты не будешь жить в общежитии, разве сможешь каждый день ездить домой?
— Почему нет? — стиснул зубы Чэн Шэн. — Некоторые ездят на работу на такие расстояния. К тому же, если у меня не будет пар, я смогу быстрее добираться домой.
Ему так хотелось домой. Шан Сыю смотрел на него, будто на щенка, которого только что отняли от матери.
— Почему ты так на меня смотришь? — дрогнул Чэн Шэн под его насмешливым взглядом. — Ты такой противный. Ты даже не скучаешь.
Шан Сыю неуместно рассмеялся, его смех был тихим и мягким, но слова звучали категорично:
— Я буду навещать тебя.
Чэн Шэн понял, что решение уже принято, и смирился, перестав спорить.
После того как Чэн Шэн уехал, дом Шан Сыю опустел, и ему вдруг захотелось завести собаку. Он остановился на балконе, глядя на тёмно-синее ночное небо, которое местами казалось почти чёрным, но не совсем, с плывущими облаками, отливающими едва заметным фиолетовым.
Как раз в этот момент зазвонил телефон. Шан Сыю поднял трубку и увидел фотографию, присланную Чэн Шэном: серебряная цепочка лежала вдоль линии пресса, едва заметная на фоне рельефных мышц, а крошечные бриллианты сверкали, как утренняя роса или капли пота.
[Эта осталась у меня.]
— Хм.
Неудовлетворённый его реакцией, Чэн Шэн попытался продолжить:
[Красиво, да?]
В глазах Шан Сыю мелькнули противоречивые эмоции, и лишь спустя долгую паузу он ответил:
[Красиво.]
Чэн Шэн ждал так долго, но получил всего два слова. Расстроенный, он не стал отвечать на это сообщение.
Казалось, ответ Шан Сыю задержался. Чэн Шэн получил продолжение почти через два часа, уже перед сном:
[Настолько красиво, что хочется посеять в тебе семена.]
Чэн Шэн сжал телефон, будто тот обжёг ему пальцы, и от мыслей о Шан Сыю едва не потерял сон.
Шан Сыю не навещал Чэн Шэна во время военной подготовки, потому что она отнимала слишком много сил. Чэн Шэн каждый день жаловался: жара стояла невыносимая, и тренировки казались пыткой. За две недели прошёл всего один дождь — даже небо не было к нему благосклонно.
В день окончания подготовки Чэн Шэн вместе с соседями по комнате, ликуя, собрался пойти отпраздновать. Но как только он вышел за ворота университета, то увидел припаркованную машину под деревьями и ждущего Шан Сыю. Глаза Чэн Шэна загорелись, он торопливо сказал соседям, что ему нужно уйти по делам, и бросился к Шан Сыю. В тот вечер закат, казалось, не хотел отпускать солнце, и небо было залито ярким оранжевым светом. Шан Сыю помахал ему рукой и тихо позвал:
— Иди сюда, щенок.
Чэн Шэн подбежал к нему, запыхавшийся, с бешено колотящимся сердцем. Его ясные глаза, чёрные и белые, впитывали каждый штрих Шан Сыю в лучах заката, а взгляд цеплялся за него, как катушка, наматывающая леску, постепенно притягивая его обратно к себе.
— Я так по тебе скучал, — выдохнул Чэн Шэн.
Шан Сыю посмотрел на него и сказал:
— Ты загорел.
Чэн Шэн не особо старался пользоваться солнцезащитным кремом, и его кожа заметно потемнела. Вернее, не столько потемнела, сколько приобрела здоровый оттенок, а капельки пота на висках придавали ему слегка соблазнительную зрелость.
— Солнце палило, — объяснил Чэн Шэн, спеша перевести тему. — А ты почему приехал?
Шан Сыю протянул руку, чтобы вытереть пот с его лба, не обращая внимания на проходящих мимо студентов. Сухие пальцы осторожно собрали капельки пота, и он медленно произнёс:
— Соскучился и приехал проведать.
Чэн Шэн подумал, что его слова «я скучал» пропали впустую, но теперь, когда их повторили, он обрадовался и потянулся обнять Шан Сыю.
Тот ещё не убрал руку и щёлкнул его по лбу, раздался лёгкий звук «тук». Чэн Шэн схватился за лоб и крякнул.
— Прямо у ворот в университет обниматься? — спросил Шан Сыю так тихо, что это было похоже на шепот, будто слова предназначались только им двоим.
http://tl.rulate.ru/book/5581/198158
Готово:
