Глава 106 (Часть 7)
— Чёрт возьми!
Сценарий в руке режиссёра Сюй с грохотом ударил по столу. Старик уставился на спокойное и невозмутимое лицо мужчины и крикнул:
— О, Цинь Чэн! Знаешь, мы тут вообще-то торопимся! А ты один сидишь и пьёшь кофе! Ты пьёшь кофе! Ладно, чёрт с ним, с кофе! Но ты же пьёшь мой кофе!!!
Цинь Чэн осторожно поставил белую фарфоровую чашку на ладонь, поднял глаза и спросил:
— Тогда, может, Вы сами его выпьете?
Старик Сюй был ошеломлён и подсознательно ответил:
— Конечно, я его выпью…
Цинь Чэн мягко выдохнул и спокойно сказал:
— Ваш кофе пять часов стоял без движения. Вы слишком расточительны. Я помог Вам решить эту проблему по дружбе.
Старик Сюй:
— @#￥@#￥@#￥#@!!!
В этот момент Сюй Дао, привыкший к колкостям своего старого друга, наконец, успокоился. Он улыбнулся, отодвинул стул, чтобы сесть, посмотрел на мужчину, которого безумно любили тысячи киноманов, и спросил:
— Мы знаем друг друга столько лет, Сяо Цинь. Что ты можешь сказать о нашей дружбе?
Цинь Чэн слегка улыбнулся и скривил губы:
— Конечно, только хорошее. У Вас, Сюй Дао отличный характер, и с Вами очень легко поладить.
Когда он сказал это – не говоря уже о продюсере и других сотрудниках – даже сам режиссёр Сюй вскинул бровь и неверящим взглядом уставился на мужчину. Но режиссёр Сюй не был бы собой, если бы не воспользовался этой ситуацией. Он был стар, опытен и толстокож. Старик махнул рукой:
— Раз уж мы с тобой такие хорошие друзья – снимись ради меня в этой роли. В любом случае, ты же уже играл второстепенную роль в одном фильме с Жун Сюем? В «Чёрных тучах», а? Что скажешь?
Жун Сюй, толкнувший дверную ручку, внезапно замер на месте, с удивлением посмотрев на Цинь Чэна.
В это время Цинь Чэн уже тоже повернул голову и смотрел на него; их взгляды пересеклись в воздухе. В глазах мужчины вспыхнуло удивление, но в следующий момент он повернул голову и обратился к старику Сюй:
— Это невозможно.
Жун Сюй:
— ...
Сюй Дао сердито хлопнул по столу:
— Ты смотришь на нашего «Немого» свысока!
Цинь Чэн объяснил:
— Эта роль мне не подходит. Я слишком высокий, и буду подавлять Сяо Сюя. Мне будет очень трудно изображать из себя школьника. Если я сыграю эту роль, я испорчу всю атмосферу фильма. И самое главное… — после паузы Цинь Чэн спокойно посмотрел на Жун Сюя, а затем закончил. — Самое главное, что завтра я вылетаю в Милан, чтобы принять участие в мероприятии.
Цинь Чэн говорил правду. В фильме «Немой» актёр второго плана играл очень незначительную роль, и он был бы здесь неуместен. И был ещё один важный момент: на появление в фильме «Маленького Цинь Чэна» публика ещё могла купиться, но если бы в кадре появился реальный Цинь Чэн, зрители чувствовали бы себя странно.
Все знали, что Цинь Чэн с момента своего дебюта играл самые разные роли, но единственный, кого он никогда не играл, – это студент. Он не изображал студента, даже когда ему было шестнадцать, а сейчас ему и вовсе было 27. Как взрослый мужчина мог изображать из себя юного студента?
Представив себе Цинь Чэна в образе юного баскетболиста, Жун Сюй невольно вздрогнул, а режиссёр Сюй, который находился неподалёку, вздрогнул одновременно с ним.
Но проблему по-прежнему нужно было решать, поэтому старик Сюй вздохнул и спросил:
— Тогда что же мне делать?
В этот момент Жун Сюй, наконец, вошёл в комнату. Цинь Чэн осторожно водил пальцами по белой фарфоровой чашке и разговаривал с режиссёром Сюй, но его взгляд всё это время был прикован к юноше.
— Фактически, ваша команда может сделать две вещи. Во-первых, исключить эту роль из сценария, если она и в самом деле не так важна. Во-вторых… — Цинь Чэн внезапно увидел, как Жун Сюй отодвинул стул и собрался сесть. Мужчина напрягся и выпрямился. Когда Жун Сюй сел, на его элегантном белоснежном лице не было и следа боли. Увидев это, Цинь Чэн медленно расслабился и повернул голову, чтобы взглянуть на старика Сюй, и продолжил. — Во-вторых, вам не обязательно искать актёра: вы можете взять на эту роль певца.
Режиссёр Сюй был ошеломлён.
Цинь Чэн приподнял тонкие губы в лёгкой улыбке:
— Помнится мне, Линь Сюань пел для «Немого» одноимённую песню?
Около девяти часов вечера радостный режиссёр Сюй пригласил Цинь Чэна поужинать. На этот раз он собрал не всю команду, а пригласил только Цинь Чэна, Жун Сюй, Сяо Цзытун, продюсера, сценариста и нескольких других высокопоставленных членов команды. Все они сидели за столом и вместе ужинали.
За столом Сяо Цзытун втайне возбужденно стреляла в Цинь Чэна глазками, постоянно пытаясь с ним заговорить. Однако старик Сюй без конца болтал с мужчиной, и у актрисы не было шанса даже завязать разговор.
Сяо Цзытун тяжело вздохнула:
— Я не могу попросить автограф у Цинь Шэня... Я знала, что Цинь Шэнь придет, а мне внезапно прилетело этим мячом…
Услышав это, Жун Сюй усмехнулся:
— Сестра Цзытун, тебе нравится Цинь Чэн?
— Что значит «нравится»? Мне очень нравится Цинь Шэнь!
Жун Сюй вспомнил слова многих людей, которых встречал прежде, и спросил:
— Из-за «Вечернего звука»?
Сяо Цзытун тяжело покачала головой и уверенно ответила:
— Нет, не из-за него. Просто потому, что Цинь Шэнь такой красивый! Как мне может не нравиться такой красавец?! Он же настоящий бог! — после паузы Сяо Цзытун внезапно осознала, что расхваливает одному актёру внешность другого актёра. Неловко улыбнувшись, она с серьёзным видом добавила. — Сяо Сюй, ты тоже очень красивый. На самом деле, среди всех моих партнёров, ты самый красивый.
Жун Сюй:
— ...
«Если мы оба самые красивые – в чём тогда разница?!»
За едой режиссёр Сюй пытался подлить в бокал Жун Сюя вино, но Цинь Чэн резко остановил его руку. Старик Сюй недовольно спросил:
— Почему ты не даёшь ему выпить?
Цинь Чэн спокойно ответил:
— Он себя плохо чувствует.
Кончики ушей Жун Сюя внезапно покраснели, и он молча опустил голову в тарелку с овощами, делая вид, что ничего не слышит.
«Плохо себя чувствую? Да у меня просто побаливает задница, когда я сижу!»
После десяти вечера Цинь Чэн должен был покинуть команду.
Перед отъездом Цинь Чэна несколько человек из команды встали и попрощались с ним один за другим, и Сяо Цзытун, наконец, удалось получить такой желанный автограф.
Когда Жун Сюй прощался с ним, Цинь Чэн протянул руки и крепко его обнял.
Все на мгновение опешили, а затем до них внезапно дошло: Цинь Чэн и Жун Сюй много работали вместе, и, конечно, знали друг друга очень давно! Может быть, они даже были друзьями.
Естественно, они не ожидали, что Цинь Чэн станет так крепко обнимать Жун Сюя у всех на виду. Цинь Чэн слегка опустил голову, и пылко прошептал пару слов Жун Сюю на ухо, от которых тот быстро покраснел и поспешил от него обратно к команде.
После того, как Цинь Чэн уехал, Ло Вэй удивленно спросила:
— Эй, Сяо Сюй, почему у Вас такое красное лицо?
Уголки губ Жун Сюя слегка дёрнулись, и он небрежно объяснил:
— Жарковато.
Ло Вэй невежественно кивнула, бормоча себе под нос:
— Ночами довольно холодно… совсем не жарко...
Двумя днями позже Линь Сюань, наконец, принял предложение Цинь Чэна присоединиться к команде «Немого». Певец вот-вот должен был приехать в провинцию J, и многие члены съёмочной группы взволнованно готовились к этому событию.
Что касается Лу Сянбо, который был задержан полицией и доставлен в полицейский участок, ему ещё многое предстояло пережить. Инцидент с аварией на площадке «Немого» ещё не был разрешён.
А Ло Вэй, естественно, не знала, что в ту ночь щёки юноши покраснели не просто так, а от слов, которые шепнул ему на прощание некий мужчина...
Он сказал:
— Я должен ехать, Сяо Сюй, береги себя. Мы... ещё не скоро увидимся снова.
http://erolate.com/book/3652/91159