Цзян Фэн был скован руками охранников, рот забит чёрной тканью. Он кивал: он действительно любил Ши Цзиньняня, любил до безумия. При виде Ши Цзиньняня у него подкашивались ноги.
— Ты? — Шэнь Цинцы смерил Цзян Фэна взглядом.
Цзян Фэн был одет в чёрный пиджак с золотой вышивкой, длина пиджака достигала чуть ниже талии. Под пиджаком была полупрозрачная чёрная сетчатая майка с глубоким вырезом, дополненная тонкой чёрной лентой.
Этот наряд подчёркивал его талию, полупрозрачная ткань добавляла нотку соблазна. В сочетании с тщательным макияжем Цзян Фэн выглядел как ярко одетый парень из ночного клуба.
— Одет, как будто на продажу! — безжалостно прокомментировал Шэнь Цинцы. — Такой, как ты, мой нянь-гэ никогда не обратит на тебя внимания!
— Выведите его! Глаза режет! — Шэнь Цинцы махнул рукой с отвращением, не давая Цзян Фэну возможности остаться или оправдаться. Он боялся, что Ши Цзиньнянь потеряет голову и поддастся на уловки Цзян Фэна.
— Больно? — Ши Цзиньнянь мягко вытёр слёзы на щеке юноши. После двух пощёчин щека уже опухла.
— Не... больно, — Цзян Мянь старался сдержать слёзы. Раньше его тоже били брат и сестра, и хотя было больно, он привык.
Щека опухла. Как это могло быть не больно?
Этот глупыш, наверное, так часто получал, что уже привык.
В сердце Ши Цзиньняня поднялась волна раздражения, но лицо оставалось спокойным.
— Глупыш, потерпи немного, сначала закончим с делами.
— Я... в порядке... молодой господин... снова спас меня.
Юноша поднял голову, его опухшее лицо светилось наивной улыбкой, которая не умела скрывать эмоций.
Ши Цзиньнянь слегка ущипнул неповреждённую часть щеки Цзян Мяня и мягко сказал:
— Если кто-то будет тебя обижать, бей в ответ. Если не сможешь, убегай. Не бойся, твой молодой господин всегда за тебя заступится.
Ему нужно было многому научить Цзян Мяня: у того совсем не было жизненного опыта.
Ши Цзиньнянь спросил:
— А что с одеждой?
— Один брат... пролил вино на мою одежду... она промокла, и он предложил мне переодеться.
Цзян Мянь старался объяснить:
— Вечерний наряд... я сохранил... не потерял.
Ши Цзиньнянь напрягся, вспомнив, что Цзян Мянь не понимал, что нужно скрывать своё тело. Он не был уверен, помнит ли глупыш его предыдущие наставления.
— Когда переодевался, рядом кто-то был?
Цзян Мянь покачал головой:
— Никого... официант... ждал меня снаружи.
Ши Цзиньнянь вздохнул с облегчением, но тут Цзян Мянь добавил:
— Тот брат был хорошим человеком.
— Хорошим? — Ши Цзиньнянь чуть не рассмеялся. Какой хороший человек заставит тебя переодеться в одежду официанта?
Ши Цзиньнянь догадывался, что это были проделки каких-то недостойных родственников из боковой ветви семьи Ши. Они хотели его унизить, но пришлось пострадать глупышу, который всё ещё улыбался.
Шэнь Цинцы тоже слушал с недоумением, потирая лоб. Он не знал, что сказать.
Слишком наивно.
Цзян Линьмин и Цянь Фан старались угодить потенциальному спонсору, когда позади них раздался голос Цяо Яна:
— Господин Цзян, госпожа Цянь, господин Ши приглашает вас.
Услышав, что Ши Цзиньнянь зовёт его, Цзян Линьмин сразу выпрямился. Его подобострастное выражение сменилось гордостью, подбородок поднялся.
Видимо, Цзян Фэн всё-таки смог зацепить Ши Цзиньняня, и теперь его, будущего тестя, приглашают.
Если Ши Цзиньнянь заинтересовался Цзян Фэном, то их семья Цзян скоро будет править Хайчэном. Скоро те, кто сегодня смотрел на них свысока, будут лебезить перед ними.
Цзян Линьмин думал об этом с удовольствием, улыбка уже готова была расползтись по лицу.
Цяо Ян хотел что-то сказать, но сдержался. Этот господин Цзян, похоже, так же, как и его сын, не понимал своей реальности. Неужели он думал, что Ши Цзиньнянь приглашает его как почётного гостя?
Ха.
Цяо Ян продолжал вежливо улыбаться:
— Не торопитесь, сначала встретимся с господином Ши, он ждёт вас.
Трое подошли к двери, за которой стояли два крепких охранника. Цяо Ян открыл дверь и жестом пригласил войти.
Цзян Линьмин с Цянь Фан вошли с оживлёнными лицами.
Оказавшись внутри, они остолбенели.
Их сын и дочь были прижаты к стене двумя охранниками, рты забиты чёрной тканью. Увидев родителей, они начали мычать, умоляя о помощи.
Ши Цзиньнянь сидел на главном месте, ноги скрещены, пальцы слегка постукивали по бедру. Его лицо не выражало эмоций, но от него исходила мощная энергия.
Рядом сидел Цзян Мянь с опухшей щекой, который, увидев их, прижался к Ши Цзиньняню.
Рядом с Цзян Мянем сидел Шэнь Цинцы, который, видя страх юноши, мягко похлопал его по спине, успокаивая.
Цянь Фан быстро оглядела своих детей и, увидев опухшую щеку Цзян Мяня, сразу поняла, что произошло. Дети снова издевались над ним.
Увидев Шэнь Цинцы, она быстро опустила глаза, пальцы непроизвольно сжались в кулаки.
Даже Цзян Линьмин, несмотря на свою глупость, понял, что Ши Цзиньнянь пригласил его не как почётного гостя, а потому что его дети снова обидели Цзян Мяня.
Цзян Мянь теперь был подопечным Ши Цзиньняня, и даже собаку нельзя бить, не посмотрев на хозяина.
Эти негодяи!
Хотя он понимал, что произошло, он всё же попытался сохранить лицо.
— Господин Ши, возможно, здесь какое-то недоразумение? Зачем связывать моего сына и дочь?
Ши Цзиньнянь остановил постукивание пальцами и с усмешкой посмотрел на притворяющегося невинным Цзян Линьмина.
— Господин Цзян, вы говорите так, будто я специально вас обижаю. Ваши дети избили моего человека, и у меня есть свидетели и доказательства. Хотите посмотреть записи с камер в банкетном зале?
— Нет-нет, не нужно! — Цзян Линьмин замахал руками. Если пойти смотреть записи, то все уважаемые семьи Хайчэна увидят, как его дети издевались над другими.
http://tl.rulate.ru/book/5586/198900
Готово:
