Чэн Ин внезапно вспомнил об отце. Прожив столько лет в роли родителя, он почти забыл, что сам когда-то был сыном. Его отец ушёл рано, а Чэн Ин, будучи младшим в семье, долго не хотел обзаводиться своей семьёй. Отец души в нём не чаял, оставил ему лучший дом в наследство, а когда тот отправился искать счастья в большом городе, с тревогой засовывал в его чемодан пачки денег.
Воспоминания об отце вызвали в Чэн Ине горькое чувство. Он тоже скитался вдали от дома, поэтому не успел проводить старика в последний путь.
— Сходи к врачу. Болезнь нужно лечить. Делай это не ради Чэн Шэна, а ради себя самого.
Чэн Ин посмотрел на Шан Сыю и произнёс:
— Каждый день моей жизни я буду ненавидеть тебя.
Шан Сыю усмехнулся:
— Тогда постарайся ненавидеть меня до девяноста лет.
— Ладно, что толку метаться? Всё равно это бессмысленно, — махнул рукой Чэн Ин.
— Если дело в деньгах, не беспокойся об этом.
Чэн Ин покачал головой:
— Деньги сейчас — не главное. Я же понимаю, что тянуть время — значит попусту тратить и средства, и силы. Лучше копить для Шэна. Он слишком упрям, впереди у него много испытаний, и каждая копейка добавит ему уверенности.
Шан Сыю нахмурился, услышав продолжение:
— И твоих денег он не возьмёт. Чэн Шэн ничего тебе не должен, и в будущем ему не придётся оглядываться на твоё мнение.
— Я не настолько подл, — возразил Шан Сыю, обиженный, что Чэн Ин представляет его в таком неприглядном свете.
— Тем более я не позволю ему быть у тебя в долгу. Долги благодарности — самые тяжёлые. Мой Шэн должен идти по жизни с гордо поднятой головой.
Теперь Шан Сыю понял, от кого Чэн Шэн унаследовал свою упёртость.
— Я просто предлагаю вариант. Если хочешь, чтобы в последние дни Чэн Шэн злился на тебя, а потом всю жизнь корил себя — продолжай стоять на своём.
Чэн Ин замолчал, не найдясь что ответить.
Перед уходом Шан Сыю добавил:
— Перед лицом смерти деньги — просто бумажки. Чэн Шэн — единственный, ради кого я готов потратить состояние. Отбрось всё и подумай ещё раз.
В итоге Чэн Ин твёрдо отказался от больницы. Ситуация зашла в тупик. Чэн Шэн боялся возвращаться домой и видеть его, но и оставаться в неведении о возможной беде тоже не мог. От этих мыслей его лицо омрачалось.
Шан Сыю большим пальцем разгладил морщины на лице Чэн Шэна. Тот был как открытая книга — все переживания читались по опущенным уголкам глаз и губ.
— Может, просто оглушим твоего отца и отвезём в больницу? — предложил Шан Сыю, пытаясь разрядить обстановку.
Чэн Шэн ударил его кулаком в плечо, возмущённый абсурдной идеей.
Шан Сыю поймал его руку и засунул в свой карман, продолжая в другом ключе:
— Я консультировался с врачами. На поздней стадии операция уже невозможна, никто не возьмётся. Госпитализация — это только капельницы и трубки. Ты хочешь, чтобы он полгода пролежал в таком состоянии? Это сделает его счастливым?
Чэн Шэн молчал. Он всё понимал. Просто не мог смириться.
— Лучше уважать его выбор.
Чэн Шэн прижался лбом к его груди, с трудом сдерживая слёзы.
Тупиковая ситуация длилась больше месяца. Когда приблизился Новый год, Чэн Шэн заявил, что не поедет в Таиланд, а останется с отцом. Шан Сыю согласился, сказав, что Таиланд никуда не денется.
Чэн Ин собирался в деревню по делам и не хотел, чтобы сын сопровождал его:
— Разве я выгляжу беспомощным? Зато твоё кислое лицо портит мне настроение.
Чэн Шэн насупился, но упрямо настаивал на своём.
Чэн Ин сдался и позвонил Шан Сыю, чтобы тот забрал упрямца и не мешал ему успеть на поезд. Он ехал к Чэн Сюну, а не в гости, и одного знакомства сына с дядей было достаточно.
Шан Сыю примчался как раз к отправлению. Чэн Шэн стоял у турникета, неотрывно глядя в сторону перрона. Подойдя, Шан Сыю положил ладонь ему на затылок и нежно потрепал, заставив обернуться.
http://tl.rulate.ru/book/5581/198120
Готово:
