Готовый перевод Years Cannot Fill the Ravine of Desire / Жажда, которую годы не могут насытить [❤️]: К. Часть 33

Он погладил девочку по щеке:

— Но это не мешает нам стать такими людьми. Если он придёт, люби его без остатка. Если не придёт, цени себя и люби себя. Это называется "быть равнодушным к славе и позору, приходить и уходить естественно".

Цан Ицзин смотрел на это и думал, каким бы отцом стал Чжун Жуйчжи, если бы у него были свои дети. Сколько бы историй он рассказывал детям, сколько бы мудрости передавал им незаметно? Он точно был бы хорошим отцом.

Маленькая девочка не поняла:

— Что это значит?

Хуан Сюйцзюань поняла:

— Это значит, что ты должна жить своей жизнью и не думать о принцах. Спи.

Чжун Жуйчжи улыбнулся, бросил взгляд на Цан Ицзина, и они вышли из главной комнаты, вернувшись в свою.

Как только остались одни, Чжун Жуйчжи сразу же расслабился, упал на кровать и протянул два пальца за сигаретой:

— Я уже заждался.

Цан Ицзин бросил ему сигарету, сам закурил и поднёс свой тлеющий кончик к сигарете Чжун Жуйчжи:

— Нужно вдохнуть, чтобы зажечь.

Чжун Жуйчжи, конечно, знал это, но был удивлён его внезапным приближением.

Цан Ицзин улыбнулся и лёг рядом, а Чжун Жуйчжи перевернулся к стене.

Цан Ицзин предупредил:

— Осторожнее с пеплом.

Чжун Жуйчжи протянул сигарету, чтобы тот помог стряхнуть пепел.

Цан Ицзин ворчал:

— Лентяй ты. — Но взял сигарету, стряхнул пепел и вернул её ему в рот. — Ты правда считаешь себя принцем, а меня конюхом?

— Твой дед сказал, что ты тоже принц, старший внук, — усмехнулся Чжун Жуйчжи. — Принц земледелия.

Цан Ицзин засмеялся:

— Ты издеваешься надо мной?

Чжун Жуйчжи, всё ещё держа сигарету во рту, приподнялся:

— Конечно нет. Каждый день лежать с тобой на кровати и курить — это самое приятное время.

— А вчера, когда я массировал тебе уши, тебе тоже было приятно? — Цан Ицзин поднял неудобную тему.

Чжун Жуйчжи покраснел, вспомнив утренний инцидент:

— Тогда сегодня спи подальше от меня.

Сигарета закончилась:

— Ты собираешься спать?

Чжун Жуйчжи кивнул. Изначально он должен был учить его английскому, но сегодня он слишком долго провёл время с Жоумэй и уже устал.

Цан Ицзин сказал:

— Ты ещё не сдал домашнее задание.

— Какое домашнее задание? — удивился Чжун Жуйчжи. — Если и есть задание, то у тебя. Ты выучил слова?

Цан Ицзин указал на свои губы.

Чжун Жуйчжи сразу понял:

— Думаю, ты вчера учил не очень хорошо.

Он хотел отказаться, но внутри колебался. Ощущения от поцелуев с Цан Ицзином были слишком приятными.

Он жаждал их, но не мог показать это слишком явно.

— Что не так? — Цан Ицзин приблизился, обнял его за плечи, их лбы соприкоснулись, и его голос стал тише. — Хочешь, чтобы я снова научил?

— Что ты делаешь? — Чжун Жуйчжи смотрел на него, улыбаясь.

Цан Ицзин:

— Требую домашнее задание. Если ты не сдашь, как я узнаю, что ты научился? Если не заложить основы, как учиться дальше?

Чжун Жуйчжи спросил:

— Есть ещё что-то дальше?

— Конечно, — улыбнулся Цан Ицзин. — Нужно ещё решить проблему твоих ночных снов.

Чжун Жуйчжи с некоторой серьёзностью:

— Я не настолько невежественен. Я знаю, что можно использовать руки, но раньше у меня никогда не было таких ощущений… И я думаю, что использовать руки… это довольно… неловко.

Голос Цан Ицзина был полон соблазна:

— Я помогу тебе…

Чжун Жуйчжи:

— Утром уже всё вышло, ничего не осталось.

Цан Ицзин спросил:

— Правда?

Мужчины в этом плане довольно смелые, особенно перед теми, кто им нравится. Им легко потерять сдержанность.

Чжун Жуйчжи:

— Не… не обязательно.

Цан Ицзин:

— Хочешь научиться?

— Домашнее задание ещё не сдано, — сказал Чжун Жуйчжи.

Цан Ицзин с улыбкой смотрел на него, ожидая, пока он сдаст задание.

Чжун Жуйчжи медленно приблизился и поцеловал Цан Ицзина. От лёгкого прикосновения до мягкого касания языками, всё было нежно, с лёгким привкусом сигарет.

— Жуйчжи…

— Мм.

— Можно ближе?

Его поцелуй был магическим, Чжун Жуйчжи не мог отказать:

— Давай.

Язык Цан Ицзина ловко захватил рот Чжун Жуйчжи, от кончика языка до корня, всё было под его контролем.

Даже воздух был отнят, яростные укусы, в отличие от лёгких поцелуев, были совсем не нежными, заставляя Чжун Жуйчжи открывать рот, чтобы дышать. И чем больше он открывал рот, тем больше Цан Ицзин требовал.

Тяжёлое дыхание смешивалось с звуками поцелуев, всё это звучало опьяняюще.

Разум Чжун Жуйчжи был поглощён поцелуем, уголки его губ были влажными, грудь поднималась и опускалась в такт дыханию.

— Ты же говорил, что будешь учить? — спросил Чжун Жуйчжи.

Руки Цан Ицзина не касались Чжун Жуйчжи. Он, как учитель, обучающий ребёнка писать, водил его рукой, заставляя её скользить по ручке.

Но при этом он видел Чжун Жуйчжи в таком виде.

Чжун Жуйчжи:

— Не смотри на меня так…

Цан Ицзин:

— Только ты можешь смотреть на меня?

Мужчины по своей природе склонны к распутству. Дойдя до этого момента, они уже не могли отступить, думая только о том, как получить удовольствие.

Чжун Жуйчжи:

— Покажи мне твоё.

Цан Ицзин наклонился, чтобы поцеловать его, позволяя ему расслабиться и погрузиться в наслаждение:

— Что ты говоришь, маленький негодяй?

Чжун Жуйчжи отпустил ручку. Он всегда был похож на ленивого котёнка, который нуждается в заботе. Он передал дело учителю:

— Я больше не хочу учиться, делай ты. — Его блестящие глаза полуприкрылись, влажные. — Попробуем вместе?

— Жуйчжи… — Цан Ицзин обнял его, шепча его имя.

Чжун Жуйчжи обнял его за плечи:

— О чём ты думал в такие моменты раньше?

Цан Ицзин не ответил.

Чжун Жуйчжи:

— О мужчинах?

Цан Ицзин:

— Я… не люблю мужчин.

Чжун Жуйчжи:

— Тогда о женщинах?

Встретив его изучающий взгляд:

— Не спрашивай.

Чжун Жуйчжи был коварен:

— В будущем думай обо мне.

Он знал, что эти скрытые, обманчивые отношения не могут длиться вечно, но всё же хотел удержать Цан Ицзина, чтобы тот запомнил его на всю жизнь.

Запомнил, как в двадцать лет он сошёл с ума с мужчиной.

— Ты тоже думаешь обо мне? — слова Цан Ицзина звучали как мольба. — Не забывай меня.

Чжун Жуйчжи сделал вид, что ему всё равно, и шутливым тоном сказал:

— Вернусь в Пекин и забуду тебя.

В последующие дни они, казалось, достигли некоего соглашения. Им не нужно было спрашивать или говорить, достаточно было одного взгляда, чтобы войти в комнату и броситься на кровать, обнимаясь и целуясь.

Чжун Жуйчжи проверял, как Цан Ицзин запоминает слова, и за каждое правильно написанное слово Цан Ицзин целовал его. В итоге они написали всего несколько слов, но целовались полчаса.

http://tl.rulate.ru/book/5573/197206