Готовый перевод We both are… / Мы вдвоём…: 14.Ты первый

Два дня спустя Нин Чжиюань получил еще один звонок от своего старого одноклассника Чжоу Хаочэна, который упомянул, что уезжает на следующий день. Перед отъездом он предложил встретиться за ужином.

Они договорились встретиться в ресторане в деловом районе. Когда они садились, Нин Чжиюань небрежно предложил: "Позволь мне угостить тебя этим ужином в качестве прощального жеста”.

Его друг не стал спорить: “Конечно, когда ты приедешь в США в следующем месяце, я тебя угощу”.

Нин Чжиюань поднял стакан с водой и сделал глоток, не потрудившись ответить на это.

Чжоу Хаочэн предложил ему помощь в поиске работы с помощью внутренних рекомендаций: “С твоим впечатляющим резюме любая компания была бы рада заполучить тебя".

Нин Чжиюань усмехнулся: “Это не так просто”.

“Ты колеблешься? Больше не хочешь идти?”- Его бывший одноклассник некоторое время наблюдал за ним, внезапно осознав: “В прошлый раз, когда я сказал, что у тебя разбито сердце, ты отрицал это. Но сегодня, похоже, ты помирился со старым любовником, и это изменило твои планы на будущее?”

Нин Чжиюань, потягивая воду, чуть не поперхнулся. Он поставил стакан и сказал: “О чем ты говоришь? Я же просил тебя не дразнить меня так”.

Его друг сказал: "Я действительно хочу запечатлеть твое нынешнее выражение лица и позволить тебе увидеть его самому, чтобы убедиться, правда ли это".

Разбито сердце? Нин Чжиюань нашел это забавным. Если человек становится слишком зацикленным на ком-то в определенных аспектах и вынужден отказаться от этой навязчивой идеи, чувство меланхолии и потери может, в некотором смысле, быть похоже на расставание, хотя он никогда по-настоящему не испытывал вкуса разбитого сердца.

“Что ж, если ты настаиваешь на том, чтобы думать таким образом, то это твое дело".

Чжоу Хаочэн спросил: “Итак, ты принял решение? Ты поедешь или нет?”

Отбросив игривое настроение, Нин Чжиюань на мгновение задумался и серьезно сказал: "Я подумаю над этим ещё раз”.

Когда они заканчивали ужинать, Нин Чжиюаню позвонил его бывший помощник.

“Мистер Сяо Чен, у вас сейчас есть немного свободного времени? Я с президентом Ченом на деловом приеме. Он немного перебрал с выпивкой, помощника Ли сегодня здесь нет, а водитель взял выходной. Возможно, мне будет трудно справиться с ним одному. Не могли бы вы, пожалуйста, подъехать?"

Нин Чжиюань был несколько удивлен: “Чен Чжисэнь пьян?”

“Не пьян, но он действительно выпил довольно много”, - ответил ассистент.

Нин Чжиюань спросил адрес и обнаружил, что это недалеко от ресторана. Сказав ассистенту ожидать его через двадцать минут, он повесил трубку.

Его старый одноклассник спросил: “Есть что-то срочное?”

Тон Нин Чжиюань, по сравнению с предыдущим, был более беспомощным. “Ах, мне нужно встретиться с тем неприятным человеком, который предположительно стал причиной моего «разбитого сердца».”

Примерно пятнадцать минут спустя он прибыл на место. Войдя в банкетный зал, он сразу заметил Чен Чжисэня, который элегантно держа в руке бокал с шампанским, стоял среди толпы, болтая и смеясь с другими, не выказывая никаких признаков опьянения.

Ассистент увидел Нин Чжиюаня и поспешно подошел: “Господин Сяо Чен”.

Нин Чжиюань остановился, поднял подбородок в сторону Чен Чжисэня и сказал: “Объясни”.

Ассистент выглядел смущенным: “Господин Чен хотел, чтобы вы пришли. Он боялся, что вы откажитесь, поэтому специально попросил меня сказать это. Простите,”

Нин Чжиюань не смог удержаться от ухмылки: “Кажется, Чен Чжисэнь относится к тебе довольно хорошо. Ты так быстро переметнулся на другую сторону”.

На лице ассистента появилось глубоко обиженное выражение, он сделал умоляющий жест сложенными руками.

Нин Чжиюань не стал утруждать себя светской беседой и подошел ближе.

Чен Чжисэнь в этот момент повернул голову и заметил его, он позвал: “Чжиюань, подойди сюда".

Его окружали различные руководители, с большинством из которых Нин Чжиюань имел дело раньше. Здороваться и обмениваться любезностями с этими людьми было для него легко и естественно.

Эти люди по-прежнему обращались к нему “Сяо Чен”, и Нин Чжиюань не чувствовал необходимости поправлять их.

Не то чтобы новости об их семейных делах не распространились. Напротив, поскольку все внутри Чен Ан знали внутреннюю историю, а позже о ней сообщили проницательные журналисты СМИ, мелодраматическая история о том, как богатая семья случайно поменяла детей, стала общенациональной темой. Почти все знали об этом, и он ежедневно получал десятки назойливых звонков от репортеров, желающих взять у него интервью. Он даже сменил номер своего телефона пару дней назад.

“Чжиюань некоторое время назад ушел из Чен Ан. Я не смог удержать его. Он планирует работать самостоятельно. Если в будущем появятся хорошие проекты, мне придется попросить вас всех о помощи. Не забывайте о нем.”

Чен Чжисэнь, казалось, произнес эти слова небрежно и все остальные похвалили его, сказав, что слышали о титуле "Сяо Чена" как Бога Богатства Чен Ан. И что если бы был шанс разбогатеть, они положились бы на господина Чена.

Конечно, это была просто шутка. Даже если бы Нин Чжиюань действительно начал свой собственный бизнес, начальные этапы были бы нелегкими, и эти руководители не восприняли бы его всерьез.

Тем не менее, сегодняшние действия Чен Чжисэня, по крайней мере, показали всем, что слухи о его исключении из семьи Чен и Чен Аня были ложными. Несмотря на какие-либо внутренние конфликты, он все еще был сыном Чен Шэнли и братом Чен Чжисэня.

Некоторые люди, искренне заинтересованные в Нин Чжиюане, спросили его о планах. Нин Чжиюань улыбнулся и сказал: "Я все еще раздумываю, может быть, займусь венчурным капиталом. Мне нравятся сложные задачи".

Чен Чжисэнь взглянул на него, опустил глаза и улыбнулся.

Когда они покидали зал, в отсутствие посторонних Нин Чжиюань внезапно протянул руку, схватил Чен Чжисэня за воротник и прижал его к стене, наклонившись к нему.

Ассистент подумал, что они собираются подраться, и быстро двинулся вперед, чтобы вмешаться. Однако слова “Мистер Сяо Чен, сохраняйте спокойствие” были внезапно прерваны.

Нин Чжиюань приблизил свой нос к губам Чен Чжисэня и понюхал: “Ты пил только шампанское? Сколько бокалов ты выпил?”

Чен Чжисэнь повернул голову, встретившись с ним взглядом, и с ленивым выражением лица сказал: “Примерно полтора".

Полтора бокала, учитывая толерантность Чен Чжисэня к алкоголю, он определенно не был бы пьян.

Поняв это, Нин Чжиюань с силой оттолкнул его, отступив назад: “Я возвращаюсь”.

Когда он повернулся, Чен Чжисэнь схватил его за руку: “То, что ты только что сказал означает, что ты уже решил остаться?”

Нин Чжиюань был немного раздражен: "Я еще не решил. Я просто согласился с тем, что ты сказал перед ними. Ты в одностороннем порядке принял решение за меня".

Чен Чжисэнь отпустил его руку: "Хорошо".

Нин Чжиюань был готова уйти, но Чен Чжисэнь предложил: “Хочешь пойти выпить?”

“Разве тебе не достаточно?” - Нин Чжиюань остановился.

Чен Чжисэнь жестом указал своему помощнику, который некоторое время стоял поблизости: “Ты возвращайся. Я возьму машину Сяо Чена”.

После того, как Чен Чжисэнь отпустил ассистента, его взгляд вернулся к Нин Чжиюаню и он снова спросил: “Выпьешь?”

Нин Чжиюань спросил: “Где мы собираемся выпить?”

Чен Чжисэнь ответил: “У меня дома”.

Прежде чем сесть в машину на стоянке, Нин Чжиюань услышал, как кто-то зовет его. Обернувшись, он увидел женщину, которую встречал дважды до этого. Он не ожидал встретить её здесь.

Чен Чжисэнь, казалось, тоже узнал ее. Он поднял бровь: “Она ищет тебя”.

Увидев слегка прищуренную улыбку в глазах Чен Чжисэня, Нин Чжиюань мог только смиренно вздохнуть: “Подожди меня минутку". Сказав это, он отошел.

Чен Чжисэнь не сразу сел в машину. Прислонившись к дверце, он закурил сигарету и положил галстук, который небрежно снял, в карман. Его взгляд проследил за Нин Чжиюанем.

Он не знал, что сказал Нин Чжиюань, но женщина неожиданно опустила голову и начала плакать. Нин Чжиюань протянул ей салфетку и нежно провел рукой по ее длинным волосам, словно успокаивая ее.

Чен Чжисэнь наблюдал за его действиями, замечая каждое едва уловимое изменение выражения лица в профиле Нин Чжиюань.

Он всегда знал, что его младший брат - плейбой, окруженный разными женщинами. Раньше он думал, что Нин Чжиюань легкомысленный и распутный, однако он не мог точно вспомнить, когда Нин Чжиюань стал таким.

Казалось, что с того момента, как он это осознал, он и Нин Чжиюань отдалились друг от друга, и братские отношения между ними давно изменились до неузнаваемости.

Стряхнув пепел с сигареты, Чен Чжисэнь опустил голову, по необъяснимой причине немного меланхоличный.

Через мгновение женщина перестала плакать. Нин Чжиюань сказал ей еще несколько слов, и она ушла. Затем он вернулся.

Чен Чжисэнь держал сигарету во рту, спокойно наблюдая за его приближением.

Нин Чжиюань тоже смотрел на него.

Воротник Чен Чжисэня был расстегнут, когда он прислонился к дверце машины, выдыхая дым и глядя на него, что очень походило на фотографию, которую он спрятал.

Холодный и страстный одновременно, было неясно, с какой стороны он настоящий.

Когда он остановился перед Чен Чжисэнем, Нин Чжиюань спросил: “Почему ты не сел в машину первым?”

Чен Чжисэнь указал в сторону женщины, которая ушла: “Романтический долг?”

“Она сказала, что хочет встречаться со мной”.

“А потом?”

“Я отказался. Я сказал ей, что только что пережил расставание и мне это неинтересно ".

Нин Чжиюань сохранял спокойствие, глядя прямо в глаза Чен Чжисэню, когда говорил это. Возможно, это было оправдание, которое он придумал, чтобы отбить у нее охоту заигрывать. Чен Чжисэнь казался неуверенным: “Расставание?”

Нин Чжиюань не был заинтересован в подробностях: “Рассматривай это как таковое”.

После недолгого раздумья Чен Чжисэнь не стал расспрашивать дальше: “Поехали”.

Сев в машину, Чен Чжисэнь назвал свой домашний адрес, и Нин Чжиюань кивнул, заводя машину.

После этого он ничего не говорил, сосредоточившись на вождении.

Машина плавно двигалась сквозь ночь, отгороженная от внешнего шума замкнутым пространством.

Чен Чжисэнь лениво откинулся на спинку сиденья, повернув голову и небрежно наблюдал за руками Нин Чжиюаня, лежащими на руле.

Кожа Нин Чжиюаня была светлой, а ладони не грубыми, как у типичных мужчин. Его пальцы были тонкими, с красивыми суставами, а ногти аккуратно подстрижены, короткие и чистые. Из-за того, что он крепко держался за руль, на тыльной стороне его ладони были отчетливо видны две выступающие голубые вены, передающие ощущение силы.

Взгляд Чен Чжисэня скользнул по этим двум венам, внезапно застыв.

В углублении перед локтевым шиловидным отростком на тыльной стороне запястья Нин Чжиюаня был небольшой шрам от ожога, вероятно, его трудно заметить без тщательного изучения.

“Что случилось с твоей рукой? Ты обжегся?” - Спросил Чен Чжисэнь.

Нин Чжиюань повернул голову, поначалу озадаченный, затем проследил за взглядом Чен Чжисэня, поняв, что он имел в виду. Без лишних церемоний он опустил рукав своего свитера, небрежно сказав: “Случайно обжегся окурком, остался шрам. Прошло много лет”.

Чен Чжисэнь внутренне нахмурил брови, но, видя, что Нин Чжиюань не хочет вдаваться в подробности, он оставил эту тему.

Двадцать минут спустя машина въехала на подземную парковку резиденции Чен Чжисэня.

Паркуясь, Чен Чжисэнь сообщил человеку рядом с ним: “Это моя частная резиденция. Если кто-нибудь захочет тайно сфотографировать меня в будущем, убедись, что они не перепутали местоположение”.

Нин Чжиюань не почувствовал никакого смущения, огляделся по сторонам и спросил Чен Чжисэня: "Ты действительно никогда никого сюда раньше не приводил?”

“Я уже говорил, что мне не нравится приводить людей к себе домой”.

Чен Чжисэнь открыл дверцу машины, сказав в заключение: “Ты первый”.

http://erolate.com/book/4352/156852