Сюй Сыянь не стал оскорблять Лу Иньтина или провоцировать его словами. Во-первых, он боялся, что такой чувствительный человек, как Лу Иньтин, воспримет это слишком близко к сердцу, во-вторых, он больше боялся, что Линь Чэньань узнает об этом и начнет ругать его самого.
Он долго думал, но так и не смог придумать, как бы ему по-настоящему плохо поступить с Лу Иньтином.
Разбить его вещи или ударить без причины?
За границей он бы, возможно, так и поступил, но сейчас он был в Китае и боялся, что уже к вечеру окажется обвиненным в травле актеров.
Лу Иньтин, увидев, как Сюй Сыянь то возбужденно потирает руки, то сразу же мрачнеет, с недоумением посмотрел на него.
В конце концов Сюй Сыянь выбрал крайне мягкий подход.
Лу Иньтин увидел, как он объявил перерыв, а затем направился к нему.
Сюй Сыянь откашлялся, отвел Лу Иньтина в сторону и, слегка смущаясь, спросил:
— Представь, что твой муж изменяет. Ты будешь злиться?
Лу Иньтин...
Ему было трудно представить эту ситуацию: надо признать, раньше он действительно об этом беспокоился. Но тогда это нельзя было назвать изменой, скорее, Линь Чэньань нашел кого-то другого.
Лу Иньтин моргнул и осторожно прошептал:
— Немного.
— Как это «немного»? И почему ты вообще никак не реагируешь? — Сюй Сыянь смотрел на спокойное лицо Лу Иньтина, но даже этого «немного» злости не смог разглядеть. Он был в отчаянии. — Давай по-другому. Представь, что твой муж собирается тебя ударить. Ты будешь злиться?
Дыхание Лу Иньтина действительно на мгновение участилось.
Видимо, он представил себе эту картину.
Он сжал губы. И даже малейший гнев не отразился на его лице. Он спокойно ответил:
— Если я его не бью, он меня не ударит.
— Это просто предположение, — Сюй Сыянь сказал это, а затем вдруг осознал что-то и с удивлением воскликнул: — Ты действительно бил его?
Лу Иньтин отвел взгляд.
На его красивом и мягком лице явно читался утвердительный ответ.
Сюй Сыянь был в шоке.
Он инстинктивно отодвинулся от, казалось бы, безобидного Лу Иньтина на сантиметр.
Но тут же вспомнил, что он не такой, как Линь Чэньань, который бесконечно издевается над Лу Иньтином, и сам не делал ничего плохого, поэтому успокоился.
— Отвлеклись. Продолжим. Когда ты был *самым* злым? Вспомни это чувство.
Услышав это, Лу Иньтин слегка нахмурился, и его лицо выразило боль:
— Я не хочу это вспоминать.
...
С другими актерами Сюй Сыянь мог бы вытаскивать все их внутренние травмы, но с Лу Иньтином, даже не учитывая возможного возмездия со стороны Линь Чэньаня, он так поступить не мог.
У всех разный уровень терпимости, к тому же он считал себя близким знакомым Лу Иньтина (по крайней мере, он сам так думал).
Сюй Сыянь вздохнул и почувствовал отчаяние:
— Ладно, Тинтин, постарайся. В любом случае, мы снимаем этот фильм долго, так что если ты вдруг сильно разозлишься, обязательно позвони мне, и я сразу приведу тебя на съемки этой сцены.
Он ушел, чувствуя себя измотанным.
Лу Иньтин с легким разочарованием посмотрел на свои ладони.
Ему действительно было сложно злиться, или, точнее, сложно злиться слишком сильно, и тем более долго.
Самая долгая обида была на Линь Чэньаня.
Но это выражалось лишь в молчаливости и неразговорчивости, без какой-либо агрессии.
Поэтому сила, с которой он разбил чашку, больше походила на случайный бросок.
Он тихо вздохнул, опустил глаза и вернулся на съемочную площадку.
После нескольких дублей Сюй Сыянь выглядел еще более мрачным.
Он окончательно сдался и обратился к Пэй Вэйсюю:
— Пэй, как думаешь? Ты знаешь Тинтина дольше, как ему вызвать злость и как ее выразить?
Пэй Вэйсюй постучал ручкой по сценарию и прямо ответил:
— Он не умеет злиться.
Он посмотрел на Лу Иньтина и добавил:
— Даже если его ущипнуть, он ничего не скажет, а если и разозлится, то просто замолчит. Какие тут могут быть эмоциональные реакции?
Пэй Вэйсюй вспомнил, как в старшей школе Лу Иньтина однажды довели до слез.
Даже плакал он тихо, словно просто выпускал эмоции, совершенно не проявляя агрессии.
Если Сюй Сыянь надеялся, что он сможет сыграть гнев, то лучше было бы рассчитывать на монтаж, который создаст нужный эффект.
К тому же в этом фильме сцен с гневом и эмоциональными всплесками было немного, основу характера героя составляли молчаливые и бунтарские детали в его поведении.
Пэй Вэйсюй не был заинтересован в таких мелочах, его больше волновало, сможет ли Лу Иньтин хорошо сыграть ключевые сцены с поворотными моментами.
Сюй Сыянь мучил Лу Иньтина весь день, и если это будет продолжаться, Пэй Вэйсюй не хотел бы наблюдать за этим дальше.
Лу Иньтин, услышав это, почувствовал легкое смущение. Пэй Вэйсюй слишком хорошо знал его в школьные годы, и тогдашнее состояние Лу Иньтина во многом сохранилось и в дальнейшем.
Но Пэй Вэйсюй тоже не знал его до конца.
Он только подумал об этом, как Пэй Вэйсюй снова постучал ручкой по сценарию, повернулся к Лу Иньтину и заявил:
— Ты раньше играл роли с внутренними травмами, а здесь нужно больше внешней агрессии, что для тебя сложнее?
— Но в юности ты иногда был гораздо более вспыльчивым, — Пэй Вэйсюй, видимо, что-то вспомнил и поправил себя: — Сейчас ты стал гораздо мягче, в обычных ситуациях не злишься. Так что ты можешь попробовать вспомнить школьные годы.
Лу Иньтин сжал губы и сказал:
— Ты сам сказал, что это было раньше.
— Я не могу вернуться в то время, — Лу Иньтин не знал, что сказать. Казалось бы, стать менее резким это хорошо, но сейчас это мешало работе. — Виноват.
Пэй Вэйсюй опустил глаза, обвел что-то в сценарии и равнодушно добавил:
— Виноват твой парень.
Лу Иньтин...
Это было нелогично и непонятно. Но одно лишь упоминание Пэй Вэйсюя заставило Лу Иньтина вспомнить многое.
Он сдерживал эмоции, чтобы не заплакать или не выразить слишком сильную печаль.
Он тихо прошептал:
— Он не мой парень.
— Просто очень хороший друг.
И потом они поссорились.
Пэй Вэйсюй ничего не ответил и замолчал.
Сюй Сыянь, видя, что прогресса нет, тоже решил закончить на этом.
Мэн Хэн, который до этого молча наблюдал, вдруг поднялся с места и сказал:
— Как это не умеет?
Он опустил руку, на которой подпирал подбородок, и встал.
http://tl.rulate.ru/book/5584/198633
Готово:
