— Гу, садитесь! — Цзян Мянь взял Гу Линьфэна за руку и усадил его на мягкую подушку.
Слишком уж настойчиво, но отказываться неудобно. Что ж, пусть будет неловко, но придётся смириться!
Гу Линьфэн покорно сел, но оказалось, что неловкость только начиналась.
Цзян Мянь устроился рядом с Гу Линьфэном, и его карие глаза сразу устремились на следы поцелуев, наполовину скрытые воротником.
— Второй брат так сильно тебя целовал! — юноша наклонился ближе. — Похоже, здесь много следов... Ммм...
Его слова прервал Ши Цзиньнянь, подбежавший и быстро закрывший ему рот рукой.
Ши Цзиньнянь одной рукой зажимал рот Цзян Мяня, а другой обхватил его за талию и приподнял.
— Мяньмянь, на кухне как раз приготовили жареные шарики из креветок. Пойдём посмотрим, — мягко уговорил он.
Шэнь Юй и Гу Линьфэн с благодарностью посмотрели на Ши Цзиньняня. Хорошо, что он успел остановить Цзян Мяня, иначе тот мог бы наговорить чего-нибудь неподобающего.
Если бы были только они, молодёжь, то такие шутки сошли бы без последствий.
Но при родителях это становилось невыносимо стыдно.
Гу Линьфэн начал нервничать и чувствовать себя скованно, но родители Шэнь Юя, напротив, стали к нему ещё внимательнее.
Было видно, что они полностью приняли его, что развеяло все его сомнения.
Лу Линь и Шэнь Янькай серьёзно попросили Гу Линьфэна передать его родителям: если те будут довольны Шэнь Юем, пусть семьи встретятся и обсудят свадьбу.
Перед ужином Шэнь Янькай отправил Шэнь Юя по делам, оставив в гостиной одного Гу Линьфэна. Он чувствовал, что должен извиниться за ту неловкую ситуацию со свиданием.
Гу Линьфэн ожидал, что Шэнь Янькай заведёт разговор о потомках, и был готов согласиться на любые условия.
Он очень любил Шэнь Юя.
— Линьфэн, я хочу извиниться за тот случай со свиданием А Юя, — сказал Шэнь Янькай с искренней серьёзностью.
Он понимал: такие недоразумения могут повлиять на счастье сына, и если их не прояснить, это приведёт к ссорам.
— Раньше я не знал, что у А Юя есть кто-то, кого он любит, и тем более не знал, что это ты.
Гу Линьфэн: !?
— Дядя Шэнь, — Гу Линьфэн словно был вызван к начальству, резко встал.
Шэнь Янькай, даже находясь в отставке, был всё тем самым командующим. Извиняться перед ним — слишком волнительно.
— Дядя Шэнь, — продолжил он, — тогда мы с А Юем ещё не были вместе и не знали о чувствах друг друга. Вы поступали, как любой родитель, и я никогда не думал вас винить.
Гу Линьфэн с самого начала не ожидал, что Шэнь Янькай специально извинится. Это было для него слишком!
Отец, беспокоящийся о свадьбе сына и устраивающий свидания, — совершенно естественно.
— Не нервничай, садись, — Шэнь Янькай старался говорить мягче.
Гу Линьфэн ещё не успел сесть, как Шэнь Юй, держа мягкую подушку, подошёл к ним. Увидев сцену, он решил, что отец пристаёт к Гу Линьфэну.
— Папа, о чём вы с Линьфэном? — Шэнь Юй обнял Гу Линьфэна за плечи, явно защищая. — Не обижайте Линьфэна, если что, говорите со мной.
Шэнь Юй так думал, потому что отец всегда считал, что он должен жениться на девушке и завести детей.
Теперь, когда он и Гу Линьфэн не смогут иметь детей, отец, вероятно, испытывает давление.
Но каким бы сильным ни было давление, он не позволит, чтобы его Линьфэн страдал.
Шэнь Янькай, услышав это, вскочил:
— Ты, паршивец, как ты смеешь!
Шэнь Юй быстро обнял Гу Линьфэна и сделал два шага назад.
Гу Линьфэн поспешил объяснить:
— А Юй, всё не так. Дядя Шэнь не приставал ко мне, он был очень добр.
Он не знал, можно ли говорить об извинении Шэнь Янькая. Тот сделал это тайно и, вероятно, не хотел огласки.
Бывший командующий тоже имеет гордость, и Гу Линьфэн был бесконечно благодарен.
Шэнь Янькай фыркнул:
— Малыш, не лезь.
Старый отец с раздражением посмотрел на сына и первым направился в столовую:
— Линьфэн, пойдём ужинать.
— Хорошо, дядя Шэнь, — Гу Линьфэн кивнул Шэнь Юю, давая понять, что всё в порядке.
С одобрением родителей Шэнь Юй был в отличном настроении и за столом вёл себя активнее Цзян Мяня.
Ужин прошёл тепло.
После еды Шэнь Юй отвёз Гу Линьфэна домой, заодно оставив себя там.
Как только влюблённые ушли, Шэнь Янькай больше не мог держать себя в руках.
Старый отец сидел на диване, хмурясь, и смотрел то на старшего сына, то на третьего.
Наконец, он взглянул на младшего сына и Ши Цзиньняня. Проблема потомков уже обсуждалась с Ши Цзиньнянем.
Тот не волновался о потомках, хотел только провести жизнь с Цзян Мянем.
Хотя родители должны поддерживать решения молодёжи, Шэнь Янькай не ожидал, что и второй сын полюбит мужчину.
Четвёртый и второй уже определились, и Шэнь Янькай с тяжестью произнёс:
— Старший, третий, теперь только на вас надежда, что появятся внуки.
Шэнь Цзинчуань спокойно ответил:
— Папа, я не собираюсь жениться, так что ваши ожидания не оправдаются.
— Старший, это не шутка, — Шэнь Янькай почувствовал, что земля уходит из-под ног.
Он знал: старший сын с детства самостоятелен, и если что-то решил, десять быков не переубедят, но всё же попытался.
— Нет, не шучу, — Шэнь Цзинчуань скрестил ноги, сидя прямо. — Ответственность за будущее семьи Шэнь теперь лежит на третьем.
Шэнь Цинцы, услышав имя, вдруг почувствовал, как на плечи легла тяжесть.
— Папа, мама, я, возможно, женюсь, — сказал Шэнь Цинцы, почесав затылок. — Но вдруг моя будущая жена не захочет рожать?
Любовь — не то, что можно выбирать по желанию иметь детей. А если он полюбит того, кто не хочет детей?
Разве он не был просто «запасным»? Возлагать на него такую ответственность — слишком!
Шэнь Янькай почувствовал, как в груди застрял комок.
Шэнь Цинцы, как всегда несерьёзно, добавил:
— А вдруг она окажется трансгендером?
— Мелкий паршивец! — Шэнь Янькай схватил с журнального столика сливы и швырнул в сына. — Ты хочешь смерти!
— Ай... Папа! Папа! Больно!
Шэнь Цинцы, получив несколько ударов, свернулся в углу дивана, прикрывая голову.
Цзян Мянь подбежал и начал собирать сливы с пола, приговаривая:
— Папа, эти фрукты вкусные, нужно беречь еду!
Шэнь Янькай: ???
Сейчас не время обсуждать бережливость!
Цзян Мянь поднял сливы, положил на стол и сел рядом с Шэнь Цинцы, пытаясь успокоить отца.
— Папа, ты сам сказал, что вся надежда на третьего брата, так что не бей его, будь добрее.
Ши Цзиньнянь с трудом сдерживал улыбку, слегка отвернувшись. Сыновья Шэнь Янькая, каждый со своими идеями, были испытанием для отца.
Лу Линь молча пила чай, зная: муж не станет ругать младшего сына.
Перед младшим сыном Шэнь Янькай потерял весь гнев, но хотел сохранить лицо.
Он огляделся — никто не подал знака.
Цзян Мянь, сам того не зная, дал отцу возможность:
— Папа, старший и второй брат сказали, что в ближайшие пять лет биологическая наука сделает огромный скачок.
— Тогда мужчины с мужчинами и женщины с женщинами смогут иметь детей!
— Мяньмянь прав, — поддержал Шэнь Цзинчуань. — Это внутренняя информация.
С поддержкой братьев Шэнь Цинцы снова обрёл смелость:
— Папа, тогда мы вчетвером! Каждый по пятерых детей, и у тебя будет двадцать внуков.
— Тогда ты станешь директором детского сада!
http://tl.rulate.ru/book/5586/199168
Готово:
