Готовый перевод The Last Prayer / Наруто: Последняя Молитва [ЗАВЕРШЁН]: Глава 9. Линия (3) [420 лайков]

«Мннн, ахнн, ух, ух» – хныкала она, засаживая вибратор на всю длину, трахая себя, чтобы получить это освобождение, по которому она изголодалась. Куренай чувствовала, что это не станет её лучшей кульминацией, однако это более чем снимет её напряжение перед его возвращением. Наполнив себя несколько раз, она каким-то образом вспомнила его запах более отчётливо, что помогло ей перенестись назад в ощущениях к тому времени, когда она лежала на спине, а толстый, с белыми зарослями, член трахал её, словно дикий зверь. Почувствовав, что близка к окончанию, она глубоко впихнула в себя вибратор, когда её стенки сжались, посылая вибрации удовольствия вверх по её позвоночнику прямиком к головному мозгу.

«Ооууууууугкхгкххгкхгкх» – громко простонала она, отпуская свою игрушку, чтобы помассировать груди и затвердевшие на них соски, чтобы упиваться волнами приятных ощущений, что и продолжалось, пока Куренай не дёрнулась вперёд, из-за того, что испытала чужеродное присутствие шершавого языка, поглощающего соки, извергающиеся из её дрожащей киски. Быстро осознав, кому принадлежит белокурая голова, примостившаяся между её ног, и получая наслаждение от его восторженного облизывания и сосания, она могла лишь ахнуть: «Подожди!» – после чего очередная волна удовольствия заставила её сильно вцепиться в простыни на кровати. «ММММММннннннн, Ох, ох, ох, ох, ухннн» – стонала она, когда его грубый язык медленно позволил её бурному оргазму поутихнуть. Несмотря на то, что Куренай получала удовлетворение, она обладала достаточным здравомыслием, чтобы попытаться отогнать нетерпеливый язык Узумаки-куна.

«У-Узумаки» – окликнула она его, но, когда она попыталась оттолкнуть его, он оказался слишком возбуждённым и толкнулся вперёд, случайно или преднамеренно, погрузив свой длинный мускулистый орган в её влажное средоточие. «Мнннффф» – прокричала Куренай, когда жадный рот блондина охватил её пизду практически целиком, и теперь он облизывал её внутри и сосал снаружи одновременно, заставляя слабеть её руки, а также порождая очередную спираль удовольствия, которая раскручивалась в эпицентре её экстаза.

«МММННННН!» – почувствовала она голос мальчика, что вибрациями пронёсся по её и без того чувствительным створкам, заставляя её издать свой собственный глубокий стон. «Ммммммннннн!»

Схватив его за волосы, она слегка удивилась, почему не остановила его, но то, как её пизда расширялась от нарастающего блаженства, лишь отсрочивало какую бы то ни было потребность в немедленном ответе. Она разберётся с этим позже. «Просто» – выдохнула она, когда её разум договорил остальное. “закончить!”

Теперь, когда “окончание” стало единственной заботой её тела, Куренай стала играть со своей левой грудью, ущипнув и потянув себя за свой бойкий розовый сосок, когда её правая рука совершала вращения, ублажая её клитор именно так, как ей это нравилось. “У него нереальный язык” – преданно кричал её разум, и она сосредоточилась на его уникальном органе, провоцирующем наслаждение. С его неустанным шершавым языком, ласкающим её дрожащие чувствительные стенки, и с его ртом, сосущим и поглощающим всё, что она исторгает из себя, у неё ушло не много времени, чтобы оказаться близкой к ещё одному огромному извержению.

«Я почти … ММНН … почти, коннчаааааю …» – Куренай откинула голову назад, а её позвоночник выгнулся в блаженном восторге, принимая каждую волну удовольствия, проносящуюся через каждую гудящую клетку её пылающего и потного тела. Её бёдра восхитительно подёргивались, когда её таз бесконтрольно елозил по лицу мальчика. Её второй оргазм стал обширнее и интенсивнее чем первый, и на несколько мгновений у неё побелело в глазах, когда её тело восхитительно дрожало и трепетало, пропитываясь бархатистой усладой забвения.

