К сожалению, высокомерный "император экрана" не слишком искусно изображал солнечного щенка, и это выглядело крайне неестественно. Даже его обращение прозвучало как вызов:
— Ты что здесь делаешь?
Из-за своей неприязни ко всему, что связано с Сун Юань Шанем, Жуань Кэ в данный момент не был расположен к нему. Он усмехнулся с едва заметной ухмылкой:
— Разве Сун Юань Шань тебе не рассказал?
Сун Юань Шань действительно заранее изложил Дун Чжэ Сяню свою версию событий, приправив её изрядной долей вымысла — мол, Жуань Кэ всё ещё испытывает к нему чувства, но, будучи глубоко раненным, пока не может простить, и теперь они преследуют друг друга в водовороте любви и ненависти... Короче говоря, он нагородил с три короба.
Главный герой этой мелодрамы сидел с безупречной осанкой, даже несмотря на низкую складную табуретку, но его взгляд, вопреки правилам приличия, был устремлён не на собеседника, а на того непокорного любовника вдали.
Дун Чжэ Сяню даже дёрнулось веко. Казалось, незаданный вопрос уже не требовал ответа.
Взгляд Жуань Кэ словно пытался набросить на Чоу Цзюэшэна цепь. Однако эта жгучая одержимость была скрыта за маской холодности, что делало её менее агрессивной, подобно айсбергу, таящемуся под поверхностью океана — спокойному, но пугающему.
Он молчал, и тогда Жуань Кэ задал вопрос:
— Разве в вашем сериале не два главных героя?
— Да, — Дун Чжэ Сянь вспомнил наставления Чоу Цзюэшэна и поспешно добавил, всё ещё находясь в роли "бывшего соперника", — но он мне не интересен.
Жуань Кэ, находясь не в духе, позволил себе несвойственную ему несдержанность и парировал:
— Почему же не интересен?
— Он намного милее Сун Юань Шаня.
Дун Чжэ Сянь:...
Высокомерный "император экрана" округлил глаза, оглянулся на почти двухметрового великана, затем снова посмотрел на Жуань Кэ, который был гораздо миниатюрнее, явно не в силах применить слово "милый" к Чоу Цзюэшэну. Спустя долгую паузу он наконец издал вопросительный звук:
— ...Что?
— Он уже несколько раз смотрел в эту сторону! Может, ты уже пойдёшь, а?! — Ян И Тин была на грани истерики. Ей достаточно было краем глаза заметить, как Жуань Кэ смотрит в их сторону, чтобы почувствовать опасность, но человек перед ней, похоже, совершенно не боялся своего спонсора. — Ну вот, как говорится, кто-то в печали, а кто-то... Мы же уже опровергали слухи, он видел опровержение? Он же меня не заблокирует?!
— Нет, господин Жуань очень добрый, — Чоу Цзюэшэн внешне сохранял невозмутимость, хотя внутри уже изнывал от желания прильнуть к Жуань Кэ.
Он не упустил возможности подразнить девушку:
— Но если я когда-нибудь доведу его до белого каления, то и тебя может зацепить.
Ян И Тин бросила на него взгляд, полный такого отчаяния, будто мечтала связать Чоу Цзюэшэна и вышвырнуть его на кровать Жуань Кэ.
Чоу Цзюэшэн всё же знал меру и, подсчитав, что время пришло, направился к ним, изображая на лице неподдельную обиду и осторожно спросив:
— Господин Жуань уже закончил беседу с наставником...?
Хотя это он сам не подходил раньше, но звучало так, будто он почтительно дал Дун Чжэ Сяню возможность поговорить. Даже его тактику "привлечь, оттолкнув" можно было выставить как невинность, вызывающую жалость.
Жуань Кэ купился на это и жестом пригласил его сесть рядом, полностью игнорируя стоящего "императора экрана", и наконец улыбнулся впервые за сегодня:
— Ты отлично сыграл в той сцене.
— Правда?! — Глаза Чоу Цзюэшэна загорелись, и его голос оживился от похвалы. — Вы всё это время наблюдали за мной...?
Дун Чжэ Сянь понимал, что ему пора уходить — ответ Жуань Кэ наверняка разобьёт ему сердце, — но ноги словно приросли к полу, и он не мог сделать ни шага.
Ему всё равно хотелось знать, какое место занимает Чоу Цзюэшэн в сердце Жуань Кэ.
Жуань Кэ не задумывался об этом или просто не принимал в расчёт никого, кроме Чоу Цзюэшэна. Он усмехнулся:
— А на кого мне ещё смотреть?
Чоу Цзюэшэн:!
Поскольку лишний человек всё ещё находился рядом, Жуань Кэ пришлось наклониться ближе. С этого ракурса Чоу Цзюэшэн мог разглядеть лёгкий намёк на красное пятно у ворота рубашки — след, оставленный непослушным псом, игнорирующим мнение хозяина.
Жуань Кэ понизил голос, и тёплое дыхание, коснувшееся щеки Чоу Цзюэшэна, заставило его сердце трепетать, словно готовое взлететь, как воздушный шар:
— Это вознаграждение за недоданный утром поцелуй.
Эти слова были настолько слащавыми, что даже самому тридцатилетнему генеральному директору в момент их произнесения стало неловко. К счастью, восторженный пёс немедленно отреагировал.
Его дрожащие руки, казалось, жаждали объятий, но из-за множества глаз на съёмочной площадке Чоу Цзюэшэн выбрал более сдержанный способ выразить эмоции — он взял Жуань Кэ за руку, и тепло молодости вместе с кипучей жизненной энергией передалось от переплетённых пальцев прямо в сердце.
Жуань Кэ вдруг почувствовал, будто помолодел на десять лет, хотя даже в те годы он не испытывал подобного трепета.
Молодой человек смущённо улыбнулся ему, и его прямолинейные признания были слаще мёда:
— Я так тебя люблю.
Жуань Кэ не мог сказать, насколько они искренни, но просто крепче сжал его руку, размышляя, что пока неизвестно, можно ли купить настоящие чувства за деньги.
Но он точно не прогадал, тратя два с половиной миллиона в месяц.
http://tl.rulate.ru/book/5485/184970
Готово:
