Готовый перевод Gaining the Favor of a Sickly Male Entrepreneur / Завоевание благосклонности больного предпринимателя: Глава 146

— Зачем ты решил подарить цветы? — Чэн Шэн опустил взгляд на гранатовые зёрна, красные, как рубины, подумав, что этот букет можно будет ещё и съесть — двойная выгода, никаких отходов.

Шан Сыю, наблюдая за его приподнятым настроением, которое он даже не пытался скрыть, медленно произнёс:

— Хотел, чтобы ты порадовался.

Чэн Шэн сжал в руках букет, и целлофан зашуршал, будто выдавая его невысказанные эмоции. Он сглотнул, затем поднял цветы, словно пытаясь спрятаться за ними, и украдкой поцеловал Шан Сыю в губы.

Оторваться не хотелось — он так по нему соскучился, что даже набрался наглости целоваться, прикрывшись горсткой гранатовых зёрен. Руки дрожали, целлофан продолжал шуршать, пока Чэн Шэн, не в силах больше терпеть, не отстранился, одновременно вытирая влажные губы Шан Сыю свободной рукой, пока на них не осталось и следа от поцелуя.

Се Юн упорно смотрел прямо перед собой, и Чэн Шэн тоже не решался поднять глаза.

Когда они проехали уже половину пути, Шан Сыю наконец заговорил:

— Шэншэн, мне нужно ненадолго заехать домой. Сначала отвезём тебя, а потом я поеду.

Чэн Шэн растерянно посмотрел на него и, не подумав, спросил:

— Зачем тебе домой?

Но тут же пожалел о своих словах. Какая разница зачем? Разве нельзя просто навестить родных? Не у всех же, как у него, нет дома.

Шан Сыю сжал его руку и после небольшой паузы ответил:

— Наверное, ничего серьёзного, но поехать нужно. Как только разберусь с делами, сразу вернусь.

— Ладно, — Чэн Шэн опустил голову и замолчал.

Шан Сыю пощекотал ему ладонь и тихо сказал:

— Цветы уже принял, а всё ещё дуешься?

— Я не дуюсь, — возразил Чэн Шэн. — Раз надо, езжай. Не обязательно было специально за мной заезжать, тратить время. Тебе же в машине плохо от долгой дороги.

Шан Сыю покачал головой. Изначально он не планировал приезжать, но боялся, что Чэн Шэн будет ждать его зря. Мысль о том, как тяжело переносить разочарование, заставила его передумать — лучше уж встретиться лично, чем просто написать сообщение.

Чэн Шэн уставился в окно, все романтические мысли развеялись, и, глядя на мелькающие за стеклом небоскрёбы, он вдруг предложил:

— Братец, а можешь отвезти меня ко мне домой?

Он сказал «ко мне домой». Шан Сыю нахмурился, но не стал возражать, лишь велел Се Юну проложить маршрут. Это был дом, где раньше жили Чэн Шэн и Чэн Ин. Они его не сдали, и Шан Сыю иногда нанимал уборщицу, чтобы поддерживать там порядок. Он хотел сохранить это место как память, но не желал, чтобы Чэн Шэн возвращался туда один.

В чемодане у Чэн Шэна было всё необходимое, так что он мог заселиться сразу. Шан Сыю высадил его у переулка, но выглядел недовольным.

— Надолго собираешься? — спросил он.

Чэн Шэн беззаботно ответил:

— Вернусь, когда ты вернёшься.

Шан Сыю пристально посмотрел на него, словно проверяя, всё ли в порядке, и с лёгким вздохом произнёс:

— Постараюсь побыстрее.

— Хорошо.

Чэн Шэн не позволил ему проводить себя до квартиры, настояв, чтобы тот уехал первым. Лишь когда машина скрылась из виду, он поволок чемодан по лестнице. После смерти Чэн Ина он почти не бывал здесь, и теперь квартира, долго стоявшая без жильцов, казалась безжизненной. Чэн Шэн поставил чемодан, провёл пальцем по тонкому слою пыли на мебели и тут же принялся за уборку.

Квартира была небольшой, но убирать её оказалось утомительно. Дойдя до комнаты Чэн Ина, Чэн Шэн сначала не решался зайти. Нежелание ступать внутрь сковало его, и он замер в дверях, глядя на серые занавески, колышущиеся от ветра. Комната отца была устроена так же, как его собственная, но Чэн Ин предпочитал тёмные тона — серый, синий, чёрный — из практических соображений, тогда как комната Чэн Шэна была выдержана в светлых оттенках.

Отец.

Его взгляд упал на фотографию на прикроватной тумбочке — их с отцом совместный снимок, но сделанный ещё в детстве, потому что, повзрослев, Чэн Шэн перестал любить фотографироваться с ним. Вещи Чэн Ина так и остались неразобранными: Шан Сыю тогда предлагал прислать кого-нибудь, но Чэн Шэн отказался, решив, что сделает это сам, когда будет готов.

Праздники — День образования КНР и Фестиваль середины осени — шли один за другим. Чэн Шэн поставил швабру у двери, раздумывая, не сжечь ли для отца пару лунных пряников. Тот не был привередлив, так что Чэн Шэн подумал, что пятиореховые сойдут — у Чэн Ина были крепкие зубы, он и леденцы грыз с хрустом.

Чэн Шэн похаживал по комнате, сначала протёр рамку с фото, поставил её на место и некоторое время разглядывал, но потом вдруг перевернул снимок лицом вниз.

— Лучше убрать в ящик, — решил он и, открыв тумбочку, собирался положить фото туда, как вдруг заметил конверты. Они лежали аккуратной стопкой в стороне. Чэн Шэн колебался, но всё же вытащил один.

На конверте чётко, с нажимом было написано: «Завещание».

Чэн Шэн застыл на месте, глаза вдруг стали сухими.

— На случай, если я внезапно умру, и у меня не будет возможности сказать всё, что хотел, оставляю это письмо.

http://tl.rulate.ru/book/5581/198162