Небо постепенно темнело, вечерняя встреча не состоялась, и Шэнь Цинцы решил сразу отвезти Цзян Мяня в дом Шэнь. Шэнь Цинцы чувствовал скрытое волнение: будто привезти Цзян Мяня домой означало, что тот останется здесь надолго. Ему хотелось разогнать спорткар до предела, но он сдерживался, боясь напугать Цзян Мяня. Цзян Мянь всю дорогу молчал, выглядел подавленным и съёжился на пассажирском сиденье, словно брошенный щенок.
[Я, возможно, в ещё более плачевном состоянии, чем щенок, — подумал Цзян Мянь. — Я был бездомным псом, которого никто не хотел, без крова и дома. Молодой господин меня бросил.]
Спорткар остановился в подземном гараже. Шэнь Цинцы взял Цзян Мяня за руку и повёл в лифт. Когда двери лифта открылись, Шэнь Цинцы вывел его наружу, нашёл в шкафу новую пару тапочек, присел и поменял обувь Цзян Мяню. Затем снял с него куртку и даже умные часы с запястья. [Теперь Нянь-гэ не сможет связаться с Мяньмянь, и он спокойно останется здесь. Пусть он и Хэ Чжоуюань идут куда хотят! Хм!]
Цзян Мянь выглядел как потерявший душу, безвольно позволяя Шэнь Цинцы делать с ним что угодно. *Вжжж.* Телефон Шэнь Цинцы зазвонил. Он достал его и увидел, что звонит Ши Цзиньнянь. Не раздумывая ни секунды, он снова сунул телефон в карман, сделав вид, что ничего не заметил.
— Мяньмянь, пойдём со мной, — Шэнь Цинцы взял за руку Цзян Мяня, похожего на марионетку, и повёл его по коридору на первом этаже.
Цзян Мянь покорно позволил себя вести, пока они не остановились перед дверью. Шэнь Цинцы, словно показывая сокровище, сказал:
— Мяньмянь, тебе точно понравится.
С этими словами он нажал на ручку и открыл дверь.
В следующую секунду несколько жёлтых силуэтов выскочили наружу. Они неслись так быстро, что резко затормозили, развернулись и вернулись! Кружились вокруг них, виляя хвостами. Три полувзрослых золотистых ретривера обнюхивали и толкались у ног Цзян Мяня и Шэнь Цинцы, издавая радостные звуки. Цзян Мянь, который ещё секунду назад был безжизненным, как марионетка, вдруг широко раскрыл глаза, его пальцы сжали ткань брюк по бокам, он боялся моргнуть.
— Так много Цзюаньцзюаней… но это не Цзюаньцзюань, — пробормотал юноша. — Они так похожи на него.
— Это братья Цзюаньцзюаня, — Шэнь Цинцы присел рядом с Цзян Мянем. — Погладь их, ты им нравишься.
Цзян Мянь нерешительно протянул руку, и три щенка наперебой стали тыкаться мордочками в его ладонь, виляя хвостами так, что казалось, они вот-вот взлетят. Ладонь была слишком маленькой, чтобы вместить все три мордочки, и один щенок полез прямо в объятия Цзян Мяня. Мама ретривер, грациозно вышагивая, медленно виляя хвостом, вышла вслед за ними и села перед Цзян Мянем, смотря на него прямо.
— Маомао, это мой младший брат Мяньмянь, — Шэнь Цинцы, присев рядом с Цзян Мянем, начал объяснять Маомао, что нужно быть дружелюбной, как вдруг она подняла одну переднюю лапу и протянула её к Цзян Мяню.
— Мяньмянь, Маомао хочет пожать тебе лапу, она тебя любит.
Голос Шэнь Цинцы слегка дрожал от волнения: Маомао была очень гордой и холодной собакой. На улице она никогда не подходила к людям. Дома, кроме членов семьи, когда приходили гости, если она не лаяла, а просто игнорировала их, это уже считалось высшим проявлением вежливости. Маомао, должно быть, тоже почувствовала, что Цзян Мянь — хороший мальчик, чистый и красивый, и даже гордая Маомао его полюбила.
Цзян Мянь осторожно взял протянутую лапу Маомао, кончиками пальцев нежно поглаживая её пухлую лапку. Глаза его наполнились слезами, которые он не мог сдержать. Маомао приблизилась своей пушистой головой к щеке юноши, оперлась на его грудь.
— Мама Маомао, прости, я не смог позаботиться о Цзюаньцзюане, он ушёл, у-у-у… — Цзян Мянь сел на пол, обнял голову Маомао и горько заплакал. — Мама Маомао, я так скучаю по Цзюаньцзюаню, он был моим лучшим другом, у-у-у…
Все эти дни, хотя он и не говорил о Цзюаньцзюане, тот всегда был в его сердце. С течением времени память о нём не стиралась, а лишь глубже проникала в душу. Теперь Линь И ушла, муравьишки пропали, Цзюаньцзюань ушёл, и молодой господин его бросил. Он снова остался ни с чем.
Шэнь Цинцы был в растерянности: он привёл Цзян Мяня посмотреть на собак, чтобы отвлечь его и поднять настроение. Но вместо облегчения он только сильнее его расстроил. Три полувзрослых щенка сидели в ряд, склонив головы, словно ждали команды мамы, и без её разрешения вели себя тихо. Маомао умела утешать. Пока Цзян Мянь плакал, она всё время поскуливала, прижималась к его шее, иногда облизывала его лицо, стараясь успокоить по-своему.
Цзян Мянь поплакал немного, потом ему стало неловко, и он перестал. Три брата Цзюаньцзюаня сидели в ряд и смотрели, как он плачет, и постепенно слёзы иссякли. В конце концов, собаки успокоили Цзян Мяня, и все четверо повели его играть на ковёр в гостиной. Шэнь, как заботливый хозяин, принёс много игрушек для собак. Все играли вместе в гармонии.
Шэнь Цинцы подготовил для Цзян Мяня сменную одежду и комнату, сел рядом, и в его глазах появилась влага. Цзян Мянь останется в доме Шэнь, и это хорошо.
Но мечты Шэнь Цинцы длились недолго: свет фар пронзил окна гостиной. Беда! Второй брат вернулся! Как он мог забыть об этом! Он ещё не сообщил второму брату, что привёз кого-то. Что делать, что делать? Шэнь Цинцы вскочил:
— Мяньмянь, поиграй пока сам, я схожу в гараж, скоро вернусь!
С этими словами он, как ветер, бросился к лифту.
— Хорошо, — Цзян Мянь посмотрел на исчезающую фигуру Шэнь Цинцы и медленно отозвался.
Его рука была мокрой, он прикрыл пасть щенка, успокаивая его:
— Эрцзюань, не волнуйся, скоро твоя очередь.
Шэнь Цинцы вышел из лифта, как раз когда машина Шэнь Юя остановилась. Он бросился к задней двери и услужливо открыл её.
— Второй брат, добро пожаловать домой! Я так по тебе скучал!
Шэнь Юй, одетый в идеально сшитое, качественное чёрное пальто, вышел из машины. Не обращая внимания на Шэнь Цинцы, он сначала велел водителю отнести чемодан наверх, и только потом взглянул на брата.
— Говори, что ты натворил, раз так услужливо себя ведёшь.
Шэнь Юй направился к лифту, Шэнь Цинцы поспешил за ним.
— Второй брат, ты действительно мудрый и проницательный! От тебя ничего не скроешь!
— Говори быстрее, — Шэнь Юй вошёл в лифт, его лицо было холодным, с оттенком усталости.
— Второй брат, я привёл домой друга, — осторожно начал Шэнь Цинцы.
Шэнь Юй молчал, ожидая продолжения.
— Это Цзян Мянь, возлюбленный Нянь-гэ. Сегодня он сильно расстроился, Нянь-гэ его бросил, и мне стало его жалко, вот я и привёл его сюда.
— Младший брат, ты понимаешь, что делаешь? — у Шэнь Юя задергался висок. — Нельзя посягать на жену друга, ты что, хочешь пойти против Цзиньняня? Неужели нельзя не совершать таких глупостей! У тебя совсем нет чувства меры.
Шэнь Цинцы съёжился, следуя за Шэнь Юем из лифта:
— Я не хотел идти против Нянь-гэ, всё не так, как ты думаешь.
— А что я думаю, разве это важно? — Шэнь Юй сменил обувь и направился в гостиную. — Пока Цзиньнянь не пришёл, отправь…
Шэнь Юй замолчал, его взгляд опустился на красивого юношу, сидящего на ковре и смотрящего на него. Юноша сидел на персидском ковре, окружённый домашними собаками, спокойно глядя на него. Он был очень красив и казался таким близким. Особенно эти чистые, ясные и яркие глаза. Шэнь Юй сделал паузу и сказал:
— Позаботься о нём.
Шэнь Цинцы: ??!
— Цзян Мянь, — Шэнь Юй присел, его голос стал мягким. — Я Шэнь Юй, второй брат Шэнь Цинцы.
— Здравствуйте, второй брат Шэнь-гэ, — Цзян Мянь моргнул и вежливо поздоровался.
В глазах Шэнь Юя появилась лёгкая улыбка:
— Ты можешь звать меня вторым братом или Шэнь-гэ.
С этими словами он открыл чемодан, достал оттуда все шоколадки, конфеты и печенье и выложил перед Цзян Мянем.
— Впервые видимся, это мой подарок тебе.
Цзян Мянь слегка приоткрыл рот: так много сладостей? Брат Шэнь-гэ такой добрый, и к тому же такой красивый.
— Спасибо, Шэнь-гэ, — голос юноши слегка дрожал, на лице появилась слабая улымка.
Шэнь Цинцы: ?? Что происходит? Эти сладости ведь второй брат привёз для него? Почему он отдал их Цзян Мяню? И ещё заставил его называть его Шэнь-гэ, такое нежное обращение. А как же «не посягай на жену друга»? Что это значит?!
http://tl.rulate.ru/book/5586/198966
Готово:
