Готовый перевод Damn! The Pretty Fool Upset the Moody Boss Again / Чёрт! Красивый простак снова довёл мрачного босса [❤️]: Глава 43

Ши Цзиньнянь смотрел на Цзян Мяня, но слова адресовал Шэнь Цинцы:

— Я думаю, ты сам сошёл с ума.

Сон, о котором Шэнь Цинцы рассказывал в машине, был действительно странным. Если говорить не о далёком, а о сегодняшнем происшествии с Цзян Мянем, то всё могло закончиться куда хуже. Если бы Ши Цзиньнянь опоздал хотя бы на минуту, Цзян Мянь мог бы погибнуть или получить тяжёлые травмы, упав с высокой лестницы.

Что касается того, что его самого мог бы очаровать Цзян Фэн: этого не случится ни в этой жизни, ни в следующей.

Единственное объяснение: Шэнь Цинцы действительно сошёл с ума.

Шэнь Цинцы тоже думал, что он сошёл с ума. Такой странный сон, но в то же время в него было трудно не поверить.

Если он сошёл с ума, то Ши Цзиньнянь был не лучше. Он лично чистил краба для Цзян Мяня!

Цзян Мянь сидел рядом с Ши Цзиньнянем, спокойный и послушный. Всё, что Ши Цзиньнянь клал в его тарелку, он тут же съедал. Если в рыбе были кости, он удалял их перед тем, как положить её Цзян Мяню. Креветки он тоже чистил сам, каждое блюдо готовил для него своими руками.

Когда Шэнь Цинцы впервые увидел, как Ши Цзиньнянь чистит краба для Цзян Мяня, он подумал, что тот сошёл с ума.

Но когда он увидел, как Ши Цзиньнянь, словно заботливый отец, сам готовил каждое блюдо для Цзян Мяня, он всё понял.

Цзян Мянь был немного простодушным, и всё, что было с костями или в панцире, он точно бы не стал есть. Похоже, он немного беспомощен в быту.

Неужели Ши Цзиньняню нравятся такие?

Цяо Ян спокойно ел, не обращая внимания на происходящее. Он уже понял, что его босс относится к Цзян Мяню совсем иначе, чем к другим. Ещё в тот день, когда он отнёс часы Цзян Мяню, он это заметил.

Он понял, что Ши Цзиньнянь, хоть и жалуется на этого «фарфорового ребёнка», в душе очень его ценит.

— Съешь всё, что в тарелке, а потом выпей суп, — сказал Ши Цзиньнянь.

— Хорошо, молодой господин, — ответил Цзян Мянь, с удовольствием поедая еду. Его красивые глаза слегка прищурились, выражая полное удовлетворение.

Глядя на довольное лицо юноши, Ши Цзиньнянь почувствовал лёгкое удовлетворение.

— Я пойду помою руки, не бойся, тут все свои, — с беспокойством сказал Ши Цзиньнянь.

— Хорошо, молодой господин, — ответил маленький обжора, не отрываясь от еды.

Ши Цзиньнянь встал и направился в уборную. Шэнь Цинцы, воспользовавшись моментом, тихо подошёл к Цзян Мяню.

Цзян Мянь пил суп из маленькой миски, а когда закончил, начал вылавливать из него кусочки еды. Знакомые, незнакомые — он съел всё за несколько укусов.

— Наелся, Цзян Мянь? — Шэнь Цинцы заботливо протянул ему салфетку.

Цзян Мянь взял салфетку, осторожно вытер рот и кивнул, улыбаясь, его глаза превратились в полумесяцы.

— Пойдём, старший брат Шэнь хочет тебя кое о чём спросить, — Шэнь Цинцы взял Цзян Мяня за руку и увёл его к стулу в стороне.

Шэнь Цинцы оглянулся на дверь кабинета и тихо спросил:

— Ты и твой молодой господин, до какого этапа дошли?

— До какого этапа? — Цзян Мянь не понял, о чём спрашивает Шэнь Цинцы, и просто ответил: — Не знаю.

Шэнь Цинцы: …

Цзян Мянь ничего не понимает!

Как Ши Цзиньнянь мог на такое пойти, обманывая такого невинного мальчика?

Шэнь Цинцы закинул ногу на ногу, подпер подбородок рукой и сменил вопрос:

— Ты спал на кровати в комнате твоего молодого господина?

— Нет, — ответил Цзян Мянь без колебаний. Хотя он не спал на кровати, он… — Я… в душевой молодого господина… мылся!

Тот раз, когда он натворил беды, его ванная была вся в пене, и молодой господин отвёл его в свою душевую. — И… молодой господин… сам отнёс меня туда.

— А после душа ты вернулся в свою комнату спать? — Шэнь Цинцы чуть не заплакал от жалости, но на лице сохранял спокойствие.

— Да! — ответил Цзян Мянь, как будто это было само собой разумеющимся. В комнате ведь не было пены, зачем бы ему не вернуться?

Услышав самый нежеланный ответ, Шэнь Цинцы почувствовал, что его сердце разбивается.

Его старший брат Цзиньнянь действительно использовал Цзян Мяня только для удовлетворения своих желаний, а потом выгонял его.

Такой чистый и добрый ребёнок был испорчен Ши Цзиньнянем, и он даже не понимал этого.

Всё чистое и искреннее чувство Цзян Мяня было выброшено на ветер.

— Мяньмянь, если твой молодой господин когда-нибудь от тебя откажется, старший брат Шэнь тебя приютит, — Шэнь Цинцы похлопал по тонкому плечу юноши, его глаза полны жалости.

Глядя на распухшую половину лица и полуопухший рот, он действительно чувствовал боль.

— Молодой господин сказал… что я человек из Баошаньюаня, он не прогонит меня! — Цзян Мянь серьёзно поправил его. Почему все говорят, что Ши Цзиньнянь от него откажется?

Молодой господин действительно очень хорошо к нему относится!

Шэнь Цинцы понял, что объяснить Цзян Мяню это невозможно. Его сердце разбилось ещё сильнее, и собрать его обратно было уже невозможно.

— Старший брат Шэнь ещё с тобой поиграет, — Шэнь Цинцы больше не мог оставаться, ему было слишком больно за этого ребёнка. Он встал, чтобы уйти, как раз в этот момент вошёл Ши Цзиньнянь.

— Старший брат Цзиньнянь, заказывайте что хотите, всё на мой счёт. У меня есть дела, я пойду.

Ши Цзиньнянь, увидев, что в глазах Шэнь Цинцы будто есть слёзы, слегка нахмурился и с заботой спросил:

— Что-то случилось? Нужна помощь?

Младший брат Шэнь Юя, можно сказать, был ему почти как младший брат. Если с Шэнь Цинцы что-то случилось, он не мог остаться в стороне.

Шэнь Цинцы на мгновение замер:

— Нет, просто срочные дела, я сам справлюсь.

С одной стороны — давний друг, с другой — ребёнок, которого он любил и жалел. Шэнь Цинцы чувствовал внутренний разлад.

— Старший брат Цзиньнянь, относись к Цзян Мяню хорошо, он очень несчастный, — вдруг сказал Шэнь Цинцы.

Сказав это, он понял, что это было неуместно, вышло за рамки. Сегодня он действительно был слишком сентиментальным.

Не дожидаясь ответа Ши Цзиньняня, Шэнь Цинцы ускорил шаг и вышел из комнаты.

Глядя на слегка торопливую фигуру Шэнь Цинцы, Ши Цзиньнянь вдруг понял, почему тот был так расстроен.

Он держал Цзян Мяня на коленях, нёс его в отель, за столом сам готовил для него еду.

Он сделал всё так явно, что Шэнь Цинцы, должно быть, понял, как он ценит Цзян Мяня.

Лучше бы он поскорее оставил попытки соблазнить его маленького простака.

Днём, как только они переступили порог дома, их встретила улыбка Чжан Шу.

Но, увидев Цзян Мяня, улыбка на лице Чжан Шу мгновенно исчезла.

Он был в форме официанта, с распухшим лицом. Утром Чжан Шу одевал Цзян Мяня, как маленького принца.

Как он вернулся в таком состоянии?

— Цзян Мянь, твоё лицо… кто это сделал? — Чжан Шу украдкой посмотрел на Ши Цзиньняня.

На мгновение он подумал, не Ши Цзиньнянь ли ударил Цзян Мяня в порыве гнева.

Ведь с тех пор, как Цзян Мянь поселился здесь, Ши Цзиньнянь почти каждый день злился.

Может, на этот раз Цзян Мянь снова сделал что-то нечаянно, что разозлило молодого господина.

Чжан Шу снова посмотрел на форму официанта на Цзян Мяне, и в его сердце закралось беспокойство.

— Братья и сёстры ударили, — Цзян Мянь наклонился, чтобы достать тапочки для Ши Цзиньняня, заодно достал и свои. — Молодой господин… спас меня!

Юноша, стоя на коленях, менял обувь, поднял распухшую половину лица и улыбнулся Чжан Шу.

Выглядело… смешно и больно.

Чжан Шу посмотрел на Ши Цзиньняня, хотел спросить, что произошло.

Разве дети семьи Цзян были такими смелыми?

Человека, которого привёл Ши Цзиньнянь, они могли ударить?

Ши Цзиньнянь снял пиджак и передал его Чжан Шу, коротко объяснив:

— Пошли поздравить Ши Дунлая, Цзян Мянь остался один на несколько минут, и дети семьи Цзян воспользовались этим.

— Какая наглость у этих детей, — лицо Чжан Шу стало мрачным.

Цзян Мянь надел тапочки, встал, с полуопухшим ртом:

— Ничего… ничего, Чжан Шу, через пару дней… всё пройдёт.

Ши Цзиньнянь лёгким движением пальца коснулся нежного уха юноши и мягко сказал:

— Маленький дурачок, твоя прописка теперь в Баошаньюане, с семьёй Цзян у тебя больше нет никаких связей.

Больше никаких связей?

Теперь они больше не его родители, братья и сёстры?

Думая о них, Цзян Мянь чувствовал только боль и инстинктивное желание убежать.

Тётя принесла Цзюаньцзюаня, маленький щенок, увидев хозяина, сразу поднял голову и начал жалобно скулить: «Оу... оу».

Чжан Шу добавил:

— Цзян Мянь, ты пропадал полдня, Цзюаньцзюань не мог тебя найти, даже в обед не хотел есть.

http://tl.rulate.ru/book/5586/198905