Готовый перевод The Last Prayer / Наруто: Последняя Молитва [ЗАВЕРШЁН]: Глава 9. Линия (1) [390 лайков]

Линия.

НАРУТО.

«Имя, которым меня удостоили – Курама» – неохотно ответил Кьюби маленькому блондину.

«Я знаю» – улыбнулся в ответ Наруто.

«Да» – огрызнулся Курама. «Похоже, что так» – ворча прорычал огромный – находящийся в заточении – зверь, явно не испытывая особой радости от их взаимодействия.

«Так … и как нам уберечь себя от всего этого дерьма?» – напрямую спросил Наруто. «Я не хочу, чтобы этот парень снова нас контролировал, кроме того, я не хочу, чтобы он контролировал тебя.»

«Никто меня не контролирует! Я – величайший из девяти хвостатых зверей» – гордо сообщил Курама беззаботному мальчику. «Однако этого грёбаного Учиха с его гнусными глазами нельзя недооценивать. Это единственная причина, по которой я помогу тебе. Так что запомни, мальчик, я ненавижу тебя и весь твой род!»

«Ладно!» – крикнул Наруто, проигнорировав приветственный тычок в пользу вероятной дружбы в будущем. Нару-нии никогда не лгал ему, поэтому, если он сказал, что они станут потрясающими партнёрами, то Наруто верил в это, что когда-нибудь так и будет.

«Разве ты не слышал, что я сказал, мерзкий человек?» – воскликнул Курама. «Я лишь хочу обеспечить своё собственное выживание. Если будущая версия тебя неизбежно окажется в ловушке внутри печати, то и будущий я, также попадёт в ловушку, и это неприемлемо!»

«Я понял» – радостно ответил Наруто. «Я понимаю, почему мы тебе не нравимся, и не могу сказать, что виню тебя в этом: ты всегда был одинок, тебя считали чудовищем или использовали как инструмент. Я в том смысле, что никто даже не удосужился узнать твоё имя! Нару-нии сказал, что ты имеешь право на свою ненависть, но я не должен ненавидеть тебя, так как теперь ты один из моих товарищей по команде. Может быть, скоро мы сможем стать настоящими друзьями, так что давай сделаем всё возможное!»

«Водить дружбу с человеком?» – рассмеялся Курами. «Этого никогда не случится.»

«У меня есть отличная гарантия того, что это случится» – с уверенностью в голосе сострил Наруто и злобно ухмыльнулся.

«Не бывать этому! Я этого не допущу! А теперь уходи!»

Наруто рассмеялся от своей способности залазить под кожу этому могучему существу, после чего выпрямил руки, идя на мировую. «Ладно, ладно, не злись, хорошо? Я буду вести себя хорошо. Как бы ты хотел тренироваться?»

«… На данный момент» – раздражённо буркнул Курама. «Эта печать позволяет тебе высвобождать мою чакру, однако потока этой силы будет недостаточно, чтобы одолеть наших врагов. Тебе придётся стать более искусным духовно, чтобы совладать с моей чакрой.»

«Нару-нии сказал, что с этим всегда будут возникать трудности, пока мы не обретём покой. Он сказал, что объединение против общего врага, это хорошо, однако мы должны попытаться понять друг друга, чтобы стать действительно сильными, и я думаю, что это звучит лучше.»

“Узнай, что такое истинная сила” – всплыли в памяти Курамы слова его отца, которые заставили огромного зверя колебаться. «Я … я всегда буду ненавидеть таких как ты.»

«Это отстой» – надул губы Наруто. «Ну, я не ненавижу тебя, и я определённо удостоверюсь в том, что все твои братья и сёстры в порядке!» – Наруто выставил кулак, как и велел ему Нару-нии, чтобы Курама почувствовал его честность.

Курама чувствовал, как снижается его озлобленность и то, как пропорционально этому возрастает его уныние, молча созерцая вытянутый кулак своего тюремщика. Через несколько мгновений он положил голову на передние лапы, и прокашлялся, после чего обыденно ответил: «… может быть. Сейчас я свободно отдаю свою чакру. Чем больше ты будешь использовать, тем лучше ты будешь справляться с ней: как морально, так и физически. С твоим ростом, моя сила также будет неуклонно возвращаться к прежнему величию, поэтому ты должен продолжать тренироваться, потому что я не приму подчинения.»

Наруто просто улыбнулся, опустил кулак и ответил: «Хм, может быть, с большим количеством чакры я смогу создать больше клонов и освоить дзюцу быстрее. Это очень здорово. Сегодня же приступлю к этому!»

Прежде чем Наруто успел уйти, Курама начал: «… ещё одна вещь», а затем надолго замолк. «… Какое-то время назад, ты что-то сделал. Что-то, что было полной … противоположностью тому, что было в те несколько моментов, когда я чувствовал твою боль.»

Наруто посмотрел на гигантского лиса с замешательством. Когда ему ничего не пришло на ум, Наруто просто резюмировал: «… я не понял.»

«Внутри этой печати я могу уловить лишь крайние эмоции: печаль, агонию и редкие моменты веселия. Чувство печали превалирует над остальными, но недавно, то, что я почувствовал, возможно, было противоположностью боли. Возможно, это был тот самый покой, о котором ты говорил. Такое уже случалось. Но не так недавно. Время не имеет значения для бессмертного существа, вроде меня, но я бы сказал, что это случилось много лун назад. Ты понимаешь, о чём я говорю?»

«Нет» – уверенно ответил он. «Понятия не имею.»

«Ты испытываешь моё терпение, мальчик» – сердито прорычал большой демон. «Разве ты не занимался ничем новым в последнее время, ни днём, ни ночью, что бы было определённо … приятно?»

«… Что-то, что бы было приятно?» – бормотал он, и тут в его сознании всплыл образ Куренай-сенсей, а также Ино-тян. «А! Ты имеешь в виду секс! Это то, чем я занимался несколько ночей назад, и ещё раз утром. Ты это почувствовал?»

Неловко прокашлявшись великий и несколько застенчивый Биджу ответил: «Я почувствовал это», на что Наруто пробормотал: «Извращенец». «Я ощущал это и с моими прежними хранителями, но их отвратительное высокомерие не позволяло им общаться со мной, также, как я общаюсь с тобой. Можешь рассказать мне больше.»

«Действительно» – несколько скептически задался вопросом Наруто: зверь с божественной чакрой захотел узнать о сексе. «Что бы ты хотел узнать?»

«Всё» – ответил Курама, наклоняясь вперёд и укладывая свою большую голову на передние лапы.

Наруто был рад возможности поделиться с кем-нибудь своим опытом и рассказал Кураме обо всём, что он узнал, и о многом, чему его научила Куренай. Биджу лишь слушал. Несмотря на тему разговора, Наруто испытывал некоторую лёгкость в общении и задавался вопросом, был ли это тот покой, о котором говорил Нару-нии. В конце концов, Курама не мог не сказать: «Поскольку ты являешься сосудом для сильнейшего из Хвостатых Зверей, я приказываю тебе, обзавестись большим количеством партнёров.»

«Чего?» – у Наруто перехватило дыхание. «Для начала, я даже не знаю, как так вышло!»

«Учись» – это всё, что произнёс зверь перед тем, как заснуть.

САКУРА.

“Это просто смешно. Он просто смешон! Кто, блядь, так усердно тренируется?”

Сакуре понадобилось всего три дня, чтобы осознать, что Наруто – это тренирующееся исчадие ада, и каким-то образом он оказался более способным, чем он это показывал. Его режим тренировок поверг её в такой же шок, который она испытала, когда узнала о его личных отношениях с Хокаге-сама. Пока она страдала от интенсивности его тренировок, она узнала, что Наруто уже способен: ходить, бегать и сражаться на воде, так же хорошо, как и на суше. Даже с её совершенным контролем чакры, у неё ушёл целый день, чтобы начать комфортно перемещаться по воде, и в отличие от белокурого сгустка энергии, она не могла продержаться на водной поверхности больше двадцати минут.

Также Сакура думала, что создание физических клонов впечатляет само по себе – тем более, она помнила, как он завалил выпускной экзамен в Академии – но потом он раскрыл ей секрет того, как Каге Буншин помогают ему в тренировках. Несмотря на то, что это убило бы любого нормального шиноби, независимо от его ранга, обучение при помощи клонов было самым большем надувательством, о котором она когда-либо слышала. Это объясняло то, почему ей постоянно приходится корректировать стратегию при своих атаках на Наруто совместно с его клонами, что лишь вызывало у неё большее раздражение.

Он всё ещё не сказал ей, почему он играется с воздушным шариком, но понаблюдав за тем, как тот лопается: создавая при этом мощный вихрь ветра – она была практически уверена, что он работает над какой-то формой манипулирования чакрой. “Это ненормально” – рассудил её ошеломлённый разум. Ниндзя вообще не обучают манипулированию чакрой, если как-то и можно посодействовать этому процессу, то это может произойти лишь годы и годы спустя. “Как этому идиоту удаётся делать что-то подобное, когда мы ТОЛЬКО ЧТО выпустились из Академии!?”

Сакура быстро училась, но даже она не могла следовать в ногу с ним. Она не только делала больше перерывов, чем он, но даже его передышки были намного короче её собственных. Неудивительно, что Саске-кун обычно устаёт под конец их спарринга. “Не то чтобы Наруто-бака действительно мог сравниться с Саске-куном” – но было очевидно, что блондин способен просто перетерпеть его.

“Это просто смешно! Чтобы Бака тренировался таким способом, о котором даже никто не знает!”

Было так легко игнорировать или ненавидеть его, что Сакура задалась вопросом: кто ей поверит, если она решит кому-нибудь рассказать об этом. “Никто” – ответил её разум.

КУРЕНАЙ.

Казалось, Куренай понадобится больше недели, чтобы забыть о своей грандиозной ошибке. Было бы проще, если бы Хината-тян не упрашивала бы её каждый вечер начать тренировку с “гендзюцу-Наруто”.

«Я … я сделала-что-то не так» – спросила она пятым вечером. «Это из-за этого ты не хочешь тренировать меня при помощи гендзюцу?»

В пятый раз на этой неделе у Куренай возникло искушение просто создать гендзюцу Наруто, но после столь близкого знакомства с мальчиком, которое с ней случилось, она не понимала его и не хотела рисковать Хинатой, которая, возможно, заметит разницу, чтобы юная Хьюга не почувствовала, что её предали, и чтобы все их успехи не пошли прахом.

«Нет, конечно же, нет» – ласково начала Куренай. «Почему ты так думаешь?»

Хината смотрела на Куренай с такой мощью, на которую была не способна ещё несколько недель назад. «Вы … на этой неделе мы вообще не тренировались с гендзюцу-Наруто-куном, и всё, что вы говорите, это то, что нам нужно сделать перерыв. Я просто подумала, что может быть я …»

«Нет, ты здесь ни при чём» – прервала её Куренай. Несмотря на аморальность длительности перерыва: который сделала Джонин с волосами цвета воронова крыла, и благодаря которому её юная подопечная достигла такого уровня уверенности – она была взволнована прогрессом, который сделала девочка, однако теперь, когда у неё прорезался голос, возможно, прекрасная принцесса, нуждается в больших объяснениях. «Хината-тян, как давно ты здесь?»

«Мнн, чуть больше полутора месяцев.»

«И разве ты не согласна, что нам стало комфортно друг с другом?»

«Да» – покраснела она.

«Я знаю, что тренировка, которую мы проводили, разумеется, помогла, но всё это проходило в тепличных условиях, не так ли?» – Куренай дала девочке с волосами цвета индиго время, чтобы та попыталась понять то, о чём она ей сказала, также Куренай надеялась, что ей больше никогда не придётся обращаться за помощью к Узумаки-куну … или даже видеться с ним, если бы она была честна с собой. «Когда тебе так комфортно, как ты чувствуешь себя с гендзюцу версией Узумаки-куна, то это слишком идеально, это совсем не то, с чем тебе придётся столкнуться при личной встрече. Вот почему я думаю, что тебе нужно попытаться подружиться с настоящим Узумаки-куном …»

«Йииии!» – пискнула Хината. «Я-я-я-я-я … н-н-н-не-не смогу» – начала заикаться она, полностью расстроив прекрасного Джонина.

«Хината-тян, я прекратила это, потому что верю в тебя. Я знаю, что у тебя получится» – искренне произнесла Куренай. «Начни с того, что тебе комфортно; просто поздоровайся с ним или спроси, как у него дела; хотя ты чувствуешь себя более непринуждённо. Я не плохо поработала над его образом, так что не думаю, что он каким-то образом сможет поставить тебя в неловкое положение.»

«В-в-в-вы …» – она сделала вдох, чтобы успокоиться. «В-вы действительно так считаете?»

«Я это знаю» – улыбнулась Куренай своей юной подопечной, и впервые за этот день она была счастлива. Счастлива, что её очаровательная ученица стала достаточно смелой, чтобы сделать это, а также безумно счастлива, что теперь ей не придётся иметь дело с белокурым Генином.

Хината-тян должна была вернуться в лагерь Хьюга через час или около того, но на следующей неделе она первым делом вернётся к ней. Прекрасная Хьюга – это единственный по-настоящему светлый момент этой недели, и каждый раз, когда ей становилось всё грустнее и грустнее, когда её заветная ученица уходила, Куренай подбадривала себя осознанием того, что она вернётся. С каждой неделей Куренай обнаруживала, что ей хочется, чтобы Хината-тян возвращалась с большей привязанностью к ней.

http://erolate.com/book/1099/27700