Едва отойдя от экзотического опустошения, она поняла, что Узумаки всё ещё ласкает и сосёт её отверстие, отчаянно желая большего и поддерживая её в состоянии непрекращающейся эйфории. Тем не менее, в данный момент, когда она обрела больше ясности, она оттолкнула его голову с такой силой, на какую только были способны её трясущиеся мышцы, которой оказалось не так уж и много, что ей было неприятно признавать. Оттолкнув голову Узумаки, она скатилась с кровати, поднявшись на сильно дрожащие ноги. В действительности ей пришлось придерживаться за комод, стоящий у окна.

«Най-тян» – услышала она как он позвал её, и попыталась восстановить дыхание, а также быстро собраться с мыслями, созерцая голубое небо за окном.

Когда она услышала его приближающиеся шаги, она, не глядя на него указала пальцем и прокричала: «Стой!» – он остановился, но лишь на мгновения, а затем она услышала звук его сползающих вниз штанов. «Просто остановись, Узумаки» – снова воскликнула она.

«Пожалуйста, сенсей» – слабо умолял он сильно изголодавшимся голосом. «Пожалуйста, я так нуждаюсь в тебе. Я просто …» – он замолк, а она услышала очередные звуки трения.

«Нет» – отрезала она, однако он снова сделал шаг вперёд. Похоже он не способен соображать, поэтому она крикнула громче: «Стой …»

«Пожалуйста! Ещё один раз» – вымолвил Наруто, хватаясь рукой за свой до боли затвердевший член, начиная дёргать его, ради хоть какой-нибудь стимуляции. Он быстро осознал, что этого недостаточно. Только она может утолить его жажду. Его похотливые глаза наполнились страданием, когда он изложил свою великую нужду. «Просто оказаться внутри, ещё один раз …»

«Узумаки» – произнесла она, оборачиваясь, чтобы взглянуть на него. Его глаза всё ещё были расширены, едва не став чёрными от желания. Его щёки и шея горели, и он даже не смотрел на её лицо, когда умолял. Его взгляд был обращён лишь на её женские сокровища. Сжав кулак, она была готова ударить его, чтобы привести в чувства, но в этот момент она услышала громкий хлопок, раздавшийся снаружи позади неё. Повернувшись к окну, она увидела серпантин, воздушные шары и конфетти, расплывающиеся по воздуху вдалеке. Громкие хлопки фейерверков в небе в том месте сообщали ей, что там находится главная улица, и что счастливые жители Конохи прощаются с одной из прекраснейших принцесс своей страны; без сомнения, надеясь, на радужное объявление в ближайшем будущем.

Объявление, которое во многих отношениях устранит надежды, хранимые в сердце Куренай; женские стремления её тела, самый дорогой ей мужчина-друг и вероятный спутник по жизни, её преданность будущему, которую она испытывала каждый день. До этого момента она ожидала, что прекрасное будущее в конечном итоге наступит для неё каким-то образом, так или иначе, она и Асума достигнут его. Вопреки своей пылкости она верила в доброе будущее, только для того, чтобы узнать, что всё это было лишь детской сказкой. Праздничная вечеринка вдалеке для прекрасной принцессы их страны и наследника Сарутоби прямо указывала ей на то, что она была не права.

В отсутствие её словесных выговоров, лицо Узумаки нырнуло ко влажному горячему кармашку в её нижней области, между её круглыми ягодицами и тугими бёдрами. Его руки сжимали её бёдра и сильно тянули на её на себя, когда он прижимался ртом и языком к её нежным складочкам, накрывая её сладкую дырочку как можно больше своими щеками и ртом.

«Мнннффф» – простонала Куренай от его энергичного рывка. «Узумаки …» – попыталась она, однако её глаза не могли оторваться от вида за окном. Куренай внезапно почувствовала себя загнанной в ловушку: видом, открывшимся перед ней, и причиняющим ей страдания, сводя на нет её простые желания; и удовольствием промеж её ног, порождённым непристойным желанием.

«Узумаки, если ты не прекратишь … мммнн» – задыхалась она, когда он сосал и облизывал её нежные нижние губы. “Зачем прекращать? Принцесса, наконец, уедет, но теперь это не имеет никакого значения” – она узнала правду в тот момент, когда он полностью проигнорировал её, в тот момент, когда он обошёл её, таков Асума. Грубоватый мужчина сообщил ей об этом, не произнеся ни слова и эта тяжёлая боль в её груди вынесла смертный приговор её эмоциональной убеждённости. Чаяния её деревни снаружи стали слишком реальными в её сердце, и это сломало её.

Тепло шершавого языка удалилось из её чувствительной пиздёнки обнажив её для прохладного воздуха, когда её любопытство быстро получило твёрдый ответ. «Уугггкххнннн, хааах» – простонала она, когда он засунул своё луковичное навершие в её мокрую щель. Её колени задрожали от внезапного расширения её влажных стенок, от чего она опускалась всё ниже, несмотря на то, что она вцепилась в комод.

Её голос молчал, поскольку она размышляла об избавлении, предложенном блондином: о простом способе отвлечься от раздирающей до самого нутра боли от её разбитой любви. Взглянув на празднества за окном в последний раз, она медленно зашторила занавеску, вместе с этим прикрыв небольшое количество её страданий. Если она не может быть счастлива в своём сердце, то, по крайней мере, ей всегда доступны плотские наслаждения. Узумаки-кун не идеален, но это всего лишь ещё один раз, и никто не узнает об этом. На мгновение она забудет о своей ввергающей в шок потере и забудется в удовольствии.

Единственная реальная проблема – это влюблённость Хинаты-тян в мальчика. Даже если Хината станет членом ветви, её семья никогда не согласится на подобный союз, не говоря уже о браке. В конечном счёте, Узумаки-кун и Хината-тян никогда не смогут быть вместе, и это то, что должно иметь самое большое значение, или хотя бы какое-то значение. Куренай может направить свою прекрасную подопечную по пути с наиболее высокими шансами на настоящее счастье … не в пример ей самой.

“Да” – удалось ей подумать, когда он распростёр её ещё шире и засадил ещё глубже. “Лучше я помогу Хинате-тян найти свою любовь в другом месте” – её незначительная мозговая активность прервалась блаженным сжатием, порождённым сильным членом, почти поразившим её точку ‘джи’, посылая мощную встряску вверх по её позвоночнику. Богатая медком она нетерпеливо покачивалась взад-вперёд, и желая большего она стала направлять его. «Ахн … ахн, ахн, ММНН, немного … чуточку л … аххн, леве … ахн, левее, д-даааа … мнн, да, давай, вот так» – громко стонала она, сжимая свои влажные пылающие стенки намного сильнее, когда тот с энтузиазмом долбил её норку с каждым совершаемым выпадом.

Встречая каждый его суровый толчок, она отметила, что это не его техника заставляет её быть настолько возбуждённой, а неустанная мощь его интенсивного траха. Его решимость подобна дикому животному, у которого достаточно мускулов и чрезмерной выносливости, чтобы разрывать на части её чувствительные стенки и сексуальную дисциплинированность.

Она могла сказать, что исполненный похотью блондин наслаждается её ответным сжатием, и это лишь сильнее подстёгивает его, вынуждая действовать мощнее, стремительнее, чтобы хорошенько и жёстко её растянуть, снова и снова, пока их промежности и бёдра пропитываются их пенистым трахом. «ААХНН, аххн, аха, хааах, д-дай мне забыть! Вот так … да! Мнн, Мнн, Мнн! Еби! Еби меня! Трахай меня! Трахай … Ммнн!»

Громкое непрекращающееся влажное хлюпанье потной плоти, запах его сексуального мускуса, смешивающегося с её собственным в её носу, его отчаянная хватка на её бёдрах, его абсолютная юношеская энергия, позволявшая ему подталкивать её всё ближе и ближе к этому неизбежному взрыву сносящего крышу удовольствия. Она в горло стонала с каждым его выпадом, снова и снова, чувствуя его ненасытную потребность разразиться по достижению своего предела внутри её жаркого средоточия. Его необузданная энергия с лихвой компенсировала недостаток в техничности, и Куренай была этим довольна … пока что.

«Най-тян! Най-тян!» – всхлипывал он, когда его толчки ускорились. Куренай с трудом могла поверить в то, насколько похотливы её стоны, прорывавшиеся сквозь её слюни, когда он вдалбливался в неё мощными выпадами.

«МММннн! МММ! ААХХН! Д-ДАААА! КАМИ! КАМИ! ГЛУБЖЕ! ТЫ ТАКОЙ … ММН!» – ревела она, когда разум прекрасной и сильной куноичи начал плавиться.

http://erolate.com/book/1099/27702