Вернувшись домой, Пэй Юйцин, как всегда, последовал за Чэн Сыюанем к себе домой, включил компьютер и начал редактировать видео.
Чэн Сыюань сидел рядом, не смотрел ни видео, ни Пэй Юйцина, а блуждал взором по сторонам. Наконец, собравшись с духом, он решительно произнёс:
— Папа не согласился перенести родовое кладбище обратно.
Пэй Юйцин не расстроился. Он понимал, что это серьёзное дело, и не мог ожидать, что папа Чэн Сыюаня сразу согласится. Но это не проблема, он поднимет этот вопрос снова, подготовится лучше. Он вспомнил, что один из сотрудничавших с ним артистов упоминал мастера фэншуй, который славился умением находить благоприятные места. Возможно, стоит связаться с ним, найти место с лучшей энергетикой, чтобы выразить уважение предкам Чэн.
Но сейчас уже поздно, всё это можно обсудить завтра. Сейчас важно другое: о чём Чэн Сыюань думал всю дорогу и что собирался сказать?
Они знали друг друга достаточно долго, и Пэй Юйцин хорошо понимал характер Чэн Сыюаня. Тот редко высказывал свои желания, и если он так долго размышлял, прежде чем заговорить, это должно быть что-то действительно важное.
Первая серьёзная просьба Чэн Сыюаня, которую он так тщательно обдумывал. Пэй Юйцин подумал, что даже если бы тот попросил его умереть и использовать его тело для обмена на прах предков, он бы согласился.
Конечно, это преувеличение, но суть ясна. Чэн Сыюань всегда был тактичным, и если он что-то просил, Пэй Юйцин был готов выполнить это, что бы это ни было.
— И что дальше? — спросил Пэй Юйцин.
Чэн Сыюань, услышав этот вопрос, ещё больше занервничал.
Он невольно подумал, почему Пэй Юйцин выглядит таким серьёзным. Раньше он всегда казался безразличным, а сейчас он, возможно, расстроен из-за отказа папы.
Чэн Сыюань не хотел, чтобы Пэй Юйцин грустил. Ведь с тех пор, как он встретил Пэй Юйцина, он сам стал счастливее, и он хотел, чтобы Пэй Юйцин тоже был счастлив.
Он почувствовал, как пересохло в горле, сглотнул и слабым голосом произнёс:
— Тогда мы…
Он замолчал, не в силах продолжить.
Пэй Юйцин заметил его напряжение, отложил компьютер в сторону, встал и налил ему воды.
Чэн Сыюань взял стакан, сделал несколько глотков, посмотрел на Пэй Юйцина, снова занервничал и снова потянулся к воде.
Пэй Юйцин наблюдал за ним и подумал, что он похож на маленькую птичку, клюющую воду. Это было мило.
Когда Чэн Сыюань закончил пить, Пэй Юйцин взял стакан и поставил его на стол.
— Тогда мы что? — спросил он.
Несмотря на выпитую воду, горло Чэн Сыюаня всё ещё было сухим. Он был не из тех, кто умел выражать свои желания, и даже после долгих размышлений его слова всё ещё звучали как вопрос, оставляя право принятия решения за другим человеком:
— Тогда нам, может быть…
Пэй Юйцин внимательно слушал.
— …не нужно будет притворяться, что мы в отношениях?
Пэй Юйцин, услышав это, подумал, что лучше бы он умер.
Его жизнь была похожа на зимнюю степь: бескрайнюю, но пустую. Возможно, однажды наступит весна, и на ней появятся новые ростки, но за все эти годы ему не повезло.
Отказавшись от пути, навязанного родителями, он полностью потерял с ними связь. Он зарабатывал на жизнь своими увлечениями, но, по сути, просто бросал свои интересы в бесконечный двигатель, превращая их в топливо для внешнего блеска. Если бы он не встретил Чэн Сыюаня, он бы просто взял отпуск и продолжил копать в этой пустой степи, не зная, что ищет.
Но он встретил Чэн Сыюаня.
По чистой случайности.
Чэн Сыюань проложил для него тропинку, усыпанную цветами, через эту пустую степь.
Хотя, возможно, это было больше похоже на обман.
Но сейчас Чэн Сыюань, кажется, понял его ложь и хочет порвать с ним.
Как они могут перестать притворяться в отношениях? Что тогда? Быть соседями? Продолжать использовать тела друг друга и просто смотреть на физическую оболочку Чэн Сыюаня и его мягкую душу, не имея возможности прикоснуться?
Лучше умереть.
К счастью, Чэн Сыюань был слишком покладистым. Он не заявлял, что больше не хочет притворяться в отношениях. Он спрашивал, нужно ли им продолжать.
У Пэй Юйцина ещё был шанс что-то сказать, и он тихо вздохнул с облегчением, одновременно чувствуя себя ужасно из-за того, что обманывал такого послушного человека.
— Почему ты вдруг об этом заговорил? — спросил он.
Чэн Сыюань просто готовил почву. Он знал, что делает. Если Пэй Юйцин что-то скажет, он сможет перейти к следующему предложению.
Но что он хотел сказать? Он думал об этом всю дорогу, но так и не нашел подходящих слов. Он был как пчела, потерявшая дорогу, и в трудной ситуации первым делом искал помощи у родителей. Но сейчас он был в теле Пэй Юйцина и планировал нечто важное, поэтому не мог обратиться к ним за советом. В итоге он мог рассчитывать только на Пэй Юйцина.
Он посмотрел на Пэй Юйцина с мольбой в глазах.
Но Пэй Юйцин, чувствуя себя виноватым, не смотрел на него.
Он налил себе воды, сделал несколько глотков и попытался шутить:
— Муж, ты же обещал притворяться, что мы в отношениях, ещё долго-долго. Почему теперь хочешь бросить меня?
Чэн Сыюань посмотрел на стакан в руках Пэй Юйцина и чуть заметно шевельнул губами.
Это был его стакан.
Он нашёл его на кухне Пэй Юйцина, когда они впервые поменялись телами и он зашёл к нему домой. С тех пор он всегда пил из этого стакана. Он не любил воду, и Пэй Юйцин только что налил ему немного, он выпил большую часть, оставив лишь немного на дне. Но Пэй Юйцин не только использовал его стакан, но и не вылил оставшуюся воду.
Пэй Юйцин…
Как он мог?
Чэн Сыюань снова почувствовал, как пересыхает горло, и тихо напомнил:
— Это мой стакан.
Пэй Юйцин, конечно, знал.
Он также знал, что в стакане осталась вода, которую пил Чэн Сыюань. Он на мгновение задержал взгляд на его губах и невозмутимо снова сделал глоток.
Ну и что?
http://tl.rulate.ru/book/5567/196407
Готово:
